Тот пригласил вошедших, из вежливости поинтересовался, как они добрались, предложил напитки, от чего они отказались, и сразу перешел к делу.
– Слушаю вас.
– Вы на себя много взяли, вынуждая нас приезжать к вам. Но вопрос наш прост – зачем вы раскачиваете рынок?
– Тон не очень любезен, но отвечу. Во – первых, я вас не вынуждал, мне от вас ничего не надо, я не ваш подчиненный, чтобы бежать к вам по первому звонку. Вопросы есть у вас, вам и тратить время на дорогу. Во-вторых, мы не раскачиваем рынок, мы на нем работаем, как и вы.
– Ваши мелкие укусы мешают работать.
– Это ваши проблемы, к тому же не такие и мелкие. – Иван открыл папку и зачитал им данные по "Альянсу, что тот потерял. – Я не сильно ошибся?
– Вы хорошо подготовились.
– А как иначе!
– Мы на этом рынке давно и знаем его лучше вас. Ваши действия дестабилизируют рынок, его цены. Заказчики начинают нервничать.
– Мне кажется, нервничаете больше вы, и те, кто еще с вами работает, наши заказчики чувствуют себя спокойно.
– Не думаете же вы, что ваши потуги могут нам серьезно навредить? Ваши уколы отвлекают нас, и нам жаль тратить на это время.
– Не хотите ли вы сказать, что приехали ко мне из добрых побуждений? – оживился Иван.
– Отчасти. Мы хотим мирно и спокойно решить вопрос о том, чтобы вы сократили свои аппетиты.
– Я вас понял. Начну с последнего, мы еще голодные, это раз. Что касается наших уколов, то это только крупный зверь сразу бросается, используя свою силу, при этом ломая все. Это глупый зверь. Умный свою силу соизмеряет по ситуации. Так что мелкие уколы могут принести вреда больше, – это два.
– Так мы ваша жертва?
– Это сравнение. Мы делаем свое дело, нравится вам это или нет, мне безразлично.
– Степан, – обратился молчавший Евгений, – ты разве не видишь, что он над нами издевается, этот мелкий провинциал. Он решил показать свою значимость. Он посчитал, что может нам навредить. Я говорил, что нечего к нему ехать.
– Подожди Евгений. Личная встреча позволяет выявить детали. Так мы можем договорится?
– О чем? Вы еще ничего конкретного не предложили.
– Конкретно, мы предлагаем вам остановиться. Вам всего не переварить. Пару заказчиков мы вернем, вернее вы прекратите с ними работать, что касается остальных, то пусть будет так, как сейчас.
– Мне это зачем? У меня есть предприятия, от которых вы получаете компоненты.
– Мы это знаем, это было грамотно сделано, поэтому мы и отдаем вам должное и предлагаем мирный исход дела.
– А если не соглашусь?
– Мы не будем говорить о последствиях для вас. Вы вошли на этот рынок дерзко и быстро. Ваш резкий приход вызывает недоумение. В этом вопросе вы новичок, при том мелкий. Хотя надо отметить, что в некоторых ваших действиях чувствуется рука мастера.
– Спасибо, мы готовились к работе.
– И у вас появились деньги, просто так?
– Вы из налоговой?
– Если надо придут и без нас.
– Но с вашей подачи?
– Все возможно. Я бы понял, если бы сейчас на вашем месте сидел другой человек.
– Но сижу здесь я.
– Скажите, а вам знаком Константин Тимофеев? Он жил в вашем городе.
Иван с Костей обсуждали возможность подобного вопроса.
– Да, знаком, мы вместе учились в институте. Потом он уехал. А к чему этот вопрос?
– Мы раньше вместе работали. Вот он знал этот рынок.
– И где он теперь?
– Не знаю. Говорят, совсем уехал из страны.
– Каждый сам выбирает себе путь.
– Так что вы ответите? Время для раздумий еще есть.
– Мне его не надо. Я отвечаю вам отказом. Наша компания будет руководствоваться собственными интересами, и интересами наших партнеров. Вы в их число не входите.
– Вы сказали наша компания, но известно, что вы ее единственный владелец. Это оговорка?
– Нет. Наша – это я и мои сотрудники, а кто знает, может быть появятся еще компаньоны.
– Нам предложите.
– Нет, – равнодушно ответил Иван. – Ваша цель будет войти и развалить "Импак". Зачем две одинаковые компании. Это вопрос я даже не обсуждаю.
– Значит по всем вопросам, нет?
– Не по всем, а лишь по заданным.
– Тогда нам придется применять более жесткие меры.
– Угрожаете?
– Предупреждаем. Не бойтесь, никакого насилия.
– Попробуйте.
– Не сомневайтесь.
Они встали и, попрощавшись, вышли. Иван, оставшись один, в задумчивости смотрел на свой стол. В их предложении была доля правды. "Альянс" еще имел силы. Если сейчас остановиться, то можно неплохо жить, только вот Костя вряд ли согласится. Об этом он и сказал ему, когда вечером приехал к тому домой.
– Наивный ты Иван, – отозвался Костя. – Вел переговоры верно, не боялся их, но неужели ты думаешь, что они согласятся вот так решить вопрос. Им нужно время, чтобы залечить раны, и потом они начнут бить не щадя. Ты их не знаешь. То, что они приехали, свидетельствует, что запаниковали. Они не были готовы к такому развитию событий. Несколько резких ударов и их бизнес пошатнется и упадет. Всё, здесь заканчиваем, перебираемся в Москву совсем. Семья пока останется здесь. Мы не можем дать "Альянсу" передышки.
– У тебя есть план?
– Он у меня всегда был, но я его корректировал в зависимости от ситуации. Все в разъезды по обольщению заказчиков. Мне пора тоже прикрывать спину. Есть идея, кого привлечь.
– Крыша что ли? – беспокойно спросил Иван.
– Какая крыша! Нам нужны единомышленники. Ну что, готов к переменам? К переезду?
– Нет, конечно.
– А придется.
– Это я уже понял, – вздохнув, ответил Иван, хотя в душе радовался новому этапу.
Глава 9. Настя
Константин набрал номер телефона, никакого беспокойства он не испытывал, что даже сам себе удивился. Звонок этот был ему нужен не для праздности, он хотел увидеть сына, и была у него еще одна идея.
– Слушаю, – раздался такой далекий и такой знакомый голос, голос из прошлого. Он не испытал трепета от голоса женщины, которую когда-то любил. Не так много прошло времени, но казалось, что все это было давно, словно в чужой жизни. Голос ее, как и прежде, был мягким, даже убаюкивающим, но ему ли не знать, что порой скрывалось за этим.
– Здравствуй, Настя.
– Костя! – удивление было не поддельным, – Никак не ожидала услышать тебя.
– Что? Совсем?
– Ну, не до такой степени, что совсем. Сегодня в частности. Я знала, что когда-нибудь, ты позвонишь.
– О причине говорить не будем, она на виду.
– Разумеется.
– Я предлагаю тебе встретиться и поговорить. Я хотел бы узнать, как вы живете, как Андрей. Это возможно?
– Почему бы и нет. Никогда не пыталась настроить сына против тебя.
– Я это знаю. Спасибо. Так как? Может быть, Андрей приедет с тобой?
– Ты сейчас в Москве значит.
– Ну, а как иначе, стоило тогда звонить!
– Где предлагаешь?
– Я скоро буду в ресторане у Филиппа. Помнишь где это?
– Да.
– Часов в пять устроит?
– Устроит. Но сначала приеду я, а Андрей подъедет.
– Как скажешь. До встречи.
Костя посмотрел на часы, до встречи время еще было, а сидеть в комнате квартиры, которую снимал для него "Импак", не хотелось. Он подошел к окну и увидел, что мягкий пушистый снег засыпает город. Ветра не было, и снежинки тихо падали, создавая сказочную картину. В такую погоду настроение было тихим и спокойным, ничего не хотелось делать.
Он оделся и зашел в бар, что был неподалеку, взял стакан мартини и остался сидеть за стойкой, погружаясь мыслями в свои планы. Главное, он действительно хотел увидеть сына, узнать, чем он живет, какие планы на будущее. В этом году Андрей заканчивал школу и хотелось знать, что дальше. Но была у него и еще идея, мысль. Пора было заявить о себе. Настя хоть и не вникала в бизнес, как видимо и сейчас с новым мужем, но заняв определенную нишу в сфере общения, пересекалась со многими, в том числе и с его бывшими друзьями. Вероятнее всего она расскажет мужу об их встрече, секрета в этом не было, так что информация о том, что он появился в городе. В "Альянсе" дела уже пошатнулись, даже узнав, что он здесь, дополнительно будут испытывать беспокойство. Они будут обязательно просчитывать варианты, для чего он здесь и что, ему нужно. В "Импак" они его не видели, поэтому прямой связи нет. Заставить их волноваться стоило. Волнение – увеличивает шанс совершения ошибок. Но не факт, что им сообщат об этом. Костя хотел поговорить с Настей и об ее муже, но здесь как получится. Вот для этого он и хотел увидеть ее; сына он мог увидеть и без нее.
За час до встречи, когда уже начали опускаться зимние сумерки, и неоновая реклама освещала улицы, придавая им праздничный вид, Костя входил в небольшой ресторан, который располагался на улице, что не далеко от центра. Ресторан отличался хорошей кухней, обстановкой, а также его хозяином, которого хорошо знали многие. Владел рестораном Филипп, с которым Костя познакомился давно и как-то сошлись характерами. Едва он вошел, как к нему подошел метрдотель:
– Добрый вечер. Вы хотите поужинать?
– Потом. Филипп здесь?
Лицо служащего приняло несколько озабоченный вид, хотя улыбка, вежливая и учтивая не сошла с лица.
– Извините, а как ему сказать о вас?
– Скажите, что Костя приехал, а я пока пройду в бар.
Отдав куртку, Костя прошел в бар. Одет он был для этого ресторана соответствующе. В ресторан Филиппа не пускали в джинсах, футболках, кроссовках. Подойдя к стойке, Костя заказал виски. Сделав пару глотков, он услышал за спиной голос Филиппа.
– Надо же! Не иначе тебя снегопад заставил зайти ко мне.
Костя обернулся и, встав с табурета, направился к Филиппу, который стоял и улыбался своей широкой улыбкой. Филиппу было около пятидесяти. Был он высок ростом, широкоплеч. Густые волосы спадали на плечи. Это был лев в человеческом виде. Одет он был в своей манере: темные брюки, белая рубашка, белый пиджак и бабочка.
Он раскинул руки, и Костя почти упал к нему на грудь, затряс плечами, Филипп сомкнул руки.
– Прости меня, блудного сына, – выдавливал из себя Костя, стараясь придать голосу слезливые нотки. – Бес попутал.
– Поплачь, сынок, поплачь. Со слезами вся твоя дурь и выйдет, все твои бесовские мысли. Душа очиститься. А я тебя прощаю. Такова моя участь, прощать вас грешных, забывающих меня, – ответил он, похлопывая Костю по спине.
Бармен с интересом наблюдал за этой сценой, пряча улыбку. Не часто ему приходилось видеть хозяина в таком настроении.
Костя отстранился и, сделав серьезное выражение лица, спросил: – А сам то, что? Неужели без греха живешь?
– Да как же без него прожить? Это просто не возможно, Это будет не жизнь, а мука. Грех-то он, обычно, сладок. Ну, здорово, бродяга. Ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть.
– Взаимно.
– Ну, пошли, пошли, поговорим.
– Филь, к пяти часам Настя подойдет, я специально приехал раньше, чтобы тебя увидеть.
– Тогда пошли в зал.
Они прошли в зал и расположились в дальнем углу, из которого хорошо были видны входящие. Подошедший официант принес напитки, зная вкус хозяина.
– Рассказывай, какими судьбами.
– Решил навестить памятные места. Я вообще к родителям приехал и сына повидать.
– Молодец, что не забываешь. Мне жаль, что у тебя все так получилось. Честно.
– Не думай. Все что было, уже было. Мне мое прошлое не мешает жить. Я уехал в Латинскую Америку и живу там. Только там я научился видеть мир, без суеты. Я хожу в горы, из окна моего дома виден океан. Я отдыхаю. Ты должен приехать ко мне.
– Если пригласишь, приеду. Ты там один живешь?
– Пока один.
– Что значит пока? Это уже многообещающе. Но вернулся все-таки не просто так.
– Остались недоделанные дела. Появились мысли.
– А до этого, что не было?
– Не те Филя, не те.
– Какие, не спрашиваю, захочешь сам скажешь.
– Приедет время, скажу. А ты как здесь?
– Да все по-прежнему. Сам знаешь, болото затягивает, и выбираться из него не хочется, если чувствуешь себя в нем комфортно. У тебя свое болото.
– Я из него вылез?
– И что! Все равно в другом увязнешь. Ищешь еще, как найдешь, так и останешься в нем.
Он рассказывали друг другу, какие изменения в их жизни, как Костя увидел жизнь здесь, после длительного отсутствия.
Костя заметил вошедшую Настю в сопровождении метрдотеля: – Настя пришла.
Филипп встал, и, дождавшись, когда она подойдет, помог ей сесть.
– Ну что? Я на свое усмотрение?
Костя кивнул головой, – Так, что-то легонькое. Да и предупреди, что придет молодой человек, пусть проведут. Придет? – обратился он к Насте.
– Придет.
– Хорошо, – Филипп ушел отдавать распоряжения. Его фигура величественно скользила между столиками.
– Прирожденный артист, – обратила на него внимание Настя.
– Хороший мужик. Добрый. Здравствуй.
– Здравствуй, – ответила она.
– Ты потрясающе выглядишь.
Костя не лукавил. Сидящая напротив него женщина выглядела прекрасно; русые волосы, собранные на затылке подчеркивали ее худощавое лицо, на котором выделялись большие карие глаза под ровными дугами бровей. Чуть тонкие губы, умело подкрашены. В ушах небольшие сережки с жемчугом, как и бусы на шее, что оттеняли красивую шею.
– Спасибо, надеюсь, раньше я выглядела не хуже.
– Не хуже, – согласился он. – Я рад тебя видеть.
Действительно, как-то даже странно было сидеть напротив своей бывшей жены. У него и в мыслях не проскочило, что когда-то они жили вместе. Глядя на нее у него было ощущение, что это просто хорошая знакомая. Не было обид, но не было и восхищения, как женщиной, за которой хотелось ухаживать, добиваясь ее. Была простая симпатия.
– Расскажи как живете.
В это время официант принес закуски, расставил все и чуть отошел от столика. Его нахождение рядом не понравилось Косте.
– Идите, нам пока ничего не надо, – обратился к нему Костя.
– Мне Филипп сказал, что если на меня будет жалоба или просто неудовольствие – он меня уволит.
– А если ты не уйдешь, то он уволит тебя еще быстрее. Если надо позову. Не бойся. Если спросит, то скажешь, что я отослал. Дай поговорить.
Официант удалился, и он снова повернулся к Насте.
– У нас все хорошо, да ты можешь судить по моему виду. – Ответила она на его вопрос, дожидаясь окончания разговора с официантом. – Не по одежде, это все лоск, а по глазам. Никакого беспокойства. У меня салон, – пояснила она. – А как иначе? Андрей вырос, Никита на работе, а сидеть дома я не хочу, как и ездить по гостям перемывая кости знакомым. У нас хороший сын, Костя.
– Наверное, потому что мы сами не глупые. А что случилось, то случилось. Какие у него планы.
– Придет, сам спроси.
– Насть я хочу, если понадобиться, сам оплатить ему учебу. Он примет?
– Конечно.
– А Никита?
– Он тоже все понимает. Ты же его отец.
– А Никита так и занимается строительством? Так кажется?
– Да, это его бизнес.
– Надеюсь все в порядке. Если мне потребуется с ним поговорить, это возможно?
– О чем Костя!
– Ну не об Андрее же, но и это не исключаю.
– Ты хочешь возобновить бизнес.
– Кто знает.
– Думаю, что это возможно, я ему передам. Ты сам-то как?
– У меня все хорошо.
– Не женился?
– Пока нет, – уже во второй раз за вечер ответил Костя.
– Нет кандидатуры?
– Есть, но нет пока желания и времени.
– Про желание понятно, а времени-то почему нет? Чем ты так занят?
– Собой.
– Костя! Это уже нарциссизм, да и я тебя знаю.
– Да я не в этом смысле. Я имел время думать не о работе. Я так много об этом в последнее время говорю, что можно лекции читать.
– Костя, – Настя внимательно смотрела на него. – Я тебе верю, хочется понять, зачем ты приехал?
– Знаешь, мы видим мир через призму своего я, как будто смотримся в зеркало. Мы часто не видим или не хотим видеть, что зеркала кривые. Во всяком случае, у меня оно точно было кривое, да еще треснутое. Я видел людей, какими хотел видеть, такими, какой я сам. У меня не было времени задуматься, что наше восприятие всегда очень личное. Там я научился видеть иначе. Ты даже не представляешь, как там думается в горах или когда сидишь на берегу океана. Вот и приехал, чтобы чуть на время изменить обстановку. За новыми ощущениями.
– Ты стал философом. Про новые ощущения это ты перегнул. Я же тебя знаю. Не хочешь, не говори, и не думаю, что для меня ты сильно изменился.
– Для тебя возможно, но, как и прежде остался эгоистом, – вспомнил он разговор, – как и большинство. Если нет эгоизма, тебя выдавят.
– Так было в прошлый раз?
– Да я не проявил свой эгоизм, но это в прошлом.
– Нет, Костя, это уже в будущем. Я не знаю, что ты задумал, но не верю в твой философский приезд.
– Да и не надо верить, воспринимай меня таким, какой я сейчас.
– Важно, чтобы тебя правильно воспринимал сын. Вон он идет.
Костя повернул голову и увидел, что к их столику направляется Андрей. Костя поднялся и обнял сына, когда тот подошел. Андрей был ростом уже выше Кости, хотя в плечах был еще узковат. Костя подозвал официанта и сделал заказ для сына. Они с Настей так ни к чему и не притронулись.
– Вспоминаете прошлое? – поинтересовался сын.
– Скорее пытаемся понять будущее, – ответил Костя?
– Да вы что! Ну и как?
– Да вот смотрю – выросло, возмужало наше будущее.
– Стараемся.
– Спрашивать об учебе не буду. Скажи куда собираешься поступать, а то мать молчит.
– В медицинский.
– Ого! В нашем роду еще не было медиков. Но если тебе интересно то иди. Мы с мамой договорились, что учебу я оплачу, а потом увидим, что делать дальше. И еще, ты бы навестил дедушку и бабушку.
– Можно весной в последние каникулы?
– Даже нужно.
Остаток вечера они провели в житейских разговорах, когда все понимают друг друга, и нет неприязни, недопонимания, так часто возникающего между поколениями.
Договорились, что в выходные Костя проведет с Андреем. Около восьми Настя и Андрей уехали. Проводив их, Костя вернулся за столик, в задумчивости потер щеку. Мысль, которая пришла ему, сначала, так сидела, а потом как бы активизировалась. Рассчитавшись, Костя зашел к Филиппу.
– Все, я поехал.
– А ты где остановился?
– Квартиру снимаю.
– Надолго приехал?
– Не знаю. Я вот что. – Костя, взял со стола листочек для заметок, написал свой адрес и телефон, и передал Филиппу.
– Пришли кого-нибудь.
– Понял. Может ты и прав, убегая от тоски прошлого.
Костя, не отвечая на философскую фразу, повернулся и направился домой.