Велосипед
Я все еще не испытываю радости.
Безумие было читать эту книгу! Слишком самонадеянно!
Я уже не очень уверен, что Поль такой уж симпатяга.
Время, может быть, и не существует, но тем не менее все как-то движется. Жизнь идет своим чередом. Мы рождаемся и умираем. Я становлюсь старше. Так какая мне разница от того, что на солнце время идет иначе?
Надо, чтобы кто-то пришел и заставил меня что-нибудь делать. Пусть бы кто-нибудь попросил меня что-то построить. Только чтобы это было по-настоящему тяжело!
Взять пескоструйную машину и отчистить что-нибудь этакое огромное.
Давненько я не трудился по-настоящему, до пота.
Я составил новый список. В нем перечислено то, что вызывало у меня душевный подъем, когда я был маленьким.
– Вода,
– машины,
– мячи,
– телефоны,
– животные, которые были больше меня,
– рыбы,
– зеркала,
– простыня с острым краем,
– резать ножиком,
– врать, скрестив пальцы,
– кататься на лифте,
– грузовики,
– палочки,
– животные, которые были меньше меня,
– громкие звуки,
– трактора,
– поезда,
– полицейские,
– пожары и пожарные,
– фокусы,
– космос,
– муравьи,
– лебеди,
– искусственные челюсти,
– работа маляра,
– скрепкосшиватели,
– все, что можно кидать,
– вещи,
– пластырь,
– молоко,
– водоросли,
– горки,
– синий черничный сок,
– "Лего",
– все, что двигалось особенно быстро,
– снег,
– деревья,
– узлы,
– рассуждения о хоккее,
– кубик Рубика,
– газонокосилки,
– фотоаппараты,
– какашки и письки,
– шишки,
– мыльные пузыри,
– Африка,
– вещи, в которых встречается желтый или серебряный цвет,
– сильный ветер,
– шипучка,
– все, что делал папа.
Моя жизнь была переполнена всеми этими вещами. Это было так просто и здорово. Когда я не спал, то носился и был в полном восторге. Я не ходил просто шагом. Я бегал вприпрыжку.
Рассмотрев список, я отправляю его по факсу Киму. Я чувствую, что задолжал ему ответный факс.
Я подумываю, что надо бы составить список вещей, которые сейчас вызывают у меня восторг. Я беру перо и бумагу, но ловлю себя на том, что робею.
Я испугался, что список окажется слишком коротким.
Напрасно я отучился бегать.
Я пошел в магазин и купил литр обезжиренного молока. Когда я вернулся, весь двор кишел детьми. На дворе гулял детский сад. Я и не знал, что во дворе находится детский сад.
Ко мне подъезжает маленький мальчик на крошечном велосипеде с опорными колесиками по бокам. Мальчуган одет в комбинезончик, на голове у него шапочка с козырьком. Поверх шапочки нахлобучен велосипедный шлем. Мальчик глядит на меня и на молоко, которое я купил. Он спрашивает, мой ли вон тот шикарный красный велосипед. Я киваю в сторону прислоненного к деревянному забору велосипеда и спрашиваю: "Ты про этот?" Да, про этот.
– Это мой, – отвечаю я мальчику.
Мальчик полон восхищения. Он говорит, что тоже хочет себе такой велосипед.
Мы идем к моему велосипеду и рассматриваем его. Велосипед большой и красный. Мальчик дотрагивается до рамы.
Интересно, как он узнал, что это мой велосипед?
Он говорит, что видел, как я ставил на него замок. И сообщает, что живет в соседнем доме. На самом последнем этаже.
– Тебе совсем близко ходить в детский сад, – говорю я. Он кивает.
– А еще я видел, как ты играешь в мяч, – говорит мальчик.
– Неужели ты так поздно еще не спишь? – спрашиваю я.
– Иногда бывает, – отвечает мальчик. Я спрашиваю, как его зовут, он отвечает, что Бёрре.
– У тебя тоже шикарный велосипед, – говорю я ему.
Он отвечает, что это детсадовский велосипед.
Бёрре немного помолчал. Потом он спросил меня, надеваю ли я шлем, когда езжу.
Я уже готов был соврать и сказать "да", но вовремя спохватился. Ложь сразу обнаружится. Я признался, что не надеваю шлема.
– Нет, – говорю я.
– Не езди без шлема, – говорит Бёрре. Он хочет, чтобы я поскорее купил себе шлем, лучше всего прямо сегодня.
Он рассказывает мне, как папа одного мальчика из детского сада ехал на велосипеде и столкнулся с автомобилем. Дяденька был без шлема и пролежал в больнице почти неделю.
Я не могу не признать, что это очень убедительный довод.
– Ты прав, Бёрре, – говорю я мальчику. – Я непременно куплю себе шлем.
Бёрре спрашивает меня, поеду ли я сейчас на велосипеде. Я не собираюсь никуда ехать. Я шел домой и собирался пить молоко. Он спрашивает, не выйду ли я потом покататься. Я не знаю.
– Может быть, вечером, – говорю я ему.
Бёрре хочет посмотреть, как я буду кататься, но вечером его уже заберут из детского сада.
– Может быть, ты увидишь меня из окна, – говорю я.
– Может быть, – отвечает Бёрре.
Я поворачиваюсь и иду к подъезду, он смотрит мне вслед. Когда я обернулся, он мне помахал.
Спустя некоторое время меня осенило, что надо было посадить Бёрре на мой велосипед и прокатить его по двору.
Ему бы понравилось.
Наставник
Однажды я так заигрался, что упал в обморок.
Мне только что подарили горные лыжи, и я настолько ими увлекся, что забыл про еду. Я прокатался целый день натощак.
Кончилось тем, что от голода я потерял сознание и налетел на фонарный столб. У меня было сотрясение мозга, и папа отвез меня в больницу.
Доктор сказал, что это здорово так долго играть, но все-таки надо иногда делать перерыв, чтобы поесть.
Я упал в обморок, поскольку был слишком увлечен своим занятием, чтобы сделать перерыв на еду, мне было некогда отдыхать.
В этом есть что-то замечательное.
Такая увлеченность!
Теперь только и можно сказать – была да сплыла.
В последние дни у меня было переменчивое настроение.
Я стараюсь понять свое состояние, но отдельные кусочки никак не хотят складываться в целостную картину. Я не совсем понимаю, что со мной происходит.
За последние недели многое изменилось.
День проходит иначе. Иными стали и ночи.
Но что-то по-прежнему не так, чего-то мне еще не хватает. Совершенно очевидно, что не хватает чего-то важного.
Где его искать, я не знаю.
Зато у меня есть мяч.
Он меня очень выручает.
И каждый вечер я подолгу занимаюсь тем, что кидаю его об стенку.
Через месяц должен вернуться мой брат. При нем я не смогу уже здесь оставаться.
В запасе у меня остается один месяц.
Я не скрываю от себя, что нервничаю, когда думаю о том, чем это может кончиться. Я не притворяюсь перед собой.
Я мог бы, к примеру, сделать вид, что ничего особенного не происходит, и положиться на авось. Закурить сигаретку и притвориться, что все в порядке. Других это, может быть, и обманет. Например, девушек, Кима… Может быть, мне и удалось бы обмануть Кима. Но рано или поздно все бы повторилось. И я снова очутился бы, как тогда, сидящим на траве, и кто-нибудь – брат или кто-то другой – обнимал бы меня за плечи, а я бы обливался слезами.
Что-то все-таки со мной не в порядке. Что-то явно не так.
Больше всего мне не хватает сейчас старшего друга. Учителя. Человека, который объяснил бы мне, что к чему.
Хорошо, если бы он давал мне задание, на мой взгляд бессмысленное, я злился бы и возмущался, но выполнял бы заданный урок. И затем, понемногу, после многих месяцев тяжкого труда, я бы начал понимать, что во всем есть скрытый смысл и наставник действовал по заранее продуманному, точному плану. И мне вдруг открылась бы причинная связь вещей. Я понял бы суть вещей и явлений. Увидел бы логику мировых событий и человеческого поведения. Я научился бы также управлять собою и вызывать в людях проявления самого лучшего, что есть в каждом человеке, ну и так далее. И наставник сказал бы, что ему больше нечему меня учить. И на прощание он подарил мне что-то. Наверное, что-то большое. Может быть, автомобиль. И тогда я мог бы сказать ему, что это слишком, что такого подарка я не могу принять, но он бы настоял на своем, и мы расстались бы с ним, и прощание было бы грустным, но значительным. И тогда я окунулся бы в жизнь и, может быть, повстречал бы кого-то, желательно девушку и создал бы семью, и, пожалуй, основал бы фирму, которая производила бы полезные товары и услуги.
Вот как все должно было быть. Да, черт возьми! Это же ясно как день. Именно так, и никак иначе!
Однако такого наставника днем с огнем не сыщешь.
Мне он так и не встретился.
И все указывает на то, что придется мне обходиться собственными силами.
Я стал вспоминать людей, на которых я смотрю с восхищением.
Их мало.
Вот люди, которыми я восхищаюсь:
– Лори Андерсон,
– Ганди,
– Армия спасения,
– Карл Баркс,
– Астрид Линдгрен,
– Орсон Уэллс,
– Олаф Х.Хауге,
– Ларс Лилло Стенберг.
Я убежден, что дело в увлеченности. У меня пропала увлеченность.
Ее нужно найти и вернуть.
Где-то там она есть.
Вероятно трепаться об этом тщеславно.
В этом есть что-то от дзен-буддизма.
Если я буду напрягаться, у меня ничего не получится.
Получиться, когда перестану напрягаться.
Проклятые буддисты! Воображают о себе, что уж они-то все понимают.
Жизнь
В человеке, весящем 70 килограммов, содержится, между прочим:
– 45 литров воды,
– достаточно извести, чтобы побелить курятник,
– фосфора, которого хватит на 2200 спичек,
– жиру примерно на 70 кусков мыла,
– железа на двухдюймовый гвоздь,
– углерода на 2000 карандашей,
– одна ложка магния.
Я вешу более семидесяти килограммов.
А еще я помню телевизионный сериал под названием "Космос". Карл Саган расхаживал среди декораций, как бы изображавших Вселенную, и беззастенчиво сыпал гигантскими числами.
В одной из серий он сидел над резервуаром, где находились все вещества, из которых состоит человек. Он размешивал их палочкой, чтобы посмотреть, получится ли у него создать из этой смеси жизнь.
Ничего у него не получилось.
Лес
На улице весна.
Внезапно стало тепло.
Сегодня я отыскал у брата в шкафу велосипедные шорты. И футболку.
Я приготовил себе в дорогу бутерброды и налил воды в старую бутылку из-под "Фаррис". Еще я взял с собой мяч.
Собравшись, я сел на велосипед и поехал в лес. Сейчас я в лесу.
Тут тихо-тихо. Сегодня рабочий день, так что, кроме меня, никто не выехал за город погулять. Все на работе. Сидят в университете.
Ну и пускай их сидят!
У меня, как я уже говорил, довольно приличный велосипед. С несколькими скоростями. И покрышки с толстым рифлением. Там, где я люблю кататься, все это необходимо. Что касается велосипеда, тут я фанат.
Перед тем как купить велосипед, я перечитал уйму брошюр и каталогов ведущих производителей велосипедов. Я люблю разглядывать велосипеды на картинках, воображая себе, как я буду на них выглядеть. Среди прочих мне попалась брошюра некоего Гэри Фишера. Он живет в Калифорнии. Гэри Фишер хвастается, что будто бы это он изобрел горный велосипед. Возможно, так оно и есть. Он составил толстый и дорогой каталог с картинками, на которых можно видеть множество отличных велосипедов; там приводятся также все технические данные, а вдобавок цитируются его высказывания.
В одном месте есть такое: "Anybody who rides a bike is a friend of mine".
Мне это понравилось.
Я чувствую, что все, кто ездит на велосипеде, мои друзья. Большая, дружная семья.
Встречаясь с другим велосипедистом, я иногда говорю "привет!"
Но сегодня я в лесу один.
Это тоже здорово.
Когда я выезжал со двора, ко мне подбежал Бёрре. Он спросил, купил ли я шлем.
Я сказал, что куплю, как только будут деньги.
Он еще раз напомнил мне, что случилось с папой одного мальчика из детского сада. Я кивнул и сказал, что буду ездить осторожно.
Но я не особенно осторожничаю.
Приятно ездить по лесным тропинкам.
Временами меня подкидывает, когда под колеса попадается камень или корень.
Когда я сказал Бёрре, что отправляюсь в лес, он рассказал, что его папа однажды встретил лося. Бёрре сказал это с гордостью. Я тоже встречал лосей, но сейчас у меня не повернулся язык это сказать.
Мы с Бёрре условились, что я потом расскажу ему, каких я встречу зверей.
Пока что я встретил только одну лошадь и одну белку.
Вспотев от езды, я остановился у лесного озерца и искупался.
Искупался, несмотря на то что сейчас еще только апрель и вода холодная.
Жарясь на солнце и дожидаясь, когда обсохну, я подкидываю мячик. Лежу на спине и подбрасываю его вверх. По большей части я его удачно ловлю, но иногда он отлетает в сторону, и тогда мне приходится вставать и подбирать мячик.
Наконец у меня кончилось терпение.
Надоело мне за ним бегать.
Пускай лежит там, куда укатился, пока я не обсохну.
Я стал думать, с чего начались мои неприятности.
Судя по всему, причина лежит где-то глубоко.
Мои родители сделали свое дело неплохо. Я на них не в претензии. В школе тоже у меня все было в порядке. Никто меня не обижал. Во всяком случае, долго и настойчиво.
Бывало, конечно, что кто-нибудь скажет гадость, но я в ответ пинал его в голень или давал кулаком в живот. Так что ничего особенно страшного не было.
Выходит, дело в чем-то другом.
Мне почему-то кажется так, что я, наверное, слишком много знаю о таких вещах, много знать о которых – глупо.
Я знаю страшно много всякой всячины.
Вот список вещей, о которых я что-то знаю:
– кино,
– литература,
– средства массовой информации,
– политика,
– конфеты,
– искусство,
– реклама,
– аэродинамика,
– общество эпохи информационных технологий,
– Ролан Барт,
– компьютеры,
– история,
– языки,
– музыка,
– топ-модели,
– пустыня Сахара.
Много – это действительно значит много.
Я знаю имена, даты. Сотни имен и дат.
Я знаю, кто первым поднялся на Эверест.
Я знаю фамилии режиссеров самых идиотских американских сериалов.
Я знаю про исследовательскую работу, в которой доказано, что в 1957 году, после того как Брижит Бардо сыграла главную роль в фильме "И Бог создал женщину", сорок семь процентов всех разговоров, которые вели французы, были посвящены Брижит Бардо.
Я знаю, что в воздушном потоке над верхней частью крыла самолета возникает зона пониженного давления и благодаря этому самолет может летать.
Я знаю суждения Аристотеля.
Я знаю суждения других философов об Аристотеле.
Я знаю, сколько денег зарабатывает Клаудиа Фишер.
Я знаю, что на Солнце время течет чуть медленнее, чем на Земле.
Я знаю, как долго Христо и Жанне Клод пришлось добиваться, чтобы им позволили упаковать здание берлинского рейхстага.
Я знаю надпись на бутылке кока-колы.
Я страшно много всего знаю.
Не я один знаю все это.
Многие знают больше, чем я. К счастью, это меня не волнует.
Меня волнует другое: зачем мне эти знания?
Что мне с ними делать?
Конечно, я мог бы принять участие в телевикторине и выиграть путевку в Грецию. На двоих.
Но у меня нет девушки. Мне пришлось бы ехать одному.
Да и на что мне сдалась Греция?
Нет никаких оснований предполагать, что там я буду чувствовать себя лучше.
Я не так уж глуп, чтобы не понимать, какая польза может быть от тех или иных знаний.:
Но я не могу с уверенностью сказать, какие из них важны, а какие нет.
У меня отсутствуют критерии. Нет общего взгляда.
Откуда взять общий взгляд?
Может быть, это приходит с годами. А может, и нет.
Что же мне делать: ходить дурак-дураком и ждать, когда оно свалится?
Зря я учился читать.
Одна приятельница моих родителей рассказывала, что в детстве она ходила в такую группу или там клуб, где дети играли, пели песни и всякое такое.
Она считала, что этот клуб называется "Дум-дель-тей", она гордилась, что ходит туда. И ей нравилось это веселое название.
Научившись читать, она поняла, что ошибалась и на самом деле он назывался "Дом детей".
Ей было очень обидно.
То же самое происходит и со мной.
Кажется, все началось еще тогда, когда я разглядывал "Игротеку".
Где есть про то, какое сегодня число, про маленькую стрелочку – если она подошла к пяти, то, значит, скоро пять часов.
Медвежью услугу оказала мне Вибеке Сэтер.
Теперь я знаю числа и буквы. И читаю вон как быстро.
Но вот хотел бы я знать, что мне с этим делать!
Сейчас поздно спрашивать. А может быть, даже глупо. Дело сделано.
Я не могу вести себя так, как будто ничего этого не знаю.
Паршивое дело! Честное слово!
Мне бы лучше мячик.
Мне бы велосипед.
Вот вещи, с которыми я могу как-то сладить.
По дороге домой я снова вижу лошадь.
Гнедую лошадку.
Животные
Я запираю замок на велосипеде, и тут опять ко мне подходит Бёрре.
Детский сад сегодня закрыт. Бёрре играет во дворе один. Он строит в песочнице домики и хочет, чтобы я ему помогал.
Я отвечаю, что сначала мне надо подняться в квартиру, чтобы переменить одежду и поесть, а потом я к нему спущусь.
Факс от Кима.
Довольно долго он не подавал о себе вестей. Ким пишет, что было много работы. Наверное, там на Севере что-то творилось с погодой. Но сейчас все успокоилось. Погода устойчивая, ветер северо-западный, слабый, переменная облачность.
У Кима выдался часок свободного времени.
Мой список вещей, которые в детстве приводили меня в восторг, вдохновил его на создание собственного списка.
Вот список Кима:
– играть в детектива,
– Тарзан,
– девочка в детском саду, которую звали Яннике. С длинными ресницами.
– еще одна девочка в детском саду, которую звали Вибеке. Тоже с длинными ресницами,
– шпионить,
– воровать яблоки,
– "Лего",
– космос,
– супермен,
– радиопьесы,
– мой день рождения,
– подарки,
– театр,
– рождественские календари,
– синий детский автомобиль,
– лазить летом на деревья,
– строить домики,