Горана с того дня я так и не видел, а мои белградские приятели, которые продолжали ездить на каникулы в Субботицу, говорили, что после смерти бабушки он якобы поступил в военное училище и больше о нем никто ничего не слышал. Их дом стоял с заколоченными дверьми и окнами, опустевший и ненавидимый селянами как проклятое место. Вырвал ли Горан клыки Марко Савановича или нет, я не знал, да и не хотел даже знать. Само имя Савановича казалось мне теперь одним из имен дьявола, я ненавидел его за те муки, которые причиняли мне вампиры. Зачем я связался с этим Гораном, сейчас бы жил припеваючи, заведуя кафедрой научного атеизма, верно служа системе и народу? Меня за это бы ценили и любили… Я часто размышляю подобным образом. Во мне не было, да и нет ни капли героизма – зная истину, я бы с радостью отвергся бы от нее ради спокойной и размеренной жизни.
Постепенно совершенствуясь в науке познания сверхъестественного, я стал все сильнее чувствовать, что меня кто-то поддерживает в моей борьбе и помогает мне. Кто-то из высших духовных сил. Я сам не духовный человек, поэтому буду называть этих невидимых помощников просто ангелами, не вдаваясь в суть, естество и причины этой духовной помощи. Может быть, это святые, а может, и ангелы или даже Сам Господь Бог. Этого я не знаю. Но благодаря этому небесному заступничеству я смог выжить и противостоять вампирам. Не думайте, что я изначально мнил себя вампирологом или самоотверженным бойцом с нечистью. Подобные испытания здорово смиряют душу. И сейчас в сердце часто закрадываются сомнения по поводу собственного душевного здоровья. Что же говорить о времени моей юности, когда я совершенно смирился со своей судьбой как со страшной и неизлечимой болезнью?
Но тем не менее я научился вполне приемлемо со всем этим жить. Мне удалось поступить в Белградский университет на факультет истории и блестяще его закончить. Еще на первом курсе я увлекся религией, несмотря на яростные протесты отца, который продолжал верить в родовое бессмертие и светлое будущее. С головой закапываясь в архивы и исторические документы, я искал скрытые движущие силы истории. Искал и находил. Если бы я не был так сильно увлечен темой вампиризма, Сербия приобрела бы в моем лице великого историка.
Мои многострадальные родители умерли при неясных обстоятельствах.
Судебные врачи лишь разводили руками, говорили, что их одновременная смерть всего лишь странное совпадение, потому что умерли они естественным путем. Оба от остановки сердца, и оба в один и тот же час. Странное совпадение. Лишь я знал, что так, их смертью, отомстили мне вампиры, ведь я для них был загадкой, существом, которое казалось таким беззащитным, но которое нельзя убить.
Родителей нашли мертвых в постели. Рядом с отцом на тумбочке лежал "Капитал" Маркса, бедный мой родитель был бледным, и весь его вид, если можно так выражаться о покойнике, был разочарованным. Мать же умерла тихо, как будто уснула. На ее лице отчетливо было видно умиротворение. Я не знал, как именно их убили, хотя чувствовал, что это сделали вампиры. Совпадения быть не могло – их смерть стала расплатой за мою исключительность, наказанием за обладание знанием. Единственное, что утешало меня – упыри не убили души моих родителей; чего-чего, а страха и панического ужаса на их лицах никто не заметил. Я всегда молюсь за них и надеюсь, что они обрели милость на том свете.
Всех, кто когда-либо слышал мою историю, интересовал вопрос материальности вампиров. Наверняка это интересует и вас. Если это просто фантомы, то как они обретают плоть, если же это реальные материальные существа, почему о них не знает современная наука? Что я могу на это сказать? Этот вопрос слишком важен и сложен для формата обычного художественного романа. Уфологи довольно близко приблизились бы к истинному пониманию, если бы не находились под сильным влиянием технократического мифа. Они изучают всевозможных инопланетян, не понимая, что имеют дело с обычными упырями. Все теории относительно материальности упырей практически совпадают с теориями различных уфологов.
Основные из этих теорий такие: психиатрическая, оккультная, научная (здесь максимальное количество вариантов), религиозная и конспирологическая.
Я в своих исследованиях опираюсь в большей степени на религиозную и конспирологическую теорию. В научном обосновании моей теории я основываюсь не на общепризнанной физике Эйнштейна, а на концепции моего великого соотечественника Николы Теслы, который придерживался теории эфира и был близок к оккультным позициям.
Не хочу утяжелять повествование различными теориями, но одно вы должны знать, чтобы понимать мой взгляд на происходящие события. Я считаю, что проблема существования-несуществования вампиров может быть правильно раскрыта только с помощью знания о так называемом заговоре Дракона.
Заговор, о котором идет речь, плели испокон веков черные аристократы, которые внешне исповедовали христианство, но внутренне поклонялись идолам. С течением времени и с развитием христианства их вера стала дьяволопоклоннической. Суть их заговора против всего человечества изложена в небольшой "повести о драконе", которую вы уже прочитали в самом начале этой главы. Этот средневековый апокриф ученые относят к творчеству еретиков-богомилов, не подозревая, что повесть лежит в самой основе вампирской идеологии. Древние языческие рода веками находились в идеологическом подчинении у христианства, они были вынуждены носить крест и причащаться как добрые христиане. Об этом повествует эпизод порабощения дракона святым Георгием.
Уже более двух веков как черные рода освободились от бремени христианства, но рана, нанесенная крестом дракону, еще сильна. Когда учение Христа совершенно иссякнет на земле и из людской памяти вытравится всякая память о заповедях Господних, дракон надеется нанести свой решающий удар.
"Дракон верит, что когда-нибудь победит святого Георгия, воцарится над миром, как орел над добычей, и будет править вечно".
О заговоре ордена побеждающего дракона, знают немногие, а те, кто о нем знает, предпочитают молчать. Но я не буду молчать, пусть будут прокляты все те, кто осмелился бомбить нашу многострадальную Сербию. Я долго трудился. Мои исторические труды и противостояние злым силам принесли свои плоды. Постепенно, укрепляемый высшей помощью ангелов, я нашел тайные движущие силы истории, раскопав в архивах древние записки, касающиеся этого зловещего заговора. Закулисные пружины, приводящие в движение мировые события, я изучил с большой точностью.
Занятия черных гвельфов оккультизмом и эксперименты с кровью привели к появлению феномена вампиров, или упырей, как их еще называют. Их боялись и ненавидели простые люди, ведь они были для вампиров лишь пищей. Церковь и христианство во все времена оставались основной силой, противостоящей мировому злу. Но дракон укреплялся, и в настоящее время он почти добился своей цели. Цель же заговора проста, как и сам мир, – безраздельная власть. Лидер этой тайной организации носит странное имя Терион, признанный всеми ведущими конспирологами центр заговорщиков – Лондон. Терион является фигурой загадочной и для самих упырей – при помощи идеальной тайной организации он управлял и управляет сообществом высших вампиров, которые с развитием в обществе идей прав человека стали более скрытными и не могли роскошествовать в кровавых пиршествах как их средневековые предшественники.
Териона еще иногда называют черным человеком – это имя хорошо отображает его темную и безликую суть.
История хранит имена многих средневековых членов ордена дракона.
Имена самых известных вампиров у всех на слуху: Влад Цепеш, Эрджебет Батори и Жиль де Рэ… Но было много и других, имена которых скрыла история. И сейчас я могу назвать вам известных живущих ныне вампиров, вы все их хорошо знаете. Жутковато, не правда ли, знать, что под шкурой респектабельного политика или влиятельного финансиста скрывается вампир? Вампиризм – это не просто явление, феномен – это целая скрытая от профанов культура зла. Именно религиозно-магическая культура, в религиозном плане – дьяволопоклонническая, в магическом – злейшая и самая совершенная во всей человеческой истории служит опорой дьяволу в этом мире как своеобразная антицерковь. Десятки и сотни царственных особ, услаждающиеся своей безнаказанностью в христианском средневековом мире, создали эту малоизученную религиозно-магическую культуру, которую я назвал, за неимением лучшего названия, вампирской. Она развивалась, как и все на этой земле, методом проб и ошибок, и, наконец, пришла к своему сегодняшнему правящему положению.
Вампиры все время меняли и меняют свою политику, они поддерживали то левых, то правых, поддержали Ленина, но противостояли Сталину. Их деятельность можно сравнить с деятельностью самого загадочного масонского ордена, настоящего тайного общества, о существовании которого никто и не подозревает.
Единственное, что их по-настоящему привлекает, – это кровь и порок. Вампиры знают о добре и Боге, но все же надеются выиграть Армагеддон. Армагеддон же в человеческой истории – это священное Косово поле, там, где все и началось. Там же, уверяю вас, все и закончится.
Великое противостояние началось в четырнадцатом веке, когда святым Милошем Обиличем был основан орден побежденного дракона Святого Георгия Победоносца.
Что помнит любой серб о Косовом поле и той жестокой битве, которая тогда состоялась? Святого Лазаря, царя Сербского, – благоверного государя. Это ему перед битвой привиделся Архангел Михаил и предложил выбор между царством небесным и царством земным. Выбрал бы царь царство земное, победили бы сербы в косовской битве, но лишились бы венцов небесных. Царь Лазарь выбрал царство небесное, но сербы проиграли сражение, и на Балканах на долгие и долгие годы воцарились жестокие турки.
В тени Благоверного Лазаря прячется другой князь, его зять, так же прославленный Церковью в лике святых. Особенно его почитают воинственные черногорцы. Речь идет о князе Милоше Обиличе. После тяжелейших поражений, которые терпели сербы в войне с Турцией, князь Милош учреждает рыцарский орден, известный нам как орден побежденного дракона Святого Георгия Победоносца. Его членами становятся всего двенадцать родовитых рыцарей, его гербом – щит, на котором сияло золотое солнце с исходящими двенадцатью лучами. На шлемах рыцарей был нарост в виде дракона в панцире с изображением креста.
Официальной целью ордена было убийство турецкого султана Мурада. Но кое-кто среди самих сербов считал, что Обилич хочет предать царя Лазаря с помощью учрежденного им ордена. Злые языки не переставали клеветать государю на родственника. Особенно наговаривал на Обилича воевода Вук Бранкович, который сам и предал царя во время косовского сражения. Лазарь поверил клеветникам и при всех обвинил своего родственника в честолюбивых замыслах и предательстве, удалив его с военного совета. Ничего не сказал на это Милош, смирился перед явной несправедливостью, зная, что так Господь проверял его намерение – истинно ли он желает служить Ему и Сербии или делает все ради собственной славы.
Когда началась битва, Милош под видом дезертира, предателя, как его и называли клеветники, пробрался в лагерь турок и заколол султана Мурада прямо в его шатре. Святой Милош был замучен по приказу сына Мурада Баязида в тот же день вместе со всеми сербами, захваченными на Косовом поле боя. Так орден побежденного дракона, как я думал, перестал существовать. И я рад, что ошибался.
Спустя столетие идеи ордена взял на вооружение император Сигизмунд Люксембургский. В числе одного из двадцати четырех членов возрожденного ордена дракона был и отец господаря Влада Цепеша Влад Старший. Его сын, самый знаменитый в истории вампир, известный под прозвищем Дракула, что значит дракон, реформировал орден изнутри, опираясь на черных аристократов, которые предложили ему тайный союз против турок и папы. Вот вкратце и вся история.
Гербом ордена дракона, куда входили двадцать четыре рыцаря из числа самых могущественных аристократов Восточной Европы, был, понятное дело, дракон, положивший голову на собственный хвост. У герба было два значения: одно христианское, какое в него вкладывал святой Милош Обилич, другое – языческое. Дракон, положивший голову на собственный хвост, не что иное, как прикровенное возрождение языческого символа Uroboros – змеи, кусающей собственный хвост. Древний символ зла и сатаны – дракон был изображен с крестом на спине, показывая посвященным, что зло до времени вынужденно таится под одеянием добра. Недаром само прозвище Влада – Дракула обозначает дракона или дьявола.
В дальнейшем я постараюсь раскрыть основные положения заговора Дракона, пояснить, кто такой Терион, и рассказать подробней о черных аристократических родах. Ну а пока я вернусь в свою белградскую квартиру к телевизору, на экране которого телеведущий со знанием дела запугивает американцев, которые все же решили начать бомбардировать Сербию. Отсюда началась собственно и история, которую я хотел вам рассказать.
Неожиданное приглашение
Мне было уже за пятьдесят, жизнь потихоньку склонялась к закату. Студенты нашего университета меня просто ненавидели, но ректор ценил за требовательность и толковый курс лекций по истории Югославии. Я думаю, ему нравилось выглядеть добрым на фоне такого ворчуна, как я. Моя личная жизнь так и не сложилась – все женщины, с которыми меня сводила судьба, в конце концов оставили меня. Семейная жизнь как-то мало вяжется с историями о вампирах, с развешанными по квартире пучками шалфея и серебряными пулями. Моя судьба, предопределяющая одиночество, казалась мне весьма несправедливой, но ничего здесь нельзя было поделать. Один раз я был любим и любил до сих пор. Но моя любовь могла так долго жить только вдали от ее объекта. Мое сердце было способно любить, но даже самая идеальная женщина на свете не смогла бы построить со мной семейное счастье. А может быть, это было и не так. Но ведь если даже Ана ушла от меня, что я мог ожидать от других женщин?
Я понимал очень многое и видел истинную суть вещей получше многих современных философов. Но, как говорил Соломон, многие познания умножают скорбь. Так я и жил, умножая свою скорбь с каждым прожитым часом. Конечно, эта особенность моей жизни, я имею в виду борьбу с вампирами, отложила отпечаток на мой характер. Постепенно я превратился в настоящего морального урода. Лишь ясное осознание этого не дало мне окончательно деградировать в нравственном плане.
Беспристрастно, насколько это возможно, анализируя свое поведение, я начинал понимать, почему люди меня так не любят, особенно молодежь. Я обладал, честно говоря, очень неприятными чертами характера – был брюзгой, резким и непримиримым в общении, несколько истеричным и склонным к панике. Я страшно завидовал молодым студентам, в чем не мог признаться самому себе, и "засыпал" на экзаменах самых жизнерадостных. Меня радовало, когда они теряли свою веселость, и я был тому причиной. При этом я находил для себя приемлемое оправдание – почти никто из студентов не мог назвать мне ни одного двунадесятого праздника, кроме Рождества и Пасхи.
Я любил церковную службу, часто ходил на вечерню с молитвенником в кармане и камнем за пазухой. Я мылся раз в неделю, а стриг волосы раз в два месяца. На подлокотниках моего клетчатого пиджака неаккуратно пришитые кожаные накладки мозолили всем глаза, а на вечно недовольном лице висели большие очки с выпуклыми линзами. Весь мой вид, наверное, для людей был непривлекательным и даже злобным. Может быть, я даже в чем-то уподобился им, моим жестоким врагам, вампирам.
Весна этого года принесла сербам плохие вести. Снаружи моей квартиры все кипело, но не только от гормонов и зелени. Я не придавал значения внешним событиям, хотя в Сербии назревала большая беда. События в Боснии унесли около трехсот тысяч жизней, это был первый крупный военный конфликт после Второй мировой войны. Натовские средства массовой информации нагнетали вокруг сербов большое облако грязи, которое грозило заполнить небо над Европой. Косово – страшный суд сербского народа!
Поле священной птицы кос наше родимое Косово было захвачено шиптарами. Милошевич и Ругова не смогли договориться, и американцы, возложив всю вину на нас, грозились разбомбить Сербию, если мы не выведем свои войска и не остановим кровопролитие, как будто одни сербы организовали эту бойню. В этот апрель 1999 года еще никто точно не представлял себе точного расклада сил в мире. Россия не осознала до конца тот факт, что она уже не империя, а политики США не понимали последствий своих действий, считая, что победа в холодной войне развязывает им руки. Ну да ладно, все знают эту политическую чушь…
Я сидел в своей квартире и без особого внимания смотрел аналитическую программу, в которой говорилось приблизительно о том же, о чем вы сейчас прочитали. Ведущий был спокоен и агрессивен одновременно, он сравнивал Косово с сердцем Сербии, которое никто не сможет отобрать у нас. Даже если натовцы и отберут…
– А если, – произнес вдруг телеведущий угрожающим тоном, – янки все же захотят отобрать у Сербии сердце, они столкнутся с самым большим злом, которое обитает в горах Сербии! Тысячи сербских вампиров встанут из своих гробов и отомстят за агрессию. Месть будет ужасной и жестокой, поэтому я обращаюсь к вам, янки! Как говорится, go home. Go home! Подумайте, хорошенько подумайте, прежде чем начинать бомбить нашу великую Сербию. А вы, страны-сателлиты – легкомысленные французы, немцы, обладающие слабой исторической памятью, англичане (при упоминании англичан ведущий потряс в воздухе кулаком), которые думают, что могут проглотить весь мир, как кусок пирога, смотрите не подавитесь! Не подавитесь! Вы вторгаетесь в ДНК вселенной, господа генные инженеры! Монстры Туманного Альбиона, мы объявляем вам войну!
Впервые за много лет я был по-настоящему удивлен. Шла ведь не клоунада, а официальная аналитическая программа с очень серьезным телеведущим, который вещал еще с титовских времен и остался на плаву благодаря ценным профессиональным качествам. Эту программу оппозиционные политики называли рупором Милошевича.
Нельзя было и представить себе, что здесь способны на подобную шалость в эфире, про вампиров и ДНК вселенной. Тем более из уст этого Настича.
Настич был приземистым и даже несколько горбатым журналистом со злым взглядом, прошедшим жесткую конкуренцию, естественный отбор еще на социалистическом телевидении. Все в Сербии знали, что он был и оставался лучшим. Его уникальный талант был не в объективном изложении событий, а в аутентичном донесении позиции правящего режима. Его программы были подобны официальному документу, такие же скупые и точные. Он был настоящей иконой правительства, сербы знали, что каждое его выступление равносильно заявлению президента. Даже не равносильно, а выше его заявления, поскольку президент мог еще позволить себе какие-либо отклонения и колебания, а этот телеведущий – никогда.