- У меня с собой будильник - "веккер" по-нашему. Мне бы желательно выехать отсюда сразу после восьми. Не хотелось бы брать такси, но если для вас это слишком рано...
- Нет проблем. Я спокойно просыпаюсь в любое время, - добродушно отозвался Том. - Приятных снов.
Том вышел с ощущением, что разочаровал Эрика отсутствием энтузиазма по поводу драгоценностей. Тут он вспомнил, что не взял из своей комнаты пижаму. Голым он спать не любил, считая, что, если захочется, всегда можно сбросить пижаму и посреди ночи. После недолгого колебания он тихонько постучал к Фрэнку. Под дверью все еще виднелась полоска света.
- Это Том, - шепнул он, заслышав легкие шаги босых мальчишеских ног.
Фрэнк открыл дверь и широко улыбнулся. Том приложил палец к губам, вошел в спальню, снова притворил за собою дверь и по-прежнему тихо сказал:
- Извини, забыл пижаму.
Он забрал пижаму, ночные туфли и направился к выходу.
- Ну как - встретили? Что за тип? - спросил Фрэнк, кивая в сторону соседней комнаты.
- Не все ли тебе равно? Завтра утром его уже тут не будет. До моего возвращения из Море из комнаты не выходи, понял?
- Да, сэр.
- Тогда спокойной ночи, - сказал Том и, неловко похлопав юношу по плечу, добавил: - Рад, что ты добрался без приключений.
- Спокойной ночи, сэр.
- Запрись на замок, - шепнул Том. Он вышел и задержался ровно настолько, чтобы услышать, как щелкнул замок.
У Эрика еще горел свет. Сквозь шум воды Том услышал доносящееся из ванной пение. Довольно приятный голос напевал милый сентиментальный вальс. Том затрясся от беззвучного хохота.
Перед дверью в спальню Элоизы он внезапно остановился. Его неожиданно посетила довольно тревожная мысль: что будет, если Джонни Пирсон в сопровождении детектива действительно объявится во Франции? Это было бы совсем некстати и сулило новые проблемы. А ну как Джонни прибудет, чтобы навести справки о брате, в американское посольство как раз тогда, когда в том же районе окажутся Том и Фрэнк, поскольку именно возле посольства делать фото на паспорт удобнее всего? Впрочем, к чему волноваться заранее? Даже если предположить, что такое произойдет, то стоит ли ему так беспокоиться о Фрэнке лишь оттого, что тому не хочется, чтобы его нашли? Уж не заразился ли он от Ривза Мино склонностью к играм в таинственность?!
Он постучал и услышал знакомый милый голос Элоизы: "Войдите!"
На следующее утро Том отвез все еще безусого Эрика Ланца в Море к парижскому поезду в 9.15. Эрик был в приподнятом настроении и всю дорогу болтал - о пашнях, мимо которых они проезжали о том как глупо сеять кормовое зерно, когда можно выращивать отборные сорта, об авантюрной неэффективности абсолютно убыточной системы сельского хозяйства во Франции.
- И все же я люблю сюда ездить, - говорил он - Сегодня схожу на несколько выставок, встреча у меня в... рано, а потом я свободен.
Тому было все равно, когда именно назначена у Эрика встреча, но он собирался сводить Фрэнка в Центр Помпиду, где только что открылась выставка под девизом "Париж - Берлин", и если по несчастному совпадению они там наткнутся на Эрика, то это может иметь самые неприятные последствия: не исключено, что Эрик читал или слышал об исчезновении Фрэнка Пирсона. Тома удивляло, что ни одна газета еще не высказала предположения о том, что Фрэнк мог быть похищен, хотя не надо забывать и о том, что похитители обычно очень быстро обращаются к заинтересованной стороне с требованием выкупа. Очевидно, Пирсоны по-прежнему считают, что юноша сбежал по собственной воле. И как это специалисты по киднеппингу до сих пор не догадались запросить выкуп за человека, которого у них нет? "А что? На этом можно было бы неплохо поживиться!" - мелькнула у Тома озорная мысль, и он улыбнулся.
- Что тут смешного? По-моему, для вас как американского гражданина это должно быть совсем не смешно! - вдруг услышал он слова Эрика. Ланц пытался говорить шутливым тоном, но в голосе немца Том уловил обиду. Тот как раз развивал тему падения американской валюты и беспомощной - в отличие от бережливого подхода к экономике канцлера Гельмута Шмидта - стратегии американского правительства в лице президента Джимми Картера.
- Извините. Просто в связи с вашими словами мне вспомнилось одно высказывание - может, оно принадлежит вашему же Шмидту - о том, что в Америке сейчас всем заправляют высокого ранга дилетанты, - нашелся Том.
- В самую точку!
К тому времени они уже подошли к поезду, и Эрику пришлось замолчать. Он рассыпался в благодарностях за гостеприимство и долго тряс Тому руку.
- Счастливо! - сказал Том на прощанье.
- И вам того же! - С этими словами улыбчивый Эрик подхватил свои фибровые чемоданчики и скрылся в вагоне.
Проезжая через центр Вильперса, Том заметил желтый почтовый фургончик; это значило, что почту доставят в Бель-Омбр без опозданий, ровно в 9.30. Фургончик напомнил Тому об одной небольшой операции, которую было удобнее выполнить именно здесь, а не в многолюдном Париже. Он остановил машину у местной почты и вошел внутрь. Сегодня рано утром после своей первой за день чашки кофе он спустился вниз и набросал короткое послание для Ривза: "Парню лет 16-17, на девятнадцать он точно не выглядит, рост пять футов Ю дюймов, волосы прямые, каштановые, место рождения - без разницы, важно только, чтобы в Штатах. Вышли сразу, как получишь на руки, экспресс-почтой. Извести, как тебя отблагодарить, заранее спасибо, спешу. Э. Л. здесь. У него, кажется, все в порядке. Том".
В почтовом отделении он купил конверт и заплатил дополнительные девять франков за красную наклейку "срочно", которую тут же наклеил на конверт. Девушка взяла от него письмо, но заметила, что оно не запечатано, и сказала об этом Тому. Отговорившись тем, что забыл вложить кое-что в конверт, он забрал письмо с собой.
Когда он вернулся, Элоиза еще не спустилась. Фрэнка он застал у себя в комнате. Вполне одетый, тот заканчивал завтракать.
- Доброе утро, - сказал Том. - Ты выспался?
Фрэнк тотчас встал. Его почтительность приводила Тома в некоторое замешательство. При виде Тома лицо Фрэнка иногда сияло так, словно перед ним была его любимая Тереза.
- Так точно, очень хорошо, сэр, - откликнулся он. - Мадам Аннет мне уже сказала, что вы повезли своего друга в Море.
- Верно. Мы с тобой тоже отправляемся минут через двадцать.
Том оглядел Фрэнка. Тот был в кофейного цвета свитере, и Том решил, что для паспорта это будет в самый раз - тем более что на фото в газете юноша был в рубашке и при галстуке. В простом свитере его труднее будет узнать.
- Когда станешь фотографироваться, пробор справа оставь как есть, только немножко взлохмать себе волосы на макушке и над висками. Впрочем, я тебе напомню об этом еще раз. Щетка для волос с собой?
- Да, сэр.
- А крем-пудра?
Том заметил, что после ванны Фрэнк не забыл замазать родинку, но впереди у них был еще целый день.
- Она здесь, сэр. - Юноша указал на задний карман брюк.
Том заглянул в комнату для гостей, где застал мадам Аннет за работой - она меняла постельное белье после Эрика. Будучи женщиной, мягко говоря, бережливой, она стелила те же простыни, на которых Фрэнк спал до переселения в комнату Тома. Он вспомнил, что накануне Фрэнк сам предложил, чтобы для него не стелили чистые простыни в спальне хозяина дома, и мадам Аннет его практический подход целиком одобрила.
- Вы и молодой человек вернетесь сегодня, месье Тома? - спросила мадам Аннет.
- Да. Надеюсь, что к ужину успеем.
Том услышал, как у ворот притормозил почтовый фургон. Из гардеробной он достал свой синий блейзер, который всегда был ему немного тесноват. Он решил, что Фрэнку будет лучше надеть его, чем сняться в своем собственном приметном пиджаке - твидовом в искорку.
Взгляд Тома задержался на ровном ряду туфель. Все они были начищены до зеркального блеска. Ни его туфли от Гуччи, ни испанские сапожки мягкой кожи еще никогда не сияли так ослепительно. Обработке щеткой подверглись даже его кожаные шлепанцы с несуразными помпонами.
Наверняка это дело рук Фрэнка. Мадам Аннет иногда протирала его обувь, но ей было далеко до такого совершенства. "Надо же, - подумал Том. - Наследник миллионного состояния, а не погнушался такой работой".
Он спустился вниз с блейзером и занялся просмотром корреспонденции. Ее было немного - два-три конверта со штемпелем банка, которые Том даже не стал вскрывать, и письмо Элоизе - судя по почерку, от ее подруги Ноэль. Том нетерпеливо разорвал коричневую бандерольку на "Геральд трибьюн", но в гостиной был Фрэнк, и Том сказал:
- Вот, принес тебе этот старый блейзер. Надень-ка его сегодня вместо своего пиджака.
Фрэнк тут же с видимым удовольствием стал его примерять. Рукава оказались ему немного длинны, но он подвигал руками и радостно сказал:
- Просто замечательно! Спасибо!
- Ты можешь его оставить себе насовсем.
Фрэнк широко улыбнулся, еще раз поблагодарил, сказав: "Извините, я на минутку подымусь", и исчез наверху.
Том полистал газету и внизу на второй странице нашел небольшую заметку, неброско озаглавленную: "Семейство Пирсонов посылает детектива на розыски". Фото на этот раз отсутствовало. Том прочел:
"По распоряжению миссис Лили Пирсон, вдовы Джона Пирсона, во Францию прибыл детектив, который займется поисками ее пропавшего сына. Фрэнк Пирсон оставил дом (в штате Мэн) в конце июля. Выяснилось, что он был в Лондоне и затем уехал. Его видели в Париже. Вместе с детективом во Францию прибыл и его старший брат, девятнадцатилетний Джон, чей паспорт был взят Фрэнком при бегстве из дома. Поиски предполагается начать с Парижа и его окрестностей. Данный случай не имеет никакого отношения к киднеппингу".
Заметка оставила у Тома неприятный осадок. Ему стало не по себе. С другой стороны - что страшного, даже если они сегодня столкнутся нос к носу с Джоном и детективом? Ничего - семья просто-напросто хочет найти и вернуть сбежавшего. Том решил ничего не говорить Фрэнку, а газету оставить дома. Элоиза редко заглядывала в "Геральд", но отсутствие газеты может ее насторожить. Еще неизвестно, откликнется ли как-нибудь на это местная пресса, и если да, то дадут ли они себе труд отыскать и опубликовать фотографию.
Фрэнк спустился, и Том пошел попрощаться с Элоизой.
- Мог бы и меня пригласить, - заметила она. Уже второе за день обиженное замечание. Это так не похоже на Элоизу, обычно у нее находилась куча собственных дел. - Хоть бы предупредил меня с вечера, что вы собираетесь в Париж.
На ней были джинсы в белую и синюю полоску и розовая блузка без рукавов. Такая хорошенькая женщина, как Элоиза, могла позволить себе гулять в августе по Парижу в чем угодно, но Том не хотел, чтобы ей стало известно, что Фрэнк снимается на фотографию для паспорта.
- Мы собираемся в Центр Помпиду, а вы с Ноэль уже видели это новое шоу и выставку.
- Что такое с этим Билли? - спросила вдруг Элоиза, недоуменно вздергивая светлые брови.
- Ты о чем?
- У него какой-то встревоженный вид. И на тебя он смотрит с обожанием. Он случайно не "паппет"?
Том знал это слово; оно означало "гомосексуалист".
- Я не замечал ничего такого. А ты?
- Долго он еще собирается у нас жить? Он здесь уже около недели, да?
- Я знаю, что сегодня в Париже он хочет зайти в туристическое агентство. Говорил что-то насчет Рима. На этой неделе он обязательно уедет. Ну, пока, дорогая. Около семи вернусь.
Том направился к выходу. Мимоходом он подобрал газету, сложил и сунул в задний карман брюк.
8
Том взял "рено", хотя предпочел бы "мерседес", и тут же упрекнул себя за то, что не узнал у Элоизы, не будет ли ей нужна машина, ведь "мерседес" все еще находился у Грацев. Он остановил машину возле гаража в районе Порт д'Орлеана, объяснив Фрэнку, что в центре парковка затруднительна. В гараже его знали. Том предупредил, что они заберут машину около шести вечера, и на выходе ему был выдан квиток с указанием часа прибытия, после чего они остановили такси.
- Проспект Габриэль, пожалуйста, - сказал Том шоферу. У самого посольства он высаживаться не хотел, а название улочки, примыкавшей к проспекту, на углу которой находилась фотомастерская, забыл.
- Вместе с вами - по Парижу! Вот она, настоящая жизнь! - мечтательно проговорил Фрэнк. О чем он грезил - о полной свободе? Юноша настоял на том, что будет платить сам, и извлек бумажник из внутреннего кармана дареного блейзера.
Том попытался догадаться, что еще, кроме денег, могло храниться в этом бумажнике, - на случай, если кто-то будет обыскивать Фрэнка. Они остановили такси на углу, где на дверях виднелась маленькая табличка.
- Видишь эту вывеску? - сказал он пареньку. - Это, кажется, называется "Маргарита". Там и сфотографируешься. Я с тобой заходить не буду. Не прикасайся к щеке, где запудрена родинка, взъерошь волосы, чуть-чуть улыбнись. Только не делай серьезное лицо!
Это он сказал именно потому, что обычно у Фрэнка было серьезное выражение лица.
- Тебя попросят назвать себя и подписать квитанцию. Можешь подписаться Чарльзом Джонсоном, например. Документов они не спрашивают, я знаю, потому что сам недавно фотографировался. Все понял?
- Да, сэр.
- Я буду вон там, - продолжал Том, указывая на кафе на противоположной стороне улицы. - Туда и приходи, они попросят тебя зайти через час, но на самом деле все будет готово через сорок пять минут.
Как только Фрэнк отошел, Том направился по проспекту Габриэль к площади Согласия, где, как он помнил, был газетный киоск. Он купил "Монд", "Фигаро" и даже "Иси Пари" - скандальную газетенку, первая страница которой была окрашена в зеленый, желтый и красный цвета. По дороге к кафе он торопливо проглядел ее. Целую страницу они отвели странному замужеству Кристины Онассис, которая сочеталась браком с русским шпионом; еще одну - принцессе Маргарет и ее новому, если верить слухам, протеже - итальянскому банкиру, чуть моложе нее. Как обычно, их интересовали только проблемы секса: кто с кем спутался, кто с кем собирается спутаться, кто с кем больше не спит и так далее в том же духе. Устроившись за столиком и заказав кофе, Том просмотрел всю газету с начала до конца и не нашел там никакого упоминания о Фрэнке. Естественно: в его истории сексом и не пахло. На предпоследней странице была целая куча объявлений по поводу того, как найти себе идеального партнера: "Жизнь коротка, так спешите осуществить свое заветное желание!". Объявления сопровождались иллюстрациями самых разнообразных надувных кукол - от пятидесяти девяти до трехсот девяноста франков за штуку. Они способны были вытворять что угодно, их можно было заказать по почте и получить в запакованном виде. "Интересно, каким образом их надувают? - подумал Том. - Весь дух выйдет, пока такую надуешь. И потом, что подумает та же экономка или кто-нибудь из друзей, если застанет мужчину с насосом в руках при том, что рядом нет велосипеда? Или еще забавнее: предположим, экономка увидит в постели надутую резиновую барышню и подумает, что перед ней труп. Или откроет дверцы гардероба, и оттуда вывалится кукла в человеческий рост. Можно купить себе не одну, а несколько таких созданий и держать одну в качестве жены, а двоих или троих - в качестве любовниц и таким образом пребывать постоянно в мире своих фантазий".
Принесли кофе, и Том закурил. В "Монд" и "Фигаро" - тоже ни строчки о деле Пирсонов.
Что, если французская полиция послала в эту фотомастерскую своего человека - для того, чтобы вместе с прочими пропавшими и разыскиваемыми выследить и Фрэнка? Ведь им хорошо известно о том, что те, кого ищут, вынуждены выправлять себе новые паспорта, а следовательно, фотографироваться...
Фрэнк вернулся довольный.
- Велели прийти через час, что вы и сказали.
- Как вы сказали, - механически поправил его Том.
Родинка была не видна, но волосы у Фрэнка на макушке все еще топорщились.
- Как ты расписался?
- Чарльз Джонсон.
- Ну, теперь мы можем сорок пять минут погулять, если только тебе не хочется кофе.
Пока они разговаривали, Фрэнк стоял. Вдруг Том увидел, как паренек весь напрягся и уставился на что-то на другой стороне улицы. Том посмотрел в том же направлении, но видеть мешали проходившие машины. Фрэнк опустился на стул, отвернулся и нервно потер лоб.
- Я только что видел... - выговорил он.
Том встал, огляделся, перевел взгляд на противоположный тротуар. Как раз в этот момент один из удалявшихся мужчин оглянулся, и Том узнал Джонни Пирсона.
- Так-так-так, - протянул Том, садясь. Он посмотрел на официантов, толпившихся у стойки, но они не обращали на него ни малейшего внимания. Тогда он снова встал и подошел к дверям кафе, чтобы разглядеть получше. Детектив - во всяком случае, Том подумал, что это детектив, - был одет в серый костюм. Он был атлетического сложения, без шляпы, с волнистыми рыжеватыми волосами. Джонни был светлее Фрэнка и выше него ростом. На нем был короткий, до талии, почти белый пиджак. Тому хотелось проверить, не заглянут ли они в фотомастерскую. По сути дела, это был магазин фотопринадлежностей, о том, что там еще и делали фотографии для паспорта, нигде написано не было. К великому облегчению Тома, мужчины прошли мимо. Вероятно, они заходили в американское посольство.
- В посольстве им не могли сообщить ничего нового, - успокаивающе сказал он Фрэнку. - Ничего такого, о чем нам следовало бы знать.
Паренек молчал. Лицо его слегка побледнело.
Том оставил на столе пятифранковую купюру и сделал знак Фрэнку.
Они вышли из кафе и направились в сторону улицы Риволи и площади Согласия. Том поглядел на часы: по его расчету, фотография должна быть готова в двенадцать пятнадцать.
- Не волнуйся, - сказал он, не ускоряя шагов. - Я сначала сам зайду в магазин, чтобы проверить, нет ли их там, но они только что прошли мимо.
- Точно?
- Точно.
Про себя он подумал, что они еще могут туда заглянуть, если в посольстве им сказали, где поблизости обычно фотографируются для паспорта, и в магазине начать расспрашивать, не заходил ли к ним молодой человек, похожий на Фрэнка. Том решил выбросить из головы эти мысли - все равно ничего уже нельзя изменить. Они медленно двинулись по улице Риволи, разглядывая витрины. Тут было все вперемешку - шелковые шарфы, миниатюрные гондолы, пышные мужские рубашки с рюшами и блестящими запонками. Тому хотелось заглянуть в знаменитую книжную лавку Смита, где продавалась литература на английском, но он не стал этого делать: там всегда толпилось много англичан и американцев. Он надеялся, что эта игра в преследуемых может развлечь Фрэнка, но этого не произошло, - после того, как Фрэнк увидел брата, с его лица не сходило тревожное, напряженное выражение. Когда подошло время получать фотографии, Том велел Фрэнку прогуливаться около магазина, а в случае появления Джонни с детективом повернуть к бульвару Риволи. Сам же Том вошел в магазин и сделал вид, что рассматривает выставленные на продажу фотокамеры. На деревянных стульях в ожидании своей очереди сидела парочка - по виду явно американцы, а продавец - все тот же тощий высокий молодой человек, которого Том запомнил по прошлому посещению, - предлагал расписаться в регистрационной книге молоденькой американке. Парочка вскоре исчезла за занавеской, где находилось помещение для съемки, а Том вышел на улицу и сообщил Фрэнку, что путь свободен.
- Я буду ждать тебя прямо здесь, - сказал он. - Ты ведь уже заплатил за снимки?