Не так-то просто будет сбросить за борт настоящий труп. Понадобится помощь. Рист? Придется сочинить историю, что свинья Теодореску похитил его паспорт, а ему, Хильеру, надо сойти в Ярылыке, чтобы встретиться со специалистом по машинкам, печатающим кириллицей. Меньше чем за тысячу долларов Ряст ему не поверит. Дороговато. Можно, конечно, самому попробовать взломать гроб, дотащить его до кормы и столкнуть в море. Человек за бортом! Придется и самому прыгнуть, чтоб хоть было кого спасать. А трупы не всплывают? Может, гири привязать? Хильер представил себе стоны умирающего, и сам не удержался от стона.
Миссис Уолтерс и Алан встали из-за стола.
- Вы собираетесь в лазарет?-спросил Хильер. Алан ответил утвердительно, а миссис Уолтерс, как выяснилось, направлялась в бар: по ее словам, без двойного коньяка она не в силах выдержать эту нервотрепку.
- Хороший сувенир?-спросил Хильер у Алана.-Я про подарок Теодореску.
- Прекрасный,-ответил Алан.-То, что надо. После ухода Уолтерсов Хильер съел персиковое желе. Затем бутерброд с ланкаширским сыром. Затем кофе с ликером. Он чувствовал, что необходимо подкрепиться.
Посещение Клары Уолтерс откладывать не стоило, и Хильер отправился к девушке, всем своим видом демонстрируя невинность намерений. Перед тем как постучать в дверь, он прислушался. Изнутри, похоже, доносились всхлипывания. Он постучал -робко, с предупредительностью стюарда - и услышал слегка осипшее "войдите". Девушка едва успела спустить ноги с койки и теперь одной рукой отирала глаза, а другой приглаживала волосы.
- Это всего лишь я,-сказал Хильер.-Принес палантин. Вы обронили его за обедом.
Она подняла на него юные заплаканные глаза и взяла палантин, отрешенно пробормотав слова благодарности.
- И простите, пожалуйста, мою черствость,-продолжил Хильер.-Я имею в виду то, что ел с таким аппетитом. Я был ужасно голоден и ничего не мог с собой поделать.
- Конечно,-сказала она, поглаживая щеку палантином.-Отец же не ваш.
- Сигарету?
Для дам у него всегда был наготове полный портсигар. Мужчинам же приходилось делить с Хильером его крепкие бразильские сигары.
- Я не курю.
- И правильно делаете,-сказал Хильер, пряча портсигар.-Что касается отца, то, как и у всех, был он и у меня. Я знаю, что это такое. Правда, не могу сказать, что меня так уж потрясла его смерть. Мне тогда исполнилось четырнадцать лет. Через месяц после похорон у меня обнаружилась одна интересная болезнь, которая вообще-то не к лицу сыну, оплакивающему отца.
- Правда?
- Да. Я имею в виду сперматорею. Знаете, что это такое?
Появились первые признаки заинтересованности.
- Судя по названию, что-то связанное с сексом,-сказала она без тени смущения.
- Это случалось, когда я спал. Никаких снов я не видел, но ни с того ни сего у меня начиналось семяизвержение. Так было каждую ночь, иногда по пять-шесть раз за ночь. И каждый раз я просыпался. Мне было, конечно, стыдно, но стыд являлся конечным, а не побочным продуктом. Вы не читали про такое в какой-нибудь из ваших книг?
Он подошел ближе, чтобы прочитать названия книг, которыми была забита полка, висевшая над койкой. "Приап. Анализ мужского влечения", "Разновидности оргазма", "Восторги в камере пыток", "Механические усовершенствования процесса соития", "Словарь секса", "Клинические исследования половых извращений", "Знак Содома", "Юный Эрот". И так далее, и так далее. Боже, Боже! На красотку в одном нижнем белье с обложки книги, лежавшей на столике, облизнулся бы человек и с менее острой формой сатириаза, чем у Хильера. Книги эти исступленно клялись в непорочности Клары, словно ангелы-хранители ее постылой девственности. Хильер подсел к девушке.
- При случае поищите в ваших книгах эту болезнь. Да, в половых вопросах вы наверняка гораздо искушеннее меня. Психиатр, к которому я обращался, сказал, что у меня, если не ошибаюсь, бессознательное проявление инстинкта продолжения рода. Он что-то говорил про "мимесис". Я, дескать, играл роль отца, но рассматривал его в качестве архетипа. Словом, я абсолютно ничего не понял.
Клара слушала его, чуть приоткрыв рот, но вдруг плотно сомкнула губы, уголки рта опустились, лицо сделалось хмурым и раздраженным.
- Я тоже в этом ничего не смыслю,-казала она.-Столько раз пыталась разобраться во всех этих высоких материях, но так и не смогла.
- Есть еще время! Ведь вы так молоды.
- Мне об этом твердят с утра до вечера. Именно об этом мне твердили в Америке. Но Алан, который младше меня, участвовал в знаменитой телевикторине и отвечал на любые вопросы, а я бы не смогла. Мне дали плохое образование.
Хильеру показалось, что, раздраженно качаясь на койке, она старалась придвинуться к нему поближе. Он подумал, что сейчас так естественно было бы ее обнять и сказать что-нибудь утешительное. Она бы охотно всплакнула на плече у мудрого, понимающего мужчины. Однако с книжной полки доносились боевые призывы: "Йони и Линга!", "Секс и смерть среди ацтеков!", и Хильер спросил:
- А что вас привело в Америку?
- Новая мукомольная технология. После смерти мамы отцу посоветовали увезти нас куда-нибудь на время. Но он считал, что грешно отправляться в увеселительное путешествие, когда мама, как он выражался, еще не успела остыть в могиле, поэтому было решено использовать нашу поездку для знакомства с новой мукомольной технологией.
- Она ему понравилась?
- Ему понравилась она. Его нынешняя. Он ведь с ней в Америке и познакомился, хотя она не американка, а просто была замужем за американцем из Канзаса. Тот с ней развелся. Отец утверждал, что с ней он не так скучает но Англии.
- И он на ней женился.
- Скорее, она женила его на себе, точнее, вышла замуж за его деньги.
- У вас есть еще родственники, скажем, какие-нибудь дядюшки, тетушки, кузины или что-нибудь в этом роде?
- Вот именно, что только "в этом роде". Тоже мне родственники! Укатили все в Окленд-понятия не имею, где это,-и что-то там делают с каким-то каури, что это такое, я тоже понятия не имею. Окаменелую смолу, что ли, из него добывают.
Почему-то последнее было для нее особенно обидным, Клара готова была разрыдаться, и Хильер все-таки счел своим долгом ласково обнять девушку, но так, как, по его представлениям, сделал бы это школьный наставник.
- Они ее экспортируют,-сказала Клара и в конце концов, расплакалась.
Хильер спрашивал себя, что делать дальше. Можно обнять ее и другой рукой, нежно поцеловать в низкий лобик (служивший гарантией против чрезмерной учености, а не свидетельством женского начала), потом-во влажную щечку, в не тронутый помадой уголок рта… Нет. Он представил себе предсмертные хрипы ее отца в лазарете, и ему сделалось мерзко. Нельзя относиться к человеку, словно он не человек, а только что-то "в этом роде". К тому же те, кто только "в этом роде", укатили все в Окленд…
- Окленд находится в Новой Зеландии,-сказал Хильер.-Говорят, там очень хорошо.
Реакция Клары на его слова выразилась в еще более бурных слезах.
- Я хочу пригласить вас с братом к себе в каюту на чай. Попьем чайку, перекусимвы же почти ничего не ели, а сейчас уже половина пятого. Хорошо? Я вам что-то расскажу, что-то интересное.
Она подняла на него заплаканные глаза. Он сам на себя удивлялся: дядюшка Хильер зовет малышей попить чаек. А ее очаровательные слезы-их без труда можно было бы использовать, чтобы посвятить ее в самое нежное и утешительное из всех таинств. Нет, он этого не сделает, перед ним не цветущая девушка, а плачущая дочурка.
- Передайте мое предложение Алану, хорошо? Скажите, что я хочу поделиться с вами одним секретом. Мне кажется, что вам можно доверять.
А сам-то он был ли достоин доверия? Книги считали, что нет: "Благоуханный Сад" со злобной подозрительностью следил за ним сквозь душистые заросли.
- Так, значит, придете? Она несколько раз кивнула.
- Сожалею, но мне пора уходить,-сказал Хильер. Он запечатлел на ее лобике невинный поцелуй; девушка не противилась. Хильер вышел, и книги, как псы, зарычали ему вдогонку.
Он отправился в лазарет и сказал санитару, что разбил свой шприц.
- Я диабетик,-пояснил Хильер.-Нельзя ли купить у вас другой шприц?
Шприц был подарен Хильеру с очаровательной щедростью-морское братство!
- Как там наш бедняга?-спросил он шепотом. Хильера заверили, что не произошло никаких изменений. Не исключено, что он еще долго так промучается. Может, дотянет до Ярылыка? Вполне вероятно. Тогда его надо отправить на берег. У русских неплохие больницы. Выходит, сможет выкарабкаться? Кто знает. Хильеру полегчало: хотя бы об одном из фантастических планов можно забыть. Придется импровизировать. Вступим в бой, а там уж подумаем о стратегии. Вернувшись в каюту, он подверг себя болезненной процедуре по возвращению прежней внешности. Оказалось, выражение лица восстановить труднее, чем его черты: "Джаггер" было, скорее, названием стиля поведения, чем именем человека. Но все-таки псевдоним надо сохранить. На корабле он Джаггер, а Хильер - это для дома. Для дома престарелых, для дома алкоголиков, для дома отставных шпионов. А что касается "дома" tout court, то еще следовало определить для себя, что же это такое.
8.
- У вас изменился цвет глаз,-удивленно сказала Клара.
Она переоделась и предстала теперь перед Хильером в брюках из шотландки и в простой зеленой футболке. Алан был все в той же "рубашке-газете". На Хильера угрюмо смотрел заголовок: "Полиция предупреждает: этот человек способен на убийство".
- Хорошо, что вы отказались от своих седых усов,-похвалил Алан.-Так значительно лучше.
Алан сложил на груди руки, и заголовок исчез. Хильер наполнил чашки. Вам обоим с лимоном? О, у вас изысканный вкус. Сам он предпочел сладкий чай со сливками. Рист обеспечил гастрономическое разнообразие: бутерброды, пирожные, печенье, горячие сухарики, шоколадный рулет и торт с грецкими орехами.
- Бутерброд?-предложил Хильер.-С семгой. С сардинами и помидором. С огурцом.
- Мы не едим хлеба, - ответили они хором.
- Да, мне говорили. Но когда-то ведь надо попробовать. Новые впечатления, nouveau frisson. Откусите, не бойтесь.
Но они решили не рисковать и ограничились сладостями.
- Об упадке цивилизации можно судить по ухудшению качества хлеба,-назидательно произнес Хильер.-Английский хлеб есть невозможно. Для состоятельных людей хлеб доставляется самолетом из Франции. Вы не знали? (Нет.) На кораблях хлеб еще ничего, пропеченный, а не моченый, как на суше. Похоже, цивилизация только и сохранилась, что на кораблях, плывущих из ниоткуда в никуда.
- Все равно муку используют нашу,-сказал Алан.
- Как он? - спросил Хильер.
- Плывет из ниоткуда в никуда. Никаких изменений. Кстати,-злорадно добавил Алан,-со своим итальяшкой она расплевалась. Теперь учится нырять под руководством другого типа, норвежца вроде бы. Загорелый, мускулистый-то, что надо.
- Она неравнодушна к мужчинам?
- Этот у нее с дома. Постоянный. А папа делал вид, что ничего не замечает. Он считает, что надо хоть кому-то доверять. Жена для этой роли подходит.
- А у вас жена есть?-спросила Клара.
- Нет,- опередил его Алан,-ни жены, ни детей. Одинокий волк. Бродит себе по свету, то за одного себя выдаст, то за другого. Теодореску мне о вас все рассказал.
- Неужели?
- Да, и сказал, что вы бабник.-(Клара встрепенулась.)-Он мне подарил фотоаппарат. Последнюю японскую модель. Называется "мионичи". Посоветовал следовать за вами по пятам и фотографировать, как вы морочите голову женщинам.
- Наверное, завидует. Сам-то он к женщине и подойти не может.
- Не может,-согласился Алан и заерзал на стуле, словно испытывая легкое недомогание.-Или не хочет.
Повернувшись к сестре, он вдруг с презрением сказал:
- Вот еще такая же. Книжки про Содом читает. Вместо секса в постели-секс на бумаге.
- Зато безопасно,-сказал Хильер.-Мистер Теодореску говорил еще что-нибудь обо мне?
- Он ужасно торопился. Наклюнулась возможность проглотить какую-то фирму, и он срочно улетел на вертолете. Но мне и не надо ничего говорить: я уверен, что вы шпион.
- Звучит как оскорбление,-сказал Хильер, подливая чаю.-Я предпочитаю слово "разведчик".
- Так, значит, вот вы кто,-сказала Клара.
- Да, вот я кто. А что?-работа не хуже других. Между прочим, для нее требуются лучшие качества: смелость, изобретательность, высокий патриотизм и умение…
- …залезать под юбку,-добавил Алан.
- Иногда.
- Почему вы решили признаться-спросила Клара.
- Раньше или позже он бы все равно признался. По крайней мере-мне. Поскольку знал, что я все знаю. Выходит, вы отдаете свою судьбу в наши руки?
- В каком-то смысле, да. Мне нужна помощь. Теодореску сообщил обо мне советским властям, теперь легенда поможет, как мертвому припарки. За кого бы я себя ни выдал, они безошибочно найдут меня по несмываемому пятну на теле.
- Что за пятно? Родинка?-спросила Клара.
- Скорее, уродинка. Клеймо приговоренного к смерти. В свое время мне жестоко прижгли кожу. Эх, сколько у меня было таких приключений,-скромно добавил Хильер и съел бутерброд с огурцом.
- Подождите,-произнес Алан. Он приоткрыл дверь и выглянул в коридор.-Никого, - сказал он, садясь на место.-Что за легкомыслие? Вы уверены, что каюта не прослушивается?
- Да, совершенно уверен, но сейчас не до этого. Мне необходимо сойти в Ярылыке. Следовательно, надо что-то придумать. Ведь меня уже ждут. И к тому же знают, что я знаю, что меня ждут. Меня будут искать среди пассажиров, там не допускают, что я попытаюсь сойти на берег. Знают, что я не дурак, но с другой стороны, знают, что я знаю, что и они не дураки. На корабле мне оставаться опасно, поэтому я сойду на берег.
- Но они тоже это понимают. Получается, что они все время на шаг впереди,-сказал Алан. - Что касается Теодореску, то я ему никогда не доверял. Что-то в нем не то. Хорош кораблик-одни шпионы.
- Ну, не преувеличивай.
- Кстати, есть одна вещь, которую мы до сих пор не выяснили,-сказал Алан.-На кого вы работаете? Откуда мы знаем, что вы наш шпион? А вдруг наши скрываются под видом врагов, которые вам угрожают? Или под видом милиционеров. За кого они себя выдают-неважно.
Он взял предложенное пирожное.
- Может быть, вы пытаетесь сбежать в Россию с секретной информацией и кто-то из наших собирается пробраться на корабль, чтобы убрать вас?
- Слишком сложно. Теоретически все это, конечно, можно раскручивать по спирали, поднимаясь все выше, пока на самом верху противоположности не сольются воедино, однако на практике происходит совсем иное. В Ярылыке проходит научный симпозиум, в котором участвует один британский ученый-по странному совпадению мы с ним когда-то вместе учились,-и мне поручено доставить его на нашем корабле в Англию. Так что в жизни все проще. Шпионаж здесь ни при чем.
Медленно жуя пирожные, брат с сестрой обдумывали то, что они услышали. Глаза Клары мягко светились, глаза Алана сверкали огнем. Он спросил:
- Чем мы можем помочь?
- Значит, вы мне верите?
Клара решительно кивнула. Алан же нарочито небрежно бросил:
- Верим, верим. По что мы должны делать?
- Я хочу, чтобы ты,-Хильер строго посмотрел на Алана,-прекратил кричать на каждом углу, что я шпион, - даже если заметишь в моем поведении нечто странное. Если мои действия вызовут у кого-то подозрения, то в твою задачу входит немедленно их рассеять. Я хочу, чтобы вы оба были рядом, когда я попытаюсь сделать то, что должен сделать, а именно сойти на берег. Возможно, вам придется отвлекать внимание. Я еще не знаю, каким способом вы мне сможете помочь. Но уверен, что ты, мой мальчик, способен придумать самые невероятные способы.
- Вы как будто цитируете одну из моих книжек,-нервно хихикнула Клара.-Самые невероятные способы. Там, кажется, речь шла об Аргентине. Удлинители, насадки с пупырышками и все такое.
- Ты можешь хоть на минуту забыть о сексе!-воскликнул Алан.-Мы же обсуждаем серьезные вещи.
- Совсем забывать о сексе не следует,-сказал Хильер.-Клара, вы очень красивая девушка.-Клара кокетливо улыбнулась. Алан вытянул губы и присвистнул.-Если понадобится, надо это использовать, чтобы отвлечь их внимание каким-нибудь томным взглядов или соблазнительной улыбкой. Не мне вас учить.
- В моих книжках об этом ничего не сказано,-произнесла она хмуро.
- Не сомневаюсь. Там обольщение-пройденный этап.
- Вы будете вооружены?-спросил Алан.
- В этом нет необходимости. К тому же, как ты знаешь, наш общий приятель Теодореску стащил мой пистолет.
- Я не знал,
. - Как бы то ни было, в таких делах пистолет-всего лишь талисман. И лучше его не вынимать: обязательно пристрелят-либо после твоего первого выстрела, либо-до.
- Либидо,-откликнулась Клара.
- Не обязательно,-сказал Алан. Продолжая обдумывать слова Хильера, они взяли еще по пирожному. Наконец-то проснулся аппетит.
- Хорошо,-сказал Алан,-что еще мы можем сделать?
- Вам поручается так называемый "прощальный привет". Если я не вернусь на корабль, вы должны будете телеграфировать об этом в Лондон.
Он протянул листок бумаги.
Алан нахмурился и шепотом прочел:
- "Литера. Председателю правления". Куцый адресок.
- Не волнуйся, этого достаточно.
- "Контакт разомкнут. Джаггер". Гм. И как это понимать?
- Как мой провал.
- Смерть?-робко спросила Клара.-Это значит, что вас убили?
- Это значит, что я провалился-и ничего больше. Но большего и не требуется. Возможно, они пошлют кого-нибудь мне на помощь. А еще это значит, что мое досье закрывается. Впрочем, я выполняю сейчас свое последнее задание. Поэтому не думаю, что они так уж станут из-за меня убиваться.
- Ну и жизнь,-проговорил Алан так, словно речь шла о его жизни.
- Я сам ее выбрал.
- Зачем?-спросила Клара.-Агенты, разведчики, контрразведчики, секретные виды оружия, мрачные подвалы, промывка мозгов-зачем все это?
- Вы когда-нибудь задумывались над тем, что такое подлинная реальность? Что находится выше феноменов окружающей нас реальности? Что находится даже выше Бога?
- Выше Бога, по определению, нет ничего,-сказал Алан.