"Хонда", визжа тормозами и не переставая сигналить, вильнула в сторону. В окно хлынул поток воды из-под ее колес.
Я обернулся. С "хондой" все было в порядке. Я видел ее габаритные огни. Они быстро растворялись в серой пелене.
– Какого черта ты делаешь?! Какого дерьмового черта ты вытворяешь?!
Я посмотрел на Вик. По ее подбородку из прокушенной губы стекала тонкая струйка крови.
– Прекрати, слышишь?!
Бесполезно. Вик не было в машине. Она была где-то в другом месте. Мне показалось, что через мгновение появится маска.
Но этого не произошло.
Дорога шла в гору. Когда подъем закончился и мы оказались наверху, я увидел впереди целую вереницу машин. Если Вик не затормозит или не вернется на свою полосу сейчас, мы покойники. А вместе с нами еще несколько человек.
Но она и не думала тормозить. Наоборот. Почувствовав спуск, машина только увеличила скорость. Почти двести тридцать километров в час.
Наверное, со стороны мы выглядели как свихнувшаяся черная торпеда.
Целый хор гудков встречал нас внизу.
Перекрывая этот хор и шум ветра, Вик завизжала так, что у меня заложило уши:
– Смерть – это победа!
У нее было совершенно безумное лицо. Действительно лицо летчика-камикадзе, бросающего самолет в последний вираж.
Суматошное мигание фар впереди.
Мы мчались прямо на них.
Следующие несколько секунд были наполнены визгом тормозов и воем сирен. Я вертелся в свом кресле, будто пытался увернуться от несущихся на меня машин. Кажется, что-то кричал…
Они бросались врассыпную, как цыплята от лисицы. Это было похоже на безумную компьютерную игру. Только нельзя было нажать на клавишу save.
В какой-то момент я очень ясно понял, что эти секунды могут стать последними в моей жизни. А могут и не стать. Но рано или поздно, так или иначе, они обязательно придут. Это неизбежно. Мне придется пережить их. И случись это даже через сотню лет, они не станут приятнее и легче. Их так же будет наполнять предсмертный ужас. И меня так же будет переполнять желание жить. Я так же буду кричать про себя: "Только не сейчас! Пожалуйста, только не сейчас!!!" Ничего не изменится. Если я уцелею, это будет всего лишь отсрочка. И кто знает, сколько возьмет с меня смерть за нее. Цена может оказаться непомерно высокой.
Может быть, смерть в горящей машине на обочине дороги – это подарок мне.
Может быть, лучше, чтобы все закончилось именно сейчас. И именно так…
Поняв это, я перестал дергаться, как марионетка в руках эпилептика. Поняв это, я перестал цепляться за свою гребаную жизнь. Поняв это, я сказал своей смерти "привет" и улыбнулся.
Все равно я безраздельно принадлежу ей. Какого черта вести себя так, будто я собрался жить вечно?
Оказывается, почувствовать ее рядом с собой вовсе не так страшно. Это гораздо ужаснее… Но в то же время испытываешь огромное облегчение. Нужно только понять, что ты был обречен еще до появления на свет. А будущее – всего лишь иллюзия, рожденная жаждой жизни.
Сколько это продолжалось, я не знал. Мне показалось, прошла целая жизнь, прежде чем Вик, наконец, нашла прореху в потоке и нырнула на свою полосу. Лицо ее было совершенно непроницаемым. Только дрожь, которая сотрясала ее плечи, говорила о том, что она прекрасно осознавала происходящее.
Вик сбросила скорость, закрыла окно и выключила музыку. Я тут же оглох от тишины.
Некоторое время мы ехали молча. У меня не было сил разговаривать. Я откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Руки дрожали так, что слышно было, как постукивает браслет часов. С коленями творилось то же самое.
А Вик о чем-то думала. Мокрые волосы налипли на лоб. Рот перепачкан кровью. Но она не замечала этого. Никакого безумия на лице. Оно было умиротворенным. Глаза полуприкрыты, окровавленные губы чуть раздвинулись в улыбке. Плечи перестали подрагивать.
Превращение демона в бодхисатву.
Я не мог поверить собственным глазам. Только что она чуть не угробила нас, а теперь счастливо улыбается. Будто несколько минут назад любовалась цветущей сакурой. Во мне закипало глухое раздражение.
Пережитый страх, загнанный внутрь, хотел вырваться наружу…
– Может, скажешь, что это было? – стараясь казаться спокойным, спросил я.
Вместо ответа она съехала с шоссе и остановила машину на берегу залива. Ни слова не говоря, вышла и захлопнула дверь. Я остался один в салоне.
В салоне угнанной машины, – услужливо подсказал внутренний голос.
Я выскочил из нее, будто услышал тиканье часового механизма бомбы.
Вик неторопливо брела к морю, пиная попадавшиеся на пути камешки. Я догнал ее и схватил за плечо. Ее голова безвольно мотнулась, когда я рывком развернул ее к себе.
– Зачем ты это сделала? Какого черта ты вытворяла там, на дороге? Мы чуть не погибли!
Она, все так же улыбаясь, смотрела мне в глаза и молчала.
Я схватил ее за лацканы вельветовой курточки и несколько раз тряхнул.
Часовой механизм тикал теперь во мне. Я почувствовал, что еще несколько секунд, и будет взрыв.
– Ты. Нас. Чуть. Не. Убила!
Вик начала смеяться. Сначала тихо. Не раскрывая рта. Просто задрожали плечи. Я даже подумал, что она плачет. Но содрогания перешли в смех, а потом в хохот.
И это была вовсе не истерика. Я понял это по ее взгляду.
Она смеялась надо мной. Над пережитым мною ужасом. Над моим желанием жить. Над моей запоздалой трусливой яростью.
Все закружилось у меня перед глазами. Горло сдавило так, что я не мог вздохнуть.
– Заткнись!
Я хватаю ее за плечи и трясу изо всех сил. Ее голова болтается, как у тряпичной куклы.
– Замолчи, слышишь!
У нее подгибаются ноги. Ей не хватает дыхания. Она слабо цепляется за мою одежду.
– Да перестань же ты, чертова сука!
Я бью ее ладонью по лицу. Наотмашь. Прямо по окровавленным губам. Хохочущим окровавленным губам.
– Давай! – кричит она сквозь смех. – Давай! Еще раз!
Я бью ее снова. Перед глазами розовый туман. Хохочущая маска…
– Заткнись!!!
– Бей! Бей! Покажи себя!
Еще один удар. Еще один. Кровь из рассеченных губ заливает ей подбородок. Губы опухли. Они шевелятся, как толстые красные черви.
– Давай! Прикончи меня! Прикончи!
Она падает на колени, не преставая хохотать. Я хватаю ее за волосы и вздергиваю голову вверх. Я хлещу ее по щекам. Проклятый смех не прекращается. Он режет, кромсает внутренности. Выворачивает меня наизнанку.
– Заткнись!!!
– Давай! – падая, хрипит она. – Давай! А теперь еще и трахни меня! Трахни!
– Прекрати!!!
Ее крики сводят меня с ума.
– Трахни меня и прикончи!!!
Она извивается на земле. Кровь сочится из рассеченных губ, кровь льется из разбитого носа. Кровь смешивается с рыхлым влажным песком.
Я больше не могу выносить этот смех.
У меня нет сил выносить это…
– Трахни меня и прикончи!!!
Я тяжело повалился рядом с ней на мокрый песок, зажимая уши ладонями. Смех прекратился. Крики перешли в стоны.
Что же со мной происходит?
Она неподвижно лежала ничком. Совсем близко. Я чувствовал тепло ее тела. Чувствовал ее тяжелое прерывистое дыхание и всхлипы.
Я перевернулся на спину, подставив лицо дождю. Мне хотелось плакать. Сам не знаю, почему. Может, я и плакал. Просто слезы тут же смывал дождь… И мне казалось, что я лишь хочу плакать.
Так мы и лежали. Две неподвижные фигурки на пустынном берегу. Под мраморно-серым небом. Под тоскливо-серым дождем. Рядом с тоскливо-серым морем.
Глава 13
Нас окружал туман. Непроницаемый. Настолько плотный, что казалось – его можно взять в горсть и слепить какую-нибудь фигурку.
В тумане не было слышно ни шума моря, ни криков чаек, ни шелеста дождя. Да и самого дождя не было. Капли не долетали до нас.
– Что это? – спросила Вик.
Я не видел, лишь угадывал ее, хотя она лежала на расстоянии вытянутой руки от меня. Там, где она лежала, туман был чуть темнее. И все. Впечатление такое, будто я разговариваю с туманом. Голос звучал глухо.
– Не знаю, – ответил я.
– Похоже на туман.
– Да.
– Странно, правда?
– Не знаю, мне так не кажется. Необычно – да. Но не странно.
– Есть разница?
– Да.
– Какая?
– Сейчас это не важно. Ты хотела убить нас?
– Не знаю. Может быть. Но еще я хотела научить тебя.
– Чему?
– Умирать.
– Зачем?
– Пока не умеешь умирать, жить плохо получается. Знаю по себе.
– Научила?
– Тебе виднее. Но, кажется, нет. Пока нет.
– Почему ты решила, что вправе меня учить? Так учить?
– Мне сказала обезьяна.
– Ты ее тоже видела?
– Да, – сказала Вик.
Я замолчал. Вопросов больше не было.
Туман становился все гуще. Вскоре я перестал различать силуэт Вик. Она говорила еще что-то, кажется, очень важное, то, без чего мне будет очень трудно жить дальше. Но я не мог разобрать слова. Как ни старался… Только голос. Он постепенно отдалялся.
Наконец, я остался один в тумане.
Глава 14
Полицейские пришли под вечер. Я как раз думал, что приготовить на ужин. В дверь позвонили. Не ожидая ничего плохого, я открыл.
На пороге стояли парни из моих кошмаров. Им даже не пришлось предъявлять документы. Я и так сразу понял, что это служители закона.
Крепкие, невысокие, в дешевых костюмах. Точь-в-точь, как я их себе представлял. И какие-то ненастоящие. Лица будто нарисованы. Чем-то они напомнили мне покемонов. Тех самых, которых набивали швейными иглами. На вид вроде мягкая игрушка, а сожми ее посильнее…
Так и эти. Нет, правда, самые настоящие покемоны. Одного из них я назвал Пикачу, второго – Рейчу.
– Добрый вечер, – сказал один из покемонов, доставая удостоверение.
Он проделал это с таким значительным и суровым видом, что по их сценарию я должен был вяло обмочиться. Может, приди они на день-другой раньше, так бы и случилось. Но после поездки с Вик многое из того, что со мной происходило, казалось мне ненастоящим. Я словно смотрел фильм про парня, который смотрит фильм про парня, который смотрит фильм.
Так что я не стал пугаться, а просто кивнул.
Они не делали никаких попыток зайти внутрь. Стояли себе вежливо на пороге. На лицах была написана скука.
– Ито Котаро?
– Да.
– Инспектор Саито Акихиро. Это инспектор Като Тосикадзу.
– Да, – ответил я. Мне было не важно, как их зовут. Для меня они все равно будут Пикачу и Рейчу. – Чем могу помочь?
– Вы позволите задать вам несколько вопросов?
– Конечно, – снова кивнул я. – Желаете пройти?
Покемоны переглянулись и покачали головами.
В памяти всплыл эпизод какого-то детективного фильма. Там адвокат строго-настрого запрещал своему клиенту говорить полицейским что-нибудь кроме "да" и "нет". "Да" и "нет"… Стоит попробовать.
– Вы не вспомните, где были в ночь с восемнадцатого на девятнадцатое июня? – спросил Пикачу.
Я сделал задумчивое лицо. Потом сделал растерянное лицо. Потом разочарованное. И сразу за ним – огорченное. Да, я очень расстроился из-за того, что ничем не могу помочь полиции.
– Нет, – сказал я.
– Совсем не помните?
– Да. То есть, нет. То есть не помню совсем.
– А ваша машина… С ней все в порядке? Ее не угоняли? – подал голос Рейчу.
– Нет.
– Дело в том, что вашу машину видели именно в ту ночь в районе Итабаси. Может такое быть?
– Да.
Не так-то сложно, подумал я, вполне возможно, что смогу так продержаться весь разговор.
Покемоны озадаченно переглянулись. Было приятно думать, что озадачил их я. В том фильме, который смотрел самый последний парень, я был удачливым и изворотливым бандитом. Сугой…
– Так были вы там или нет? – Пикачу начал раздражаться.
– Не помню, – мне пришлось разнообразить ответы.
– Это было не так давно. Неужели вы можете этого не помнить?
– Да.
– Послушайте, – сказал Рейчу. – Мы можем пригласить вас к себе. Нам было бы так удобнее. Но не думаю, что вы будете в восторге. Мы пошли вам навстречу. Почему бы и вам не проявить любезность? А?
– Вы меня в чем-то подозреваете?
– По-моему, он смотрел очень много детективов, – усмехнулся Пикачу, глядя мне в глаза.
– Ага, – кивнул Рейчу, – он просто насмотрелся дерьмовых фильмов. И теперь считает себя самым умным.
Похоже, покемоны разозлились. Но я никак не мог заставить себя испугаться. Пока они не создают серьезных проблем. Неприятности – да. Но к неприятностям я уже начал привыкать.
– Так что, вы предпочитаете поехать с нами? Или все-таки напряжете память?
– Да. Припоминаю. Я там действительно был. И именно в ту ночь. А что?
– Что вы там делали?
– Я обязан отвечать?
– Нет. Но ответить придется, – сказал Пикачу.
Рейчу кивнул и почесал кончик носа.
– Развлекался.
– Не самое подходящее место для развлечений.
– Кому как. – Я пожал плечами.
– С вами была девушка, так?.
– Да. Это-то и было развлечение.
– Кто она?
– Мне бы не хотелось отвечать на этот вопрос.
– Почему? – в один голос спросили покемоны.
У них одинаково приподнялись брови.
– Это личное. И, кстати, почему вообще вы спрашиваете меня об этом? – несколько запоздало возмутился я.
Они отметили эту задержку.
– Этой ночью, недалеко от того места, где вас видели, произошло убийство. Возможно, вы слышали о нем в новостях. Мы опрашиваем свидетелей. Только и всего, – сказал Пикачу.
– Только и всего, – повторил Рейчу.
– Только и всего, – зачем-то промямлил и я.
– Так вы скажете, кто эта девушка и что привело вас в этот район?
– Неужели это так важно? – попробовал возмутиться я.
– Поедем к нам? – спросил Пикачу.
– Хорошо, скажу. Девушка – проститутка. Мы приехали к ней. У меня, понимаете, принцип. Женщин к себе в квартиру не привожу.
– Проститутка? – переспросил Рейчу.
– Ну да. Женщина, которая отдается за деньги.
– Не смешно, – заметил Пикачу. Рейчу согласно кивнул.
– Да чего уж тут смешного, – покачал головой я. – Скорее, грустно. Я каждый раз, снимая проститутку, думаю, что же толкнуло ее на этот шаг? Ну, в смысле, продавать свое тело… Не поверите, но мне их даже немного жаль.
Я очень надеялся, что издевка будет не слишком заметна. Совсем не издеваться я не мог. Кто-то тянул меня за язык. Этот "кто-то" первый раз выглянул из моего нутра, когда я бил Вик. Доктор Джекил и мистер Говнюк.
Покемоны снова озадачились. Правда, ненадолго. Эти парни хорошо знали свое дело. Сбить их с толку было не просто.
– Это точно была проститутка? – спросил Пикачу.
– Она взяла с меня деньги за… ну, вы понимаете. Так поступают только проститутки. Вернее, принято считать, что только проститутки.
– Хорошо, – очень спокойно произнес Пикачу. – Вы не могли бы сказать, как ее можно найти?
– Вряд ли это получится. Я нашел ее по одному из тех объявлений, которыми обклеены все остановки по вечерам. Бумажку с телефоном, естественно, тут же выбросил. Я вообще-то не очень люблю проституток. Так, иногда, от случая к случаю… Поэтому и не храню телефоны агентств. Так, может быть, теперь вы скажете, к чему все эти вопросы? Я ведь могу сейчас закрыть дверь и пойти спокойно ужинать. А вам придется…
– Мы знаем, что нам придется делать, – сказал Рейчу. Судя по всему, у него нервы были послабее.
Второй покемон многозначительно посмотрел на него. Словно говорил: "Пока еще рано". Рейчу насупился.
– Вопрос у нас, собственно один, – сказал Пикачу. – Не видели ли вы что-нибудь подозрительное, когда были там, около клиники.
– Я не был около клиники. Я был в нескольких кварталах от нее… Если судить по сведениям в новостях.
Рейчу вскинул брови, но промолчал. Слово опять взял Пикачу:
– Хорошо, допустим… Ну, а там, где вы были… Ничего интересного не видели?
– Только банду подростков.
– Банду?
– Подростков. Просто подростков. Они нехорошо смотрели на мою машину. Этим мне и не понравились. Вполне возможно, что это были обычные школьники.
Я заметил, что говорю слишком много. Так они могут запросто меня поймать. Опыта общения с полицейскими у меня не было. Но я был уверен, что, стоит им заподозрить меня во лжи, они возьмут меня в оборот.
– А куда вы направились после того, как оставили машину?
– В квартиру… проститутки. Куда же еще?
– И где эта квартира?
– Этого я не могу сказать точно. Было темно. Кроме того, у меня не было задачи запомнить маршрут, чтобы потом сообщить его полиции. Уж извините.
– Значит, – решил подвести итог Пикачу, – вы ничего не видели. Очень жаль.
– Мне тоже очень жаль, – сказал я. Немного холодности в голосе, старательно подавленный зевок. Получилось вроде неплохо.
– Вы ведь никуда не собираетесь уезжать из города в ближайшее время?
– Кажется, нет.
– Хорошо. Мы к вам обратимся, если у нас возникнут еще вопросы? Не будете возражать? – со смирением буддийского монаха спросил Пикачу.
– Конечно, конечно. В любое время.
– Вы не дадите свой рабочий телефон?
– Можно подумать, вы его не знаете.
– И все-таки…
– Хорошо.
Я продиктовал номер. Рейчу, выхватив блокнот, записал его с совершенно невозмутимым видом. Парни были неплохими лицедеями. Впрочем, в их работе это необходимо.
– Что ж, – сказал Пикачу. – Спокойной вам ночи. Спасибо, что уделили нам время.
Он произнес это так, словно прощался с лучшим другом.
Покемоны повернулись, чтобы уйти. Я потянул на себя дверь, с трудом подавив вздох облегчения. В последний момент Рейчу вдруг развернулся и вставил носок ботинка в щель. Трюк, который я видел в кино раз сто. Своей эффективности он от этого не потерял.
– Мы тебя достанем, засранец, – тихо сказал он. И убрал ногу.
Я захлопнул дверь. Мне вспомнился разговор с Ямадой. Вернее, тот резкий переход от вежливого давления к откровенной грубой угрозе. Очень похоже.
И неожиданно. Даже от полицейского. Конечно, ожидать от этих ребят исключительной вежливости не стоит. Но немотивированная грубость… Это чересчур. Даже для них.
Я вернулся на кухню. Постоял немного перед открытым холодильником. Потом захлопнул его. Аппетит ушел вместе с покемонами.