"А можно будет посмотреть как-нибудь?" - спросил я, понимая, конечно, что перехожу грань первого знакомства. Хотя по тому, как она смеялась заразительно, не похоже было, что я заступил за грань уж очень непозволительно.
"Ну, может быть, как-нибудь, - ответила она, не скрывая своего веселья. И тут же перешла к делу: - Так как, можно, я в спортивных штанах на тренировку приду, в свободных, не сильно обтягивающих?"
"А вилять вы им умеете?" - задал я, все еще ошарашенный, самый главный вопрос.
"Умею, умею, - пообещала она мне в ответ. И тут же про свое: - Так можно в штанах?"
И я разрешил. А что мне еще было делать? Я, конечно, в вопросах дисциплины тренер принципиальный, но не до такой же абсурдной степени.
Тут я обвел взглядом аудиторию, которая просто замерла не дыша. Ни кашля, ни шороха, ни вздоха, которые обычно случаются в аудиториях. Лишь заметное сглатывание в горлах, которое им так и не удалось заглушить окончательно.
- Короче, у нее действительно оказался хвостик. Действительно небольшой, сантиметров четыре-пять, аккуратненький такой, и ничего на нем не растет. Вообще ничего, не единой волосинки. И она действительно умеет им вилять, особенно от радости, когда настроение хорошее и когда одежда не сдерживает. Ей на самом деле неудобно в плотной одежде. И вообще, с ним играться можно, особенно если руку подставлять, когда она им виляет. Щекотно очень и весело. И ей тоже весело, он вообще ей самой нравится, и любит она им помахивать, особенно по утрам вместо зарядки.
"Помашешь немного во все стороны, - говорила она мне откровенно, - и потом на целый день тонус поднимается".
Он вообще шел ей, хвостик этот. Да и сейчас, наверное, идет, я ведь про сейчас в таких деталях больше не знаю. Хотя куда ему деться, не оторвешь ведь. Да и зачем, если он только добавляет жизнерадостности в ее и так выразительной образ. Ну вы знаете ведь Жеку?
И они снова молча закивали головой: мол, знаем Жеку, может, не до таких мельчайших подробностей, но как товарища знаем хорошо. А потом Илюха оборвал паузу вопросом:
- А откуда он у нее взялся, хвостик этот? Не пришила ведь.
- С рождения, - доложил я. - Такой, знаешь, рудимент. Или атавизм, не знаю, что правильнее. Дополнительный тридцать четвертый или пятый позвонок, или какой там по номеру полагается? То есть ни у кого нет, а вот у нее с самого раннего детства образовался. Ну, в детстве, как она рассказывала, он совсем маленьким был, а с возрастом подрос немного вместе с остальным телом. Я даже медицинскую энциклопедию по этому поводу просматривал. Там так и написано, что редко такое излишество встречается. Хотя и неоднократно зарегистрировано наукой.
- Ни фига себе, как случается, - снова удивились Илюха с Инфантом и посмотрели на Жеку новыми глазами, когда она сначала позвонила в дверь, а потом прошла в комнату.
Ну разве можно смотреть на человека по-прежнему, особенно после того, как узнаешь, что у человека этого имеется хвостик под свободной и не стягивающей одеждой. Меняет хвостик общее представление о человеке, как ни старайся ты относиться к нему по-прежнему объективно.
Глава 6
ЗА ДВОЕ СУТОК И ДВАДЦАТЬ ЧАСОВ ДО КУЛЬМИНАЦИИ
- Что вы тут сидите так неприкаянно? - спросила Женька и грохнула на журнальный столик полторы бутылки сухого вина. Одну целую, а другую наполовину отпитую. И они обе, даже та, что отпитая, оказались весьма кстати, потому что в Инфантовой квартире иногда появлялись загвоздки с бутылками. А все оттого, что мы слишком часто заходили к нему в гости и он не успевал своевременно пополнять запасы.
- Откуда, дровишки, Жека? В смысле, сушняк откуда? - поинтересовался я. - Уже не отец ли рубит?
Отец как раз, слышишь, ничего не рубит. Хотя я, как видите, отвожу, - ответила она своей некрасовской строчкой на мою некрасовскую строчку. А потом пояснила: - Да этот, малохольный, с которым у меня конфуз вышел, их нарубил. Думал, наверное, что я как выпью, так сразу неразборчивой стану. Ну, знаете, такой про женщин стереотип бытует. А у меня как раз все наоборот, я как вина пригублю, так во мне все чувства и восприятия чутче и обостреннее делаются. И если мне кто-то на трезвое восприятие не пришелся, то на подвыпившее у меня вообще никакого шанса нет. Заранее знаю, не получится у меня, и все тут.
Тут мы все снова переглянулись, но беспокоить Жеку новыми расспросами про "не получится" не стали. Взамен мы спросили совсем про другое:
- Так что, выходит… Выходит, что мы столько вкусной жидкости понапрасну израсходовали, подливая многим женщинам для раскачки? Выходит, опьянение их только от нас отваживало, что ли? А мы-то думали как раз наоборот, мы думали, что с вами то же самое, что и с нами, мужиками, происходит.
- Да нет же, - пояснила Жека. - Вино, оно только обостряет, и если тебе, например, кто-то нравится, то оно лишь на пользу всем. Потому что, после того как выпьешь, симпатии в тебе только разовьются. А вот когда ты не уверена до конца, боишься, что не подойдет, тогда лучше вообще не пить. Я и не стала бы, но он все настаивал, давай да давай расслабимся… Ну вот и расслабились - он хрен знает где сейчас, а я с бутылками у вас.
- Что не так уж и плохо, - пожал плечами Илюха и начал разливать. - На фиг он нам здесь нужен, чувак твой малохольный. А вот бутылки в самый раз оказались.
- Ну да, может, так и правильней, - заметила Жека философски и поудобнее устроилась на диване. - Так зачем вы звали меня?
- Дело есть, - толково объяснил я. - Видишь ли, нам надо к изнасилованию подготовиться, а для этого заранее отрепетировать его на ком-то. Вот ты в кандидатки первым номером и попала. Ты как?
- Я согласна, - мгновенно отреагировала Жека.
А как могло быть иначе? Мы же только проверенных товарищей к проекту подключаем.
- Только проясните, - попросила она вскоре. - Первое: кто именно насильничать будет?
- Мы и будем, - ответил за меня Илюха, и Жека покатилась по дивану. Сначала со смеху покатилась, а потом от хохота.
- Вы… насиловать… - и она вытащила свой палец и навела его на Илюху. - Ты насиловать… - не могла остановиться она. - Да из тебя насильник… - После каждого слова она заходилась новым приступам, да так заразительно, что на нас тоже начало перекидываться. - Как из меня Марлен Брандо какой-нибудь, - и она свалилась с дивана.
Теперь нам тоже стало смешно, потому что такая асимметричная ассоциация нашей Жеки с чужим американским актером никогда нам в голову не приходила. Особенно мне, хотя когда-то раньше я находил для нее немало асимметричных ассоциаций.
- Кто она такая, Марлена из Бордо? - тут же уцепился за незнакомое название Инфант. А потом посмотрел на бутылку красного. - Это что, там, где вино делают?
- Да нет, так артиста одного звали, он помер давно, - пояснила сквозь смех иностранное имя Жека, и Инфант от имени тут же отцепился.
Мы посидели, разлили снова, отглотнули, подождали, пока она отойдет от смешного своего приступа, пока снова не станет дееспособной. И она отошла и снова уселась на диван.
- Вопрос второй… правильно… ли… я… поняла… - Ей после каждого слова приходилось останавливаться, чтобы отдышаться. - Меня вы насиловать не будете? Или будете?
- Нет, - пообещал я, - мы вообще никого не будем.
- Так я и думала, - сказала она, похоже, разочарованно.
- Смотри, - начал я, - тут дело вот в чем…
И кратенько пояснил общую задачу и общее
решение про Инфанта, про его девушку, про "не дает", ну и прочее. На самом деле вкратце пояснил, минут за пять, на протяжении которых Жека все время сбивала меня своим смехом. И тем не менее проблему "не дает" она сразу оценила и прониклась ею, особенно применительно к Инфанту.
- Ты только ей пить не давай никогда. И самое главное перед… - сначала посоветовала ему Жека, а потом спросила, ежась от нескрываемого удовольствия: - Кто это все придумал?
- Да вот мы и придумали, - сознались мы. - Прямо вот здесь, прямо вот сейчас.
- Ну вы, ребята, даете, - похвалила нас Жека. - Нескучно вам жить, похоже. Да не только вам, вокруг вас тоже нескучно. Ну так где и когда действие происходить будет? - спросила она снова, уточняя.
- Завтра получите текст и расписанные мизансцены, - пояснил я. - Выучите за ночь. А послезавтра в шесть я буду вас ждать у метро Сокольники. Там в парке и отрепетируем по-настоящему.
Мы откупорили закупоренную бутылку и разлили ее тоже. Про Инфанта с его не дающей ему девушкой было в общих чертах понятно, пора было переходить к новой теме. И потому я, скорее для поддержания разговора, спросил:
- Ты почему, Жек, про своего отца сказала, что он не рубит? Я ведь с ним знаком, он производит впечатление вполне рубящего человека. Кроликов он ведь нарубил небось целую кучу. Кстати, как они, кролики? Приплод дают? Надои повышают?
- Да кто их знает, - откликнулась Жека. - Я в отцовское животноводство не вмешиваюсь.
- Какое животноводство? Какие кролики? - выпучился на Евгению Инфант, подозревая, по-видимому, что у темы про Жекин хвостик существует продолжение в виде кроликов и общего животноводства.
- Да, - ответил я за девушку, хотя она сама за себя могла не хуже ответить. - У нее, - я указал на "нее", - родители биологи, титулованные какие-то. Папка, как ты, Б.Б, на меньше доктора не тянет, да и мамаша тоже не… - я задумался про мамашу и придумал: - …не лаптем щи хлебает.
- Не, - согласилась Жека, сибаритствуя в свое удовольствие на диване со стаканом красного. - Совсем не лаптем. Да и не щи. Да и не хлебает. А медленно так, со вкусом.
- Ты почему, - обратился я к ней, - сама-то наукой пренебрегла? В рекламу зачем-то подалась. Тем более в пошлую, телевизионную. Ну придумываешь ты свои ролики, ну пусть даже смешные они, но кому от них польза? А вот наука, соединенная с сельским хозяйством…
- Да ладно, - огрызнулась Женька, но совсем безобидно, - на себя лучше посмотри.
И я посмотрел, и ничего особенного не увидел.
- Хорошо, - согласился я. - Вернемся к родителям. В общем, они, будучи людьми еще достаточно нестарыми, решили всю эту биологию в свои собственные руки прибрать, чтобы экспериментировать на ней по своему усмотрению. У вас там что, дача? - спросил я дочку кроликоведов.
- Не дача, а дом в деревне. Но большой дом.
- Да, да, - подтвердил я. - Дом большой, плюс постройки на участке для подсобного хозяйства. В общем, они там стали кроликов разводить. Давно уже, несколько лет как. Так как там их кроличья ферма, процветает?
- Нормально, - ответила Жека. - Тушки, шкурки - производство, одним словом, вся деревня участвует. Они расширились и что-то типа колхоза организовали. Под своим, конечно, научным руководством. Жутко подняли народное деревенское благосостояние, не говоря уже про свое. Ну и мое тоже немного приподнимают.
- Вот, - сказал я поучительно, обращаясь в основном к Инфанту, - видите, как все хорошо выходит, когда с умом. - А потом снова к Жеке: - А папка как - все меня небось недобрым словом вспоминает? Во сне небось моим именем бредит?
- Да нет, - отмахнулась девушка, - он отходчивый и не злопамятный. И вообще ему кролики важнее каких-то там… - И она намекнула на меня.
- А что случилось-то? - поинтересовался Илюха, который не был ни биологом, ни кроликов никогда не разводил. За всю свою жизнь так ни одного и не развел. Я даже не уверен, что он повышал чей-то жизненный уровень, хотя целыми днями участвовал в своей экономической науке.
- Да, - отмахнулся я, - история одна щекотливая.
- Он тебя защекотал, что ли? - всплыл Инфант, который вообще с Жекиным появлением сразу взбодрился, приподнялся духом и стал приноравливаться к жизни. Вот как новость про хвостики, растущие у девушек сзади, влияет на парней. На всех, даже доселе унылых.
- Давай-давай, рассказывай, - приободрил меня Илюха.
Я посмотрел на Жеку.
- Евгения, - проронил я, - я-то не против с товарищами поделиться. Все от тебя зависит, твоя честь в этой истории, сама знаешь, довольно сильно замешана. Девичья честь. Но если ты за нее не опасаешься, то я могу рассказать. А если не хочешь, то и не буду. В общем, сама решай.
- Да ладно, чего там, давай чеши языком, повесели всех напоследок. Ведь кто знает, может быть, после скорой попытки изнасилования вам так вольно посидеть, поболтать больше и не придется. То есть посидеть-то, возможно, и придется, но только в разных камерах. Потому что подельников в одну камеру не сажают.
- Ты чего говоришь такое?! - накинулись мы на нее.
А зря накинулись, нам бы прислушаться к умной Жеке, заново взвесить шансы, подумать о всех возможных последствиях… Но мы не подумали, не взвесили, мы всегда безалаберными в таких делах были. И, как показали последующие события, совершенно напрасно.
- К тому же моя честь тренированная, - продолжила Жека. - Она и не такое выдерживала. Как бы ее ни пятнали, ни пытались замарать, она, как жена цезаря, в любом случае вне подозрения.
Итак, - начал я, стараясь эпически, - мне потребуется перенести вас, друзья, года на три назад, когда сил у меня было еще немерено, да и желаний невпроворот. На это счастливое время и выпал наш роман вот с этой самой симпатичной девушкой, - и я указал на Жеку. - Хороший выдался роман, искренний, сексуальный. А главное, что в результате перешел он в тесную и надежную бессексуальную дружбу, в которой и пребываем мы благополучно до сих пор. Такие переходы редко встречаются, и потому когда встречаются, то ценить их надо и лелеять. Так как если удалось отношениям пережить кончину сексуальных будней и удержаться при этом без обид и взаимных претензий, то выходят они из этого горнила закаленными, как дамасская сталь.
- Какая? - поинтересовался Инфант.
- Дамасская, - повторил я, - город такой есть. Далеко отсюда.
- Там сталевары живут? Сталь варят? - снова спросил пытливый Инфант, который в связи с необразованным детством все впитывал и впитывал, чтобы хоть как-то восполнить свои пробелы. Которые в принципе восполнить было невозможно.
- Да многое они там варят, особенно в последнее время, - ответил я расплывчато. - Хотя ты бы лучше, Инфант, вместо того, чтобы географией так пристально интересоваться, лучше бы поинтересовался девушками. Девушки для тебя сейчас важнее географии.
- А я интересуюсь. Уже целых двадцать восемь дней, - попытался продолжить диалог Инфант, но никто ему не позволил.
Так вот, Жека в то время проживала еще в родительских своих пенатах недалеко от станции метро "Академическая", и порой, когда я слишком поздно у нее засиживался, я оставался на ночь, и даже на утро, и даже на начало полдня. Завтракал там на кухне в одиночестве, кофе распивал, в окошко на играющих в песочнице деток поглядывал. Дело в том, что Жека тогда уже в рекламе работала, а рабочая дисциплина, когда дело о деньгах заходит, строгая и требовала от нее являться на работу ровно к девяти, как штык. А вот от меня никто ничего не требовал - ни к девяти, ни к десяти, даже к одиннадцати не часто звали. Да и вообще у меня с работой, с той, которая методичного присутствия на службе требует, всегда несогласованность выходила.
К тому же кому охота рано на работу, особенно если поздно засиделся у девушки, с которой у тебя недвусмысленные физиологические отношения? Бурные порой, несмотря на подступающее утро. Я вообще удивляюсь, насколько у женщин чувство долга сильнее нашего развито, особенно по отношению к работе и прочим бытовым обязанностям. Как они ухитряются так - и в секс с головой погрузиться, и при этом о всяких несущественных мелочах не забывать, типа времени прихода на работу. Вот мы, например, если в секс погружаемся, даже если не полностью, не с головой, а только по грудь, для нас все равно тогда все остальное - весь этот параллельный мир - сразу побоку медленно проплывать начинает. И мы его только по общим очертаниям успеваем различать. А вот они, женщины, все равно ни одну деталь мимо не пропускают. Как они так ухитряются? Ну я понимаю, если бы они в сексуальном процессе сачковали, только вид бы делали, что он их по-настоящему интересует. А то ведь не сачкуют, я вглядывался, многие с душой ему отдаются.
- Ну да, даже опыты такие научные проводили, - согласился Илюха, который в силу своего профессорства про науку мог кое-что порассказать. - Там мимо двух трахающихся кошек мышку бегущую пускали. Так вот котик никогда на мышку не отвлекался и не прерывал любовного процесса. А вот кошечка отталкивала партнера и ни разу не дала мышке улизнугь. И только потом с мышкой в зубах готова была возобновить откровенные отношения с так и не врубившимся ни во что, по-прежнему мурлыкающим котом.
- Неужели в науке такие опыты проводятся? - искренне удивился Инфант, который к научному миру всегда относился нереалистично возвышенно.
- У нас в науке еще и не такое проводят. Ты бы знал, какие они опыты в экономике ставят, - заверил его Илюха.
- Чего, тоже на трахающихся кошках? - снова изумился легковерный Инфант. - Или, как в медицине, на мышах?
- Ну, что-то вроде того, - уклонился от откровенного ответа Илюха и увел Инфанта в сторону от экономической темы. - А о чем кошачье поведенье говорит исследователям? Да о том, что женщины выживают лучше. Они и к сексуальному удовольствию, и к воспроизведению потомства, и к одновременной добыче пищи постоянно готовы. А мы плохо выживаем, мы только что-то одно осилить можем - или пищу добывать, или потрахаться. Да и то нам перерыв нужен между первым и вторым. Ну а то, что мы не осиливаем, мы теряем скоро.
- Да, - согласилась Жека, - это правда, вы плохо подготовлены к выживанию. Поэтому мы и стараемся ради вас, порой не жалея себя.
Тут все мы вздохнули и полностью согласились с Жекой.
- Ну и чего там у тебя дальше случилось? - запросил продолжения рассказа Илюха.
И я продолжил:
- Так вот, Жека вставала рано, когда я еще видел лучшие свои сны, и тихонечко шла на кухню кофейком утренним взбодриться. А еще через десять минут она на цыпочках подкрадывалась ко мне и целовала меня куда-нибудь в периметр лица. Такое вот нежное прощание перед дневной разлукой. И хотя я по утрам сплю особенно глубоко, но трепетное касание ее губ явно добавляло радости моим ярким предрассветным сновидениям. И там, у себя во сне, я понимал - вот он, мой долгожданный, утренний поцелуй.
На этих словах я прервал повествование и посмотрел на Жеку.
- Я не слишком ностальгирую? Накал романтического повествования тебя не смущает? Сердечная мышца не свербит от недавней памяти?
Но Жека лишь улыбнулась своими мечтательными загадочными губами, а потом ими же, губами, послала мне через кофейный столик поцелуй. Впрочем, теперь только воздушный. В общем, я так ничего и не понял.
- И тем не менее не все у нас гладко выходило, - продолжил я. - Дело в том, что все кровати в трехкомнатной Женькиной квартире были односпальные. Даже родительские. И расставлены друг от друга на некотором расстоянии. Почему так с родителями произошло? - не спрашивайте меня, не знаю. Да и не важно, мало ли у кого какие сексуальные причуды с годами совместной жизни вырабатываются. Короче, факт тот, что на находящихся в доме постельках двум взрослым существам - мужчине и женщине - было не уместиться. То есть можно было, но очень тесно и скрюченно.
- А как же вы… - начал было Инфант, но я его прервал: