Байка двадцатая
О том, как женятся гусары
Коль гусар решил жениться -
Значит, женится гусар.
Стройтесь в очередь, девицы,
Продвигайте свой пиар
И прошу Вас - не скупится -
Не жалейте Ваших чар.
Раз гусар решил жениться -
Значит - женится гусар.
После окончания ЛГИ славного, попал я по распределению в один научно - исследовательский институт. Вообще-то, хотелось на Чукотку распределится, да Толстый Витька отговорил, мол, зачем торопится, на Чукотку уехать - всегда успеется, а в НИИ этом знаний каких никаких дополнительных поднабраться можно, - не помешает.
Попал я по распределению в Лабораторию, что проектированием новых современных буровых коронок занималась. Полезное дело. И как-то пошло у меня сразу - уже через год на своей теме сидел, из мнс-ов в простые научные сотрудники был переведён, - карьера головокружительная для тех лет.
Испытания новых коронок буровых на Украине происходили, под городом Допрополье.
Испытания эти - выгодное дело, для того, кто понимает. И Институт оклад плюс "полевые" платит, и в местной партии геолого-разведывательной бурильщиком можно устроиться на этот период - по второй Трудовой Книжке, конечно.
И по правде жизни всё нормально получается - лично, а не по бумажкам каким, не понаслышке - коронки, тобой же разработанные, испытываешь.
Можно было, конечно, бурильщиком и не устраиваться, баклуши в общаге бить, раз в неделю буровые посещая. Да опасное это дело - спиться запросто можно, лучше уж на буровой пахать, деньги, опять же, дополнительные, пригодятся.
Приезжаю как-то со смены - на вахте телеграмма лежит - бабушка умерла.
Объяснил всё мужикам, замену себе срочно нашёл, первым же рейсом из Донецка в Ленинград вылетел.
Похоронили бабушку - светлая ей память, в квартире нашей с родственниками немногочисленными на поминки собрались. Выпили - за упокой души, на кухню перекурить вышли.
И тётушка моя двоюродная, которую и видел я только пару раз - в далёком детстве, вдруг спрашивает, как бы между делом:
- А что это я девушки тут не вижу? Нет вовсе? А что так?
Объясняю, что на девушек тех время драгоценное тратить необходимо - ухаживания, театры всякие разные, то-сё. А времени свободного у меня и нет совсем - работа, командировки, рыбалки, футбол. Опять таки, на всех этих мероприятиях вышеперечисленных, и с девушками дефицит наблюдается, даже и знакомиться то - не с кем, практически. А жениться то я готов - было бы на ком.
Задумалась о чём-то тётушка, да и говорит:
- У тебя же день рождение месяца через два вроде? Здесь будешь отмечать? Вот и ладушки! А к тебе в этот день пару-тройку девчонок с работы своей подошлю. Нормальные девицы, симпатичные, достойные во всех отношениях - рекомендую. К одной особенно присмотрись.
- А как же я эту особенную из трёх то определю? - Спрашиваю у тёти вежливо.
- Как? - Тётушка на пару секунд задумывается, - А эта чуть-чуть пополнее подружек своих будет. Вот к ней и бей клинья с усердием.
Прошли два месяца эти. Собрались мы с ребятами у меня - день рождение праздновать.
Гарик пришёл, да два Серёги - соседи, друзья ещё школьных лет - до пятого класса в одну школу ходили.
А про тот разговор я и забыл совсем, стол то самый обычный собрали - без разносолов всяких - портвейн "Агдам", водочка, помидоры-огурцы, консервы разные, картошка варёная, - джентльменский набор того времени.
А тут вдруг - звонок в дверь. Открываю, а там три девицы по-праздничному разодетые, с букетом цветов. Вспомнил я тут же про тётино обещание, цветы взял, девушек вежливо войти пригласил:
- Проходите, - говорю, - Девчонки, раздевайтесь.
- Прямо так-таки и сразу - раздевайтесь? - Засмущались девчонки.
Я и забыл, что лето на дворе. Неудобно как-то вышло.
Но, ничего, пошутили ещё о том, о сём, познакомились, выпили, - нормально всё, в общем, - сгладилась неловкость сама собой.
А я всё сижу, девиц рассматриваю - никак не могу определить, а какая из них "пополнее других будет", - все одинаковые по комплекции, вроде. Ну, думаю, тут без танцев не обойтись. Завели магнитофон "Весна", потанцевал я со всеми девушками по пару раз - тогда только и определился. Вот эту берём, Светой зовут, - красивое имя, и, что характерно, - редкое.
И как тётя учила - стал клинья бить усердно. Гарик тоже себе объект ухаживания выбрал - блондиночку задумчивую.
Прощаясь, пригласили девушек на следующий день в кино, после похода в кино - на рыбалку, после рыбалки - сразу в ЗАГС, а что время понапрасну тянуть, собственно говоря? Девицы поломались для приличия недельку-другую, да и согласились.
И надо же, Гарик со своей блондинкой опередили нас - на два дня раньше заявление подали, обидно даже.
В те времена с момента подачи заявления до регистрации брака нужно было целый месяц ждать.
Невесты, меж тем, времени зря не теряли, сперва нашим культурным образованием занялись тщательно - театры там всякие, музеи, ансамбли модные: ДДТ, "Алиса", бит-квартет "Секрет".
А меня ещё жена будущая и приодела знатно - костюм, галстук, ботинки импортные, дефицитные - "Salamander" называются.
Гарикову свадьбу в ресторане "Севан" играли. Ребята со всей страны съехались, Михась у Гарика свидетелем, а со стороны невесты - моя невеста, Светлана.
За стол сели, молодых поздравили, то-сё. И вдруг, в разгар веселья, тамада - бабища здоровенная и глупая, новый тост провозглашает:
- А теперь, горько - свидетелям!
Тишина такая нехорошая над столом повисла, а Михась - свидетель недоделанный, под моим взглядом, и вовсе за широкую спину жениха спрятался - как бы чего тяжёлого в глаз не прилетело.
- Вы, тётенька-тамада, на, тост то этот отмените, на, пожалуйста, - просит Михась.
А тамада-то уже видно подпила немного, в тему не въезжает совсем.
- С чего это вдруг? - Спрашивает, - И не подумаю даже. На всех свадьбах это самый любимый тост. - И снова, - Горько - свидетелям!!!
Тут уж все гости на неё зашикали, уймись, мол, дура, скандал с дракой не накликай, всем достанется.
Расстроилась тамада, да и напилась до изумления полного, впятером потом тело бесчувственное в машину грузили.
Но крепкой тётка оказалась, уже в салоне автомобиля, глаз не открывая, процитировала всё-таки гадкий стишок:
Секс приходит и уходит,
И вокруг - пустыня вновь.
Как мне все-таки противна
Та случайная любовь.
И печально всё фатально,
И без близости нельзя….
А поможет Вам, канальи,
Только крепкая семья.
А у Михася, похоже, всё же были какие-то намерения неправильные. Стал он очередную бутылку с шампанским открывать, пробка то сначала в потолок попала, затем в тарелку пустую отскочила, а оттуда - прямо Мишке в глаз, синяк нешуточный образовался.
Бог то он - не фраер, и шельму завсегда распознает.
В конце ещё и невесту украсть задумали, обычай дурацкий, тоже мне.
Только до вестибюля довести успели. Гарик то это засёк, да и спасать ломанулся - прямо через дверь стеклянную. Дверь - вдребезги, а Гарику - хоть бы хны, даже не поцарапался, - знай наших!
И моя свадьба нормально прошла, в кабаке интуристовском. Помните - у Максима Леонидова?
Официанты из "Садко" спокойно едут домой,
И в их багажниках трясутся рюкзаки со жратвой.
Они не курят натощак
И за плечами у них филфак,
И даже ГИТИС…
Вот в этом самом "Садко" свадьбу и сыграли.
Официанты, действительно, лощёные, угодливые, стелятся перед клиентом.
Противно даже - так бы и дал в морду.
И ещё дедушка туалетный всех поразил неприятно. Заходишь, по нужде какой, в сортир - а там старикан бравый стоит, в форме военной парадного образца, колонка орденская - до пупа будет, отдельно, на лацкане пиджака - два ордена Красной Звезды.
Дедок тот перед каждым посетителем кабинку вежливо распахивает, туалетной бумаги рулончик - на всякий случай - предлагает.
Гадость какая.
Иностранцы гнусно так ухмыляются, уроды.
А в ресторане том было два зала, один, большой - для гостей заграничных, а второй, поменьше - для простой, отечественной публики.
В нашем зале - музыка магнитофонная - мелодии и ритмы эстрады зарубежной, а в зале для иностранцев - музыка живая - целый оркестр русских народных инструментов, одних только ложечников человек пять.
К концу вечера замечаю - большинство иностранцев в наш зал переместилось, - танцуют - дергаются под музыку привычную, а наши - наоборот - в большом зале русские народные песни слушают, да при этом ещё и плачут - пьяными слезами.
А мы с женой улучили минутку, в сторонку отошли, конверты дарёные вскрыли, деньги сосчитали - как раз хватило, чтобы с долгами рассчитаться. А на какие деньги, как вы думаете, мы в этом самом "Садко" гуляли? На заёмные, в основном.
В конце вечера Михась с Банкиным всё же учудили - подрались таки с парочкой иностранцев - насмехались те над нашим дедом туалетным - вот и получили по полной программе.
Генка потом мне бейсболку модную подарил - свой трофей, у козла заграничного отнятый.
Хорошая была бейсболка, много лет потом в ней на рыбалку ездил.
А года три назад выехал на утренней зорьке - рогатки проверять, а на одной из них щука сидит нехилая - килограмм на семь. Завозился что-то, повернулся неуклюже - лодка и перевернулась. Мне то что - выплыл, конечно, а кепка - утонула - жалко.
А с женой мы хорошо живём. Через два года после свадьбы дочка родилась - как и планировали, ещё через полтора - сынишка - тоже, в плановом порядке.
Большие уже оба - в институтах разных учатся.
Но - не в Горном. Не в чести сегодня профессии геологические.
Да и Горный Институт иной ныне - и не Институт вовсе - а Академия, или - даже, - Университет?
Два года назад собирались на встречу выпускников, по родным аудиториям прошлись.
Евроремонт кругом, блин недоперчённый! Телевизоры в коридорах стоят, по ним телеканал ТНТ "Дом -2" показывает, студенты современные, гамбургеры жадно поедая, за событиями этими наблюдают с интересом нешуточным.
Даже слов приличных не подобрать.
А в стенах, что аудитории учебные от коридоров отделяют, и вовсе - окошки широкие сделаны.
- А как же, на, теперь на задней парте в секу, или буру, на, например, дуться прикажите? - Возмущённо так, Михась вопрошает, - Сексотские, на, эти стёклышки, определённо. Не, в наши времена, на, свободы и этой как её - демократии, на, было больше гораздо.
Кто-то может спросить - а как же романтика, вздохи при луне, стихи любимой посвящённые? Да и стихи были, потом правда, после свадьбы уже и детей рождения - как признание правильности происшедшего:
Серые глаза моей любимой
За прозрачным, тоненьким стеклом -
Звёзды в вальсе медленном, старинном
Кружатся, сверкая серебром.
Кружатся и грустно пропадают
В облаках слоистых серой мгле -
Так снежинки крохотные тают
На горячей девичьей руке.
Тоненькая розовая нитка
На востоке, в тёмных небесах,
Теплится - как робкая улыбка
На карминных, маленьких губах.
Нежность волн зелёного прибоя -
Нежность плеч под блузкой голубой.
Песенку, рождённую весною,
Напевает ветер молодой.
А поёт он о капризах светлых,
О причудах, коим нет конца.
Месяц в небе бледный, чуть заметный -
Словно абрис милого лица.
А над ним, без устали кружа,
Словно убегая от погони,
Носятся два маленьких стрижа -
Тонкие, взлетающие брови.
Имя нежное, что прочих всех нежней,
Также как и я в тебя влюблённый,
Просвистал бродяга соловей
И замолк, тем звуком поражённый.
Новый день спускается на землю.
Тишина купается в реке.
Не дыша, Вселенная вся внемлет
Этому рассвету о тебе.
Байка двадцать первая
Вьетнамские зарисовки. Предчувствия Смутных Времён
Закончились - славные восмедисятые. В стране вовсю буйствовала Перестройка - закрывались геолого-разведывательные партии, открывались партии иные - политические.
Цены то, умники, отпустили, а зарплаты поднять и позабыли вовсе. Тяжёлые времена настали, безденежные.
Встретили с семьёй за скромным столом Новый 1992-ый, и задумался я о смене профессии - жену с двумя детишками малолетними кормить-одевать то надо, никуда не деться.
И тут, в конце мая - звонок неожиданный раздался, полковник Мясницкий побеспокоил, бывший когда-то Начальником военной кафедры нашего ЛГИ:
- Здравствуй, - говорит, Андрей. Помнишь меня ещё? Нет ли желания Родине послужить? Задатки к воинской службе у тебя всегда неплохие были. Так как?
Вот ведь вопрос. Отвечаю, что мол, и рад бы, но обстоятельства этому совсем не способствуют - дети маленькие, безденежье полное, так что, извините, но вынужден отказаться.
А полковник радостно так и заявляет:
- Это хорошо, что у тебя с деньгами плохо. Значит, моё предложение тебя непременно заинтересует. Как тебе - по контракту пол года Родине отдать, из расчёта четыреста баксов в месяц, на всём готовом?
Надо вам сказать, что для тех времён четыреста баксов в месяц - деньги просто отличные, однокомнатная квартира в центре Питере тогда стоила семь-восем тысяч долларов. Так что, если тогдашние четыреста баксов в сегодняшние перевести - под полновесную пятёрку тысяч долларов получиться, совсем не кисло.
На следующий день выезжаю по адресу указанному. Выясняется - создаётся группа офицеров для выезда в Социалистическую Республику Вьетнам. Пару лет назад между Вьетнамом и Китаем конфликт небольшой вооружённый приключился. Из-за чего, почему - неважно вовсе. Но за период того конфликта, стороны, справедливо друг друга опасаясь, заминировали приграничные территории старательно и повсеместно.
А хорошая земля в тех краях - на вес золота. Поэтому, теперь необходимо всё там разминировать.
- Извините, - спрашиваю, - Но, ведь у вьетнамцев и собственный опыт военный имеется.
Почему же они сами территории эти разминировать не могут?
- Конечно же и сами могут, - полковник отвечает, - Но, - Мясницкий тычет пальцем в потолок, - Наверху решили, что без нас там не обойтись. И вообще, если тебе деньги не нужны, ты так и скажи - других желающих, не таких любопытных, имеется в количествах неограниченных.
Заверяю, что и деньги нужны, и любопытство своё в одно известное место запихаю - до истичения срока Контракта.
Всё оформляется мгновенно и грамотно - прямо на работу приходит повестка из военкомата на предмет моего откомандирования на плановые учебные сборы.
Всего набирается человек пятнадцать - все разного возраста и различных гражданских профессий, но ребята все весёлые, с юмором. И, что характерно, все как на подбор - лейтенанты запаса, только Николай Степанович Теплов в погонах майорских, да и лет ему больше всех - полтинник уже разменял. Его то старшим группы и назначают.
Три месяца обучаемся всякому разному - конструкцию мин всевозможных изучаем, технологию разминирования проходим, стреляем по мишеням из оружия различного.
Особое внимание уделяется изучению трудов теоретических Михаила Сергеевича Горбачёва, ведь во Вьетнаме тоже Перестройка началась - необходимо младшим братьям и в этом аспекте помочь, на путь верный направить, от ошибок фатальных уберечь.
- Главное, при контакте с местным населением, - наставляет полковник Мясницкий, - Выдержку полную проявлять, вдумчиво на все вопросы отвечать. И акцент всегда делайте - да, мол, трудно всё и непросто, но победа уже не за горами, не дождутся от нас империалисты слабости характера! А про бытовые трудности в нашей стране говорить не следует. Отвечайте просто - и зарплатою довольны, и вообще - социальной политикой государства. Ясно всем?
А чего тут неясного? За четыреста баксов в месяц ещё и не того наболтаем - только уши подставляй.
Перед экзаменом, неожиданно для всех, загоняют в старенький самолёт, в воздухе уже выдают парашюты, кратко инструктируют, предлагают прыжок совершить.
Двое отказываются наотрез, остальные прыгают, Николай Степанович, как командиру и полагается, - первым.
Коллектив, усечённый на две боевые единицы, успешно сдаёт экзамены, и на несколько дней разъезжается по домам на побывку.
Встречаемся уже за день до вылета в Москве, в неприметном сером особнячке.
Нас уже не пятнадцать, и даже не тринадцать, а всего шестеро.
- Остальные, наверное, во время отпуска язык за зубами не держали, вот естественный отбор и произошёл, - прозорливо, и, как выяснилось в дальнейшем - совершенно правильно, предполагает майор Теплов.
Выдают неприметную штатскую одежду, одинаковые чемоданчики с набором самого необходимого, снабжают документами.
По документам мы - все насквозь Ивановы-Петровы-Сидоровы, слесари, фрезеровщики и сверловщики неведомого треста "ЗарубежСтрой". С пониманием кивает, спешно запоминаем новые Ф.И.О.
Под надзором сопровождающего выезжаем в аэропорт.
В нужном зале аэропорта - бедлам и полный кавардак. Наши доблестные таможенники с усердием шмонают багаж худеньких вьетнамцев, долго роются в многочисленных узлах и баулах - только перья летят во все стороны. То одно, то другое безжалостно изымается и относится в специальную комнату. Вьетнамцы грустно улыбаются, но в споры не вступают - себе дороже.
- Вот, - объясняет Теплов, неторопливо прикуривая, - Наша дурь в действии. Не хватает на всяких отечественных фабриках и заводах рабочих рук - вот вьетнамцев и нагнали. А им тоже деваться некуда. Представь, прошёл по побережью какой-нибудь ураган тропический - четверть страны в разрухе полной осталась. Вот Правительство вьетнамское молодёжи своей и говорит - поезжайте-ка вы, ребятишки, в Россию, не до вас сейчас, дай Бог, чтобы на стариков и детей средств хватило. А вы и сами о себе позаботиться в состоянии, заодно и денег в России заработаете, научитесь всякому полезному. Вьетнамская молодёжь и едет к нам, работает усердно на фабриках, к примеру - ткацких, деньги копит. Наступает время обратно на Родину уезжать, тут и выясняется, что имеет место быть нешуточная нестыковка. Зарплату-то ребятишкам сугубо рублями выдавали, а зачем во Вьетнаме рубли наши деревянные? Вот они и мечутся по магазинам, всё, что хоть немного полезное в хозяйстве - с прилавков сметают.
А приезжают в аэропорт - здесь таможенники наши, Инструкциями разными вооружённые. Того нельзя из страны вывозить, этого, здесь ограничения всяческие, как результат - конфискация без компенсации. А если кто недоволен - то и штраф дополнительный. Свинство, корче, полное.
Да, прав майор по поводу свинства, хватает его, родимого, в нашей стране - хоть экспортируй излишки. Интересно, не по этой ли статье доходной, и нас во Вьетнам направляют? На месте разберемся.
Провожающий проводит нас в обход очереди, часа три болтаемся бестолково по тёмному залу, наконец - приглашают на посадку.
Летим долго и нудно: Москва - Ташкент - Карачи - Бомбей - Ханой.
В Карачи сидим часов десять, из самолёта вовсе не выпускают, отношения с Пакистаном тогда те ещё были.