выход. Придётся придерживаться той манеры разговора, которую я слышала
в последнее время.
-А вот и я!
Моё появление не произвело такого эффекта, на который я рассчитывала.
Никто не обратил на мой наряд никакого внимания. Значит, так оно и должно
быть. Вот и ладно, первый шаг в новую жизнь сделан, пойдём дальше. На
кухне пахло свежесваренным кофе, на тарелках лежала аппетитная яичница,
Екатерина налегала на пирожные, Ольга сидела, уставившись в окно.
-Садись, завтрак стынет,- пригласил Вячеслав.-Ты уж извини, похозяйничал
я тут с утра. Ты спала, будить не стал, сварганил из того, что нашёл в
холодильнике.
Что такое холодильник, я решила на всякий случай не спрашивать. По всей
видимости, это был тот самый большой белый, слегка шумящий шкаф, с
холодом внутри, который я видела в своём первом сне, ещё там, на борту
злополучного лайнера.
Необходимо выбрать тактику дальнейшего поведения. Может быть,
рассказать обо всем, и будь, что будет. Нет, это не выход. Мне едва ли
поверят, а скорее решат, что я сошла с ума, и поместят в клинику для
душевнобольных. Туда мне явно не хотелось. Буду молчать, и плыть по
течению.
Завтрак закончился. Мы быстренько помыли посуду, а затем вернулись в
гостиную. Кот лежал, подрёмывая в кресле.
-Итак, теперь всё по порядку,- попросила Ольга, - Слава нам уже всё
рассказал, но хотелось бы услышать о событиях прошедшей ночи от тебя
лично.
Только я собралась с духом, чтобы начать рассказ, как Екатерина вскочила с
дивана и, подбежав к чёрному ящику на стене, нажала на какую-то кнопку,
ящик стал показывать цветные картинки.
-Я совсем забыла, через пару минут будут новости. Вдруг, сейчас расскажут
о событиях, в которых ты принимала не самое последнее участие?
Появилось изображение женщины, она внимательно посмотрела на нас,
поздоровалась. Я ответила ей. На меня почему-то посмотрели с грустью в
глазах, но ничего не сказали. Женщина в ящике начала рассказывать:
-Вчера в Москве случилось чрезвычайное происшествие: группа
представителей московского бомонда решила окунуться в прошлое и
провести вечеринку, посвящённую столетию со дня гибели суперлайнера
"Титаник". Примечательно, что ресторан, где планировалось это
мероприятие, был назван так же как и лайнер, затонувший в ночь на 13
апреля 1912 года по пути в Америку в Атлантическом океане. Вспомним
трагическую историю "Титаника" и его пассажиров, среди которых было
довольно много знаменитых и состоятельных людей того времени.
Посмотрите хронику, снятую кинооператорами во время отплытия
"Титаника" из Саутгемптона.
Показались знакомые мне сцены прошлой жизни. Огромная махина корабля,
толпы пассажиров и просто любопытных на причале. Подъезжают экипажи и
авто, доставляя своих хозяев к месту их дальнейшего путешествия. Толпы
репортёров, кинохроникёры. Суета, толчея, и за всем этим ощущается какая-
то торжественность и предчувствие чего-то необычного, к чему удастся
сейчас прикоснуться.
Боже, да это же я! Вот мы с Бетси поднимаемся по трапу. Внезапно кто-то
окликнул меня. Я обернулась, и тут же попала в объектив камеры. Я
поправила шляпку, соскользнула перчатка, открыв изумрудный браслет.
Боже, боже, как давно и как недавно это было! Где же Бетси? Что случилось
с лайнером, доплыл ли он до Америки?
-К сожалению,- продолжила диктор, многим пассажирам "Титаника", как
известно, так и не удалось добраться до места назначения, более тысячи
человек погибли в холодных водах Атлантики. В основном это были
пассажиры третьего и второго классов, а также обслуживающий персонал.
Как это не покажется удивительным, но ресторан со звучным названием
"Титаник" ожидала та же судьба, что и знаменитый лайнер! В полной
темноте (по неизвестным причинам, на палубе ресторана были погашены все
огни) в корму плавучего заведения врезался прогулочный катер,
арендованный группой молодых людей для ночной прогулки по Москве
-реке. Результат плачевен, затонули оба судна. По предварительным данным,
погибло более сорока человек. Среди пропавших без вести числится 12
человек. Исчезла известная московская художница Светлана Гольц. Более
подробно о трагедии на Москве-реке в нашем вечернем выпуске.
Неужели, я каким-то чудом избежала гибели там, в далёком 1912 году, и
обрела новую в этом мире? Не может быть! А как же мама и бабушка? Им
сообщат о моей смерти! Нет, только не это! Девушка, так похожая на меня,
видимо, и есть Светлана, и она, возможно, спаслась, а Бетси вместе с ней.
-Света, что с тобой? - услышала я встревоженный голос Ольги. - Ты
побледнела и стала говорить по-английски, упомянула маму и бабушку. Ты
не беспокойся: они на даче, там же и твой отец.
Вот эту информацию я не смогла принять и понять: у меня есть семья, папа
жив! Что же будет, когда придёт время встретиться с ними? Последнее, что я
услышала, был крик.
-Скорее скорую, ей плохо! Славик, Скорую!
Очевидно, я потеряла сознание.
Первое, что я помню после слов "скорее скорую" - это ослепительно белый
потолок с единственной лампочкой, тускло освещавшей комнату.
На соседних кроватях спали женщины. За окнами сгустилась темнота, и
угрюмые деревья стучались в единственное незашторенное окно.
Интересно, где я? Скорее всего, в каком-то лечебном заведении, возможно в
лазарете. Тут я вспомнила, что со мной произошло.
Ничего страшного, лёгкое недомогание. Вот пройдёт ночь, наступит утро и
всё встанет на свои места. Надо просто подождать, совсем немного. Я вновь
легла на кровать и погрузилась в лёгкое забытьё. Я замечаю белый особняк с
колоннами, солидный, но слегка обветшавший. У подъезда стоят подводы, в
машину грузят какие-то ящики, бегают санитарки, с крыльца спускается
человек в военной форме, такую я ни разу не видела. Из дверей особняка
выходят люди в белых халатах, помогают больным размещаться на подводах.
Где-то вдалеке слышится шум взрывов. Почему я знала, что это взрывы? Не
могу сказать. Я просто чувствовала, что это именно взрывы, а не что-либо
иное. Люди явно торопятся, в атмосфере присутствовала какая-то
нервозность. Вот из дверей выносят очередные ящики, один из них падает, и
в разные стороны разлетаются какие-то бумаги. Человек в форме кричит, и
его помощники тотчас бросаются их собирать. И тут я вижу саму себя в
каком-то странном халате, босиком, меня поддерживает за руку одна из
сестёр милосердия и провожает к подводе. Едва я уселась, как та тронулась с
места, а за ней и все остальные. Впереди колонны едет автомобиль,
груженный ящиками с бумагами. Я чувствую запах гари. Чем дальше мы
отъезжали от больницы, тем сильнее становился этот запах. Дорога, по
которой идёт наша колонна, вымощена булыжником, и ехать по ней в телеге,
довольно неприятно: доставала ужасная тряска. Кто-то протягивает мне
туфли и говорит, чтобы я обулась. Внезапно раздаётся крик "Внимание,
воздух!". "Причём здесь воздух?" - подумала я и посмотрела на небо. Воздух
как воздух, ничего особенного, правда пахнет гарью, и всё. И тут
послышался шум, там, высоко в небе, что же это такое? Может быть,
аэропланы? Я их видела, когда в Лондоне проводились показательные
полёты аэронавтов. Народу тогда собралось чрезвычайно много, и я в том
числе. Дамы в нарядных платьях, мужчины в котелках. Желающим тогда
предлагали подняться в небо вместе с аэронавтом, но я не смогла преодолеть
свой страх. Правда, были смельчаки, которые рискнули и смогли увидеть
Лондон с высоты птичьего полёта.
Праздная толпа зевак и завораживающая красота полёта.
Значит, сейчас мы увидим то же или нечто подобное тому, что я когда-то
видела в Лондоне. В небе появляются чёрные точки и с каждой минутой они
приближаются. Да, это были именно аэропланы. Всё ближе и ближе. Эти
аэропланы отличались от тех, что я видела прежде.
Внезапно от самолётов (так их назвала, ехавшая со мной в одной повозке
женщина) отделяются чёрные точки и стремительно приближаются к земле.
Раздаётся сильный взрыв, и за столбом дыма и пламени исчезает ехавший
впереди обоза автомобиль. Мы останавливаемся, и люди, находившиеся в
телегах, те, что могли самостоятельно передвигаться, стремительно
разбегаются в разные стороны. Раздаётся ещё один взрыв, не причинивший
никому вреда. Одна из сестёр милосердия бегает рядом с повозками и
хватает пробегавших мимо людей за руки, умоляя помочь тем, кто не мог
ходить. Я выбираюсь из телеги и бегу к медсестре.
-Помоги, ему,- она показывает на мужчину с ногой в гипсе. И только я
протягиваю ему руку, чтобы помочь спуститься с телеги, как раздаётся
третий взрыв. Меня отбрасывает в сторону, и слышится пронзительный крик
"Нет".
Этот крик вывел меня из полудрёмы. Я открыла глаза и увидела перед собой
ту самую сестру, которой старалась помочь там, в моём видении.
-Вам плохо?- с участием спросила она,– вы так кричали!
-Нет, нет, спасибо! Со мной всё в порядке. А где тот мужчина с
забинтованной ногой, где все? Что случилось с автомобилем? Самолёты уже
улетели? И, наконец, где я?
-Вас вчера доставили сюда в госпиталь. Ваш эшелон попал под сильный
авиаобстрел, вы единственная, кто остался в живых. Скорее всего, у вас
контузия. В приёмном отделении вы назвались Съюзен. Это так?- строго
спросила медсестра.
-Абсолютно верно. Я Съюзен Гольц. Это я помню. Вот только, какой сейчас
год, совершенно забыла.
-Ничего страшного, такое часто случается после контузии. А сейчас 1941 год,
23 августа. Наши войска отступают, вот и нам пришёл приказ готовиться к
эвакуации. Собирайтесь, через час за нами должны приехать.
Сказав это, девушка вышла из комнаты. Скорее всего, мы находились не в
госпитале как таковом, а в каком-то старинном здании, приспособленном под
эти нужды. Приглядевшись, можно было заметить остатки былой роскоши:
резные карнизы над высокими окнами, паркетный, довольно грязный пол,
двери с остатками бронзовых накладок. В углу примостился комод красного
дерева с бронзовыми часами, украшенными фигурой женщины, на нём.
Интересно, где же мы находимся? Об этом я и спросила одну из женщин.
-Сама точно не знаю, - тихонько ответила она,- но говорят, свезли нас всех в
старинную усадьбу какого-то буржуя, раньше здесь санаторий был, токмо
всех уже эвакуировали, да и нас скоро должны отправить. Ты, это, давай
вещички свои собирай.
-Какие вещички?- удивилась я.
-Дак пальтецо, коли есть, обувка какая-никакая тоже пригодилась бы. Да ты
не тушуйся. Звать то тебя как?- спросила женщина.
-Съюзен.
-Не наша, что ли?
-Да нет, так меня родители решили назвать в честь прабабушки,- решила я не
раскрывать своей тайны.
-А я - Маша. Будем знакомы, – женщина протянула мне руку и я её пожала.
-Не бойся, деваха, авось не пропадём. Держись меня, я из деревни, много
чего знаю, умею, а ты, как я гляжу, из городских. Чем занимаешься?
-Художница,- пробормотала я.
-Это, что, рисуешь всякие там картинки? И как, на жисть хватало али как?-
поинтересовалась Мария.
-Хватало и ещё оставалось. Только, вижу, что сейчас мои умения никому не
пригодятся,- грустно ответила я.
-Да ты не переживай, вот отгоним супостата, там и твоё время придёт,
постаралась меня успокоить Маша.
В комнату вошла сестра, с которой я недавно разговаривала.
-Ну что, все готовы? За нами пришли подводы. Сейчас отправляемся. Пошли
что ли!
Женщины завозились, стали медленно подниматься со своих мест и брести к
выходу. Я наступила на какую-то деревяшку, нога подвернулась и меня
придержала за руку незнакомая женщина в форме сестры милосердия. Так
мы и вышли из дверей, спустились с лестницы. Поступил приказ
разместиться на подводах, стоявших неподалеку от входа на дороге,
уходившей из бывшей усадьбы. Мария помогла мне забраться на телегу и,
увидев, что я босая, тут же протянула мне пару сапожек и две тряпки
неопределённого цвета. Заметив, что я с удивлением смотрю на них, со
вздохом произнесла.
-Вот ведь горе с вами городскими: ничегошеньки-то вы не знаете и не
умеете. Пододвинься, помогу тебе надеть сапожки - то.
Я подсела к Марии, и та, ловко намотав мне на ноги эти самые тряпки, велела
теперь надевать сапоги. Запахло гарью, видимо, где-то горело, и это "где-то"
было совсем рядом. Впереди нас ехал грузовик, груженный ящиками с
бумагами. В кабине грузовика сидел военный в незнакомой мне форме.
Колонна тронулась с места, запах гари усилился, и тут, взглянув на небо, я
увидела приближающиеся к нам чёрные точки. По всей видимости, это были
аэропланы. Я их уже видела там, в моей прошлой жизни, в Лондоне и знала,
что аэропланы могут передвигаться по небу, но чтобы так быстро! Кто-то
крикнул "Внимание – воздух!". Внезапно от самолётов, так их назвала Маша,
отделились чёрные точки и стали стремительно приближаться к земле.
Раздался сильный взрыв и за столбом дыма и пламени исчез ехавший
впереди обоза автомобиль. В воздухе закружили ранеными птицами
обгоревшие бумаги. Мы остановились, и люди, находившиеся в телегах,
пронзительно закричали, санитарки помогали больным спускаться на землю,
те, кто мог самостоятельно передвигаться, стали стремительно разбегаться в
разные стороны. Раздался ещё один взрыв, не причинивший никому вреда.
Одна из сестёр милосердия бегала рядом с повозками и хватала пробегавших
мимо людей за руки, умоляя помочь тем, кто не мог ходить. Я остановилась и
спросила, чем могу сделать.
-Надо мужчину снять с телеги. Видите, он не может ходить, - воскликнула
она.
Действительно, у мужчины нога была в гипсе. Я помогла ему спуститься на
землю, и вместе с сестрой милосердия мы повели его подальше от дороги. Не
успели мы сделать и нескольких шагов, как раздался очередной взрыв, меня
отбросило в сторону, и я услышала пронзительный крик "Нет!".
Он вернул меня к жизни.
Я открыла глаза и увидела перед собой озабоченное лицо Ольги.
-Света, что случилось? Мы так испугались! По телику показывали репортаж
о твоём ресторане. Ты что, опять всё вспомнила и испугалась? Мы с тобой,
бедняжка! Скорую уже вызвали. Успокойся, Светик!
Боже, неужели это был не сон. Опять в другом мире! Только что я видела
разрывы снарядов, слышала стоны раненых и даже помогала одному из них
спуститься с телеги. Теперь я опять у себя дома, вернее, дома у Светланы
Гольц вместе с её подругами и Вячеславом.
-Оль, - чуть слышно спросила я, – ты не могла бы мне помочь в одном деле?
-Конечно.
-Скажи, тебе ни о чём не говорит дата 23 августа 1941 года?
-Дата как дата. Впрочем, это начало войны.
-Какой войны?- осторожно спросила я.
-Видимо, здорово тебя приложило вчера вечером, если ты и об этом забыла!
Если же ты меня спросишь, какой сейчас на дворе год, то я точно сойду с
ума! - возмутилась Ольга.
-Так какой же всё-таки год на дворе?
Ольга как-то странно взглянула на меня, но ответила:
-23 августа 2012 года от рождества Христова, если тебе от этого легче станет.
Действительно, здорово тебя припечатало.
Развить ей эту мысль не дал звонок в дверь.
-А вот и скорая!
С этими словами Слава отправился открывать дверь.
-Нус, как дела, голубушка?- осведомился доктор, входя в комнату.
-Понимаете, у неё того, провалы в памяти,- с тревогой ответила Екатерина и
подробно рассказала, что произошло. Меня прослушали, попросили показать
язык, задали несколько вопросов, на мой взгляд, довольно глупых, и тут же
был вынесен вердикт.
-Ничего страшного с вашей подругой,- заявил доктор, - ничего страшного, но
необходимо избегать всяких стрессов. Старайтесь не реагировать на все, по
вашему мнению, нелепые, вопросы и тактично давать на них ответы. Вот,
например, о чём она вас спросила перед моим приходом? Подождите
отвечать, постараюсь угадать. Она спросила вас, какой ныне год? Я прав?
-Доктор, вы гений! Именно об этом она нас и спросила,- весело согласилась
Ольга.
-Вот и ладненько. Здесь как раз всё ясно. Такое часто встречается: после
сильных переживаний человек представляет себя личностью, пришедшей из
другой эпохи,- пояснил доктор, усаживаясь за стол.
-Как это понимать?- недоверчиво отозвалась Катя.
-Очень просто. Допустим, вот вы, – врач указал на Вячеслава и продолжил, –
в детстве читали книги про мушкетёров, пиратов, средневековых рыцарей.
Ведь так?
-Да, именно так, но при чём это?- засомневался Слава.
-Вот, вы прочитали книгу о флибустьерах, их приключениях, битвах,
погонях, дуэлях. А дальше наступает некое отождествление себя с образом
героев книг. Вы видите себя на палубе пиратского брига, летящего на всех
парусах навстречу приключениям или со шпагой в руках, поражающим
своих врагов. Потом ваши фантазии начинают воплощаться в детских играх.
Надеюсь, это вам понятно? Вот из таких фантазий и вырастают игры.
Наверное, вы помните нечто подобное казакам-разбойникам, красным и
белым, полёт в космос и другие. Было такое?- продолжил доктор.
-Вы опять угадали, и что из этого?- проворчал Вячеслав.
-Как что? Неужели не понятно? Попав в тяжёлую жизненную ситуацию,
человек старается каким-то образом защититься от воздействия внешних
факторов, плавно переходит из реального в выдуманный ими мир, где всё
гораздо проще: вы герой, вы победитель, вы можете в том, новом
выдуманном мире совершить всё или практически всё. Так легче пережить
возникшие трудности. И вот, в определённый момент мозг выставляет свою
защиту, поскольку является совершенным живым существом. Он забывает
всё, что произошло, и уводит своего хозяина в новый, более спокойный мир.
Теперь наступает период адаптации, который может продлиться сколь
угодно долго, и это будет зависеть от того, как глубоко человек окунулся в
выдуманную им новую реальность.