Она понимающе кивнула, поднялась и первой вышла на середину зала, который ещё час назад был местом её работы.
Она чутко прислушивалась к его движениям, позволяя себя вести, прощала его непрофессионализм. Он понимал и с благодарностью принимал это. Он готов был сказать ей сейчас много очень красивых слов, но огромная разница в возрасте не позволяла ему терять контроль над чувствами.
Потом они долго стояли на палубе теплохода, обдуваемые тёплым ночным ветром, и говорили о звёздах. У него возникло желание не отпускать девушку до утра, и он набрался смелости:
– Вика, только прошу вас, поймите меня правильно… У меня есть хорошее вино и фрукты. Я живу один в двух комнатах.
Она посмотрела на него без опаски:
– А вы, Владимир, обещаете вести себя как джентльмен?
– Вика!.. Ваше общество для меня – лучшая награда. Я не посмею вас обидеть и даже пылинке не позволю опуститься на вас.
Она обезоруживающе улыбнулась:
– Я вам верю. Ваше предложение принимается.
Они пили вино, вспоминали случаи из жизни, и он понимал, что смех Виктории, её взгляд, улыбка, голос – всё это заставляет его сердце биться сильнее, а кровь быстрее бежать по жилам – и именно этого так не хватало ему раньше.
Когда он провожал Викторию до её каюты, за окнами уже светлел горизонт.
Она остановилась у своей двери.
– Утром снова работать…
– Спасибо вам!.. – Он взял её за руку.
– Мне тоже было хорошо с вами, Владимир. – Она погладила его ладонь. – Спасибо.
– Я могу пригласить… – он запнулся, чуть не произнеся "вас", – тебя провести со мной ещё один вечер?
– Только один? – От усталости не осталось следа, её глаза смотрели задорно.
– Вика!.. – Он попытался её обнять.
– Спокойной ночи! – Её руки упёрлись ему в грудь. – Или, пожалуй, доброго утра!
Оставив лёгкий смешок, она скрылась за дверью.
После завтрака он заглянул на занятия фитнес-клуба. Виктория вела группу юных девочек и толстеющих женщин за сорок. Владимир специально поднялся на верхнюю палубу, чтобы увидеть её. Но не сделал попытки подойти. Она несколько раз посмотрела в его сторону.
Перед самым обедом теплоход встал к причалу. Владимир одним из первых сбежал по трапу, увидев на берегу цветочные ларьки. Вернулся на теплоход, купив двадцать три белых розы – по количеству лет Виктории.
Он попросил матроса отнести цветы в каюту девушек. В букет положил записку: "Королеве Виктории от поверженного сердца!!!" Держась на расстоянии, проследил, чтобы молодой человек доставил цветы до адресата.
Вечером за столиком Владимир с волнением ждал появления одной единственной девушки. И она вышла в блестящем костюме Снежной Королевы с большим букетом белых роз. Как прекрасна была Виктория со сверкающей короной на голове! "Это не может быть правдой! – убеждал он себя. – Она так красива и молода! Это не может быть правдой…" Но душа его уже не слушалась голоса разума.
Они просидели за столиком до самого закрытия. Потом гуляли по палубе. Молчание совсем не тяготило их. Возле перил он мягко обнял Викторию. Она не отстранила его руку. Он прижал её к себе и почувствовал сильное, горячее тело. Он страстно желал осыпать поцелуями красивые чувственные губы, глаза, волосы, но вместо этого произнёс:
– Вика, я гораздо старше тебя…
– А кто об этом знает? – Её близкий голос звучал чарующе нежно.
– Все.
– Никого нет.
– Завтра они увидят нас.
– Тебя это смущает?
– Нет. А тебя?
– Я тебе нравлюсь?
– Очень… Больше, чем нравишься!..
– Владимир, я начинаю сомневаться, что у тебя были женщины!
– Почему?
– Ты волнуешься и дрожишь, как мальчик! Забавно!
– Ты права: я не помню ни одной женщины!
– Пойдём к тебе…
– Вика!.. Ты уверена?
– Да…
Рано утром теплоход пришвартовался у пристани другого города.
Владимир осторожно, чтобы не разбудить спящую Викторию, встал, оделся и вышел на палубу. Увидев на берегу цветочниц, он бегом спустился на пристань.
Теперь Владимир покупал только красные розы. Он заставил нескольких продавщиц составить огромный букет из ста одного яркого цветка. Почему именно из ста одного – не мог объяснить. Ему так хотелось…
Когда он поднимался по трапу, держа в охапке этот огромный красный букет, все пассажиры на палубе, включая команду, смотрели на него с удивлением. А женщины – с восхищением.
Стараясь не шуметь, он вошёл в каюту. Посмотрел на спящую Викторию и разложил цветы по полу, столу, кровати и дивану. Стены и потолок озарились ярко-красным цветом, и каюта наполнилась благоуханием.
Он сидел и смотрел на Викторию. Он ласкал взглядом её черты: правильные тонкие линии носа и бровей, взметнувшуюся и застывшую в беге упрямую волну верхней губы, нежный подбородок, шею. Она приоткрыла глаза, и в комнату проник мягкий кусочек неба.
– Давно ты на меня так смотришь? – спросила она.
– Нет. Ты поспи, завтрак только через час.
– Что это!? – Вика увидела розы и села, удивлённо глядя вокруг широко раскрытыми глазами. – Господи! Какая прелесть!
Она брала руками розы и подносила их бутоны к лицу:
– Господи! Сколько их! Как пахнут! Это мне?
Он смеялся в ответ…
Два следующих дня пролетели незаметно. Они не отходили друг от друга. И были счастливы. Но срок круиза Владимира подходил к концу. Осталась всего одна ночь.
Вечером за столиком в ресторане Вика выглядела грустной.
– Что с тобой? – участливо поинтересовался он.
– Не знаю. – Она взглянула на него, ненадолго задержав печальный взгляд, и опустила глаза. – Не думала, что так к тебе привяжусь, что бывает так плохо.
– Вика, милая!.. – Он придвинулся ближе, взяв за руку. – Ну что ты…
– Володя, скажи, я тебе нужна?
– Как сама жизнь!
– Что же нам делать?
– Быть вместе.
– Ты несвободен!
– У меня уже взрослые дети.
– А как же твоя жена?
– Она хорошая. Но я не люблю её. Мы разведёмся.
– Значит, можно так жить – без любви?
– Пока не встретил тебя, думал, что можно.
– Знаешь, и я думала, что не способна полюбить. А мама мне всегда говорила – судьбу не обманешь.
– Видимо, правильно говорила.
– Пошли погуляем по палубе. – Она поднялась и направилась к выход у.
Глядя на темнеющий в сумерках берег, неспешно проплывающий за бортом теплохода, они стояли на верхней палубе и молчали. Он взял её руку. Она не отняла.
– Володя, – попросила она, – скажи ещё раз, я тебе нужна?
– Как сама жизнь! – Он так чувствовал.
– О чём ты думаешь?
– О нас.
– И что же ты надумал?
– Всё будет хорошо!
– Ладно! – решительно произнесла Виктория. – Ресторан уже скоро закроется. Я тебя приглашаю ровно в час…
– Куда? – не понял он.
– В ресторан. Наш вечер продолжится. А сейчас мы с тобой ненадолго расстанемся.
– Расставаться обязательно? Я не хочу тебя отпускать.
– Мне надо кое-что подготовить и переодеться. Мы расстаёмся совсем ненадолго. Только ты не опаздывай.
Когда Владимир, подогреваемый любопытством, в назначенное время вошёл в ресторан, в глаза ему ударили светом все прожектора под потолком. Зазвучала громкая музыка, и на сцену вышли в ярких костюмах три девушки из арт-группы. Владимир с удивлением увидел, что в зале, кроме него, никого нет. Только бармен услужливо накинул замок на дверь.
– Проходите, присаживайтесь, – сказал бармен, указав на накрытый на четыре персоны столик.
Владимир сел. Девушки на сцене начали танцевать под ритмичную музыку. Виктория с такой одержимостью отдавалась неистовству откровенного танца, что любой мужчина не смог бы остаться равнодушным. Владимир понимал, что она танцует для него, и не сводил восхищённых глаз.
Арт-группа исполнила два танца, и наконец все три девушки сели к Владимиру за столик.
– Ну как? – спросила одна из подруг Виктории, успокаивая дыхание.
– Высший класс! – не покривил душой Владимир. – Спасибо!
– Так танцуют только в элитных стриптиз-клубах, – добавила другая.
Владимир посмотрел на Викторию. Она пропустила последнюю реплику мимо ушей.
– Девчата, а давайте выпьем! – Владимир широко развёл руки над столом. – Заказывайте всё что пожелаете. Не стесняйтесь! Я плачу!
Душа Владимира жаждала гулять, и он не хотел думать о наступающем утре.
Они танцевали, наполняли бокалы вином, коньяком, шампанским, снова танцевали. Вика сильно набралась. Подруги тоже.
Звучала музыка. Виктория медленно двигалась в такт движениям Владимира, подруги кружились где-то рядом. Бармен за стойкой, протирая бокалы, поглядывал на всё снисходительным, понимающим взглядом.
Вика почти висела на Владимире. Он поддерживал её за талию, не позволяя оступиться или упасть.
– Володя, я очень виновата перед тобой, – будто в бреду выговорила Виктория, не поднимая головы.
– В чём?
– Я влюбилась в тебя, как дура!
– А я – в тебя! – усмехнулся Владимир. – Нашей вины тут нет. Судьба…
– Ты не понимаешь… Такого не должно было случиться!
– Но ведь случилось. – Он сильнее прижал её к себе. – Судьбу не обманешь – помнишь?
– Не надо… я расплачусь… – по-детски проронила она.
– Пойдём ко мне?
Она подняла голову, посмотрела в глаза, будто приняла важное решение:
– Пошли!
В свою каюту Владимир внёс Викторию на руках, потому что её качало и она не могла идти на высоких каблуках. Девушка держала его за шею и всё время пыталась заглянуть в глаза, задавая один и тот же вопрос:
– Ты меня любишь?
Он не уставал повторять:
– Люблю. Очень!
Посадив гостью на диван, Владимир прикрыл дверь и расположился в кресле. Он смотрел на сидящую с закрытыми глазами Викторию и не понимал, как всего за несколько дней она стала для него всем: рассветом, закатом, водой, воздухом… Жизнью!
– Прости меня, – тихо произнесла Виктория, не открывая глаз. Так тихо, что ему показалось, что он ослышался.
– Что? – переспросил Владимир.
– Прости меня, если сможешь, – повторила она чуть громче и приподняла ресницы.
– За что? – улыбнулся он.
– Ты не знаешь… – Она не смотрела на него.
– Может, и не стоит тогда…
– Нет! – жёстко перебила Виктория и села прямо. Её фигура выдала напряжение. Лицо выражало решительность, и теперь она чётко выбрасывала каждое слово: – У тебя жена Ирина. Сын Дмитрий. Дочь зовут Еленой.
– Откуда знаешь?.. – опешил он. – Я ведь тебе не говорил…
– Твоя дочь учится в институте с моим двоюродным братом.
– И что? – всё ещё не понимал Владимир.
– Она, узнав, что я работаю на теплоходе, на котором поедешь ты, просила меня пофлиртовать с тобой и сделать фотографии, чтобы показать их матери. Почему дети не любят тебя?
– Не может быть! – Владимир не хотел верить ни одному услышанному слову.
– Ты ведь хороший, Володя… – вздохнула Виктория. – А я ведь считала всех мужчин сволочами. Отец бросил нас с мамой. Мама умерла, когда мне было четырнадцать. Я ненавидела мужчин! Я ненавидела тебя больше других, ещё не зная совсем! Но, когда встретила на теплоходе в первый раз, никакой ненависти не почувствовала. Потом увидела твои глаза тогда на пляже… Всё равно решила, что доведу дело до конца! И влюбилась!.. Ну почему ты оказался не таким, как все? Что мне теперь делать с этим?!.. – Последний вопрос она выкрикнула навзрыд и закрыла лицо руками.
Слыша глухие рыдания, Владимир ощущал боль. Боль во всём ставшем будто чужим и старым теле.
– Ты фотографии сделала? – У него не было сил осуждать её. Она перестала всхлипывать и посмотрела на него мокрыми от слёз глазами:
– В первый вечер нас девчонки снимали на цифровик. Хочешь, я их сотру?
– Делай как знаешь. – Он отвёл взгляд.
– Ты меня простишь? – Она искала его глаза.
– Сейчас тебе лучше уйти. – Он не смотрел на неё.
– Скоро утро. Можно я останусь?
– Нет. Мне нужно побыть одному.
Тяжело вздохнув, Виктория поднялась и подошла к столу. Её качнуло, но Владимир сделал вид, что не заметил.
Уже у двери Виктория обернулась:
– Там на столе я положила свою визитку. Захочешь – позвони… в любое время.
– Хорошо.
Он слышал за дверью её удаляющиеся неровные шаги и продолжал прислушиваться до тех пор, пока шаги совсем не стихли.
Один на один со своей болью он не сомкнул глаз до рассвета…
Стрелки циферблата показывали семь часов. Владимир стоял перед дверью Виктории, чутко прислушиваясь и стараясь уловить хоть какой-нибудь звук. Но в каюте было тихо. Он не решался постучать – вдруг Виктория спит? И девчат будить не хотелось. Владимир чувствовал себя виноватым. Он не должен был так поступать с девушкой. Ведь она честно призналась ему. Но зачем она сделала это признание? Это как вылитый на голову ушат ледяной воды, который отрезвляет.
Теплоход подходил к причалу. Так и не постучав в дверь, Владимир направился за своими вещами.
Он обернулся, когда сходил на берег, но не увидел на палубе Виктории. Напрасно, стоя на причале, он старался отыскать её глазами среди проснувшихся отдыхающих.
В квартире Владимира никто не ждал: жена с сыном ещё неделю будут на море, дочь не появится из стройотряда до сентября. Большое четырёхкомнатное жилище показалось холодным и чужим.
"Почему дети не любят тебя?" – этот вопрос Виктории снова и снова звучал у него в голове. Неужели дети могут не любить отца? Его разум не хотел вмещать понимания того, что родная дочь могла задумать подлость. Он хотя бы когда-нибудь в чём-то отказывал ей? Пальцем не трогал, ругал нечасто и только по делу. Она разодета, телефоны разные, ноутбуки самые крутые, в деньгах не нуждается… И такое против отца!
Виктория… Он не сможет забыть её никогда – это Владимир понимал. И то, что обидел напрасно, – понимал. Он бы хотел вернуться на пристань – теплоход будет стоять до вечера. Сердце уже тосковало по Виктории. Она замечательная. Её глаза не лгали! Но зачем она призналась ему в том, в чём могла бы не признаваться? И, если бы не это её откровение, Владимир, не сходя на берег, сегодня же купил бы билет на дальнейший рейс. Вчера он решил, что ещё десять дней побудет рядом с Викторией. Но не успел сказать ей об этом… Теперь всё изменилось. Судьбу не обманешь. Он любил эту девушку так, как может любить жизнь птица, падающая с высоты с простреленным крылом, как может любить мужчина, уже проживший большую часть своей жизни. Любил без надежды на будущее.
Убеждая себя, что прошедшие десять дней – это жизнь, на которую он не имеет права, Владимир напился до беспамятства. На следующий день он снова напился. Но и на третий день перед глазами стояла Виктория. Он снова попытался залить острую ноющую боль в сердце коньяком.
На пятый день после своего возвращения Владимир решил завязывать с пьянками и начал готовиться к приезду семьи.
Чисто выбритый, в наглаженных рубашке и брюках, осунувшийся и похудевший, он встречал жену и сына в аэропорту. Букет роз, дежурные слова и поцелуи – Владимир почувствовал, что снова плывёт по течению, окунаясь в привычный ритм многолетней семейной жизни.
Дома жену и сына ждали подарки: Димка получил горный велосипед, а Ирина – браслет из белого золота. Сын, обняв и поцеловав отца, поспешил на улицу с велосипедом. Жена стала разбирать вещи. Она выглядела жизнерадостной и отдохнувшей. Ирина рассказывала Владимиру о юге. Он слушал, сидя в кресле, и пытался настроить себя на соответствующий лад. "Она у меня ничего – внешне интересная ещё! – думал он, глядя на супругу. – Жаль, что не похожа на Викторию…" Казалось, что Ирина искренне рада встрече с мужем. Он не хотел думать об обратном.
Когда отпуск закончился, Владимир окунулся в привычный рабочий ритм.
Потом подошёл сентябрь, и из стройотряда вернулась дочь. Владимир решил не омрачать отношений ненужными разбирательствами. Он даже сделал подарок Елене к её возвращению – купил новенький автомобиль "Хонда" красного цвета.
Дочь приняла подарок с радостью в глазах и повисла у отца на шее, благодарно осыпая его поцелуями.
"Дети не могут не любить меня!" – сделал вывод Владимир и стал больше времени проводить с семьёй.
Новый год они встречали вместе. Казалось, всё встало на свои места. Но удовольствия от близости с женой Владимир уже не получал. Каждый раз перед глазами всплывал образ Виктории. И он не тускнел со временем. Постепенно Владимир охладел к супружескому долгу окончательно. Когда мимо проходила интересная девушка, Владимир видел в ней Викторию. Сделанные на теплоходе фотографии он перекачал на рабочий компьютер и каждый день начинал с того, что глядел на свою несбывшуюся мечту.
Поначалу жена советовалась с врачами, приносила домой разные лекарства, чтобы поднять настроение мужа. Но это мало помогало, Владимир уже не ощущал потребности в интимной близости. И супруга смирилась с существующим положением вещей.
Внешне в их семье царил полный порядок.
Прошла зима. Прошла весна. Наступило лето.
Разбирая перед уходом в отпуск бумаги в своём рабочем столе, Владимир наткнулся на белый картонный прямоугольничек. Буквы прыгнули перед глазами, а сердце выбросило в голову дополнительный приток крови, когда он прочитал: "Александрова Виктория". Владимир тяжело вздохнул, перевёл дыхание и подошёл к открытому окну. С высоты седьмого этажа он вдруг увидел широкую реку со знакомым силуэтом белого теплохода, яркую зелёную траву с высокими деревьями, тянущими ветки-руки к тёплому солнцу, синее небо с плывущими белыми облаками. Мягкий июньский ветерок ласково коснулся лица, и Владимир ощутил, что очень хочет жить! Жить по-настоящему!
– Судьбу не обманешь! – вначале еле слышно прошептал он, глядя на причаливающий к пристани теплоход.
– Судьбу не обманешь! – громко сквозь рвущийся из груди смех крикнул на всю улицу.
– Судьбу не обманешь!!! – теперь Владимир кричал так, чтобы его услышал весь мир.
Стоя у окна с телефонной трубкой в одной руке и с визиткой в другой, он набирал непослушными пальцами такой нужный номер. Цифры прыгали и не слушались. Но вот послышались длинные гудки. Один, другой, третий…
– Господи! – взмолился Владимир. – Вика! Ответь! Пожалуйста…
– Да?.. – Этот голос он не спутал бы ни с каким другим…
2011