Было три часа ночи, когда мы прибыли на свадьбу, в отель "Шератон". Празднество отличалось необыкновенной пышностью, общество буквально лучилось деньгами. Дух захватывало от ослепительного смешения красок ярких тканей и золота. Мы увидели множество опаляюще красивых женщин со сладкими газельими глазами и чеканными, словно на монетах, лицами, в осыпанных блестками декольтированных вечерних нарядах. Некоторые были даже в коротких платьях, обнажающих точеные колени и изящные икры. Меня ошеломила горячая, бьющая в глаза красота этих пряных долгоногих брюнеток, и я в своем сарафанчике почувствовала себя сельской простушкой, попавшей в королевский дворец. Мужчины были одеты как в современные костюмы, так и в традиционную одежду – белые свободные рубахи до пят и белые головные платки. Люди наслаждались изысканными блюдами шведского стола и заказывали в баре напитки в огромном количестве. Эта роскошная трапеза казалась современной сказкой из "Тысячи и одной ночи". Мне рассказали, что в день и ночь свадебного банкета любой человек с улицы может зайти на торжество и будет принят как дорогой гость. Меня поразило количество и тяжесть золотых колье, которые обременяли женщин. Казалось, Дамы соперничают в массивности и изощренности украшений. При каждом вздохе женские шеи и груди искрились неправдоподобным блеском. Рассказывают, что каждый жених обязан подарить своей невесте золота на сумму 5000 динаров (это приблизительно 13 000 долларов).
Я выпила вина в компании отца жениха. Он Потягивал из стакана какую-то янтарную жид-Кость, и я поинтересовалась, что это за сок. "Это Всего лишь виски, дорогая", – ответил этот достойный человек. "Этого не может быть! – воскликнула я. – Насколько я знаю, в арабских странах употребление спиртного карается законом". – "Бахрейн – государство, снисходительное к маленьким человеческим слабостям, – объяснил он. – Вы в этом еще убедитесь. И вспомните стихи Омара Хайяма. Он воспевал сладость вина как одно из величайших удовольствий жизни. Я с ним полностью согласен". Помимо нашей компании в зале было еще несколько европейцев. Блондинка лет тридцати в облегающем белом платье, подчеркивающем великолепие ее фигуры, сидела в углу в обнимку с красивым арабом. Они целовались взасос как сумасшедшие, не смущаясь присутствия посторонних. Почувствовав мой взгляд, блондинка улыбнулась и весело помахала рукой. Вино располагало к откровенности, и я обратилась с прямым вопросом к своему соседу-бахрейнцу: "Почему вас привлекают европейские женщины? Я сегодня видела столько местных красавиц на свадьбе, что мне остается только удивляться, как русские проститутки могут пользоваться здесь успехом, – ведь большинство из них и в половину не так красивы, как жительницы Бахрейна. Или все дело в изначальной мужской порочности?" Мой собеседник ответил с мягкой усмешкой: "Вся загадка в коже. Люди склонны гоняться за новыми ощущениями. В наших краях красивые смуглянки привычны глазу, и мужчинам хочется прикоснуться к светлым волосам и ощутить под рукой нежность белой кожи. Так же как в какой-нибудь северной стране в диковинку жгучие брюнетки. Это так по-человечески понятно"-За окном ночь уже утратила свои права, и недалек был тот час, когда невесту, увешанную венками из цветов жасмина и мяты, сладко пахнушую, вверят заботам жениха. Гости танцевали, повинуясь медленному знойному ритму арабских мелодий. Мы не могли оторвать глаз, завороженные прирожденной музыкальностью их тел и мягкой пластичностью движений. Столь дивное управление плотью казалось почти нереальным. Позже в угоду гостям-чужестранцам включили популярную латиноамериканскую музыку, и меня пригласили танцевать. В первые две минуты я не сообразила, что назревает тихий скандал. Люди неодобрительно перешептывались и качали головами, вскоре все женщины, сидевшие в первом ряду около сцены, демонстративно поднялись и вышли из зала, всем своим видом выражая негодование. Потом мне объяснили, какую невероятную вольность я позволила себе, – я танцевала с мужчиной, прикасаясь к нему телом! Вино в моем сознании размыло границы местных приличий, и я переоценила степень раскованности здешних дам. Мужчины рассматривали меня, как конокрады скаковую лошадь. Я сидела на диванчике, важная, как королева, один из гостей с восточно-конфетным лицом, сверкая своими арабскими белками, присел на корточки у моих ног и, взяв Меня за руку, произнес пылкую речь, что давно Искал такую женщину, как я, злую и умную, чтобы бороться с ней и побеждать. Он говорил обо Мне, как о необъезженной лошади, и я подумала: "Арабы неисправимы. Женщины и лошади – них животные, на которых приятно упражнять свою силу воли, подчиняя их себе и укрощая. Это то, что тешит их тщеславие".
За окном рассвело, пора было уходить. Ирина, Галя и я вышли из "Шератона" в шесть часов? утра и пошли пешком до своей гостиницы. Ле-3 таргически-недвижный воздух уже дышал огнем. Настойчивый поклонник догнал нас на машине и предложил подвезти. Я вежливо отказалась. Он поехал медленно вдоль дороги, надеясь, что я переменю свое решение. Тогда Ирина, повернувшись к его "Вольво", сказала с презрительной гримаской: "И это он называет машиной! Да? сесть в такую развалюху – это ниже нашего достоинства! Посмотри только на его колеса, на помятое крыло и облупившуюся краску". Она сделала жест, выказывающий отвращение. Араб все понял без переводчика по ее насмешливому тону, его как ветром сдуло, а я принялась хохотать. Отсмеявшись, сказала: "Ира, ты поосторожнее! Кто знает этих горячих мужчин! Они самолюбивы до крайности. Могут и кинжал достать". В гостинице после купания в слишком теплом бассейне я поднялась в свой номер и отправилась в ванную смывать косметику. В зеркале я выглядела точно поблекшая роза, бледная от усталости. Какая бурная ночь, какая быстрая смена впечатлений! Ночной полет в самолете со странствующими жрицами любви, арабская свадьба, блеск золота, разгоряченные мужчины. Еще не улегшееся возбуждение отражалось в моих потемневших глазах, расширенных и таких далеки* от всего происходящего. Пора спать.
19 мая. Сегодня мы совершили прогулку по так называемому Золотому базару – длинной, узкой улице ювелирных лавок, заполненных вычурными свадебными украшениями невероятных размеров. Венчает эту улицу огромный трехэтажный магазин, сверху донизу набитый золотом. Люди бродят там часами, не в силах насытиться зрелищем бриллиантовых и золотых цветов, жарко пылающих на черном бархате. Настоящая пещера Аладдина! Один местный шейх так объяснил мне это пристрастие к желтому металлу: "Обещания мужчин ничего не стоят – их уносит ветром, причуды страсти переменчивы, как море. Единственное, что имеет вес, – это золото. Только оно способно подтвердить мужские клятвы. Вот почему невеста получает такие щедрые подарки".
Но не только золото дает женщинам уверенность в завтрашнем дне. Перед свадьбой они получают богатый выкуп. Чтобы выкупить невесту женихам часто приходится брать кредиты в банках. Для молодой жены эти деньги – ее обеспечение на черный день, ее неприкосновенный запас, которым распоряжается только она. Любовь может растаять, красота и страсть недолговечны, но женщине всегда гарантировано приличное содержание. Мне это кажется весьма разумным. Многоженство – чересчур дорогое удовольствие Для здешних мужчин, свадьба и выкуп обходятся в кругленькую сумму, да еще каждой жене необхоДим отдельный дом с прислугой. Только очень богатые люди могут позволить себе такое расточительство. по сумме среднего брачного выкупа можно судить, что Бахрейн – богатая страна. Нищих здесь мало, в основном это эмигранты из Пакистана и Индии, приехавшие попытать счастья. Коренные бахрейнцы относятся к ним, как к людям второго сорта, и нанимают их в качестве прислуги. В Персидском заливе богатство страны определяется количеством нефти, этой крови цивилизации. Бахрейн занимает далеко не первое место по нефтяным запасам, но его могущество в другом. Это финансовый и коммуникационный центр Персидского залива, иными словами, здесь складируются деньги богатейших арабских стран, здесь работают крупнейшие банки, здесь находятся запутанные лабиринты международных денежных операций, здесь бьет источник энергии, снабжающий артерии большого бизнеса, и процветает мир финансовых королей. Почему именно в Бахрейне удобно работать талантливым художникам в области финансов? Дело в том, что эта страна – одна из самых уравновешенных и спокойных в политическом отношении, она живет медленно, не торопясь, избегает крайностей, не любит шума. "Бахрейн играет в Персидском заливе ту же роль, что и Швейцария в Европе. Здесь хранят деньги, – объяснил мне Посол России в Бахрейне Александр Новожилов. – Даже во время Второй мировой войны, когда все законы морали утратили свою силу, Гитлер не напал на Швейцарию. А почему? Да потому, что фашисты тоже нуждались в спокойном нейтральном месте, где можно держать деньги. Бахрейн очень дорожит своей репутацией стабильного государства, здесь боятся скандалов и политических осложнений, потому что деньги любят покой. Кроме того, эта страна выступает в роли посредника между Западом и Востоком. Здесь проводятся крупнейшие международные встречи, поскольку Бахрейн имеет репутацию одной из самых просвещенных и терпимых арабских стран".
Чем объясняется терпимость этого маленького государства? Отчасти островным положением. Бахрейн состоит из 33 островов. Он издавна известен как перекресток торговых путей Персидского залива, по преданию, здесь бывал знаменитый Синдбад-мореход. Из века в век море выбрасывало на берег самые разные образцы человеческой породы, островитянам приходилось приноравливаться к чужим привычкам и обычаям, чтобы успешно торговать и поддерживать дружеские отношения. От древних времен остались многочисленные могильные холмы, которым более двух тысяч лет. Эти страшные курганы тянутся по обеим сторонам современного шоссе, освещенные нестерпимым блеском солнца, как напоминание о неизбежном конце. Человеческие кости сложены в них в положении зародыша – в какой позе человек вышел на свет, в такой и уходит в землю, свернувшись, как улитка. Несмотря на жару, меня пробрала дрожь, – от холмов веяло холодом преисподней.
Раньше Бахрейн называли "островом сладкой воды". В некоторых местах в море на глубине нескольких метров бьют источники пресной воды, Вкуснее которой нет на свете. В прежние времена Местные жители ныряли со специальными сосудами, чтобы наполнить их этим таинственным, молчаливым даром земли. Один мой знакомый, по имени Халд рассказывал мне, что когда он был мальчишкой, то отправлялся вместе с ватагой ребят на берег ждать часа отлива. Когда море отступало, на песке можно было видеть бьющие фонтанчики чистой воды, мальчишки пили это сладкое чудо и наполняли кувшины про запас. После активной добычи нефти ситуация изменилась, все труднее стало находить волшебные источники. Но даже в наше время местные рыбаки, отправляясь в долгое плавание, часто не берут с собой в дорогу запасы пресной воды, если им известны тайны сладких фонтанчиков, бьющих в глубине моря.
Неспешная бахрейнская жизнь не отличается разнообразием. Три страсти здесь владеют людьми – верблюды и лошади, доступные лишь богатым людям, и курение кальяна – развлечение для любого кошелька. В Бахрейне культивируют эту
•почтенную манию. По ночам открываются специальные уличные кафе, где собираются любители "травки" с легким наркотическим эффектом. Сегодняшним вечером мы посетили одно такое заведение. Люди там усаживаются в круглые беседки на свежем воздухе, откидываются на мягкие подушки и начинают процесс дегустации, который остался неизменным в течение многих веков. Мундштук прикрепляют гибкой трубкой к кальяну – специальному курительному прибору, состоящему из сосуда с водой и чего-то похожего на крохотную жаровню, на которую кладут "травку" – местную, слабенькую, смешанную с яблочным соком, или египетскую, более крепкую, перетертую с медом. Курильщик своим дыханием заставляет дым проходить через воду" и тот попадает в легкие смягченным и очищенным. Курят кальян в течение нескольких часов, иногда ночи напролет, время от времени промывая горло горячим чаем с молоком или холодным чаем, разбавленным наполовину лимонным соком. Люди болтают, играют в карты, предаются грезам, и вместе с дымом отлетают их скорбные мысли и черные чувства. Спустя три-четыре часа курильщик уже парит в собственном эфире. Бахрейнская "травка" не пришлась мне по вкусу, она слишком легкая и лишь чуть-чуть туманит сознание. А вот египетская "трава" не лишена приятности, вызывает нежную музыку в крови и ненавязчиво искажает реалии, речь становится слегка бессвязной и отрывистой. Бархатистое, как восточный ковер, ночное небо с яркими, пышными звездами надвигается на тебя и накрывает сверху мягким черным колпаком. Но достаточно десять минут провести на свежем воздухе, и все – чары развеяны. 20 мая. Забавное знакомство. Русский консул, весьма спесивый молодой человек, корректный До сухости, которого явно душит пафос от сознания важности своего поста, познакомил меня с одним русским евреем по имени Алекс, лет двадцать назад эмигрировавшего в Америку. У него бизнес в Бахрейне и по всему свету, в подробности я не вдавалась.
У Алекса энергичное, умное лицо, характерный еврейский акцент и проницательный, тяглый взгляд, оставляющий ощущение нескромно вопроса. В том, как он посмотрел на меня, я почувствовала лестное для моего самолюбия одобрение ценителя. Мы сразу заняли позиции друзей-врагов, которые спорят по любому поводу. У Алекса врожденная страсть противоречить – если я говорю "да", он непременно скажет "нет", если я уверяю "брито", то он твердит "стрижено". Однако внутреннее взаимное уважение, тщательно прикрытое иронией, и странное интригующее притяжение, которое я не осмелюсь назвать сексуальным, заставляет держаться вместе двух таких несхожих людей.
Сегодня мы отправились с Алексом на морскую прогулку за раковинами-жемчужницами.
На протяжении веков Бахрейн был крупным центром добычи жемчуга. Но когда в тридцатых годах Япония стала производить искусственный жемчуг, этот старинный промысел пришел в упадок. Быстроходный катер увез нас далеко в море. Но далеко здесь еще не значит глубоко. В Персидском заливе множество отмелей и коралловых полей. По пути мы встретили один такой фарсовый островок – узкую песчаную полоску длиной всего в двадцать метров, на которой группа итальянцев с азартом играла в серебряные шары. Время перевалило за полдень, и вязкая густота воздуха уже придавила оцепеневшую землю, когда мы добрались до кораллов, за которыми начиналась длинная полоса мелководья. Катер прервал свой бег, и внезапно все закричали мне: "Смотри!" В прозрачной воде величественно проплыла огромная -черная плоская рыба с длиннющим как у кошки, хвостом. "Это электрический скат, – объяснили мне. -Не бойся, прыгай в море. Он заплыл сюда по ошибке". – "А если он меня по ошибке укусит?" – ворчливо спросила я, неуклюже, с шумом и плеском, валясь за борт. Странно было стоять посреди моря, когда берега теряются в белесой дымке, а вода доходит тебе только до пояса. Вдалеке виднелся черный сгоревший корабль, когда-то перевозивший нефть. Несколько десятков лет назад он по неизвестной причине взорвался, да так и остался на отмели как мрачный памятник мореплавателям.
Ловля жемчужниц оказалась довольно муторным делом. Наша компания бродила в воде, выискивая на дне раковины, похожие на грязные камни. Здесь все зависит от удачи. Чтобы найти одну жемчужину, иногда необходимо вскрыть более тысячи раковин. Я от природы ленива и вскоре оставила нудную часть работы мужчинам, а сама уселась на борт катера, свесив ноги в воду, и ковыряла пиратским ножом серые, покрытые морскими наростами раковины. Со стороны это походило на сценку из рыбацкой жизни – славная домохозяйка ждет мужчин с богатым уловом. Катер покачивался на волнах, словно гамак, воздух, как душная вата, обволакивал со всех сторон. Ни малейшего ветерка, полный штиль. Это тихое счастье – сидеть и ни о чем не думать, слушая мягкое дыхание моря, любуясь небом цвета индиго, представляя страшных и смешных чудищ, населяющих морские недра и созданных воспаленным воображением.
Вскрытые жемчужницы малопривлекатель Ны – их содержимое выглядит как плевок, и Редко в этой слизи можно встретить крохотную, нежно мерцающую каплю. Ведь что такое в сущности жемчуг? Порождение больной раковины. Случайная,песчинка попала в моллюск, вызвала раздражение, и вот уже он защищается, обволакивая чужеродное тело перламутром.
Сегодня фортуна повернулась к нам задом, и мы не нашли перламутрового чуда. По праздникам в Бахрейне для поклонников удачи устраивают жемчужные лотереи. За один динар можно купить десять раковин – торговец тут же их вскрывает, и все, что попадается, принадлежит покупателю.
Вечером нас с Алексом забрал его приятель-бизнесмен по имени Абдулла, владелец великолепного "Роллс-Ройса". Ух, вот это авто! Когда едешь в такой машине, на тебя словно ложится золотое покрывало, отблеск чужого богатства. Мы заехали в отель "Меридиан" выпить и полюбоваться заливом, млеющим в ночном свете и ловящим, будто зеркало, любовную дрожь звезд. Алексу вздумалось ломать комедию, и он вызвал менеджера, благовоспитанного молодого человека с телячьими бархатными глазами и невероятными, загнутыми кверху ресницами, которыми он испуганно и часто моргал. Алекс представил меня как сумасшедшую богатую русскую даму, желающую снять апартаменты по своему вкусу Я мгновенно приняла рассеянный, высокомерный вид и спросила, найдется ли у них что-нибудь достойное меня.
Молодой человек сразу вспотел, ведь мы приехали на "Роллс-Ройсе". Он сказал, что отель может предоставить свои лучшие апартаменты, где останавливаются самые богатые люди планеты, – султан Омана, эмир Катара, король Саудовской Аравии. Не угодно ли нам посмотреть? Мы снисходительно согласились. Лифт плавно вознес нас на самый верхний этаж. Вслед за красавцем менеджером мы отправились в путешествие по бесконечным комнатам, обставленным с почти бредовой роскошью, с истинным пониманием, что такое удобства. Это было одно из самых ярких зрелищ богатства, которое я когда-либо видела. Менеджер шел впереди, сыпля именами мировых знаменитостей, которые останавливались в этом маленьком дворце. Алекс сопровождал меня, играя роль переводчика. Сзади шел Абдулла, давясь от смеха. Проходя через зал с роялем, где свисающая с потолка хрустальная люстра преломляла свет в мириады сверкающих лучей, а вдоль стен стояли композиции из орхидей, я заметила, что здесь не хватает цветов. "Что предпочитает мадам?" – осведомился менеджер. Мадам желает розы. Взмах ресниц и почтительный ответ: "Как угодно". Мне пришла в голову мысль, что самое прибыльное Дело на свете – это роскошь, нужно только знать, кому и как ее подавать и продавать. В спальне я решила опробовать гигантскую кровать, настоящий сексодром.
– Матрац жестковат, – заметила я, прыгая как кошка на пружинах.
– Но это специальный матрац, – возразил Алекс. – Он полезен для позвоночника.