Почему я не занималась актерским мастерством? Сейчас бы в два счета слепила на лице мину жалости, а внутри бы радовалась тихонечко повышению. Лёше надо было мне подарить мастер-класс актерства, а не курс по тайм-менеджменту! А может быть, Таня совсем не уходит? Идёт на повышение?!
- Тебе предложили другое место? - спрашиваю я, улыбаясь.
- Не знаю, что будет после этой вынужденной паузы, но повышения не будет. Это точно. Я бы хотела уйти, как можно раньше. Если Виктор Алексеевич утвердит тебя, то, возможно, со следующей недели. Я уверена, ты быстро освоишься. Ты внимательная, всё замечаешь. Насчет других я такого сказать не могу. Толик женится, у него в голове теперь только семья. Анжела и Володя…
Татьяна вздыхает.
- Да… - перехватываю я. - Значит, я не ошиблась…
- В чем не ошиблась?
- Что у них роман! Мне первым делом придется провести с ними воспитательную беседу о поведении на работе.
- Я думала, у Анжелы есть молодой человек. - Татьяна поднимает на меня напряженный, полный недоумения взгляд.
- Да, так она говорит, но чужая душа - потемки. Ты не волнуйся, невысокие нравственные качества не обязательно отрицательно сказываются на рабочих.
Я с восторгом думаю о том, что теперь сама смогу подбирать персонал. Захочу - уволю, захочу - оставлю! Губы опять бесстыдно расползаются в улыбке. Не сметь! Назад! Расстреляю!
- Да, Анжела и Володя - хорошие работники. Я это, собственно и хотела сказать.
- То есть - не про их роман?
- Нет, про роман я в первый раз слышу. Надеюсь, ты ошибаешься.
- Боюсь, что не ошибаюсь. В коробке с новогодними игрушками я нашла любовную записку: "После праздника останься, когда все уйдут". Слово "люблю" еще. Записка порвана была, но смысл понятен. Я считаю это недопустимым. На работе, по крайней мере.
Татьяна краснеет до цвета борща, который я ем. Она всегда реагирует на отношения между полами эмоционально, но сегодня, по-моему, перебарщивает.
- Эту записку мы на новогоднем корпоративе сочинили, - говорит она, улыбаясь. - Ребята придумали игру. Мы стихи сочиняли командами. В этой записке не про любовь было, а про головную боль после корпоратива. Она остается после праздника, когда все уходят. И еще "я ее не люблю".
Теперь настает моя очередь покраснеть - не то, что до цвета борща, мне кажется, моё лицо становится просто цвета кваса. Отпиваю глоток из кружки, чтобы немного остыть. Вот это я попала! Так, о чём мы изначально говорили?
- Ты действительно думаешь, что я подхожу на место начальника? - спрашиваю я. - Ведь я всего год работаю.
- У тебя есть все задатки, - отвечает Таня. - Единственное, над чем бы я посоветовала поработать, - над умением выделять главное и концентрироваться на нем. Ты иногда разбрасываешься, работаешь над тем, что не требует таких вложений времени. Прибираешься в папках в то время, когда денежные переводы нужно проверять, стол идеально накрываешь, подарки часами выбираешь. Все это нужно будет учиться делегировать. Сейчас ты пока засчет вечеров выкручиваешься, а потом это может привести к нервному срыву или к личной несостоятельности… Как у меня.
- Что ты, Таня, - я отодвигаю борщ в сторону и с состраданием, на которое только способна в ситуации стремительного карьерного роста к человеку, место которого собираюсь занять, смотрю на нее. - Тебе еще обязательно повезет в личной жизни. У тебя будет молодой человек, семья, дети. Я уверена. Если не таких, как ты, замуж брать, то кого же?
Да, мир по-моему с ума сошел. Таню не берут. Меня не берут. Свету не берут! Нет, мужская забастовка не может длиться вечно. Ведь им наверняка, как и нам, тоже хочется романтики, белого платья, фаты, лимузина, венчания, свадебного путешествия, долгих прогулок по пляжу! И нужна для этого самая малость - набраться мужества, подкопить денег и подарить кольцо с бриллиантом своей девушке! Кому-то, конечно, еще и девушку подходящую нужно найти, но за этим дело не заржавеет. Сколько их в Москве? Незамужних, красивых, уже давно готовых к романтике, белому платью, фате, лимузину, венчанию, свадебному путешествию, долгим прогулкам по пляжу?
Обнадеживающе улыбаюсь, но Таня не отвечает. Решаю не усугублять ситуацию дальнейшими расспросами. Толик в это время влюбленно смотрит на свою невесту. Мне хорошо их видно. Невеста у него симпатичная. Толик светится. Мне хочется оказаться на их месте с Алексеем. Сидеть и говорить с ним о том, что меня только что назначили начальником отдела. Он бы обязательно за меня порадовался. Может быть, он прав насчет тайм-менеджмента? Там ведь как раз учат заниматься главным и не отвлекаться на всякие посторонние вещи. Без этих умений мне теперь не обойтись. Никогда не поздно начать заниматься главным.
- Мне нужно уйти? - вдруг спрашивает Таня. - Ты не обидишься?
- Нет, - отвечаю я. - Все равно собиралась еще зайти в магазин. Толику на свадьбу подарок присмотреть от нашего отдела.
Таня кивает.
- Только не долго. Толик не такой разборчивый, как ты, - Таня улыбается. - О том, что я тебе сказала - о возможном назначении, пожалуйста, никому не говори, - добавляет она. - Твою кандидатуру я предложу Виктору Алексеевичу, он решит.
Тон у неё такой, будто у меня после этого разговора шансов - не больше, чем воды в перевернутом стакане. Даже если я знаю, как перевернуть стакан, чтобы вода из него не пролилась. Даже если я знаю, как перевернуть его обратно, ничего не замочив вокруг. Меня папа научил! Только какой толк теперь от всех этих фокусов? Лучше бы научили меня, как главное от второстепенного отделять или как лучше понимать, что у нас на работе происходит… Почему Таня уходит? И как быть с этим Сердобольным? Так и не поговорила с Таней о нем. И как я буду руководить Толиком, Володей и Анжелой? После того, как они меня вчера поздравили с Днем рождения мне хочется их просто уволить!!!
* * *
- Добрый день! Меня зовут Владислав. Рад вас приветствовать на нашем небольшом вечернем тренинге! - бодро сообщает ну очень молодой человек со светлыми волосами в белой рубашке и голубых джинсах. Мне кажется, у него борода только-только начала расти. А уже других учит. Мы располагаемся всем отделом в небольшом конференц-зале, где обычно проводят совещания. Половину помещения занимает продолговатый стол из серого пластика, по краям которого сидим мы вчетвером (Таню шеф срочно вызвал). Свободное пространство от двери до стола заполняет Владислав вместе с флип-чартом и большой черной сумкой. Желание тренировать командные навыки у нас всех одинаковое - нулевое, но другого выхода нет.
- Я вижу, что вы пышете энергией после окончания рабочего дня! - тренер бодро улыбается, отчего становится еще противнее. Он наверняка дома за день отоспался, а теперь стоит здесь и показывает, что он лучше нас. После напряженной паузы он добавляет. - Постараюсь покороче, чтобы вы ровно в девять ушли домой!
- В девять?! - Толик с Володей вскакивают со своих мест.
- Нам обещали до восьми! - вторит им Анжела.
- Да! - присоединяюсь я.
- Ага, - Владислав хитро улыбается, - всё-таки есть еще порох в пороховницах! Нужно только дать правильный стимул. Давайте договоримся, что работаем не на время, а на результат. Как команду построим, так и уйдем. Можем даже раньше положенных восьми уйти. Согласны?
Мы энергично киваем. Вот подлец! Манипулирует! Знаю я таких психологов.
- Не будем терять времени, - продолжает Владислав. - Кто из вас понимает английский?
Вяло поднимаем руки. Он разве не в курсе, что банк у нас иностранный и английский - обязательное требование для всех? Мог бы поинтересоваться, прежде чем тренинг проводить.
- Значит, вы в курсе, что речь сегодня о командообразовании! - говорит Владислав.
Я поглядываю на часы. 15 минут тренинга уже прошло, а мы выяснили только тему. Зеваю и украдкой смотрю на смартфон. На мою смс-ку о том, что я сегодня задержусь из-за тренинга, Лёша пока не ответил.
- Для разминки давайте сделаем одно простое упражнение, - резонирует Владислав, доставая из большой черной сумки круглый, серебристый магнитофон. - Вы его дома сможете использовать, чтобы вечером сбрасывать лишнее напряжение.
- А может быть, мы сразу к главной части тренинга перейдем? - предлагаю я. - Чтобы время не терять?
- Мы не теряем время, не волнуйтесь! Мы его экономим! - Владислав нажимает на "плей". Слышится ритмичный бой барабанов. - Ваше задание - полностью расслабиться и одновременно встряхнуться. Я научу вас за десять минут освобождаться от телесных зажимов, которые мешают энергии свободно циркулировать по вашему телу. Очень важно освобождаться от них в тот же день, чтобы ночью организм восстанавливался. Это древняя восточная техника. По-другому она называется динамическая медитация. Встаём, закрываем глаза и двигаемся, как вам хочется, безо всякого контроля и правил.
Отличное задание для отдела комплаенс-контроля. Освободитесь от контроля! Кому он нужен?! Забудьте правила! Из динамиков вырываются барабаны, крики, свист, дикий ритм африканской музыки. Мне кажется, я слышала её в фильме, в котором какие-то племена человеческие жертвы богам приносили. Никто из нас, конечно, и не думает вставать.
- Активнее, ребята! - Владислав, подергивая бедрами в ритм музыки из стороны в сторону, приближается к нам и протягивает руки. Обмотать его сейчас веревками и тряпьем, настоящий шаман получился бы - настолько он убедителен. Сначала приходится встать Толику с Володей, а потом мне с Анжелой. Тани всё еще нет. Она, наверное, специально не возвращается, чтобы не участвовать в этом сборище бедуинов. Моими застывшими конечностями двигает только одно желание - уйти побыстрее домой, других, думаю, тоже, но нашего динамичного стояния Владиславу недостаточно. Он кричит: "Активнее! Веселее!!! Освободитесь от контроля, от правил! Они вам не нужны!!! Отключаем левую половину мозга! Включаем правую! Чувствуем настоящее! Нет прошлого! Нет будущего! Есть только "сейчас"! Работа закончилась! Долой дела и порядок! Да здравствует свобода!"
Как же! Закончилась работа! А тренинг - это разве не работа? Владислав закрывает глаза, и тут начинается самое интересное. Он будто не замечает нас. Он впадает в транс. Мы сначала растерянно стоим возле него, затем тихонько садимся обратно на стулья и с любопытством следим за тем, что он вытворяет. Движения его хаотичны: руки, будто, сами по себе, ноги - сами по себе - как у сломанной заводной игрушки. Все это странно, даже отталкивает, но почему-то никто из нас не может оторваться. Движения его совершенно неправильные, но свободные и абсолютно расслабленные. Лицо, как у ребенка на картине "Мадонна с младенцем": спокойное и безмятежное. Нет, скорее, как у самой Мадонны: умиротворенное и светится счастьем. И все же странно видеть все это в переговорной нашего банка…
- Так, хорошо, - Владислав неожиданно открывает глаза и останавливается. - Думал заразить вас своим танцем, но вы - явно не из ансамбля Игоря Моисеева.
- Точно, - в один голос вторим мы. - Мы - из банка.
- Ребята, - Владислав становится серьезным. - Я ведь не случайно эти упражнения даю. Они быстрее всего приведут нас к цели сегодняшнего тренинга. А какая у нас сегодня цель?
- Уйти в восемь домой, - отвечает Толик, улыбаясь.
- Правильно, это тоже цель, и придете вы к ней быстрее всего, если будете работать в команде.
- А может быть, у нас она уже есть? Именно такая, которая нужна для нашей работы? - вступает Володя. - Суть нашей деятельности не предусматривает работу в тесно сплоченной команде. Она нам просто не нужна. Каждый делает свое дело и отчитывается перед начальником. Если требуется, мы друг другу помогаем. А влезать в дела друг друга нам инструкция запрещает. У нас ведь банковская тайна, конфиденциальность.
- Ребята, послушайте. Команда - это не просто совместный труд. Есть атмосфера, в которой хорошо работается, с удовольствием, с радостью. Атмосфера создает правильный настрой, расслабленное состояние воина, который в любую минуту готов к действию, к борьбе. Если постоянно быть в напряжении, в состоянии войны - с собой, с другими, то можно быстро сгореть. Без умения расслабляться нет эффективности, сколько бы вы себе не запланировали. Рад, что ваше начальство это понимает. Если есть заказ на этот тренинг, то, наверное, в нем есть потребность. Я знаю, что вы устали после рабочего дня. Но лучше провести тренинг сейчас, чем на выходных. Вы, наверное, тоже работаете с другими людьми? С кем вы в течение дня взаимодействуете?
- С менеджерами, - отвечаем мы.
- И что будет, если они откажутся с вами взаимодействовать? Просто потому что устали, потому что не хотят. Потому что им так проще. Сможете вы дальше делать вашу работу?
- Нет, - отвечаем мы.
- Вот и я не могу выполнять работу, если вы отказываетесь взаимодействовать со мной.
Мы виновато опускаем глаза. Меня ужасно бесит, если менеджеры не сотрудничают с нами так, как это нужно нам, не хотят потревожить клиента лишний раз, чтобы попросить у них нужные нам документы, придумывают отговорки. Я и не думала, что наше поведение сейчас со стороны выглядит так же.
- Не нужно испытывать угрызений совести, - успокаивает нас Владислав. - Противиться новшествам - это естественно для человека. Внутри каждого из нас сидит маленький человечек - бюрократ, счетовод, который внимательно учитывает расход и приход энергии. Все новое: что нам предлагается узнать, запомнить, изучить, он встречает в штыки, потому что на это нужно много энергии. И он прав! Наш мозг расходует около четверти всех килокалорий организма! А это - очень много для такого небольшого по размерам органа! Все, что мы уже знаем, применяем, идет на автомате - это хорошо, на это много энергии не нужно, а новое - только при острой необходимости, потому что нужно выстраивать новые нейронные цепочки, выделять стройматериалы, энергию. За применением нового нужно постоянно следить! А это опять расход энергии! И когда дело идет об усталости, в том числе о вечерней усталости, наш счетовод прикрывает лавочку. Подождем, пока резервы заполним: поспим, отдохнем, поедим, переварим. До сих пор жили без этих новшеств и сейчас проживем. Так говорит наш бюрократ-счетовод. У некоторых людей - ригидных, ограниченных, перфекционистов, такой человечек особенно строго, я бы даже сказал, по-диктаторски, санирует пространство. Все новое - плохо. Все старое - хорошо. Это нам не нужно. Это и так хорошо.
Перфекционистов? Он сказал: "Перфекционистов"?! Владислав продолжает монолог и говорит теперь электронным голосом, прохаживаясь из стороны в сторону, как робот. "Это нам не нужно. Это и так хорошо, - повторяет он. - К черту тренера и то, что он говорит. Мы уже научились за свою жизнь. Университеты закончили. Как научились, так и будем жить. Новое нам не нужно. Нам и так хорошо. У меня есть всё, чтобы быть счастливым, но я не чувствую этого. Плохо чувствую. Но я ничего не могу поделать. Ем, сплю, работаю. Это моя программа выживания. Но что-то происходит. Не знаю, что, но мне плохо. Я плохо чувствую. Плохо себя чувствую". В конце представления робот теряет подвижность, не может говорить. Его голос скрипит. Звук, сопровождающий движения, режет слух, будто кто-то сейчас проводит металлом по стеклу. В конце концов, робот падает на пол и больше не движется.
Сначала мы смеемся, потом умолкаем, а еще через несколько секунд подбегаем к Владиславу и спрашиваем, все ли у него в порядке.
- Отлично! Хотя бы так я заставил вас немного подвигаться, - отвечает Владислав, улыбаясь. Он встает и снова превращается в тренера. - Теперь самый важный момент! Слушайте внимательно. Закройте глаза и представьте себе этого внутреннего бюрократа, который санирует ваше внутреннее пространство. Представили? А теперь, пока он ничего не ожидает, завалите его, свяжите ему руки, ноги, чтобы не убежал! И главное, кляп в рот вставьте! Посадите на стул и привяжите к стулу. Не церемоньтесь с ним! Он с вами не церемонится. Сделали? Отлично! - Владислав потирает руки. - Теперь позовем скромного интеллигента, которого злой бюрократ все это время держал взаперти. Позвольте творцу внутри вас выйти на сцену. Да-да. Тот, который стихи сочиняет, музыку, книги пишет, танцует. Теперь его черед.
Мы все, как по волшебству, медленно встаем.
- Отлично. Пока ваш творческий интеллигент не испугался, делимся на две команды, - приказывает Владислав, - по одному мужчине и одной женщине в каждой.
- Я с Анжелой тогда, - говорит Володя и встает рядом с ней.
Толик стоит, как вкопанный, приходится мне идти к нему.
- Итак, будем проверять ваши командные навыки, - Владислав потирает руки и достает из черной сумки, которую он принес с собой, пачку бумаги и веревочку. - Делаем из бумаги снежные комки и выбрасываем их со своей территории на чужую. Ваша территория - здесь, - Владислав смотрит на нас с Толиком и показывает на правую сторону от веревочки, которую он протянул от двери до стола. - Соответственно территория второй команды - Анжелы и Володи - здесь. Побеждает тот, у кого будет меньше бумажных гранат, чем у противника или столько же.
Владислав предлагает Володе с Анжелой занять свой дом, мы с Толиком готовимся к нападению и лепим из бумаги гранаты. Через пять минут война начинается. Будто мы всю жизнь ждали этого момента. Сначала степенно выкидываем гранаты руками, потом выпинываем их ногами, а концу игры уже безо всякого стеснения швыряем снежки исключительно друг в друга. "Вот тебе, за то, что меньше всего делаешь, а зарплату получаешь такую же, как и мы". "Вот тебе за то, что выбрал Анжелу, а не меня". "Вот тебе за то, что за зиму болела три раза, а я чуть не умерла от двойной нормы". "Это за то, что тебе досталось дело Сердобольного!" Еще за вчерашнее, что оставили меня одну! Мне бы еще очень хотелось засадить пару раз гранатой по Толику, но я исправно соблюдаю принцип командообразования. Правила есть правила. Вот это творец внутри меня разыгрался! Даже не думала, что он у меня такой бойкий! И память у него, оказывается, отличная!
- Остановитесь! - слышу, будто издалека, голос Владислава. - Время вышло!
Он становится на разделительную линию и поднимает руки, как боксерский рефери на ринге, разнимающий тяжеловесов. В него случайно попадает несколько последних боеприпасов - за то, что задерживаешь нас после работы.
- Закончили! - кричит Владислав.
Мы, запыхавшиеся и раскрасневшиеся, нехотя расходимся на противоположные стороны комнаты.
- Теперь подведем итоги. Не нужно считать, - Владислав останавливает нас в усердной попытке определить окончательный счет игры. - Не в этом была суть упражнения. Вы могли выиграть как команда - вчетвером, разделив гранаты поровну, но для этого нужно было объединиться и договориться. Я говорил о таком условии: "меньше или столько же". Но вы предпочли закидывать друг друга, причем в самой недружественной форме.