- Передачу 'Что? Где? Когда?' видели? Ее как раз в прошлом году запустили. Ну так вот, принцип примерно такой же. Нужно отгадывать слова, постепенно открывая в них буквы. Слова скрыты за соответствующим числом клеток, а чтобы получить право назвать букву, нужно вращать барабан. После этого ты получишь определенное количество очков и, если буква будет названа правильно, сможешь продолжить игру и сделать еще один ход. Но если ошибешься, то ход перейдет к следующему игроку. Иногда выпадает сектор 'Приз', и игрок может вместо хода выбрать то, что находится в черном ящике. А в нем может оказаться и плюшевый мишка, и ключи от автомобиля. Причем на вопросы ведущего отвечают не знатоки, а простые люди. Желающим попасть на телеигру нужно придумать необычный кроссворд или сканворд, чтобы он заинтересовал авторов программы.
Можно так же устраивать ток-шоу, на которых будут обсуждаться злободневные темы. Пригласить харизматичного ведущего, а не говорящую голова из программы 'Время', и пусть кипят страсти. А еще шоу 'Один в один', которого пока нет нигде в мире, заодно и запатентовать сможем.
- А это что за чудо?
- Выходит несколько выпусков, в течение которых участники - в будущем это были в основном вышедшие в тираж или наоборот молодые певцы - соревнуются, кто более похоже изобразит того или иного поющего артиста. При этом нужно попасть не только вокально, но и внешне, для чего приглашается целый штат гримеров. В наше время вовсю использовались силиконовые накладки, сходство иногда получалось и в самом деле один в один. В жюри сидят знаменитые артисты и выставляют участникам оценки. По итогам сезона трое выходят в финал и определяют победителя. В общем, идей в этом плане у меня навалом, обращайтесь, если что.
- Да-а, загрузили вы меня по полной, Сергей Андреевич. Давайте-ка, пока вы не уехали, опишите все свои вышеизложенные мысли на бумаге, приложим их к вашей рукописи.
- Ручкой писать? Я-то уже привык на машинке...
- Ничего страшного, дам распоряжение, вам выделят все, что будет необходимо для работы, в том числе и пишущую машинку.
- Тогда я на все согласный.
- Ну вот и ладненько.
Машеров откинулся на спинку лавки, задумчиво глядя в прозрачно-голубое небо над озером и дальним лесом, а с высоты вниз периодически сваливались чайки, выхватывая из воды мелкую рыбешку и наполняя округу своим криком. Вот ведь, морская птица, а прижилась здесь, посреди Белоруссии.
- Я ведь в свое время преподавал школьникам физику и математику, - признался вдруг Петр Миронович. - Астрономию любил безумно, представлял, что вот уже совсем скоро космические корабли начнут исследовать соседние галактики. А как-то мне в руки попала книга Герберта Уэллса 'Машина времени', я ее раз десять, наверное, перечитывал. Тоже мечтал, как было бы здорово научиться путешествовать во времени. Правда, у автора будущее выглядит не слишком оптимистичным, люди одичали и превратились в странных существ. Такого мой подростковый разум, воспитанный на идеалах коммунизма, принять просто не мог. И вот вижу перед собой живого и вполне здорового хронопутешесвтенника, и до сих пор не могу поверить своим глазам. Мне не дает покоя мысль, что все это - самая настоящая мистификация.
- Мне поначалу и самому казалось, что кто-то надо мной неудачно пошутил, что я сам стал жертвой грандиозной мистификации. Но в итоге пришлось смириться с суровой реальностью и как-то выживать в этом новом для себя мире. А насчет машины времени мне вас порадовать нечем. Скорее всего, это просто какой-то единичный временной сдвиг, вызванный непонятными причинами. Хотя все же не исключаю, что к нему приложили руку разумные существа, которые заодно наделили меня способностью к регенерации?
- Да-да, я читал о выросшем зубе и восстановившемся зрении. И еще во время чтения меня посетила мысль, что хорошо было бы как следует исследовать ваш организм. Не поймите меня неправильно, опытов над вами никто ставить не собирается, но хотелось бы все же получить представление, может быть, ваши внутренние органы теперь устроены не как у обычных людей, или состав крови изменился. Вас же только психиатр изучал по большому счету? В этих сферах я небольшой специалист, поэтому вчера позвонил своему лечащему врачу, объяснил, что одному моему знакомому писателю надо пройти полное медицинское обследование, и спросил, как это лучше сделать. Причем результаты обследования не должен знать никто, кроме меня. Ярослав Викторович человек умный, лишних вопросов не задает, предложил вам приехать в Минск, а уж дальше он сам будет руководить процессом.
- А много это займет времени?
- По словам Ярослава Викторовича, не больше двух-трех дней.
- Ну хорошо, я тогда пораньше выпишусь из санатория, мне как раз два дня осталось догуливать, и съезжу в Минск.
- И давайте договоримся, Сергей Андреевич, что вы ведете себя пока по-прежнему, все наши разговоры остались между нами, но полученную от вас информацию я еще как следует обмозгую, и постараюсь использовать с пользой. В таком деле торопиться не нужно, но и затягивать не резон.
Так и получилось, что я, добив на арендованной в секретариате санатория машинке свои мысли, изложенные во время нашей второй откровенной беседы, и добавив еще кое-какие соображения, оставил Машерова размышлять остаток его отпуска наедине с самим собой, а сам сорвался в республиканскую больницу, в которой лечились и проходили профилактические процедуры первые лица Белоруссии. Ярослав Викторович оказался не министром здравоохранения республики, его звания и регалии для меня так и остались тайной, но свое дело он знал. Быстро организовал мне одноместную палату с видом на двор, где по обрамленным кривыми кустиками аллейкам вокруг фонтанчика неспешно бродили пациенты, все больше преклонных лет. Похоже, здесь лечились и начальники, уже достигшие пенсионного возраста. Свои гаджеты и российский паспорт с деньгами я надежно спрятал в машине, специально сделав для этого остановку еще по пути в Минск. Думал, куда все это богатство засунуть, в бардачок или багажник. В итоге не придумал ничего лучше, как засунуть все в аптечку, на самое дно ящичка, в надежде, что в мое отсутствие никто здесь рыться не будет.
В первый день этот Ярослав Викторович собирал, как он выразился, анамнез. Интересовался условиями и образом жизни, перенесенными заболеваниями, травмами, операциями, генетической предрасположенностью, аллергическими реакциями... Узнав, что я могу вспомнить только последние год с небольшим, подивился, и что-то записал в мою заново заведенную медицинскую карточку. Затем запротоколировали антропометрические показатели, проверили у кардиолога работу сердца, зашли на рентген, посетили офтальмолога, уролога, невролога, дерматолога, стоматолога... Не заметил, как наступил вечер, когда наконец вернулся в палату, где меня уже дожидался вкусный ужин. Предупредили, чтобы до утренних заборов крови больше ничего не ел. Так ведь и еды взять было неоткуда. Остаток вечера провалялся в койке, читая любезно приготовленные для меня газеты и косясь одним глазом в небольшой экран телевизора. С утра сдал кровь общеклинический и биохимический анализы. Даже на онкомаркеры, как пояснил Ярослав Викторович, на всякий случай. Что там конкретно они будут искать в моей крови - интересоваться не стал. Надеюсь, ничего такого, угрожающего моему здоровью, не обнаружат.
На утро третьего дня личный врач Машерова заявил, что все анализы взяты, все исследования проведены, предварительно можно сказать, что никаких отклонений от нормы не замечено, разве что мой организм выглядит моложе моего паспортного возраста. Окончательные результаты анализа крови будут известны позднее, если обнаружат что-то отклоняющееся от нормы - тогда обязательно меня найдут.
Напоследок, когда я уже собирался садиться в заждавшуюся меня 'Волгу', Ярослав Викторович попросил подписать ему на память книгу 'Знак беды'. Ну что ж, раз просят... Хотя если бы нас видел сейчас Машеров - вряд ли бы одобрил. Он-то знает теперь, что повесть написал Быков, а я тут вообще сбоку припека.
В Москву ехал не особо спеша, хотя и заскучал по своим родным за эти дни. Думал, что с телефона в моем номере смогу дозвониться в Переделкино... Ага, щас! Он оказался для внутреннего пользования. Это вон у Машерова в домике считай вертушка, хоть Брежневу звони. Хорошо, пару раз удалось упросить секретаршу главврача санатория разрешить позвонить домой, одарив ее большой коробкой шоколадных конфет 'Дары Полесья' из расположенного на территории санатория магазина. Междугороднего телефона в округе не наблюдалось, потому и пришлось идти на подкуп должностного лица. Однажды жена поднесла к трубке Даньку, так тот прокричал что-то нечленораздельное, но и этого мне хватило для счастья. Третий раз позвонил уже из больницы, накануне выезда. Валюшке про то, что проходил обследование, ничего говорить не стал, сказал, что выезжаю из санатория, благо что по времени как раз получалось в тот же день.
В ставший уже родным поселок я въезжал на закате, радостно возбужденным. Остановился у ворот дачи, посигналил, и через десять секунд на крыльце нарисовалась супруга, вытиравшая полотенцем измазанные чем-то руки. Оказалось, месила тесто, решила к моему приезду пирог испечь с творогом и черной смородиной.
- Это ты вовремя, я вообще голодный как волк, одиннадцать часов в пути. Как там сын?
- Скучал по тебе, все время говорит: 'Папа, папа'. Иди, обнимай наследника, вон по ковру в зале ползает.
В общем, вечер прошел в тихой семейной обстановке, с домашними пельменями и обалденным пирогом на десерт, который Данька, обзаведшийся еще парой зубов в последний месяц, тоже с удовольствием уминал. Как раз за чашкой чая Валя и поведала, что позавчера вечером звонил Тарковский. Расстроился, что не застал меня. закончи с ужином, решил набрать режиссера. Тот сразу же поднял трубку, словно ждал моего звонка.
- Как отдохнули, Сергей Андреич?
- Вашими молитвами, Андрей Арсеньевич. Говорят, вы меня искали?
- Да вот, хотел сообщить, что на 'Мосфильме' состоялся предпремьерный показ для членов худсовета...
- Вы же говорили, что фильм будет готов не раньше конца августа!
- Так управились на неделю-другую раньше, озвучку за два дня сделали, разве ж плохо?! Хотели вас позвать самого себя озвучить, а вы в белорусских санаториях. Ну там в принципе пара фраз, не больше, я за вас их сам сказал, если вы не против... В общем, спешу порадовать, практически никаких претензий члены худсовета не высказали, разве что в паре незначительных моментов. Так что мы сейчас вносим последние корректировки, после чего на киностудии начинают печатать копии и рассылать в кинотеатры страны. Думаю, уже завтра фильм будет готов в окончательном варианте,
- Ух ты, здорово! А вообще официальная премьера ожидается?
- Безусловно, ориентировочно в начале сентября, в кинотеатре 'Художественный'. Почти тысяча мест, ждем министра культуры Демичева, возможно, кто-то еще из больших людей подтянется. Приглашены все члены съемочной группы, ну и вы с супругой, конечно же. Официальные приглашения разошлют позже. После премьеры ожидается банкет.
Положив трубку, обернулся к супруге:
- Так-то вот, солнце, фильм утвердили, в начале сентября ожидается премьера в 'Художественном', и нас там ждут.
- Сережка, а в чем пойдем?
Ну вот, кто о чем - а бабы о шмотках.
- Да у нас что, одеть что ли нечего? Я могу в джинсовом костюме сходить, сейчас так модно. Не смокинг же искать.
- А я в старом платье?
- Да какое же оно старое?!
- Меня в нем уже видели, тот же Янковский, когда на новоселье приезжал.
- О-о, матушка, а вы никак влюбились!
- Да ну тебя, - притворно замахнулась на меня Валя. - Олег, конечно, приятный мужчина, с харизмой, как в ваших кругах выражаются, но ты меня как муж и любовник вполне устраиваешь.
- А раз устраиваю - тогда укладывай Даньку и марш в постель!
Глава 10
- Слышь, Петро, а ведь год почти прошел, как мы с тобой здесь последний раз сиживали. И вроде бы ничего не изменилось, то же озеро, тот же лес, та же наливка в стаканах, а мысли после того, как ты мне эту папочку дал почитать, так вскачь понеслись, что уже и не знаю, как их остановить.
- А ты все до конца прочитал, Коля? Есть какие-то соображения, или все еще пытаешься мысли в кучу собрать?
Председатель колхоза 'Светлый путь' и боевой соратник нынешнего лидера Белоруссии Николай Николаевич Тертышный подпер подбородок кулаком, задумчиво глядя на неподвижную гладь озера Свитязь. Минуту молча смотрел вдаль, думая о чем-то своем. Затем вздохнул, парой глотков допил из стакана остатки вишневой наливки, зажевал куском черного хлеба, на котором уместились три ломтика нежного сала, и посмотрел на друга.
- А соображение у меня такое, Петро, что либо в петлю лезть от таких перспектив, либо брать автомат и идти стрелять все наше Политбюро. А после этого наводить в стране порядок. Жестко наводить, не щадя любого, кто попытается против что-то вякнуть. Ты согласен?
- Если другого выхода не будет - придется идти на крайние меры. Хотя, честно скажу, не хотелось бы. Сейчас первоочередная задача - собрать вокруг себя единомышленников. Вот и думаю, на кого можно опереться.
- Опереться можно на армию, авиацию и флот. У тебя как с ними отношения? В смысле, с главнокомандующими?
- С главкомом ВМФ Горшковым мы несколько раз пересекались на пленумах ЦК, но близко не знакомы. С маршалом авиации Кутаховым практически та же история, но слышал, что он верный коммунист, ни в каких порочащих его событиях замешан не был. Впрочем, по Горшкову тоже ничего порочащего мундир не припомню. Главком сухопутных войск Павловский руководил операцией 'Дунай' по вводу войск Варшавского договора в Чехословакию в 68-м, за что наши диссиденты его сильно невзлюбили. Но, как пишет в своей рукописи этот хронопутешесвтенник, Павловский настаивал на отмене ввода советских войск в Афганистан в 1979-м, то есть через три года, за что был снят с должности.
- Читал, помню и то, что ввод одобрили Андропов, Устинов и Громыко. А вот Косыгин был против, как и начальник Генштаба Огарков. То есть если плясать от будущих событий в Афганистане, то ты и я, имеющие представление о том, к чему это приведет, выступаем против ввода наших войск, а значит, автоматически в нашу команду попадают те же Павловский, Косыгин и Огарков. Или я не прав?
- Думаю пока, Коля, думаю... Тут с кондачка вопрос не решишь, тут на карту поставлено будущее Советского Союза. Ведь не факт, что, не знай мы будущего, не выступили бы тоже за ввод войск в Афганистан. А что, если попробовать открыть глаза тем же, как ты говоришь, Андропову, Устинову и Громыко? Может, тогда-то они изменят свою точку зрения?
- Рискуешь, Петро, ой рискуешь. Хотя, с другой стороны, кто не рискует...
- Это понятно, нужно действовать осторожно, и в то же время решительно. Вот думаю к первому секретарю ленинградского обкома КПСС Романову начать клинья подбивать. Мужик он тертый, сантименты разводить не привык, один из кандидатов в преемники Брежнева. Кто знает, сколько еще генсеку осталось...
- Дык шесть лет вроде.
- Ну да, но это если все как шло, так и будет идти. Ты не подумай, устранять его никто не собирается, в смысле совсем. Но вот если он окончательно превратится в развалину и за его спиной страной станут управлять другие, у которых на уме только урвать свой кусок, а там хоть трава не расти, то тут невольно вспоминаешь, как устраняли Хрущева.
- Хочешь повторить то же самое с Брежневым?
- Ничего пока загадывать не хочу. Если честно, как подумаешь, что предстоит сделать - голова кругом идет. Нет-нет, да и промелькнет мысль: какого черта этот гость из будущего пришел именно ко мне?
- А не пришел бы, Петро, через четыре года я бы тебя в последний путь провожал. Так что радоваться должен. Кто предупрежден - тот вооружен. А вообще, друг ты мой сердешный, вот что я скажу... Жаль, что Иосифа Виссарионовича нельзя воскресить. Вот кто порядок бы навел, придавил бы всю эту мразь в одночасье. У тебя характер не сталинский, ты уж извини, но я правду скажу. Хоть и партизан, с боевым прошлым, но в тебе сильно учитель сидит, так просто его не вытравишь. А тут нужен человек, у которого рука не дрогнет. Вот и думай, кто на эту роль сгодится. Если, конечно, ты разделяешь мою точку зрения.
- Хочешь не хочешь, а соглашусь, потому как если попробуем поставить страну на правильные рельсы, но при этом начнем либеральничать - нас мигом в подвалы лубянки отправят как изменников Родины. Нужно готовить почву, подключать СМИ, но без санкции свыше особо-то на газеты и телевидение с радио не надавишь... А как ты смотришь на то, чтобы вернуть в строй Судоплатова?
- Он же даже не реабилитирован после ареста в 53-м! 15 лет отсидел, от звонка до звонка, а столько для страны сделал. Я когда узнал про его арест, мне аж плохо стало. Думаю, ладно Берия, но Пал Анатольича за что?! Но мысль интересная. Мужик он был толковый. Надеюсь, навыки и характер не растерял за 23 года. Он вообще как себя чувствует?
- Как раз на днях узнавал, говорят, бодренький, хотя с одним глазом и инвалидностью второй группы. Да еще три инфаркта позади. Но не сдается, активен, участвует в ветеранском движении, добивается реабилитации и пишет мемуары.
- Гвозди бы делать из этих людей... В общем, Петро, подумаю я еще, что тут можно сделать, постараюсь стать тебе советчиком. А ты пока, как и планировал, поспешай, но медленно. Ты сейчас как сапер на минном поле, права на ошибку не имеешь. Так что давай еще по одной за успех, за нашу Родину!
* * *
- Нет, Сергей Андреевич, джинсовый костюм на премьеру не подойдет, если уж не смокинг с бабочкой, то хотя бы просто приличный костюм с галстуком. Иначе вас просто не пустят на порог кинотеатра. Как-никак министр культуры ожидается, а вас наверняка пригласят на сцену.
- Ладно, пороемся в гардеробе. Может, что-то приличное и найдем.
Я опустил трубку и тут же пересказал Вале свой разговор с одним из организаторов премьеры 'Марсианина', намеченной на 7 сентября в кинотеатре 'Художественный'. До назначенной даты оставалось еще несколько дней, так что с прикидом следовало поторопиться. Валино платье уже было почти готово, она вчера ездила на вторую примерку, а завтра должна была забирать свой наряд. Не у Славы Зайцева шили, но все равно влетело в копеечку. И сейчас что-то не очень хотелось снова вкладываться в это бесполезное дело, шить костюм ради одного появления на публике.
- Давай-ка примерим тот, который ты в прошлом году на День торговли одевал, - предложила Валентина. - Мы вроде его привозили из Пензы, кажется, я его вешала в шкаф.
На мое счастье, тот самый костюм с отливом действительно нашелся в шкафу, его нужно было лишь прогладить, да прикупить галстук к белоснежной рубашке, так же найденной супругой в наших вещах. Итальянские ботинки у меня имелись, так что вопрос с премьерным нарядом можно было считать решенным.