* * *
Задняя дверь открылась и закрылась. Лейн поднялась из кресла в кабинете, где дожидалась возвращения сына. Встретила она его, едва он подошел к лестнице. Увидев ее, мальчик замер на месте.
- Как Мэри Марта? - спросила Лейн.
- Сейчас она спит. Я прочел ей сказку на ночь.
- Что там случилось? Почему твоя бабушка… почему мисс Эдит решила, что нужен ты?
- Ты знала, что тетя Мэри Марта не сказала ни слова со дня похорон Кента?
- Нет, понятия не имела. После похорон мы с мисс Эдит не общались.
- Мама, тетя Мэри Марта нуждается в помощи. Очень остро. Она все перевернула в своей комнате перед тем, как я пришел туда, а бабушка не позволила Джеки дать ей успокоительного. - Уилл пожал плечами. - Я смог лишь утихомирить ее. На время. Она думает, что Кент еще жив. И опять принялась за старое. Ну, называла меня своим ребенком и несла бред о том, что она моя мать. Она не… она никак не может быть моей матерью, правда? - Уилл бросил настороженный взгляд на Лейн.
Громко вздохнув, мальчик сел на третью ступеньку. Когда поднял взгляд на Лейн, она подумала, что ее сердце разорвется. Выражение его лица сказало все. Ее сын был смятенным, страдающим. И она не знала, как помочь ему. Лейн стала рядом с ним и положила руку на его ссутуленные плечи.
- Мэри Марта не твоя мать. Понимаю, у тебя нет оснований мне верить, я лгала тебе всю жизнь, но сейчас говорю правду. Твой родной отец - Джонни Мак, а Шарон Хикмен - родная мать. Анализы ДНК подтвердили бы это. Я все объяснила тебе после того, как Кент…узнал правду.
- Да, знаю. - Мальчик сплел пальцы и стал потирать друг о друга основания ладоней. - Ты дала мне прочесть письмо, которое Шарон написала Кенту. Прости, тетя Мэри Марта…
- У Мэри Марты серьезные психические проблемы. Она была неуравновешенной всю жизнь, с детства. И сосредоточилась на тебе с тех пор, как Кент впервые положил тебя ей на руки. Я не могу этого объяснить. И не уверена, что кто-то может.
Мальчик опустил взгляд к ступеням, сплетенные руки его свисали между широко расставленными коленями.
- Знаешь, я рад, что мой отец не Кент. Он был ужасным человеком. Пьяницей. Никчемным существом. И обращался с тобой как… - Уилл поднял голову и взглянул на Лейн. - Жаль, что моя родная мать не ты. Кто родной отец, мне все равно, однако я хотел бы…
Лейн крепко сжала плечи мальчика, потом прижалась головой к его голове и положила руку ему на колено.
- Знаю, дорогой. Я тоже хотела б быть твоей родной матерью, но даже если б я родила тебя, ты не мог бы быть мне роднее.
- Мама. - Он повернулся и оказался в ее объятиях, потом положил ей на плечо голову и тоже обнял ее. Лейн не знала, она ли утешает его или он ее. Пожалуй, и то и другое. Оба они хотели невозможного.
- Все будет хорошо. - Лейн погладила его по голове, словно маленького.
- Почему ты вышла замуж за Кента и усыновила меня? - Уилл слегка приподнял голову и взглянул в глаза Лейн. - Ты не любила Кента и знала, что я в действительности не его ребенок, так что… Шарон написала Кенту, что ты хотела меня, потому что я сын Джонни Мака Кэхилла. Это правда? Ты поэтому хотела меня?
Лейн взяла мальчика за руки и заглянула ему в глаза, моля Бога, чтобы ей на ум пришли нужные слова.
- Да, я поэтому хотела ребенка Шарон. Мне тогда было девятнадцать лет, и я воображала себя безумно влюбленной в Джонни Мака с четырнадцатилетнего возраста. Мы с ним не были любовниками. Были просто друзьями. Это его выбор, не мой. Но я была так влюблена в него, что готова была на все пойти ради спасения его Ребенка.
- Не верю, что ты могла любить такого человека, как Джонни Мак. - Уилл вырвал у нее руки. - Кент рассказал мне, каким он был. Просто-напросто белой швалью; Его исключили из школы, он добывал деньги на жизнь работой во дворах и находил удовольствие в том, чтобы трахать всех женщин в городе.
- Джон Уильям Грэхем!
- Я хочу знать правду о родном отце. Моя мать была швалью, и отец тоже, так ведь? Кент не лгал мне, правда?
- Нет, Кент не лгал. Но его истолкование правды было несколько предвзятым. Кент презирал Джонни Мака с детства, и они постоянно соперничали. Видишь ли, дорогой, ты слегка похож на Кента потому, что он и Джонни Мак были единокровными братьями. Твой дедушка Грэхем был банкиром и…
- Значит, Джонни Мак такой же ублюдок, как и я. Лейн скрипнула зубами, сдерживаясь, чтобы не исправить Уилла громко и злобно. Потом совершенно спокойно сказала:
- Никогда не называй себя этим словом. Никогда.
- Извини, мама. "Внебрачный" звучит лучше? - язвительно спросил он.
- У тебя есть все основания сердиться и чувствовать себя неловко. Если бы я могла избавить тебя от неприятной правды, то избавила бы. Видит Бог, я четырнадцать лет старалась оберегать тебя.
- Значит, мой отец в самом деле был белой швалью, недоучкой, зарабатывал на жизнь работой во дворах и трахался со всеми?
- Если хочешь расстроить меня употреблением нехороших слов, ты добился желаемого, - ответила Лейн. - Если хочешь напуститься на меня с упреком, что ж, давай. Думаю, я смогу это вынести.
- Мама, я не собираюсь причинить тебе боль. Просто хочу узнать от тебя правду о родном отце.
- Хорошо. Джонни Мак был всем тем, кем Кент его назвал, но… о Джонни Маке можно сказать еще многое. Он был очень красивым молодым человеком, и почти все женщины в городе находили его очаровательным. Рос он в трудных условиях. Без отца. Мать не заботилась о нем. Денег у него не было. Он не был благовоспитанным мальчиком из хорошей семьи. Но и не был уж совершенно плохим, хотя Кент убеждал тебя в этом.
- Как можно назвать человека, который награждает ребенком девушку, а потом бросает ее? - спросил мальчик и, сощурясь, взглянул на мать.
- Джонни Мак не знал, что Шарон беременна, а когда она сказала мне, никто понятия не имел, где он. - Не было смысла говорить мальчику, что кое-кто - в том числе мисс Эдит - считал Джонни Мака мертвым.
- Ну и что же он делает здесь теперь?
- Лилли Мэй уже десять лет знала, где он. И вызвала его письмом сюда. Думает, что мы с тобой нуждаемся в нем.
Мальчик подскочил и сбежал вниз.
- Почему она так думает? Нам он не нужен, так ведь? Если он хотел тебе помочь, отблагодарить тебя за спасенную жизнь, почему его не было здесь, когда Кент измывался над тобой?
- Что ты знаешь о его спасении?
- Лилли Мэй сказала, что несколько человек сильно избили его и бросили в реку, а ты привела его домой, и вы вдвоем ухаживали за ним. Она говорила это сегодня, когда вы разговаривали в гостиной.
- Понятно.
- Ты сказала ему, чтобы убирался туда, откуда приехал, правда? Что он не нужен в нашей жизни? Лилли Мэй ошибается. Мы обойдемся без него.
- Джонни Мак не уедет просто потому, что тебе этого хочется. Он твердо решил мне помочь, если меня арестуют по обвинению в убийстве Кента. И он хочет познакомиться с тобой.
- А я не желаю знакомиться с ним.
- Он напросился на приглашение завтра к обеду.
- И ты сказала, что мы будем рады его видеть?
Лейн покачала головой:
- Нет, конечно. Но пойми, Джонни Мак из тех людей, что не принимают отказа. Он всегда был таким, Если ему что-то нужно, он этого добивается.
- Мама, а что ему нужно? Ты?
- Ему нужен ты, Уилл. Нужен его сын.
- Он несколько опоздал, тебе не кажется? Мне он не нужен. И я не сяду с ним за стол. Слышишь? Если он завтра явится, скажи ему, что я не хочу иметь с ним ничего общего.
* * *
Джеймс приготовил и подал жене виски со льдом. Эдит перестала расхаживать по комнате и взяла стакан.
- Ты видел его. Говорил с ним. Уверен, что это действительно Джонни Мак Кэхилл? - Эдит сверкнула глазами на Бадди Лоулера, стоявшего со шляпой в руке посередине ковра на полу библиотеки.
- Да, мэм, это Джонни Мак. Такой же, как был - заносчивый, дерзкий, вызывающий, но и не совсем такой. После того, что произошло пятнадцать лет назад, казалось бы, моя угроза должна была хотя бы слегка его припугнуть. Однако ничего подобного. Он не испугался.
- Что ты выяснил о нем?
- От него самого я ничего не узнал, но я отправил запрос, и ответ мы получим завтра, если не раньше, - ответил Бадди.
- Джонни Мак вернулся из-за Лейн, - сказала Эдит и приложилась к стакану. - Он не мог ничего знать об Уилле, разве что… Может быть, они с Лейн поддерживали контакт все эти годы.
- В общем, почему бы ни приехал, он сказал мне, что пробудет здесь столько, сколько ему понадобится. И передал вам сообщение, мисс Эдит.
- Ах, наглец, сукин сын! - Эдит допила то, что оставалось в стакане, и закашлялась, потому что крепкий напиток обжег ей горло. - Что за сообщение?
- "Скажи мисс Эдит, что беспокойство снова вернулось в город, что восходит багровая луна и ей лучше всего быть начеку".
- Он угрожает мне! Арестуй его и…
- Нельзя арестовать человека за неприятное сообщение, - сказал Джеймс.
Эдит резко повернула голову, сверкнула глазами на мужа. Ничтожество. И что только она нашла в Джеймсе Уэйре?
- Конечно, Джонни Мак будет для нас беспокойством. Как и раньше. Если не найдем способа от него избавиться…
- Пожалуй, лучше толком разузнать, дорогая, что сейчас представляет собой Джонни Мак, прежде чем придумывать для Бадди планы избавления от него, - предложил Джеймс. - Кстати, в первый раз он не справился с подобным делом, так ведь?
- Я думал, он мертв, черт возьми, - сказал Бадди. - Кент думал, что мертв. Да и все так думали. Мы с ребятами основательно отделали его, перед тем как бросить в Реку. Никакой обычный, нормальный человек не смог бы выжить.
Эдит крепко сжала пустой стакан.
- Да, все мы знаем, что Джонни Мак не был обычным человеком, и наверняка не стал теперь.
В незаконнорожденном сыне ее первого мужа не было ничего обычного. Этот парень с детства выглядел потрясающе. Конечно, Джон Грэхем был красивым мужчиной. И Фейт Кэхилл, шлюха из трейлерной швали, была поразительной красавицей. Эдит всегда знала о волокитстве мужа, и до нее доходили разговоры о ребенке Фейт, которого та родила не от мужа, убитого в пьяной драке, когда ребенок был еще младенцем. Потом, увидев впервые шестилетнего мальчика на улице с матерью, она поняла, что Джонни Мак сын Джона. Как и Кент. Только Кент носил фамилию Грэхем и был наследником грэхемовского состояния.
- А если я стану ревновать, дорогая? - спросил Джеймс с глупой улыбкой на красном круглом лице. - Мужчине неприятно сознавать, что его жена находит другого потрясающим.
Эдит резко повернулась с яростью в глазах и запустила опорожненный стакан в мужа. Джеймс успел пригнуться. Хрустальный стакан ударился об угол мраморного камина за его спиной и разбился вдребезги.
- Дурак ты, Джеймс. - Эдит убийственно посмотрела на него и повернулась к Бадди: - Разузнай все, что, сможешь, о Джонни Маке и позвони мне, хоть в два часа ночи. Я не допущу, чтобы этот скот возвращался в мой город и угрожал мне. А если он думает заявить права на Уилла, ему лучше передумать. Он недостоин быть отцом этого мальчика.
- Я сейчас еду в полицейский участок, - сказал Бадди. - И не уеду оттуда, пока не раздобуду каких-то сведений о Джонни Маке.
- Отлично. - Эдит отпустила его взмахом руки. -Провожать тебя не будем.
Когда Бадди вышел из библиотеки, Джеймс направился следом, но не успел дойти до двери, как Эдит окликнула его:
- Ты куда?
- Наверх в свою комнату, - ответил он. - Увидимся утром, дорогая.
Эдит смотрела, как муж уходит от нее. Потом, вздохнув, нервозно пригладила холеные короткие волосы. После смерти Джона Джеймс был внимательным, заботливым, и до того, как они поженились, секс с ним был довольно-таки захватывающим. Джеймс, хоть ничего собой не представлял, по крайней мере, был пылким любовником. Что он моложе ее почти на двадцать лет, что отнюдь не богат, тогда не беспокоило ее. Он согласился подписать предбрачный договор, оберегавший ее банковские счета. А что до разницы в возрасте, даже злейшие враги не могли не признавать, что Эдит Грэхем выглядит моложе своих лет.
Однако если б начать все заново, она бы не вышла за Джеймса. Насладилась бы романом с ним, потом завела бы другого любовника. Ее муж был внимательным, угодливым и зачастую напоминал ей комнатную собачку. Он всеми силами старался ей угодить, но его раболепство, которого она требовала, было в нем самым для нее ненавистным. Хотя она в конце концов возненавидела Джона Грэхема, этот мужчина не приедался ей. Ни в спальне, ни за ее пределами. И даже то, что она не могла властвовать над ним, ей очень нравилось. Они были людьми сильной воли и вспыхивали в постели жарким пламенем.
Так же было и с его сыном. Даже еще лучше. Чего Джонни Маку недоставало как юному любовнику в опыте, он с лихвой компенсировал силой и страстью. При мысли о Джонни Маке по телу Эдит пробежала дрожь вожделения. Каков он теперь как мужчина и любовник?
- Ты назвала Джеймса дураком, - призналась Эдит вслух и негромко фыркнула. - Но это ты дура, Эдит, раз лелеешь мысли об этом мужчине.
Джонни Мак вернулся в город не ради того, чтобы возобновить с ней роман, это определенно. Если он приехал ради какой-то женщины, то ради Лейн.
Мягко улыбаясь, Эдит прошла по комнате, сняв пробку с бутылки, налила виски в стакан. Поднесла его ко рту и отпила глоток.
Но Лейн вскоре будет недосягаема. Ее арестуют за убийство Кента, будут судить и признают виновной. Это только вопрос времени. Надо отдать приказания Бадди и окружному прокурору Уэсу Стивенсу. И потребовать отплатить за кое-какие любезности. Она хочет, чтобы Лейн была наказана. Чтобы Уилл и Мэри Марта были защищены. И чтобы Джонни Мак понял, что здесь по-прежнему распоряжается мисс Эдит.
Глава 10
Джеймс Уэйр почмокал губами в телефонную трубку и удовлетворенно вздохнул, услышав хриплое хихиканье Арлин. Больше всего на свете ему хотелось быть сейчас ней. В ее постели, в ее объятиях. В ее лоне, черт возьми!
- Я скучаю по тебе Джимми. Каждую минуту, когда мы не вместе.
- Я тоже по тебе, милочка. Ты знаешь, как сильно хочу тебя сейчас, правда?
- Не на столько, чтобы покинуть старый большой особняк и приехать на другой берег реки ко мне.
- Знаешь, я теперь не могу тайком уходить по ночам. Есть риск, что кто-то из прислуги увидит меня и донесет Эдит. Твоя подружка Джеки уже заподозрила, что между нами что-то есть.
- У нее это просто догадки. Я ничего ей не говорила. И обещаю, что не скажу. Не стану никоим образом создавать проблемы для тебя. Для нас. Просто я очень устала ждать. Хочу, чтобы мы поженились и зажили нормальной жизнью.
- Постарайся потерпеть еще чуть-чуть, милочка. Еще несколько сделок, и у меня будет достаточно денег, чтобы нам навсегда уехать из Ноблз-Кроссинга.
- Ты не совершаешь ничего очень уж противозаконного, а? - В голосе Арлин звучало искреннее беспокойство. - Ты сказал, что переводишь деньги со счетов мисс Эдит, но я не понимаю, как…
- Не утруждай свою хорошенькую головку, - успокоил ее Джеймс.
Да, черт возьми, в том, что он делает, есть нечто противозаконное, но. Бог даст, Эдит, узнав, не настолько разозлится, чтобы разыскивать его и отдавать под суд. К тому же он собирается сменить фамилию. Он уже заготовил поддельные свидетельства о рождении и карточки социального страхования для себя, Арлин и ее детей. Уже это стоило немалых денег. На его счете в швейцарском банке лежит довольно крупная сумма, но этого мало.
Поскольку Эдит никогда не узнает, что ее драгоценный Кент обнаружил несоответствия в ее счетах и уличил его, он в безопасности. Как мог этот вечно пьяный олух сообразить, что происходит? Непонятно. Но Кент теперь уже не сможет ничего сказать никому.
Джеймс улыбнулся. Кент никому больше не доставит неприятностей. Ни ему. Ни Уиллу. Ни бедной Мэри Марте.
- Я не могу не беспокоиться о тебе, - сказала Арлин. -Ты же знаешь, как я тебя люблю, как всегда любила.
Джеймс возгорался желанием, даже просто разговаривая с Арлин. Она всегда так действовала на него. Когда они впервые сошлись, он думал, что это просто страсть, что сможет продолжать роман с юной возлюбленной и оставаться в несчастливом браке с богатой женщиной. Но в конце концов понял, как хорошо с женщиной, которая дает возможность чувствовать себя настоящим мужчиной. А у Арлин было это умение - давать ему чувствовать себя ростом в десять футов. Вот за что он и любил ее.
- Поцелуй меня еще, - попросила она.
Джеймс вытянул губы и прочмокал в телефон вторую серию пустых поцелуев.
- Увидимся завтра. Закрой свой салон на обед пораньше.
- Будешь видеть меня сегодня во сне?
- Я каждую ночь вижу тебя в сновидениях и кончаю.
Арлин снова хихикнула.
- Пока, любовничек.
- Пока.
Джеймс положил трубку, перевернулся на спину, вы тянулся на антикварной ореховой кровати, которая была старше его, по меньшей мере, на двести лет. Неизвестно, сколько поколений Грэхемов спало на ней. Он запустил руку за пояс пижамных брюк и взялся за напряженный пенис. Задался мыслью, сколько мужчин лежало на этой кровати, когда постылая жена спала по другую сторону коридора, и мастурбировал, думая о другой женщине.