Подумал головой, послушался мать, оделся в парадную форму и пошел. Ну, выгонит и выгонит, хуже не будет. Лучше один раз попробовать, чем гордым с голой жопой ходить, решил тогда. А дед нормальный оказался, бывший военный. Суров, но справедлив, нытиков не любит. Чаем напоил, пирогами накормил, показал ордена и медали, целая коробка за шкафом оказалось. Понравился Саша деду, старался и понравился. С тех пор вот раз в неделю и ходит, починить чего или с базара овощей принести. Истории дедовские слушает, еще военного периода, про фрица Альберта и про партизан в Смоленском лесу. Интересные и поучительные истории.
Дошагал до Чистых Прудов, хотел забежать в Макдоналдс, но очереди большие, а времени нет. Возле входа в метро бомжи сидят, куча неформалов каких-то, все с пивом и коктейлями. Девки в коротких юбчонках смеются, парни длинноволосые. Никчемные, бесполезные, слабые люди. Нужно и к себе, и к другим требовательно относиться - только тогда чего-нибудь достигнешь. В Академии много дураков повылетало на начальных курсах за пьянки да блядки, но Саша был аккуратным, умным, сдержанным. Хорошо учился, ладил с высшим командным составом, занимался спортом. Главное - с людьми уметь общаться, остальное приложится. Простая и очевидная истина.
Зашагал по бульвару, везде шум, гомон пьяной толпы, песни под гитару поют, веселятся. Мужчина в ковбойской шляпе и кожаных штанах затягивает что-то в микрофон, звенят пивные бутылки. Пруд загажен, жалкие два лебедя жмутся посреди оберток от Макдоналдса, противно как-то все в последнее время, беспорядок кругом. Не умеют люди правильно жить, не знают дисциплины.
Завернул на Покровку, прошел Чешскую пивную и за угол, к невысокой церквушке. Посмотрел на дедовский третий этаж, на стеклянные широкие окна. Наверное, действительно дует, не просто так его дед позвал. А может, пообщаться хочет, хотя это и не особо важно. Позвал и позвал, надо идти.
Поздоровался с консьержкой, взлетел на третий этаж по просторным ступеням, как во дворце оказался. Нажал кнопку звонка, через минуту услышал звуки. Заскрипел засов старого замка.
- Кто-о-о там? - раздался дребезжащий голос.
- Это я, Санька, - сказал Саша. - Открывайте дверь, Юрий Павлович, не бойтесь, это я.
Дед зашуршал, поскреб ключами и, наконец, отворил.
- Добрый вечер, Юрий Павлович, - протянул руку Саша.
- Добрый вечер, Сашок, - крепко стиснул руку дед. - Добрый вечер, Сашок. Хорошо, что ты приехал, Сань, хорошо, что приехал, а я думал, что ты уже и не приедешь - то… - залепетал дед. - Поздно ведь, Сань уже, может, думаю, в следующий раз Сашка приедет уже, не сегодняяя…
Саша зашел в тесную прихожую, с трудом наклонился и стянул туфли. Сумку взял с собой. Дед медленно продвигался на кухню. Квартира была однокомнатная, но уютная. Трехметровые потолки, кухня на двадцать квадратов. Раньше государство уважало труд полковников и не стеснялось предоставлять качественную жилплощадь.
- Я же сказал, что приеду, Юрий Павлович, - улыбнулся Саша. - А я свои обещания всегда держу. Слово офицера - железо, Юрий Павлович.
- Слово офицера, говоришь? - хитро прищурился дед. - Молодой ты еще для офицера, Сашок, молодой ты еще..
- Ну, какие мои годы? - развел руками Саша. - Успею еще, Юрий Павлович. Но, как говорится, береги честь смолоду…
- Вот это верно, - вдруг резко обернулся дед. - Вот это ты, Александр, верно говоришь. Честь - это единственное, что стоит беречь. Ничего на старости не остается кроме чести.
- И воспоминаний, - добавил Саша.
Зашли на кухню, Саша сел за стол. Дед подошел к балконной двери и ткнул длинным костистым пальцем куда-то влево:
- Вот здесь дует, Сань, смотри…
Саша встал и подошел к деду. Подставил руку к щели, попытался почувствовать ветер. Ничего не получилось. В квартире было жарко, кожа не ощущала ни малейшего дуновения.
- Точно дует, Юрий Павлович? - робко спросил Саша.
- А ты разве не чувствуешь? - удивленно спросил дед. - Смотри, как задувает!
Саша поднес руку к щели еще раз. Все было в порядке.
- Да, действительно немного дует, Юрий Павлович, - бодро сказал Саша.
- Ну, вот видишь! - восторжествовал дед. - Я же говорю, что дует!
- Сейчас все сделаем, - спокойно сказал Саша. - Я все инструменты привез, сейчас вам заклею эту дыру, а завтра приеду и заново все окно залакирую.
- Хорошо, Саш, хорошо, - удовлетворенно сказал дед. - А то продувает мне, прямо в кости продувает, Сань…
Саша ничего не сказал, подошел к плите, налил воды в чайник и поставил кипятиться. Дед отошел от окна, сел на стул и, заложив ногу за ногу, начал покачивать своими меховыми тапками. В красной байковой рубахе, в штанах с подтяжками дед был похож скорее на пожилого техасского шерифа, но никак не на российского старика, прошедшего вторую мировую. Прямая спина, военная выправка, волосы с благородной сединой, профиль Солженицына. Дед был крепкий как танк.
- Ну что, Сашок, как дела? - прищурился дед. - Давай, рассказывай, чему нынче учат юных разведчиков?
- Как обычно, Юрий Павлович, - улыбнулся Саша. - Родину от врагов охранять.
- Ну что, будешь Родину охранять? - потяжелел взгляд деда.
- А то, Юрий Павлович, если не я, то кто?
- Правильно, - твердо кивнул дед. - Некому больше, Саша, некому. Нынче вон какое поколение пошло, только телевизор смотрят, да водку пьют. Ничего не умеют, ничего не хотят. Если бы сейчас немец пришел - хана! - махнул рукой дед. - Голыми руками бы взяли, голыми, Сашка, руками…
Саша сидел и кивал, не решаясь ничего вставить. Дед руками поглаживал заросшие щеки. Ладони у него были большие, руки крепкие, жилистые.
- А я то Саш, вот чего надумал, - вздохнул вдруг дед. - Помирать ведь мне скоро, Саш…
- Да что вы, Юри… - всплеснул руками Саша.
- Не надо мне тут, - резко вскинул дед вверх ладонь. - Никто не вечен и я тоже. Надо смотреть правде в глаза, Саша.
Саша молча кивнул. Внимательно всматривался в лицо деда.
- Я, Саша, хочу умереть там же, где и родился, - глухо сказал дед.
Саша понимающе кивнул.
- Плохо себя чувствую в последнее время, - вздохнул и посмотрел дед в пол. - Задыхаюсь, с постели утром не могу встать, как будто в грудь кто-то давит, Сань. Не было со мной такого раньше, все, видимо, отжил свое…
Саша молчал, боялся шевельнуться, сделать неправильное движение.
- Домой надо ехать Сань, под Днепром родился, под Днепром и помру…
- Но это не все, - распрямился вдруг дед. - Я хочу, Сань, в родную деревню поехать и там сделать музей.
- Это очень хорошая идея, - аккуратно сказал Саша. - А что за музей?
- Ну, у меня много антикварных вещей в квартире есть, Сань, - посветлел лицом дед. - Медали мои, журналы фронтовые, мебель резная, а фотографий знаешь сколько! Хочется память какую-то о себе, Сань оставить, понимаешь?
Саша молча кивнул. Конечно, понимаю.
- Ну, вот я и решил музей открыть, как память о войне, - сжал кулаки дед.
- Это отличная идея, Юрий Павлович, - твердо сказал Саша. - Очень хорошо, что вы это придумали, страна должна знать своих героев.
- А то ж, Сань! - довольно усмехнулся дед. - А то ж! Нас так просто не сломать, мы еще, Сань, поборемся!
- Я вам во всем помогу, - кивнул Саша. - Все сделаем в лучшем виде, Юрий Павлович. Арендуем здание, развесим ордена по периметру, можно уже этим летом начать заниматься. Как хорошо, что вы все так придумали.
Дед задумался над чем-то и ничего не ответил. Уставился в одну точку, медленно покачивая головой.
Саша встал со стула, подошел к плите, выключил газ, снял чайник.
- Вы, Юрий Павлович, идите в комнату, наверное, а я вам тут пока щель заклею, - сказал Саша. - Как раз и чай скоро остынет.
Дед очнулся от своего видения, посмотрел на Сашу, молча встал и побрел в комнату. Зашумел телевизор. Саша полез в сумку, достал монтажную пену, взял нож со стола. Подошел к щели, быстро расковырял небольшую дыру, ловко залил ее обратно пеной, небрежно обтер края. Срок засыхания - двадцать четыре часа, завтра как раз заеду вечерком. Пошел к раковине, тщательно вымыл руки, взял две чашки. Одна с отколотым краем - Саше, а другая, с цветочком - деду. Как обычно.
- Вам сахар добавить? - крикнул Саша.
- Как обычно, Саш, три ложки, - донесся кашель деда из комнаты.
Саша поставил две кружки на стол, рядом поставил чайник. Слегка обжегся, тихо, сквозь зубы выругался. Полез в сумку, быстро достал миниатюрный пластиковый пакетик с серым порошком, отмерил ровно четверть ложки и тщательно размешал в кружке с цветочком. Главное - не переборщить, хотя потихоньку дозу уже можно увеличивать. В любом деле, главное - дисциплина, а тут уже тем более. Следом бухнул три ложки сахара, перемешал все еще раз, очень внимательно.
Аккуратно взял обе кружки и понес в зал. Дед сидел на диване и перелистывал журнал Огонек, смачивая слюной кончики пальцев.
- Ваш чай, Юрий Павлович, - улыбнулся Саша.
- Не горячий? - обеспокоено спросил дед.
- Нет, Юрии Павлович, - твердо сказал Саша. - Самое то.
Менять замки
Я снова задерживался на работе, снова и снова. Я уже почти забыл, как выглядит солнечный свет. От долгого сидения на одном месте затекла шея, кондиционер дул чуть ниже шеи, ровно между лопаток, пробираясь куда-то к пояснице. На тумбочке стояли три пузырька с глазными каплями - два от аллергии и один от усталости.
Я взял Систейн - тот, что от усталости, по очереди оттянул веки и выдавил по три капли в каждый глаз. Закрыл лицо ладонями, посидел пару минут в надежде, что станет лучше. Последнее время Систейн перестал действовать, как и любое лекарство, которое употреблять слишком часто. Голова под вечер тяжелела, как мешок с песком. Ячейки всезнающего Икселя расплывались, красные буквы настенных часов рябили, офисный воздух становился сухим и колючим. Не хотелось даже вставать с места и идти на кухню. Зазвонил рабочий телефон. Я поднял трубку, услышал знакомый голос.
- Я уже вышла с работы, - осторожно сказал Оля - Ты там как?
- Нормально, - ответил я, прижимая трубку плечом к уху. - Нормально, надеюсь, скоро закончу.
- Мне тебя в центре подождать или ехать домой? - спросила она.
- Не знаю, - сказал я. - Хотя… Езжай домой, наверное, я скорее всего ближе к десяти освобожусь, в центре уже поздно будет.
- Хорошо, - сказала она. - Я в Теремок зайду и домой поеду. Ты не торопись, доделай все спокойно и приезжай.
- Погуляем? - спросил я.
- Я, честно говоря, устала, ты приезжай, и дома все решим. Может, на полчасика выберемся.
- Надеюсь, - сказал я.
- Все, жду тебя дома, - сказала она. - Может, тебе что-то приготовить?
- Да нет, наверное, не надо. Купи мне блинчик с сыром и ветчиной, я сильно есть не хочу.
- Ладно, - сказала она и повесила трубку.
Я несколько секунд послушал гудки и аккуратно положил свою трубку на телефон. Еще минут сорок поковырял формулы, проверил события в мире, выпил чашку черного растворимого кофе. Вышел прогуляться в коридор.
На кухне никого не было, я сел за стол и послушал, как гудит холодильник. В конце дня на кухне становится очень тихо и спокойно. Неторопливо остывает бурлящее днем пространство. Пора идти домой, но лень собираться. Я встал из-за стола и пошел обратно к своему месту.
- Женя, - окликнул меня кто-то со спины.
- Да, - повернулся я. Это была Маша, ассистент отдела.
- Ты уже сдал на подарки Вадиму? - уставшим голосом спросила она. - У него на следующей неделе день рождения, все сдают на подарки.
- А что мы дарим? - поинтересовался я. - Как обычно, айфон?
- Еще не решили, - сказала она. - Скорее всего, да. Айфон.
- Понятно, - сказал я. - Давай я завтра сдам, сегодня нет наличных.
- Хорошо, - пожала плечами она. - Только не забудь, пожалуйста.
- Не волнуйся, - улыбнулся я.
- Я не волнуюсь, - безразлично сказала она.
Я развернулся и пошел дальше к своему рабочему месту. Еще раз пробежался по новостям, построил круговую диаграмму и еще один график продаж с двумя вертикальными осями, пересохранился и свернул все программы. Надо ехать домой. Набросил куртку, захватил газету, на выходе кивнул охраннику. Тот усмехнулся. Все равно через десять часов снова увидимся.
За полтора года работы я выверил маршрут почти до секунды. От выхода из офиса до вагона метро - тринадцать минут. Японский ресторан - мост - цветочный магазин - ларек с сигаретами - обувной магазин - аптека - вход в метро. До первой пересадки я успеваю прочитать примерно семь страниц книги. Пятиминутный переход, новый номер Русского Репортера по понедельникам, иногда несвежая сосиска в тесте, семь станций до Юго-Западной, ожидание маршрутки 629. От двери до двери - примерно пятьдесят пять минут. Не так уж и плохо.
Во дворе дома сидела молодая мама с ребенком и несколько собачниц, охранник в неизменной зеленой форме курил на крылечке. Привычная картина. Я почувствовал себя дома, всего десять вечера, может быть, еще удастся немного погулять. Я зашел в грузовой лифт и нажал на девятый этаж. Двери медленно захлопнулись, застонали подземные механизмы, железная коробка потащила меня вверх. Я вышел из лифта в темную площадку, наощупь пробрался к двери и нажал звонок. Тихо. Нажал еще раз, за дверью послышались легкие шаги.
- Кто там? - раздался голос.
- Сто грамм, - остроумно пошутил я. - Открывай давай.
Оля пошуршала замком и, наконец, открыла дверь. Я наклонился и поцеловал ее, в нос и в губы. Дома было тепло и уютно, повсюду горел желтый свет, приятно смешиваясь с бежевыми стенами.
- Привет! - весело сказала она. - А ты сегодня не так уж и поздно!
- Ага, - сказал я. - Ну вообщем не так уж и рано, почти десять.
- Не расстраивайся, - улыбнулась она. - Все хорошо, сейчас пойдем гулять.
Я разулся, умыл лицо и руки и пошел в комнату переодеваться. Каждый вечер я стараюсь погулять, хотя бы полчаса. До станции Очаково или до пруда в Олимпийской деревне, по большому счету неважно. Главное - выбраться из помещения. Подышать сравнительно свежим воздухом, почувствовать землю под ногами. Я снял костюм и аккуратно повесил в шкаф, рубашку кинул в мешок с грязным бельем. Надел джинсы, футболку, теплую кофту с капюшоном. Почти человек.
Из прихожей раздался шум. Я выглянул из комнаты. Оля стояла в тапочках и домашних штанах с отверткой в руках и сосредоточенно ковырялась в дверном замке.
- Ты что? - спросил я. - С ума сошла?
- Подожди, - воровато ответила она. - Я сейчас, я быстро…
- Ты что делаешь? - еще раз спросил я. - Мы же гулять собирались вроде, нет?
- Я быстро, - сквозь зубы сказала она. - Надо поменять замок, а то я на прошлой неделе ключи потеряла. Сегодня купила новый после работы, сейчас все быстро сделаю, я уже меняла один раз замки на прошлой квартире…
- Понятно. Иди лучше одевайся, - сказал я. - Давай я поменяю.
- Да я быстро, - сказала она. - Тут уже почти все готово, работы на пару минут.
Я подошел к двери и попытался отнять у нее отвертку, Оля упорно сопротивлялась и продолжала пыхтеть и ковыряться во внутренностях замка.
- Отдай инструмент, - сказал я. - Давай сюда эту сраную отвертку, я все сделаю. Ты иди лучше одевайся, скоро совсем стемнеет.
- Ладно, - протянула она отвертку. - Извини, просто я думала, это все быстро получится, пока ты переодеваешься, а тут замок какой-то необычный, не получается раскрутить.
Я нагнулся и посмотрел в замочную скважину, внутри виднелась какая-то пружина. Я попробовал поддеть ее концом отвертки, но не хватало длины. Замок наполовину отошел от двери и болтался туда-сюда на полувылезших шурупах. Что-то внутри мешало ему расцепиться, я начал крутить это проклятые ручки во все стороны. В тамбуре было тихо и темно и не хотелось сильно раскрывать дверь наружу, чтобы никто не посмотрел внутрь нашей квартиры.
Я подлазил с обеих сторон и пытался вырвать ненавистный замок силой. Руки, отвыкшие от физической работы, скользили вдоль неудобных креплений и не могли найти точку опоры. Я прижал шуруп к внутренней стороне двери и пытался раскрутить его до конца. Отвертка начала прокручиваться в растерзанной резьбе.
Сзади тихонько подошла Оля.
- Давай я попробую, - робко сказала она.
- Нет, - сказал я. - Ты уже попробовала, теперь моя очередь.
Оля встала рядом и начала смотреть, я еще раз попытался зажать резьбу и крутануть отвертку. Она снова провернулась и со скрежетом скользнула по дверной обшивке, оставив неглубокую царапину.
- Блядь! - наконец выругался я. - Блядь! Все, пиздец походу этому замку!
Оля молчала и тихо смотрела на меня.
- Дай я последний раз попробую, - сказала она. - Ты успокойся, вымой руки и если не получится, закроем дверь на маленький и пойдем гулять.
- Да какой тут уже гулять! - почти заорал я.
- Успокойся, пожалуйста, - спокойно сказала она. - И отдай мне отвертку.
Я выдохнул, положил отвертку на тумбочку рядом с дверью и пошел в ванную. Пальцы саднило, ладони раскраснелись от неожиданного притока крови. Я тщательно намылил руки, сполоснул лицо холодной водой. В голове пульсировала злость. Спокойно, спокойно, спокойно…
Я вышел из ванной в коридор, Оля молча ковырялась в замке, видимо, без особого успеха. Я почувствовал прилив какой-то нездоровой энергии и решил добить замок до конца, доделать хотя бы это дело.
- Давай отвертку, - решительно сказал я. - Сейчас я все сделаю!
- Подожди, - пропыхтела она. - Сейчас, сейчас… Вот тут что-то щелкнуло…
Я подошел сбоку и попытался посмотреть, Оля вся раскраснелась, но усердно крутила эту адскую отвертку. Я схватил ее за руки и сильно их сжал.
- Дай сюда, - тихо сказал я. - Я сейчас добью этот ебаный замок и мы пойдем гулять.
- Сейчас, - сказала она. - Сейчас, секунду…
Я резко выдернул отвертку из рук и легонько оттолкнул ее в сторону.
- Ты что? - посмотрела она на меня. - Ты нормальный вообще?
- Нормальный! - громко заорал я. - Нормальный! Я же тебя по-хорошему просил отдать эту ебучую отвертку! Зачем ты начала крутить этот сраный замок! Ты мне можешь сказать, зачем ты это сделала?!!!
Оля молча смотрела на меня несколько секунд, а потом набросилась с кулаками. Начала колотить в грудь, в шею и один раз несильно задела подбородок. Я сначала закрывался, а потом резко сгреб ее в охапку, приподнял над землей и понес в спальню. Она вырывалась, но я держал крепко. Еле донес, кинул на кровать и придавил сверху. Волосы ее растрепались по одеялу, щеки налились румянцем. В глазах застыли слезы. Я слегка ослабил хватку и посмотрел на нее.
- Ты дура, что ли? - придерживая руки сказал я. - Совсем дура, да?
- Ни-и-икогда… - сквозь зубы прошипела она. - Слышишь ты, никогда не смей на меня материться!!
- Ты что? - опешил я. - Я не на тебя матерился, это все замок этот гребаный…
- Мне все равно, - тихо сказала она. - Еще раз ты мне такое скажешь - я уйду, ясно?
- Что скажешь?! - чуть не завопил я. - Что скажешь? Что такого я сказал, а?
- Еще раз ты на меня будешь материться - я соберу вещи и уйду, - шмыгнула она. - Так и знай!
Оля окончательно зарыдала, слезы стекали по щекам и убегали в ложбинку между подушками. Мне хотелось пожалеть ее или разораться еще громче. Я потянулся поцеловать в щеку, но она отстранилась. Я сел на угол кровати, свесил ноги вниз. Оля закрыла лицо руками и мелко подрагивала. Я придвинулся ближе, стал гладить ее по голове и говорить "Извини".
Извини, извини, извини… Ну извини пожалуйста, я не хотел, моя маленькая. Извини, солнышко, я больше никогда, никогда так не буду делать, не скажу тебе ни единого плохого слова, извини меня, моя родная, извини, извини…
Прядь каштановых волос блестела при свете лампы. Я повторял свою мантру и разглядывал книжную полку напротив. Так прошло минуты три. В голове было как-то пусто и тихо. Наконец я закончил говорить и начал гладить молча. Оля вроде успокоилась и убрала руки от лица. Я посмотрел на нее.
- Пойдем гулять? - сказал я. - Ну этот замок проклятый, всю жизнь нам испортил.
Оля чуть приподнялась на локтях и сказала:
- Я теперь не могу гулять, у меня все глаза заплаканные…
- Хорошо, - согласился я. - Давай просто поужинаем и посмотрим фильм какой-нибудь.
- Давай, - сквозь слезы улыбнулась она. - Сейчас, мне еще немного полежать надо, голова от слез разболелась.
Я встал с кровати и пошел заваривать чай.