– Не смейся, ребенок. У нас, знаешь, из каких проблем народ вытаскивали?! Посмотришь – не поверишь. Да только я своими глазами… А черная полоса – это серьезно. И то, что ты, такая молодая и хорошенькая, в депрессии, тоже неправильно. Может, присосался кто. У меня, знаешь, тоже была черная полоса. Полгода назад миому нашли, кровотечение было. Ну и вообще, сама знаешь, какие дела были. Юрку чуть было не уволили – он начальника своего назвал прохиндеем, и тот буквально озверел. А потом оказалось, что это на нас навели! – тетка остановилась и посмотрела мне в глаза.
– Навели? – не поняла я. – Кого навели?
– Не кого, а что. Ну, можно сказать, что порчу. Только порча – это сказки, которые бабки придумывают. Правда, не на пустом месте. Есть энергетическое воздействие. Сила мысли, которая может причинить вред. В общем, оказалось, что у нас тут одна соседка новая появилась в соседнем подъезде. Юрка на ее место машину ставил. А кто вообще сказал, что это ее место? Она, что, его купила? У нас тут коммунизм – кто первый встал, того и место. Ну, в общем, с ней поговорили – объяснили, что не надо колышки вбивать и цепочки вешать. Нет у нее таких прав. Она согласилась. И как-то, знаешь, исчезла. А потом это началось.
– Прямо после? – заинтересовалась я.
– Именно. Я и в голову не брала, она мне кто? Хожу себе и хожу. А она на меня то из окна посмотрит, то я выгляну – а она стоит около нашей машины. Я и внимания не обращала. Так бы и свела нас.
– И что ты сделала?
– Мне одна знакомая рассказала про наш центр. Ей там мужа от алкоголизма лечили, кстати, тоже помогло. Здесь недалеко, на Новослободской. Это не какие-то шарлатаны. Там и оздоровление есть, и медитации, и лекции серьезные. Ну вот, а я, как пришла, попала на прием к одному целителю. Очень сильный, это я тебе могу сама подтвердить. Он ко мне только прикоснулся и сразу увидел, что к нам вампир присосался.
– И что твой целитель сделал? – поинтересовалась я. Может, правда, ко мне кто-то присосался? Вдруг прямо даже сам Игорь Борисович? Тот еще вампирюга!
– Ты понимаешь, я ведь не могу тебе даже объяснить, что именно сделал целитель. Он на меня посмотрел, потом приложил ко лбу руку – я прямо чувствовала, как идет волна. Никогда такого со мной не было. Потом сразу увидел, что у меня по гинекологии проблемы, и сказал – у меня есть только три месяца, чтобы все решить. Я прооперировалась – теперь в полном порядке.
– Да ты что?! – вытаращилась я. – Так это он тебя на операцию отправил?
– Он, представляешь! – улыбнулась тетка. Я вспомнила этот момент, когда она сидела со мной на кухне и говорила, что придется ложиться на операцию. Всю жизнь Любаша боялась крови и любых медицинских манипуляций, а тут вдруг такая сговорчивость.
– А чего ты мне тогда не рассказывала?
– Знаешь, я тоже нормальный человек. Шарлатанов-то вон сколько. Любую газету откроешь, тебе и отворот, и приворот, и миллион долларов нагадают. Не слишком я в это верила. А доктор мне потом прямо сказал – хорошо, что вы пришли. Могла бы миома переродиться.
– Кошмар! – вздохнула я. – А как про эту вампиршу-то вы узнали?
– Так он мне и сказал.
– Целитель?
– Не просто сказал, он назвал ее приметы, все до единой правильные, и даже то, что ссора у нас была из-за машины. И что теперь она на нас наводит негативные поля. Высасывает жизненную силу, медленно и методично. Я ведь нашла – у нас на лестнице была швейная булавка. Она положила. Жаль, у нас тут видеокамер не установлено – могли бы ее поймать с поличным. Впрочем, мне и так все ясно.
– Какая гадюка. Застрелить ее! – предложила я, и Любаша рассмеялась.
– Какое ж ты все еще дитё, Васька. Мы сходили в церковь, свечку поставили. А на семинаре этот самый целитель нам показал, как защиту от таких людей ставить. И ты не поверишь – все как рукой сняло.
– Она, что, уехала?
– Да не в этом же дело. Она теперь ничего не может нам сделать. Просто бессильна. Мы всегда сами кормим своих монстров – даем им доступ к своему подсознанию. Часто как раз через ссоры, ругань. А еще, хочешь посмеяться?
– Ну конечно?
– В общем, через месяц после того, как я защиту-то поставила, начальника Юркиного самого уволили, потому что прохиндей – он и есть прохиндей.
– А дорого? – спросила я вдруг. Тетка посмотрела на меня внимательнее.
– Дорого. То есть как посмотреть, но для тебя, наверное, дорого. Но я, ты знаешь, поговорю у нас, может, скидку дадут, – кивнула тетка с пониманием. Я пожала плечами. А что, вдруг этот целитель и впрямь поможет? Вообще-то мне свойственно в такие вещи не очень-то верить. Вернее, я о них ни разу не задумывалась. Мама моя верила, и в Бога верила, и в чертей, и в русалок, и в излучение от сотовых телефонов. А мы с подружками только на картах гадали на суженых, это еще до моего отъезда в Москву было. Еще гороскопы могу почитать. Иногда сбываются. Но с целителями никогда не сталкивалась.
– Скидка – это очень хорошо. К ним купоны не продают, кстати? На сайтах разных?
– Про эти ваши сайты ничего сказать не могу. Я все узнаю и тебе позвоню. У нас вообще много девчонок твоего возраста – такие умнички. Йога есть еще. Семинары разные – на удачу, для устройства личной жизни.
– Слушай, классная штука. Может, я про ваш клуб статью забабахаю? Интересная же тема! – Я выпалила это на одном дыхании. Профессионал во мне, видимо, работает на автопилоте и выискивает темы для пресловутых сенсаций. Уверена, что статья про магический клуб придется очень к месту в нашей "Новой Первой". Уж такое мы издание. А если они статью возьмут, может, они мне и оплатят семинар.
– Ну, конечно, – закивала тетка. – Об этом я и поговорю!
Глава 3
У московского лета вроде бы проснулась совесть – оно сподобилось выдать несколько совершенно чудесных солнечных дней подряд. Любые депрессии отступают, когда ты лежишь на траве в Александровском саду и щуришься от яркого света, нежишься в струящемся тепле от лучей нашей всенародно любимой звезды. Лежать и щуриться я могла сколько мне влезет – больше делать было совершенно нечего. После отказа в "Новой Первой" я продолжала купаться в ледяных волнах моей черной полосы. Я решила не отступать и попробовать пробиться в другое издание – желательно, такое, где смогу делать то, ради чего пошла в журналистику, – буду писать большие интересные статьи о важных вещах. Что ж, наивная чукотская девушка – как всегда.
Очередное собеседование закончилось фиаско, что меня лично уже не удивляло. Не везет так не везет. В редакции еженедельника "Бизнесмен", как мне показалось, вообще очень удивились моему визиту и тому факту, что я в принципе решила включить их в список моих потенциальных работодателей. HR-щик с недоумением просмотрел мое резюме, проигнорировал красный диплом (зачем он вообще мне нужен, интересно) и спросил, чего жду от нашей с ним встречи. Я принялась бубнить о том, что карьера репортера всегда была моей главной мечтой, что в институте много занималась темой журналистских расследований, что могу быть полезна им в качестве если уж не корреспондента, то его помощника. Также умею варить кофе. Могу таскать пироги от тетки, если это станет условием получения места.
– А почему бы вам не выбрать для себя какое-то более "женское" издание? – после долгой паузы поинтересовался кадровик. – Кулинария, дом, психология – вот это для вас будет куда более уместно.
– Что вы имеете в виду? – сощурилась я. – У вас что, есть какие-то проблемы с женщинами-журналистами? Вы считаете, что мужчины способны на большее, чем женщины?
Кадровик немедленно замолчал. Опытный. Не хочет иметь претензий по поводу дискриминации, подлец. Обдумав хорошенько мой вопрос, кадровик наконец ответил, что женщин-журналистов он лично любит даже больше, чем афроамериканцев и таджикороссиян. Но предложить мне им все равно нечего, так как у меня не имеется буквально никакого опыта в сфере "серьезной" журналистики. А кофе у них аппарат варит.
Опыт в серьезной журналистике у меня действительно отсутствовал, так как под опытом подразумевалось наличие публикаций в "серьезных" изданиях – таких, как "Ведомости", "Российская газета", "Известия" или, еще лучше, "Moscow Times". Этого у меня не было, потому что статьи от внештатников они никогда не берут. Заметки в студенческой газете не в счет. Все, что печатала "Новая Первая", – тем более.
Я перевернулась на живот, позволив солнцу вцепиться в мои оголенные плечи. Как же хорошо! Да пошли они все в пень, еще обо мне услышат. Пусть он мне не рассказывает о том, как любит женщин-журналистов. У них в редакции женщины встречаются только в отделе так называемой "культурки" – искусствоведы, театральные критики, литераторы. Никого в поле. Потому что это не женская работа, верно? И кому какое дело, что именно этой не женской работой я бы хотела заниматься!
Впрочем, сейчас я уже готова заниматься любой работой. Не ради искусства, а ради денег. Пашка уже увез три мои коробки в нашу коммуналку, потому что ему "все равно надо было догрузить такси". Делать нечего – я вздохнула и полезла в сумку за телефоном, звонить в теткин центр. Раз все остальное не работает, будем пускать в ход тяжелую артиллерию. Начнем колдовать.
– Добрый день, центр "Сила жизни", меня зовут Арина, чем могу помочь, – слова вылетали из трубки, как пули из пулемета "Максим". Та-та-та, ровные, чеканные, без паузы, не замедляясь.
– Здрасте, – пробормотала я, оторопев от напора.
– Слушаю вас! – услышав голос с обратной стороны, Арина стала говорить медленнее и нежнее. – Что вы хотели? Какая у вас проблема?
– У меня? Мне нужно записаться на семинар.
– На какой? – ласково ворковала Арина.
– Он, кажется, называется "Сияющая аура", – пробормотала я, испытывая почему-то смутное чувство стыда. Как будто виновата в том, что запустила вконец свою ауру. А людям теперь ее восстанавливать.
– Но запись на ауру уже закрыта. Семинар начинается завтра, все места заняты, – растерялась Арина. Я тоже растерялась, потому что к такому повороту событий не была готова.
– И что же делать? А когда следующий семинар?
– На ту же тему? – спросила Арина с отчаянием в голосе. – Ну что вы, это же семинар редкий, он у нас только раз в два месяца открывается. Теперь только в сентябре, не раньше.
– Ах, как жаль, – расстроилась я. Правда, расстроилась. Что же мне теперь, с плохой аурой жить дальше? – А тетя мне сказала, что меня возьмут.
– Тетя? – воспылала надеждой Арина. – А кто у вас тетя?
– Любовь Милютина. Она у вас тоже занимается, – пробормотала я. – Только на другом семинаре.
– Ах, да. Нашла! – обрадовалась Арина. – Подождите минуточку, я уточню.
– Не вопрос, – заверила ее я. Но кто же знал, что ее минуточка продлится все пятнадцать. Я лежала на траве, слушала, как музыка играет в моем телефоне, и злилась. Я тут за собственные деньги вам звоню! У меня, между прочим, их почти нет. Я без работы, у меня черная полоса. Сейчас, может, назвоню вам тут больше, чем стоит пирожок с капустой. А я бы в таком случае предпочла пирожок.
– Алло, вы еще там? – поинтересовалась Арина нежным голосом. Я вздрогнула. Уж больно неожиданно она появилась обратно в эфире.
– Тут. Я вообще-то с мобильного звоню, – недовольно пробормотала я. Арина проигнорировала это сообщение.
– Я обо всем договорилась. Вас возьмут! – радостно сообщила она, и мое раздражение улетучилось. Чего я тут бурчу вообще? Девушка работает, старается. Идет мне навстречу. Если бы наша Леночка в редакции была такой, у нас было бы втрое больше рекламодателей.
– Правда?! Супер! – обрадовалась я. Арина заверила меня, что все будет просто прекрасно, и записала меня.
– Вы тоже Милютина, да? – уточнила она.
– Нет-нет, я Ветрякова.
– Как-как?
– Василиса Ветрякова. Первое "В", как Василиса, – пояснила я, а то меня вечно то Петряковой, то Метряковой, то еще бог весть как записывают. Арина повторила – все правильно. Записала мой телефон и сообщила, что завтра на занятия нужно принести спортивную форму и бутылку чистой воды без газа. Я "порадовалась" – похоже на то, как мы ходили на физкультуру. Надеюсь, тут не заставят сдавать нормативы или бегать кросс.
– Ну что ж, ждем вас завтра. Оплату тогда завтра и проведем, да? У вас двадцать процентов скидка, – Арина воистину приносила только благие вести.
Пашка, конечно, не одобрил. Мужчины, казалось, не сговариваясь, занимали идентичную позицию по отношению ко всему, что оказывалось выше их понимания. Как будто в них встроен какой-то код, отметающий все лишнее как чушь и муть.
– Но я же не лезу в твои "танчики", – возмутилась я. – Какой у тебя уже уровень? Весь Интернет победил?
– Мои танчики – бесплатные, – возразил он. – А ты сливаешь наши деньги на всякую ерунду.
– Считай это моим журналистским расследованием, – обиделась я. – И не такие уж это большие деньги.
– Но мы могли бы купить нормальный письменный стол, – злился Пашка. Я пригляделась к нему повнимательнее. Говорят, чтобы узнать человека по-настоящему, с ним нужно съесть пуд соли. Мы с Пашкой свой пуд уже слопали в общаге, сто пудов. Однако иногда мне кажется, что я его совсем не знаю.
– Купим письменный стол потом, в следующий раз.
– Да черт с ним, со столом. Я волнуюсь за тебя, – Пашка взял меня за руку и посмотрел в глаза. – Что с тобой происходит? Ты что, правда, веришь в эту чушь?
– Ни в какую чушь я не верю. Просто хочу посмотреть. И написать статью, – пробормотала я, подумав, что в будущем нам следует поточнее разметить наши внутренние границы, ведь сейчас Пашка явно зашел на мою территорию. Приперся – и топчется грязными башмаками по моим интересам.
– В таком случае почему за твой семинар не платит редакция? – скривился он. И тогда я встала и вышла из комнаты. Последняя ночь в общаге, а я уже жалею о том, что согласилась съехаться? Уходя, на всякий пожарный случай хлопнула дверью. Эмоции не стоит сдерживать, но все же хлопнула я не слишком сильно. Был случай, когда эта дверь в аналогичный момент просто слетела с петель и упала на человека в коридоре.
Разозлившись на Пашку, я вышла раньше, чем надо, и дошла до этого центра пешком – пешие прогулки всегда меня успокаивали. В детстве в Ярославле мы с мамой очень часто бродили по городу, по набережным и разговаривали обо всем на свете. Она останавливалась, чтобы купить мне мороженое. Иногда, если погода была хорошей, такой, как сегодня, мы заворачивали в парк и катались на аттракционах.
Я почувствовала, как слезы наворачиваются на глаза от воспоминаний. Ярославль всегда был залит солнцем в моей памяти. За пять лет забылись все пасмурные дни. Если бы мама была здесь, в Москве, со мной, сейчас мы бы с ней обязательно пошли гулять. Но она никогда не была в Москве. А я подошла к длинному пятиэтажному зданию, оштукатуренному в розовый.
Психоэзотерический центр "Сила жизни" располагался на первом этаже жилого дома неподалеку от метро "Новослободская". У центра имелся отдельный вход, маленькое крылечко с навесом из кованой бронзы. Я позвонила – и домофон тут же зажужжал, пропуская меня внутрь. В небольшой прихожей на двух диванах и нескольких стульях расселись люди, в основном женщины. Имелась пара мужчин, но они как-то забились в углы. Женщин было много, они с трудом размещались на имеющихся сидячих местах. Многие возбужденно что-то обсуждали. Я оглянулась и нашла улыбающуюся девушку, сидящую за офисным столом. Секретарь махнула мне рукой, чтобы я проходила к ней.
– Вы на семинар? – спросила она дружелюбно, и я узнала ее голос.
– Да. А вы, наверное, Арина? Мы с вами вчера разговаривали, – напомнила я, оглядываясь по сторонам. На стенах прихожей висели какие-то дипломы, но больше всего было рисунков и фотографий, сделанных на занятиях, как я понимаю. Атмосфера царила самая что ни на есть непринужденная. Я обратила внимание, как одна из женщин встала с дивана, прошла к небольшой двери и открыла ее – за ней обнаружилась крошечная кухня. Кто-то присоединился к ней, достал из сумки пачку каких-то то ли конфет, то ли пастилы.
– Да, я помню, – усмехнулась девушка. – Василиса Ветрякова. Первое "В". Редкое имя.
– Это да, – кивнула я. – Мама дала.
– Красивое, как из сказки, – улыбнулась Арина, открывая какую-то программу в компьютере. Она приняла у меня оплату, сказала пару слов о том, что за семинар это будет. Общие слова, ничего конкретного, кроме того, что наш гуру – уникальный человек, создатель самого метода восстановления ауры.
– Это тот, с кем работала моя тетя? – поинтересовалась я.
– Я не помню. Ах, да! Она же с ним и на семинар ходила, и работала приватно, а теперь вот снова идет. Целитель действительно потрясающий, – кивнула Арина. – Вам повезло, что он сам ведет семинар. Он сейчас очень занят. Так, я закончила. Посидите пока тут – зал еще не открыт. И гуру еще не приехал, так что можете тоже попить чаю, если хотите. Девочки вот тоже на ауру приехали, – Арина махнула рукой в сторону всех присутствующих здесь дам.
– Спасибо, – я кивнула и обернулась к "девочкам", которых тут стало еще больше – всех возрастов, самых разных телосложений и с разными выражениями лиц. В общей сложности человек двадцать. В этот момент в комнату зашла моя тетя. Она влетела, внося свойственную только ей суету и возбуждение.
Любаша бросилась обнимать меня, спрашивать, как я, как моя депрессия и черная полоса. Я пожаловалась на "Бизнесмен" за шовинизм. Тетка представила меня своим знакомым, с которыми она явно была знакома уже не первый день. И не первый семинар.
– Итак, ты готова? – спросила она. Я кивнула и потерла вспотевшие ладошки.
– Я только не очень поняла, к чему.
– К внутренней гармонии, конечно! – заверила меня мамина сестра. – Ты в надежных руках.
– Расскажи мне про эти руки, а? – усмехнулась я. – Никак не могу справиться с ощущением, что все это – ошибка. А все вокруг кричат, что нам страшно повезло.
– Кричат, да? Ну что ж, не без повода. – Она принялась вдруг оглядываться, пока не нашла среди теперь уже толпящихся и стоящих без места людей. – Светик, привет! Ты как поживаешь?
– Любочка! – откликнулась на ее зов девушка лет двадцати трех, нежнейшее создание со светлой матовой кожей и сероватыми глазами. – Не могла пропустить ауру!
– Я тоже. Говорят, семинар потрясающий, – тетка радостно подлетела к Светлане, и они принялись обниматься-целоваться. Тут все обнимались и целовались, как будто были друг другу давно потерянными и теперь вот, нежданно-негаданно, вновь обретенными родственниками. Кто-то сунул мне в руки чашку с чаем, а Любаша подвела ко мне Светлану.
– Вот, племянница моя Василиса. Между прочим, выпускница журфака! Я ее вот такой помню, – тут тетка показала руками, что когда-то я была размером примерно со щуку, пойманную нашим президентом. – А теперь вон какая вымахала! – Она оглядела меня и запоздало поняла, что контраст вышел так себе – не очень-то я и вымахала.
– Приятно познакомиться, – кивнула мне Светлана.
– Ну а как дела, вы с Пашкой переехали уже? – тетка поспешила загладить неловкость.
– Переезжаем в жуткую коммуналку. Не уверена, что выдержу жизнь там, но вариантов у меня нет. Придется научиться договариваться с тараканами, кому первому завтракать, – усмехнулась я.
– Ну, не хуже ведь, чем в вашей общаге, верно?
– Это как посмотреть, – вздохнула я.