Встаю и чувствую, что последние двадцать минут релаксационных процедур в дополнение к бессонной ночи и глотку спирта в машине не прошли зря. Давай, правая ножка, левая, по очереди! И руки - тоже участвуем в процессе! Ну почему вы сегодня такие непослушные? Как маленьких, нужно упрашивать! Лёша помогает. Вообще, не подумайте, что я напилась. Это у меня просто в стрессе такая реакция на алкоголь. Голова в порядке, исправно отдает сигналы, но доходят они к конечностям с некоторым опозданием. Причем опоздание всегда разное, статистически случайное. То правая нога опоздает, то левая, то рука не в свое время вступит. Хорошо, что у Леши такого эффекта нет. Он помогает мне добраться до входа в самолет.
- Ва - вырывается у меня, - ууу.
Даже буквы одного слова с разной скоростью выходят. Усиленно концентрируюсь на том, чтобы место, в которое я сажусь, совпало с цифрами и буквами, указанными на билете. Самолет - огромный! В ряду - семь сидений: по два у окон и три - посередине. Лёша останавливается в центре салона, заботливо заталкивает меня на место у окна, а сам занимает место у прохода. Интересно, какие сидения - наиболее безопасные? При последнем крушении, о котором рассказывали по телевизору, не выжил никто. В другом - два человека, которые были не пристегнуты. В третьем отвалился хвост. Пассажиры, которые были там, стали инвалидами, остальные погибли. Лучше здесь, у крыла останемся - по крайней мере, укачивает меньше.
Стюардесса впереди нас старательно рассказывает, как надевать спасательный жилет, обеспечивать себя маской, затем проверяет, все ли пристегнуты. Пытаюсь переключиться с возможных неблагополучных вариантов нашего приземления на что-нибудь более позитивное.
- Наверняка опоздаем, - шепчу Лёше.
- Не будем о плохом, мы всё-таки в отпуске, - отвечает он.
- Это неплохо совсем. Лучше опоздать, чем вообще не прилететь.
- Ты права, хотя опаздывать тоже нежелательно.
- Да ладно, отель ведь никуда не денется. Нас все равно встретят. Нас ведь встретят?
- Нет, нам на такси придется добираться, - Алексей достает из кармана лист бумаги и показывает длинный номер. - Сюда нужно будет позвонить, если в аэропорту не сторгуемся.
- Я недавно фильм смотрела. Там девушки приехали в Париж, тоже взяли такси, а потом их в заложницы взяли. Одну продали какому-то шаху, потому что она девственницей была…
- Тогда нам нечего бояться.
- Погоди! Другую на наркотики посадили, и она умерла. Но, слава Богу, я не с подругой, а с тобой. Бандиты мужчин боятся. А как наш отель, кстати, называется?
- "Бавария".
- Значит, немецкий! Качество должно быть отличным. Все включено?
- Почти, - отвечает он. - Это не совсем обычный отель. Ты же хотела романтический сюрприз?
- Мне уже, кажется, достаточно на сегодня сюрпризов, - напряженно вглядываюсь в его лицо, готовая узнать страшную тайну нашего отпуска.
- Ну, если на сегодня достаточно, то об этом я расскажу тебе завтра, - он закрывает глаза и устраивается удобнее в кресле. - Дорогая, расслабься! Всё будет хорошо! Наслаждайся нашим первым отпуском вместе! Самолет - это самое безопасное средство передвижения в мире!
- Да, ты прав, - представляю себе сотни самолетов, которые ежедневно поднимаются и садятся в аэропортах по всему миру. Каждую минуту взлетают и садятся. И ничего не случается. Почему о них никогда новости не показывают? Первой строчкой: "Внимание! Сегодня благополучно приземлился рейс из Домодедово в Даламан и еще пятьсот других рейсов! Перечислим поименно. Всех поздравляем!" Вот это, я понимаю, новости. Если бы об этом говорили, то аварию одного самолетишка никто бы не заметил! А то всё время аварии! Невротиками людей делают наши СМИ. Мы с Лёшей уже и телевизор не смотрим, но добрые люди все равно новости рассказывают. "Слышали про пропавший самолет-то? Еще не нашли", "А про заложников? Всех убили", "А про террористов? Будьте бдительны!" Зачем такую панику разводить? Как бы то ни было, это очень редко происходит.
Зондирую взглядом самолет на наличие возможных подозрительных личностей с бородами. Не нахожу ни одного. Самый бородатый - Лёша.
- Почему ты не побрился? - спрашиваю его.
- Не успел. Вещи подбирал, чтобы по цвету подходили.
- Молодец! - отвечаю я. - Побриться всё-таки надо было, а то пассажиры могут подумать, что ты террорист.
- Ну тебя… Сейчас как раз можно поспать, а ты про всякую ерунду.
- Смотри, какие милые малыши! - шепчу Алексею, показывая на девочку лет трех-четырех и мальчика постарше, которые расположились рядом дальше на сиденьях по центру. Их папа - наш сосед по левую сторону от Леши. Дети постоянно поворачиваются к нему и спрашивают: "А когда мы полетим?"
На них симпатичные футболки с надписью "Go to vacation!". Мне снова ужасно хочется ребенка. А лучше - двух - девочку и мальчика, чтобы можно было на них такие футболки одевать и ездить с ними в отпуск.
- Да, милые, - Лёша улыбается и закрывает глаза. - Я посплю немного, раз ты перехотела.
- Конечно, конечно! Спи! Извини, пока ты не уснул, совсем забыла: я же завтра пропущу последний день тренинга! Надо Мише позвонить!
Лезу в сумку за телефоном.
- Ты что, его не выключила еще? Переборщили мы с лекарством! Совсем не соображаешь!
- Я просто забыла!
- Вот из-за таких, как ты, и падают самолеты! А потом все на террористов сваливают.
- Тогда бы они каждый день падали, - набираю номер. - Мы еще не взлетели! Не волнуйся.
- Слава Богу, что не взлетели! Выключи телефон! Самолет уже в движении! Мы с Мишей созванивались. Я тебе сам сеанс проведу. Не волнуйся.
- А, может быть, прямо сейчас? Михаил говорил, речь пойдет о главном. Если наш самолет разобьется, то я умру с полным осознанием смысла жизни.
- Выключи телефон, и тогда у тебя будет еще целая жизнь для осознания.
- Уже выключила. Начинай семинар.
- Нет, сейчас не получится. Ты не в том состоянии. Не волнуйся, у нас целая неделя впереди.
- Кажется, я уже знаю, что есть главное.
Вспоминаю то прекрасное чувство, которое испытала сегодня в кресле Виктора Алексеевича - теперь моем… Любимая работа… Ход моих мыслей сбивает громкий голос мальчика, который предлагает сестре попить.
- Бабушка сказала, что перед полетом нужно пить много воды, чтобы не было тромбофебита.
- Тромбофлебита, - поправляет его отец. - Вадик, не приставай к Алисе. Сейчас напьетесь воды, потом в туалет захотите. На взлете вставать нельзя. Будете в штаны делать.
- Ура! - радуется девочка - Будем делать в станы!
- Даже не думай, - вступает мама и строго смотрит на папу. - А ты не напоминай, мы только ее отучили от подгузников. Не хватало, чтобы она в самолете описалась.
Мальчик все равно дает попить сестре воды прямо из бутылки и, очевидно, проливает. Девочка визжит. Папа протягивает руку справа от сидения и ловко хватает мальчика за ухо. "Ты с самого утра не слушаешься. Сейчас же прекрати!" - шипит он.
- Какие ужасные родители, - шепчу Лёше.
- Мальчик заслужил. Отца не послушался.
- Как ты можешь? Ты тоже наших детей бить будешь?
- Он его всего лишь за ухо схватил!
- За маленькое бедное розовое ушко!
У меня на глаза наворачиваются слезы.
- Не делай из мухи слона, - отвечает Лёша и снова закрывает глаза.
В этот момент со словами девочки "Не хочу я больше пить" в нашу сторону летит стаканчик с водой. На светлых штанах Леши появляется большое темное пятно.
- А вот и слон прилетел, - хихикаю я.
- Ой, простите, - говорит папа и убирает стаканчик с его колен. - Знаете, у нее такой возраст. Кризис трех лет. Самому хочется иногда спрятаться от них, но в самолете, к сожалению, негде.
- Понимаю, - отвечает миролюбиво Лёша.
- Из таких потом террористы и вырастают! - шепчу ему, прикладывая салфетку к его брюкам.
Мотор ревет, самолет набирает скорость и взлетает. Становится неожиданно тихо. Слышен лишь мерный гул. Мы набираем высоту. Я чувствую себя хорошо. Никакой тошноты. Знала бы, что каких-то два "Мохито" избавляют от укачивания, пошла бы в летчики. Я же ребенком все время в мечтах летала! Алексей снова закрывает глаза. Ну как же так? Теперь у нас есть время для двоих, а ты - спать?
- Представляешь, у нас целая неделя, свободная от работы! Даже не знаю, что делать буду с такой уймой времени.
- Не волнуйся, я тебя займу!
- Я думала, ты спишь!
- Как же, уснешь с тобой.
- Ну не могу я сейчас молчать! У меня столько планов на отпуск! Я хочу ими с тобой поделиться! Чтобы ты знал, что просто валяться полдня в кровати и полдня на пляже я не намерена, - Лёша корчит недовольную мину, но глаз не открывает. - Хочу все книжки перечитать, спортом заниматься. Там, наверное, йога есть и танец живота. Обычно в каждом отеле в Турции есть. И еще буду продолжать питаться вегетарианской пищей. Анжела у нас на работе уже целую неделю не ест мяса и рыбы для повышения эффективности, чем я хуже?
- Привет! - мой монолог прерывает тоненький детский голосочек.
Из проема между двумя сидениями на меня смотрят два маленьких озорных глаза. Добрая пара впереди нас уступила детям место, чтобы они могли полюбоваться видами из окна. Спасибо им…
- Привет! - отвечаю, улыбаясь, и показываю девочке на спящего Лешу. - Шуметь нельзя, дядя спит. Смотрите, за окном столько всего интересного!
Девочка понимающе кивает и исчезает.
Так-то нужно воспитывать детей! Они все понимают, просто с ними нужно как со взрослыми общаться. Серьезно и не сюсюкаться.
- А у меня есть кукла, - девочка появляется теперь сверху и показывает куклу Барби в розовой кофточке, обтягивающих белых бриджах и на каблуках. - Ее зовут Барби!
Ну надо же! Настоящее откровение для меня!
- Алиса, отстань от тетеньки! - слышу голос матери.
Наконец-то соизволили заметить. И почему она называет меня тетенькой? Тетенька - это тучная женщина с клетчатыми котомками с базара. А я - девушка, чуть старше Барби, но по параметрам ничуть ей не уступаю.
- Ничего, ничего! - отвечаю я. - Мы просто общаемся. Ты знаешь, я - не тетенька!
- Значит, ты - дяденька! - она наклоняется ко мне.
- Нет. Это дяденька, - улыбаясь, показываю на Лешу. - А я - девушка. Как Барби!
- Он - дяденька, ты - тетенька! - упрямо повторяет девочка.
- Да нет же! Тетенька - это такая большая, грузная женщина с котомками с базара. А я - девушка, как Барби!
- Почему? - к диалогу присоединяется мальчик.
- Потому что я уже это объяснила и больше объяснять не буду.
Чувствую гордость. С детьми нужно быть твердыми, иначе они на шею сядут.
- А почему он тогда дяденька? Он же не большой, и котомок у него нет, - мальчик хитро улыбается.
- Ты очень умный мальчик! - отвечаю я. - Правильно называть его "молодой человек".
- А человек у вас совсем не молодой! - присоединяется мальчик.
- Почему же? - удивляюсь я.
- У него волосы седые.
- Как седые? - с беспокойством смотрю на голову Алексея.
- Да вот же! - мальчик встает со своего места, подходит к Лёше и резким движением выдергивает ему несколько волос с виска. - Вот смотрите!
Лёша вскрикивает и трет больное место.
- Ты с ума сошел! - папа отвешивает мальчику подзатыльник.
- Не бейте ребенка! - кричу я.
- Хотите, чтобы ваш друг лысым в Даламан прилетел?! - отвечает папа и усаживает мальчика на место. - Я запрещаю вам поворачиваться! Это я детям, - уточняет он, глядя на меня.
Подходит стюардесса и пытается угомонить папашу, а нам предлагает занять два пустующих место в конце салона. Мы говорим, что всё в порядке, но от предложения не отказываемся. Всё-таки там есть шанс выжить, если хвост у самолета при посадке отвалится.
- Родителям удобнее будет следить за детьми, - поясняю сидящим рядом пассажирам. - Мама впереди займет девочку, сзади папа займет мальчика.
- Спасибо за беспокойство, - отвечает папа и, скривив рот в недовольной улыбке, пересаживается на наше место. - Специально сел отдельно, чтобы поспать. Вадик, сиди спокойно, будем в морской бой играть.
Глава 16
Около двенадцати ночи прибываем в Даламан. С небольшим опозданием, но в целости и сохранности. Самолет и в нашем случае оправдал звание самого безопасного летающего средства. Обожаю правила без исключений.
Пока Лёша договаривается с таксистами, осматриваю местность. Темно, не видно ни зги и никакого другого более понятного по названию в русском языке предмета. Только такси и круглые, обрамленные черными бородами лица водителей. В самолете я бы со страху умерла - они все, как один, похожи на террористов! Лёша подходит с одним из них, и тот везет нас в Мармарис.
Примерно через час лежим в кровати и сразу засыпаем. Открываю глаза, когда за окном светло. Мы в небольшой комнате абрикосовых тонов. Основное убранство ее составляет кровать. Напротив стоит небольшой шкаф с телевизором. Слева от нас - платяной шкаф и выход в туалет и главный коридор.
- Лёша, просыпайся! - трясу его я.
- Зачем? - бормочет он сквозь сон.
- У тебя рука вся синяя! Смотри! - я показываю на темное пятно у него на руке. - Может, у тебя тромбофлебит? Ты много перед полетом пил?
- Нет. Только в такси.
- Ну вот! Мальчик же предупреждал! Нужно было больше перед полетом пить!
- Перестань ерунду говорить! Это просто ты мне ночью отлежала. Не голова, а гиря! Несколько часов кровь к тканям не поступала. Не удивительно, что рука почернела!
Он закрывает глаза и делает вид, что собирается продолжать спать.
- Ты с ума сошел?
- А что?
- Нужно к врачу бежать, руку спасать! Ты ее вообще чувствуешь? - стаскиваю с него одеяло и ощупываю руку.
- Может, сначала оденемся? - он отдергивает руку и трет глаза.
- Да, ты прав. А где все мои платья? - спрашиваю, открывая чемодан.
- А сколько сейчас времени?
- Девять утра.
- Девять утра? Кто будильник выключил?
- Я, потому что спешить нам совершенно некуда! Вспомни, мы на отдыхе!
Лёша вскакивает с кровати и начинает лихорадочно бегать по комнате.
- Одевайся скорее! Нам нужно через полчаса быть на месте! - одной рукой он закрывает мой чемодан, другой застегивает штаны.
- А как же твоя рука?
- Господи! Это же твоя тушь размазалась! Давай скорее!
Я продолжаю осматривать вещи. Лёша агонизирует.
- Не понимаю, к чему такая спешка? - пытаюсь охладить его пыл замедленностью своих действий. - Говорят, на отдыхе нельзя спешить. Давай испробуем метод "slow life". Он помогает расслабиться и почувствовать другое качество жизни. В отелях все равно после обеда заселяют. Да остановись ты! Куда нам торопиться? Где мое платье в горошек?
- Вот твое платье в горошек! - он открывает чемодан и бросает мне первые попавшиеся вещи. - Прошу тебя, поверь мне! Мы опаздываем! У нас особый отель. Там только до половины десятого заселяют, потом больше не заселяют!
- Это что, летающий отель какой-то? Который ровно в 9.30 ту-ту? - изображаю крылышки.
- Именно! - кричит он и вылетает из комнаты с двумя чемоданами.
Я натягиваю белые бриджи и розовую футболку (надо же, как он удачно их выбрал!), обуваю рабочие туфли на каблуках (надо же, как он неудачно чемодан унес!), подхватываю сумочку (надо же, как я ее удачно в магазине около офиса купила!) и лечу за Лёшей в холл отеля (надо же как нас удачно на четвертый этаж без лифта заселили!). Администратор вызывает такси, и уже через пару минут мы едем по улицам Мармариса. Город предстает перед нами совсем в другом виде: изумрудные горы, огромные сосны и цветы. Целую неделю будем отдыхать в этой красоте и беззаботности! Таксист показывает нам многочисленные бары и клубы, расположенные по сторонам и деловито произносит: "Бар-стрит"! "Дэнсинг-стрит"!
- Ду ю хэв шоппинг-стрит? - спрашиваю на своем прекрасном письменном английском.
- Конечно! - отвечает таксист на не менее прекрасном русском с кавказским акцентом. - Как в Греции, все есть!
И смеется. Да, видимо, английский у меня тут не будет возможности освежить. А так хотелось. Тогда возьмемся за корейский.
- Ты мне самоучитель корейского купил? - спрашиваю у Леши.
- Кажется, успеваем, - он встревоженно смотрит на часы. - Кстати, я хотел сделать тебе сюрприз. У тебя есть платочек, чтобы глаза завязать?
- Нет. Мне сейчас не до сюрпризов. Шеф сказал к возвращению корейский выучить.
- Мы в отпуске, ты забыла? Давай платок!
- Но у меня нет платка, - смотрю в сумке. - Только запасные колготки и лейкопластырь.
- Давай лейкопластырь, - говорит Лёша. Открываю рот, чтобы мягко возразить, но он меня опережает. - Нет, лучше колготки. Не хочется, чтобы ты весь отпуск без бровей ходила.
- А если просто руками закрыть? Ладошками?
Показываю ему розовые ладошки и кладу их на глаза.
- Послушай, дорогой! - вдруг вступает водитель. - Зачем лейкопластырь тратить? Ногу поранишь, надо заклеить, пожалеешь, что зря материал на женщина истратил! У меня есть прекрасный платок для твоя жена. За десять долларов!
Как кстати! Не такси, а настоящая шоппинг-стрит. Лёша протягивает водителю десять долларов, тот достает из бардачка платок - совсем новый, с биркой!
Я снова не вижу ни зги. Что за отпуск?! Машина вскоре останавливается. Алексей помогает выбраться. Слышу шум волн. Значит, отель совсем близко к пляжу - на первой линии. Наверное, у нас будет вид на море! Лёша ведет меня через выгнутый, скрипящий под ногами деревянный мостик. Затем поверхность сменяется на бетонную. Странное поскрипывание и шум волн, однако, продолжаются. Мы на пирсе? Слышатся голоса других туристов. Русские, немецкие, французские. Может быть, это клубный ресторан на море?
- Вот мы и пришли, - говорит Лёша. - Ты хотела романтики, чего-то необычного. Я подумал, что это тебе понравится.
Он снимает платок, и я вижу… Детей, проходящих мимо нас. Тех самых, которые надоедали нам в самолете!
- Здравствуйте, дяденька! - Вадим останавливается.
- Здравствуйте, тетенька! - вторит ему Алиса.
- Я не тетенька! - раздраженно отвечаю я им. - А он - не дяденька! Я вам уже объясняла.
- Извините, забыла! - девочка трет ручкой лобик.
- То-то же! - говорю я уже более добродушно.
- Ты - Барби, - девочка показывает мне свою куклу, которая по странному стечению обстоятельств одета точно также, как и я. - А он - старый человек, не молодой! - она показывает на его волосы.
- Иди, девочка! Твои родители уже вон как далеко! - говорю я.
- Я не девочка! - обиженно отворачивается она. - Я Алиса!
Лёша присаживается на корточки и берет девочку за руку.
- Меня зовут Лёша, а ее - Александра! Приятно познакомиться. Будем дружить?
- Ага, - отвечает девочка, счастливо улыбаясь, и убегает к родителям.
- Это всё, что она хотела? - спрашиваю я с удивлением. - Какие они странные - эти дети. Хорошо, что мы решили своих пока не заводить.
- Да, она, видимо, просто познакомиться хотела и подружиться, - Лёша с облегчением выдыхает. - Я, конечно, люблю детей, но не на нашей яхте.