Четверг, 3 февраля
10.10. На работе
Явился в контору и обнаружил на своем столе очередную кипу бумаг и записку от Джулии: она хочет меня видеть. Пришлось отложить визит к начальнице по не зависящим от меня причинам: эта кляча опять опоздала на работу. Блин, если бы я позволял себе опаздывать так же часто, она бы мне уже всю плешь проела.
11.25. На работе
Только что поимел удовольствие встретиться с Джулией. Эта идиотка не придумала ничего лучше, как сообщить с самым довольным видом, что та квартира в Уотфорде, о которой она упоминала, свободна, и ей готовы её предоставить. Паршивые новости, что и говорить.
С другой стороны, узнал и кое-что приятное: новенькая выходит на работу завтра. Думаю, это известие придется по вкусу ребятам и послужит мне некоторой индульгенцией за то, что я их так обломал, не сообщив им никаких интимных подробностей о Лиз.
11.50. На работе
Только что получил e-mail от Лиз с какой-то стандартной заготовленной открыткой: спрашивает, как у меня дела, и в приписке задает вопрос, не возражаю ли я против того, чтобы возобновить процесс ознакомления со светлым пивом прямо с сегодняшнего вечера. Отправил ей обратную "емелю", нагло заявив, что согласен на такое издевательство над собой, только если Лиз будет платить.
22.35. Дома
Вечер получился просто классный: пиво, веселье и неожиданно интересный разговор. Я, например, услышал много для себя нового. Полнейшим откровением явились слова Лиз о том, что раздражение, которое она вызывает у менее привлекательных женщин нашей конторы, достает ее еще больше, чем похотливое внимание мужиков. По ходу разговора до меня вдруг дошло, что ей, по всей видимости, тоже не с кем особо поделиться своими переживаниями. В трудный момент ее выбор пал на меня. Почему - понятия не имею. Может, просто на безрыбье и рак рыба. Общего у нас с ней как будто не много, если не считать того, что у обоих на данный момент нет ни семьи, ни постоянного партнера.
В любом случае, встреча двух одиноких сердец, или называйте это как хотите, состоялась, и благодаря воле случая или злому умыслу мудака Барри судьба свела нас вместе, по крайней мере на некоторое время. А там видно будет.
Пятница, 4 февраля
15.10. На работе
Слава богу, ребята уже совсем забыли, как я их кинул, потому что все их внимание сегодня с утра переключилось на новую девочку. На самом деле этой "девочке" уже за сорок, она высокая, в хорошей форме и вполне симпатичная, в духе такой повзрослевшей Лесли Эш. Говорят, она только что развелась со своим стариком, дети ее уже живут отдельно, и по такому случаю она решила вернуться к мирской жизни, чтобы не сдохнуть от тоски и подзаработать.
Мы-то, само собой, тайно надеялись на клон какой-нибудь восемнадцатилетней топ-модели с журнального разворота. Изрядно обломавшись в связи с неожиданным развитием событий, мы во время перерыва на ланч затеяли оживленную дискуссию о привлекательности женщин старше, чем мы. Общее мнение ребят таково: пялиться на эту тетку еще можно, но тратить силы, чтобы реально подцепить ее, не стоит - для этого она уже слишком стара. Само собой, три наскоро высосанных пинты пива и последовавшие за этим пространные рассуждения Кева о длительном воздействии сил гравитации на женскую грудь вскоре перевели разговор в привычное русло: мы перешли к дискуссии о том, у кого в конторе самые лучшие сиськи. С неизбежностью закона физики победила Сара. Как обычно.
16.45. На работе
Разговор о привлекательности зрелых и перезрелых женщин подтолкнул ребят к неожиданным признаниям. Шон вдруг ни с того ни с сего объявил, что когда он еще учился в школе, у него были всякие фантазии с участием мамаши Кева. Эту и без того похабную мыслишку моментально подхватил и совсем уж омерзительно развил Майк. Цитирую: "Мне всегда хотелось как следует вставить твоей мамаше". Кев явно не пришел в восторг, узнав, что кое-кто из его приятелей провел свои подростковые годы, во время мастурбации фантазируя по поводу его мамочки. Он даже не стал особо огрызаться - в такое уныние повергло его это известие.
Вся наша компания года на два младше меня, поэтому я не имел счастья познакомиться с их мамочками, когда учился в школе, но, познакомившись уже позднее с матерью Кева, не могу не признать, что она и сейчас еще выглядит очень даже ничего, а в молодости, наверное, была просто отпад. Что касается меня, то предметом моих фантазий была мамаша Тома. Что-то в ней было такое, что меня всякий раз цепляло, да если сказать честно, и до сих пор еще цепляет. Учитывая, что Том редкостный психопат, а физической силой отнюдь не обижен (чему доказательством синяки, полученные теми, кто оказывается у него на пути на футбольном поле), с моей стороны будет разумным оставить свои впечатления при себе.
По крайней мере я порадовался, что хотя бы моя собственная мать не стала темой их разговора. Представив себе мысленно Шона, занимающегося сексом с женщиной, когда-то меня родившей, я весь просто передернулся. Такого омерзения у меня давно ничто не вызывало!
Суббота, 5 февраля
10.05. Дома
Вчерашний вечер превратился в обычную мрачную пятничную пьянку, которые в последнее время повторяются с пугающей регулярностью. Началось с того, что Кев отказался идти с нами в паб. Видимо, его совершенно не вдохновляло явно намечавшееся продолжение начатого во время ланча разговора о женщинах старшего возраста. Потом заглянула Салли. Как обычно с ней бывает, она обломала всех нас, даже не догадываясь об этом. Дернуло же меня спросить, не было ли у нее когда-нибудь сексуальных фантазий с участием мужчин старшего возраста. Она же только фыркнула и сообщила: для нее мы и есть мужчины старшего возраста, а шансы, что она станет фантазировать по поводу кого-нибудь из нас, равняются нулю. Черт бы подрал этих восемнадцатилетних сучек.
Странное дело, но мысль о женщине старше меня вдруг оказалась очень интригующей. Неужели нужно было дожить до двадцати девяти лет с трахометром, на котором едва ли не сплошные нули, чтобы в мою башку закралось подозрение, что я, возможно, высматриваю себе вовсе не ту женщину, которая мне нужна. Может, я и в самом деле принадлежу к тому типу мужчин, которым нужна женщина старше них? Есть же люди, у которых доминирует не похоть, а потребность в материнской заботе. И если я как раз такой, то что в этом плохого? Я давно подозревал, что многие из нас, мужиков, зря тратят силы и деньги на ухаживание за молодыми девчонками. И что им мешает обратить внимание на женщин постарше - ума не приложу. Взять хотя бы меня: интересно, женщина какого возраста может считаться для меня слишком старой? За сорок? За сорок пять? Честно говоря, я не могу представить себя подкатывающим к женщине за пятьдесят, хотя должен признать, что Хелен Миррен действительно выглядит хоть куда и очень даже привлекательна. Если хорошенько покопаться в памяти, то можно вспомнить, что я всегда был неравнодушен к Ферн Бриттон, хотя и понятия не имею, сколько ей сейчас лет. В общем, нужно будет об этом хорошенько подумать на досуге. В конце концов, как сказал Шон - "у старинной скрипки самый лучший звук". А мне сейчас ох как не помешало бы на чем-нибудь попиликать.
21.15. Дома
Судя по всему, вчера у меня все-таки развязался язык, хотя, убей бог, не помню, когда именно я сболтнул лишнего. Но факт остается фактом: сегодняшний день превратился в полный кошмар. Для начала я чуть не сгорел со стыда, когда Том, заглянув в паб, где мы сидели перед матчем, вылупился на меня и заорал во всю глотку, так что слышно было даже на улице: "Эй, Эллис, извращенец несчастный, ты, оказывается, дрочишь на мою мамашу?"
Само собой, поток не слишком остроумных шуток по моему адресу не прекратился, и когда мы перебрались на стадион. Том, надо заметить, самый большой горлопан, какого я только знаю, и в результате тот факт, что Майк с Шоном первыми завели разговор на эту тему и признались в своих подростковых грешках, оказался практически забыт. Само собой, никакой благодарности я от них не получил. Наоборот, эти козлы с полным рвением присоединились ко всей своре, которая меня травила.
Эта компания придурков добилась-таки своего: в перерыве, когда я стоял в очереди, чтобы отлить, ко мне подходили почти незнакомые люди и, подмигивая, хлопали меня по плечу. Некоторые к тому же интересовались, какого возраста пенсионерки меня особенно возбуждают. А какой-то старый пердун сообщил мне, что существует даже специальный медицинский термин, обозначающий такое психическое расстройство, как сексуальное стремление к собственной матери. Видно, этот пердун слышал звон, да не знал, где он. Он все не мог заткнуться, пока я не пригрозил дать ему по морде и не намекнул, что интересуюсь не только пенсионерками, но и пенсионерами. Когда же он от изумления разинул пасть, мне пришлось внести уточнение и сообщить, что предметом моих фантазий была вовсе не моя собственная мать, а чужая. Легко догадаться, что это была не самая приятная беседа, какую можно вести в переполненном туалете в перерыве матча Английской футбольной лиги. Во время второго тайма люди показывали на меня пальцами.
После игры веселье продолжалось. То, что наши играли на редкость хреново и в результате опять продули, еще ухудшило мою ситуацию, потому что ребята с удвоенной энергией переключились на меня, чтобы хоть как-то развеять тоску. А у меня появился еще один повод ненавидеть нашу команду и каждого игрока в отдельности. Сыграй они хоть чуть-чуть получше, и никому бы до меня дела не было, а так они показали себя полным дерьмом, и я оказался в дерьме по уши.
Закончилось все это вполне предсказуемо, но в то же время неожиданно и, как всегда, неприятно. В какой-то момент Том отвел меня в сторонку и тихонько предложил устроить свидание с его мамашей, если уж мне так невмоготу. "И чего только для друга не сделаешь", - сказал этот кретин. Я, как обычно, поступил по-идиотски. Не желая обижать приятеля в лучших чувствах, я не стал посылать его на хрен, а так же тихонько ответил, что, мол, спасибо, как-нибудь обойдемся. В ответ на это он уже в полный голос завопил: "Ага, значит, ты, извращенец, об этом подумывал, а то бы ты просто послал меня на хрен!" Весь паб веселился от души, все понимали, что Том это все затеял только для того, чтобы наехать на меня и получить лишний повод для приколов. А я - нет бы промолчать. - видимо, перебрав пива и устав от нескольких часов непрерывных издевок, возьми да и выдай фразу, которую смело можно вписывать в анналы человеческого идиотизма: "Да я уже один раз ее поимел, и она оказалась так себе". Как и следовало ожидать, после этого Том врезал мне по роже. В результате всего вышеописанного я сижу дома с холодным компрессом на морде и жду начала передачи "Матч дня".
Воскресенье, 6 февраля
11.00. Дома
Наверное, этому есть какое-нибудь простое медицинское объяснение, но в данный момент я никак не могу уразуметь, каким образом сочетание хорошей дозы "Будвайзера" с одной-единственной зуботычиной может вызывать такую боль во всем теле. Я не без страха заглянул с утра в зеркало и понял, что по крайней мере мой нос не свернут на сторону. Хотя сказать, что видок у меня нормальный, было бы некоторым преувеличением.
11.30. Дома
Мне только что позвонили прямо с кромки поля, на котором я, по идее, должен был играть как раз в данный момент. Профильтровав поток матерщины, я выцедил из него зерно информации: ребятам не хватает двух человек в составе, и виноват во всем, разумеется, я. По-моему, если учесть то, что я не явился на игру в первый раз за последние два сезона, проторчав при этом большую часть матчей на скамье запасных, и к тому же единственное, что у меня есть общего с Дэвидом Бекхэмом, так это место рождения - оба мы из Хартфордшира, - могу предположить, что всю эту ругань излили на меня лишь потому, что мой телефон оказался единственным, где в этот момент сняли трубку. Ничего не скажешь, достойное продолжение вчерашнего вечера.
Не могу даже заставить себя оторвать зад от стула и сходить за газетами. Во-первых, не хочу я никого видеть, и потом, не желаю я читать ни единой строчки об этом долбаном футболе. Буду сидеть себе дома и обдумывать свое житье-бытье, стараясь понять, какого хрена я оказался в такой заднице. Билли Эллис, двадцать, блин, девять лет, холостяк, мудак, унылый тип, и к тому же с расквашенным носом. Твою мать… интересно, а чью мать? (Прошу прощения за каламбур. Твою мать.)
11.50. Дома.
Уже было подумал о том, чтобы завтра позвонить на работу и сказать, что беру отгул по состоянию здоровья, но ведь тогда у этих ублюдков будет только больше времени, чтобы подготовиться к ритуальному принесению меня в жертву. Нет уж, лучше выдержать завтра с утра первый натиск, а там, глядишь, и придумаем что-нибудь в качестве контратаки.
15.00. Дома
Только что вернулся домой после небольшой прогулки, превратившейся, не могу сказать иначе, в очередной фарс. Я заставил себя наконец выбраться за газетами, но надо же было такому случиться, что в магазинчике, куда я обычно заглядываю за прессой, мне на глаза попался выставленный на самом видном месте журнальчик, который я бы определил как "мягкoe порно с женщинами за сорок". Учитывая последние события, не говоря уж о простой любознательности, я просто не мог не купить его. Тем не менее мне пришло в голову, что не следует делать это там, где я бываю чуть ли не каждый день. Только не хватало, чтобы обо мне поползли липшие слухи. Мне показалось разумным сесть в машину и смотаться куда-нибудь на другой конец нашего городишки, чтобы там, где меня никто не знает, заглянуть в подходящий киоск. Твою мать, сколько же, оказывается, женщин работает продавщицами газет по воскресеньям! Им что, больше делать не хрен? Я намотал чуть ли не двадцать миль, пока смог купить экземпляр журнала под названием "Forty & Fab" в магазинчике, где оказался продавец-мужчина. Впрочем, даже его рожа показалась мне смутно знакомой, но к тому моменту мне уже было на все наплевать. Учитывая мое везение, он вполне может оказаться родным дядей Майка или кем-то еще в этом роде. Хотя Майк, в отличие от этого хрыча, вовсе не пакистанец и живет в Риксмэнворте, а не в Энфилде, и тем не менее…
Ё-моё, почему я каждый раз так мучаюсь, покупая порнуху? В конце концов, мне нечего стыдиться. Во-первых, интерес к сексу только свидетельствует о моем здоровье, да и любознательность нельзя сбрасывать со счетов. Я уж не говорю о том, что на чаше весов лежит, возможно, моя будущая интимная жизнь.
Само собой, на обратном пути любопытство разобрало меня, и, забыв про осторожность, я не стал терпеть до дома, чтобы оценить приобретенный журнальчик. Поскольку в машине я был один, то смело сорвал с него пластиковый конверт. Фотография женщины на обложке показалась мне вполне достойной, и, когда машина увязла в плотном потоке перед целой цепочкой светофоров, я спокойно положил журнал себе на колени, чтобы наскоро перелистать его во время остановок и посмотреть, кто - или что - содержится внутри. И вот, увлеченно пялясь на целые гектары обнаженной плоти, я обнаруживаю, что между моей тачкой и тротуаром объявился велосипедист. Учитывая мое везение, можно было не сомневаться, что это окажется, конечно, не просто какой-то велосипедист неопределенного пола, а самая натуральная велосипедистка. Ее стальной взгляд - несомненно, закаленный долгими годами сексуальной неудовлетворенности, феминистскими идеями и мужененавистническими мыльными операми, - несколько раз выразительно перешел с раскрытых страниц "Forty & Fab" на мою физиономию и обратно. В течение нескольких секунд выражение праведного гнева на ее роже сменилось омерзением, а затем эта стерва начала орать во всю глотку, проклиная не только меня, но и весь род мужской, начиная с какого-то там далекого колена. Мне оставалось только вжаться поглубже в сиденье и отчаянно молиться, чтобы светофоры поскорее переключились на зеленый, однако я прекрасно знал, что именно на этом участке дороги особенности движения таковы, что я рискую остаться здесь навсегда. Единственным человеком, с лица которого за все это время не сошла улыбка, была Мэри из Белфаста. Ей было абсолютно наплевать, что она сидит себе совершенно голая, растопырив ноги, в машине на шоссе А41 на подъезде к Уотфорду. Везет же дурам.
Пробираясь по узким улочкам к спасительному родному очагу, я чуть ли не ожидал уже увидеть поджидающий меня наряд полиции. По-моему, это было бы логичным завершением затянувшегося идиотского шоу, в которое превратились последние дни. В конце концов, я думаю, полиция могла бы и отреагировать. Наверняка к ним поступает не так уж много заявлений об извращенцах, разглядывающих порножурналы на глазах у почтенной публики прямо в воскресный полдень.
20.30. Дома
После того, что произошло сегодня во второй половине дня, мне остается только смириться с тем, что начиная с завтрашнего дня для меня начнется "первая десятка" худших дней в моей жизни.
Около четырех ко мне, как всегда без предупреждения, подвалил Кев: ему, видите ли, нравится смотреть воскресные матчи по "Скай Спортс". Будучи всего лишь каким-то младшим бухгалтером с зарплатой двадцать семь штук в год, он, конечно, не может позволить себе собственную спутниковую тарелку и поэтому, невзирая на необходимость пилить на машине минут двадцать от своего дома до моего, он предпочитает заваливаться ко мне и смотреть ящик у меня. Я в общем-то особо не возражаю и совсем не имел бы ничего против, если бы он хоть иногда удосуживался прихватить с собой пару пива. На самом же деле, как легко понять, проставляться мне приходится не только тарелкой, но и напитками. В конце концов, это, наверное, справедливо: я ведь зарабатываю в год тысячи на три меньше него, да и залоговые платежи за квартиру у меня побольше. Так что мне сам бог велел поить эту сволочь пивом.
Пока мы слушали Энди Грея, несшего свою традиционную херню перед матчем, Кев всего один раз упомянул о событиях последних дней, и то вполне безобидно, скорее озабоченно, спросив у меня: "Ну что, придурок, как нос-то?" Потом начался матч "Арсенал" - "Ливерпуль". Ей-богу, неплохо иногда посмотреть футбол по телевизору: сидишь себе, будто в VIP-ложе, и глазеешь на экран, только что на балкон посмотреть игру вживую не выйдешь.
В перерыве, как обычно, Кев направился в сортир, а затем к холодильнику - именно в таком порядке и никак иначе. Вернулся он, естественно, с последней шестибаночной упаковкой "Будвайзера" в одной лапе и с только что купленным мною пакетом орешков в другой. Вот тут-то и случилось самое страшное.