19
Джереми стал проводить все больше времени в квартире Мэри и Анны, и вскоре фонарный столб лишился старого друга. Каждый раз он приносил что-нибудь с собой: шоколадку для Анны или свежую рыбу, которую Мэри готовила на ужин. По мере того как Джереми обретал уверенность в себе, его речь становилась все более гладкой. Благодаря мягкой поддержке со стороны женщины и ребенка, общение давалось ему все легче. Шли недели, и Мэри стала замечать, что его тонкие черты уже не кажутся такими заостренными - возможно, этому способствовали большие порции, которые Мэри накладывала в его тарелку на ужин, а руки Джереми все увереннее управлялись с ножом и вилкой. Иногда Мэри замечала у него проблески чувства юмора и чувствовала, что он не просто хорошо образован, но и обладает незаурядным умом. Доброта, мягкость и внимательность Джереми, особенно по отношению к Анне, с каждым днем все больше располагали Мэри к нему. А когда Джереми немного восстановил здоровье, и из его бездонных зеленых глаз исчезло затравленное выражение, Мэри поняла, что он очень привлекателен внешне.
Однажды вечером, укладывая Анну спать, Мэри размышляла о том, что с появлением в их жизни Джереми девочка тоже расцвела.
- Мэри, я так счастлива, - вздохнула она, откинувшись на подушку.
- Я очень этому рада, дорогая.
- Да... - пробормотала Анна. - Ты, я и Джереми - мы как будто настоящая с-семья, правда?
- Да, наверное. А теперь закрывай глазки и постарайся уснуть.
Мэри вышла из спальни девочки и, вернувшись к швейной машинке, поняла, что не может сосредоточиться. Она выглянула из окна - у фонарного столба никого не было. Теперь, выйдя от них, Джереми практически никогда не останавливался там. Мэри по-прежнему знала о нем очень мало. И не было никакой гарантии, что однажды он не исчезнет из их жизни навсегда. От мысли, что Анна снова потеряет человека, к которому так привязалась, у Мэри закружилась голова.
Но ведь и она сама...
У Мэри заколотилось сердце, когда она осознала, что не только Анна не сможет прожить без их нового друга. В Джереми было нечто, заставлявшее вспомнить о последней встрече с Шоном. Ей так же хотелось защитить Джереми, как своего жениха. И он так же притягивал ее...
Мэри мысленно одернула себя. Нужно немедленно положить конец этому вздору. Она - сирота из Ирландии, так и оставшаяся незамужней, в прошлом - прислуга в богатом доме. А Джереми Лангдон - настоящий джентльмен. Он просто их друг, человек, переживший страшную трагедию, которому она сочувствует. Так все и должно оставаться.
* * *
Несколько дней спустя в дверь постучали. Мэри очень удивилась - Анна была в балетном классе, и клиентов она не ждала - и, подойдя к двери, открыла ее.
- Джереми, - изумленно произнесла она. Обычно его
приводила Анна, сам он еще ни разу не заходил. - Я... С гобой все в порядке?
- Н-нет.
Он был бледный как мертвец. По выражению его глаз Мэри поняла: что-то случилось.
- Заходи. Анна еще не вернулась. Но мы можем выпить чая, пока будем ее ждать.
- Я хочу п-поговорить с тобой. Без Анны.
- Хорошо, ты пока располагайся тут, а я заварю чай.
- Н-нет! Я хочу п-поговорить, а не п-пить чай.
Мэри заметила, что Джереми заикается гораздо сильнее, чем обычно в последнее время. Она проводила гостя в гостиную и усадила в его любимое кресло.
- Джереми, ты уверен, что ничего не хочешь? - спросила Мэри и, взяв стул, устроилась напротив него.
- Моя к-крестная умерла вчера вечером.
- О, Джереми, дорогой, мне так жаль.
- Я... - Джереми приложил трясущуюся руку ко лбу. Слезы хлынули у него из глаз. - П-прости, - сказал он. - Единственный человек, к-который... - он поперхнулся, - и заботился обо мне. Любил меня. К-как же мне теперь быть?
В отчаянии он втянул голову в плечи. Мэри была не в состоянии видеть его страдания и сделала единственное, что могла, - наклонилась к нему и обняла.
- Вот так, - шептала она, баюкая его, словно ребенка, н поглаживая его мягкие волосы. - Поплачь, в этом нет ничего дурного.
Джереми продолжал всхлипывать, и Мэри крепче обняла его.
- Джереми, я рядом с тобой, и Анна тоже. Ты дорог нам обеим.
Он перевел на Мэри взгляд, полный боли.
- Д-дорог вам? Я, п-полная развалина? Но почему?
- Потому что ты хороший, добрый человек. И не виноват в том, что случилось с тобой на фронте. Это ведь не изменило твоей души, верно?
Джереми так низко опустил голову, что Мэри пришлось сесть на пол, чтобы увидеть его лицо. Он прижался к ее плечу.
- Мои родители т-так не считают. Им п-противно видеть, во что я превратился. Они стыдятся меня и х-хотят спрятать от чужих глаз.
- Пресвятая Богородица! - Мэри в ужасе содрогнулась. - Мне так жаль, что тебе пришлось пережить такое. Но я уверена: ты ничуть не изменился и по-прежнему такой же, каким был всегда. И еще, Джереми, ты всегда должен помнить вот что: война - жуткое испытание для вас, мужчин. Мы ведь даже не подозреваем, что вам пришлось пережить ради нашей свободы.
- Т-ты так думаешь?
- Я это знаю! - Мэри почувствовала, что ее плечо намокло от слез Джереми. - У меня был... один человек, он воевал долгие годы. И погиб в самом конце войны, так и не дождавшись победы.
После этих слов Джереми поднял голову и посмотрел Мэри прямо в глаза.
- Ты п-потеряла любимого?
- Жениха. И вместе с ним - все мечты о жизни, которую мы хотели построить вместе.
- Мэри, я считаю, что т-ты - ангел. То, к-какты заботишься об Анне и обо мне... Слушаешь наши жалобы, а оказывается - сама пережила такую п-потерю. Ты тоже п-пострадала от этой чертовой войны, Мэри! - Джереми убрал ее ладони со своих плеч и задержал в руках. - Я уже какое-то время размышляю над этим. И я п-понял, что люблю т-тебя. Я тебя люблю. - Джереми пришлось приложить колоссальные усилия, чтобы повторить эту фразу, не заикаясь.
Возникла пауза, Мэри смотрела в глаза Джереми. Здравый смысл, присущий ей от природы, и прагматизм заставили сомневаться в его словах. Он переживал очень тяжелый момент и нуждался в поддержке. Не стоило сейчас полностью верить ему.
- Джереми, тебе сейчас плохо. Ты сам не понимаешь, что говоришь. Ты ведь пережил сильное потрясение и...
- Н-нет, дело не в этом. Ты такая к-красивая и добрая. Я п-полюбил тебя в тот момент, когда ты протянула мне пальто. С тех пор я приходил к столбу не для того, чтобы вспоминать свою любимую, которая погибла. Я хотел увидеть тебя.
- Джереми, пожалуйста, перестань! - в отчаянии произнесла Мэри.
- Это п-правда. Я наблюдал за Анной, знал, что она твоя д-дочь, говорил с ней, чтобы п-получить шанс поближе познакомиться с тобой. И сегодня, когда я п-потерял единственного человека, который заботился обо мне, я не мог не с-сказать о своих чувствах. Жизнь так коротка!
Мэри смотрела в его глаза, полные слез, в изумлении не только оттого, что Джереми признался в любви - в любви к ней! Он смог произнести все это на одном дыхании!
- Что ж, Джереми, мне очень приятно! Но, честно говоря, мне кажется, ты еще не окончательно оправился от потрясения.
- Мэри, - произнес Джереми. Слезы уже высохли, и его взгляд смягчился. - Я п-понимаю, мы оба - и ты, и я - знаем, что такое боль. И я никогда не стал бы играть твоими чувствами. И сам не стал бы заблуждаться. Вероятно, ты п-просто ничего не чувствуешь по отношению ко мне.
Потупив взгляд, Мэри сидела у ног Джереми. Он по-прежнему держал ее за руки.
- Я понимаю, - кивнул он. - Как можно п-полюбить такого, как я?
Мэри снова посмотрела ему в глаза.
- Нет, ты не прав. Просто я уже испытывала это чувство раньше и потеряла любимого человека. - Мэри глубоко вздохнула. - Ты дорог мне. Честно говоря, ты мне небезразличен. И если ты вдруг исчезнешь из моей жизни, боюсь, я буду скучать.
- Да, мы оба потеряли любимых. Это нас объединяет. Но разве мы с тобой еще и не близки по духу?
- Ох, Джереми, ты ведь ничего не знаешь обо мне. - Мэри с грустью покачала головой. - Я сделала столько всего...
- М-мэри, я убивал людей! Что бы ты ни сообщила, после всего пережитого меня ничто не испугает. И что бы там ни было, дорогая, я хочу разделить это с тобой. Давай расскажем друг другу все. Ведь именно в этом и заключается любовь, не так ли? В доверии.
- Но, Джереми, дорогой, - прошептала Мэри, - я сирота без роду без племени. А ты джентльмен, и тебе нужна леди. Я никогда не смогу ею стать, даже ради тебя.
- Ты считаешь, что д-для меня это важно? Моя мать настоящая леди, но когда я вернулся д-домой с фронта, она отправила меня... - Джереми нелегко было произнести следующее слово, - в п-приют. Меня, ее собственного сына! - Он сглотнул слезы. - Война все изменила, мне ничего не нужно знать о тебе, кроме того, что ты самый д-добрый человек из всех, кого я встречал. У тебя замечательное сердце.
- О, Джереми... - Мэри вытерла глаза.
Джереми наклонился, поднял ее с пола и заключил в объятия. И Мэри не смогла найти слов, чтобы описать, что она почувствовала в этот момент после стольких лет одиночества. А его запах! Запах мужчины - такой знакомый и в то же время неизвестный.
- Мэри... - Он приподнял ее подбородок и нежно поцеловал в губы. - Я никогда не п-причиню тебе боль. Поверь мне. Я вижу страх в твоих глазах. Я так часто видел его раньше.
Он принялся покрывать легкими поцелуями ее лоб, глаза, щеки. Мэри больше не могла мыслить здраво и уступила ему. Поцелуи и ласки Джереми пробудили в ней чувства, которых она не надеялась когда-либо испытать. Несмотря на очевидные проблемы со здоровьем Джереми, Мэри чувствовала в нем мужественность и силу.
Через двадцать минут она взглянула на часы, стоящие на каминной полке, и приложила руку ко рту.
- О Боже! Анна ждет меня! - Она спрыгнула с колен Джереми и поправила прическу у зеркала.
- Можно я п-пойду за ней с тобой?
Мэри, повернувшись, улыбнулась ему:
- Конечно, если тебе хочется.
Когда Мэри и Джереми повернули за угол, они увидели Анну, которая с недовольным видом сидела на ступеньках балетной школы. Но как только она увидела их, выражение ее лица тут же изменилось.
- Привет! Вы оба опоздали! - улыбнулась она.
- Да, дорогая, извини. Просто Джереми зашел ко мне. У него плохие новости.
- Это правда.
Анна в недоумении посмотрела на них.
- Вы выглядите очень счастливыми для людей, у которых п-плохие новости.
Джереми незаметно улыбнулся Мэри, когда они повернули в сторону дома. Анна с довольным видом шла перед ними, пританцовывая.
- Все хорошо! Я знаю, в чем дело. Я уже д-давно ждала, когда это случится. - Она внезапно остановилась и обернулась к ним. - Вы ведь любите друг друга, да?
- Ну, я... - Мэри залилась ярким румянцем.
Джереми крепко сжал ее руку.
- Да. Ты не п-против?
- Конечно, нет. Думаю, я самая счастливая д-девочка в мире. Это значит, что, если вы поженитесь, у меня будут мать и отец. И мы станем настоящей семьей! - В порыве чувств Анна обняла их обоих. - Потому что я очень-очень сильно вас люблю.
20
После смерти крестной к Джереми перешел большой дом в Западном Кенсингтоне, приличная сумма на банковском счете, которая гарантировала небольшой доход на всю оставшуюся жизнь, и маленький черный "форд". Через неделю после похорон крестной он пригласил Мэри и Анну посмотреть дом.
Счастливая девочка бегала из одной комнаты в другую, крича:
- Он почти такой же, как Кэдоган-Хаус, т-только немного меньше.
Мэри тревожно повела плечами, услышав это сравнение. Хотя она безоговорочно доверяла Джереми, любой разговор о прошлом, особенно с представителем того же социального слоя, что и ее бывшие хозяева, мог быть опасным.
Анна сбежала по лестнице в холл и, остановившись, оглянулась на Мэри и Джереми, которые неторопливо спускались вслед за ней.
- Джереми, ты п-пригласишь нас переехать к тебе? Для тебя одного здесь слишком много места. По-моему, неправильно, что мы с Мэри живем в маленькой квартирке, когда у тебя есть такой большой дом.
- Анна! - Заявление девочки заставило Мэри покраснеть. - Джереми просто показывает нам дом. Не нужно задавать ему таких вопросов.
- Извини, но я подумала...
- Ты п-правильно подумала, Анна, - улыбнулся Джереми. - Детская логика. Итак, Мэри, ты хотела бы п-пере-ехать сюда жить?
- Умоляю тебя!
Это уже было слишком. Мэри сбежала вниз по лестнице, пересекла холл и выскочила на улицу. Она не останавливалась, пока не оказалась в собственной гостиной, где, наконец, почувствовала себя в безопасности.
Через десять минут Джереми уже стучал в квартиру, и Мэри впустила его. Слезы струились по ее лицу.
- Где Анна? - спросила она.
- Я п-попросил экономку, миссис Хокинз, напоить ее чаем. Мне показалось, нам с тобой нужно п-поговорить. Можно мне войти?
Мэри кивнула, рыдая, и, повернувшись, пошла в гостиную.
- Джереми, не знаю, чего ты от меня хочешь, но в любом случае я не в состоянии тебе это дать. Я даже не представляю, кто я! Я не леди, как уже говорила. Даже твоя экономка сразу поняла это. Мне следует прислуживать тебе, а не быть твоей возлюбленной.
Мэри упала в кресло. Джереми, достав носовой платок, протянул его ей.
- Мэри, уже несколько месяцев я п-провожу рядом с тобой каждый день. В тебе есть все, что требуется настоящей леди. А что касается твоего происхождения... На фронте я п-понял, что характер человека никак не связан с его положением. Если ты переживаешь, то я всегда готов тебя выслушать. Как я говорил, испугать меня невозможно! - Он встал па колени перед Мэри и убрал с ее щеки прядь волос. - И я верю, что любовь помогает все понять и простить. Расскажи мне все, - убеждал он.
Мэри глубоко вздохнула. Она понимала, что ее признание может перечеркнуть их будущее. Но чтобы у них был шанс, нужно было сделать то, о чем просил Джереми. Она обратилась к Всевышнему за помощью и наконец кивнула:
- Я расскажу тебе.
* * *
Двадцать минут спустя Мэри еще продолжала рассказ:
- Дело в том, что я согрешила против Бога. Я объявила Анну мертвой и фактически украла ее. Я украла ребенка. О Боже, прости меня...
Крепко обнимая любимую, Джереми слушал ее исповедь.
- Мэри, пожалуйста, не казни себя больше. Да, ты поступила плохо, но ради благой цели. Ты сделала это из любви к Анне, желая сделать ее счастливой и оградить от бед.
- Не знаю, действительно ли сделала это только ради Анны. - Терзаясь этой мыслью, Мэри посмотрела на Джереми. - Или ради себя самой тоже, ведь я не могла жить без нее.
- Судя по твоему рассказу, мне хочется думать, что ты действовала не из эгоистичных соображений.
- Ты, в самом деле, так считаешь?
- Да. - Джереми взял ее за руки и крепко их сжал. - Считаю. Мэри, на войне бывали схожие ситуации, как ни странно проводить такую параллель. Родителям сообщали, что их сын погиб мгновенно, хотя на самом деле он кричал в агонии. И возможно, - Джереми отвернулся, - умирал в течение нескольких дней. А приказы командира взвода, каждый день посылавшего людей в атаку, зная, что они идут навстречу смерти? - Джереми снова посмотрел на нее. - Ты сделала все возможное, чтобы защитить ту, кого любишь, и не должна стыдиться этого. Никогда! И теперь, когда ты мне все рассказала, я люблю тебя еще сильнее.
- Правда?
- Да, ты очень добрая, смелая и сильная.
- Нет, Джереми, это не так. Я ужасно боюсь, что все откроется, и у меня заберут Анну. Я оглядываюсь каждый раз, когда выхожу из дома.
- Ты спасла сироту. Такую же, как ты сама, и этим нужно гордиться. И еще... - Джереми улыбнулся ей. - Возможно, я сумею помочь вам с Анной. В том случае, если ты выйдешь за меня замуж.
- Ты хочешь этого даже после того, что я тебе рассказала? - Мэри была потрясена.
- Больше чем когда-либо, клянусь тебе.
21
Три месяца спустя Мэри Суон - сирота, ничего не знающая о своих родителях, стала миссис Джереми Лангдон и хозяйкой большого дома в Кенсингтоне. На венчании присутствовала лишь одна гостья: десятилетняя Анна Суон.
В течение следующего года произошли три события, которые заставили Мэри поверить, что Всевышний и в самом деле защищает ее. Она забеременела, и это вызвало непередаваемый восторг у ее близких. Затем Джереми выяснил по своим каналам, о которых Мэри не хотела ничего знать, что Лоуренс Лайл девять месяцев назад скончался в Бангкоке от малярии. По слухам, вскоре после смерти мужа у Элизабет Лайл случился выкидыш, но она и на этот раз решила не терять времени и нашла очередного подходящего мужа. Джереми сообщили, что новый супруг Элизабет получил назначение в Шанхай и она уехала с ним.
- Мэри, ты п-понимаешь, что это значит? Теперь ты свободна. Лоуренс Лайл не сможет выяснить п-правду, а Элизабет Лайл, насколько я понял, вряд ли эта история когда-либо заинтересует.
Мэри перекрестилась - она испытала облегчение, узнав о смерти бывшего хозяина, хотя теперь и корила себя за это.
- Какие печальные новости. Но, Джереми, не буду лгать - в какой-то степени я счастлива. И все же имей в виду - я вряд ли когда-нибудь смогу жить спокойно.
- П-понимаю, дорогая, и обещаю, что он ушел туда, откуда ему уже не достать тебя. И это значит, что я могу выяснить, как нам начать процедуру официального удочерения Анны.
- Но у нее нет ни свидетельства о рождении, ни даже фамилии.
- Положись на меня, дорогая. - Джереми отмахнулся от доводов Мэри, как будто они были совсем несущественными. - Сейчас я инвалид, но министерство внутренних дел еще не отдало все долги капитану Джереми Лангдону. А один парень даже обязан мне жизнью! - Он похлопал Мэри по руке и нежно прикоснулся к животу, округлости которого были уже весьма впечатляющими.
За шесть недель до предполагаемого появления на свет их собственного малыша Мэри и Джереми подписали все необходимые документы, и Анна официально стала их дочерью.
- Дорогая, теперь никто не сможет добраться до нее. И забрать у меня кого-нибудь из вас, - нежно прошептал он ей на ухо.
Со слезами на глазах Мэри наблюдала за Анной, которая кружилась вокруг кухонного стола с сертификатом об удочерении в руках.
- Анна Лангдон, - с чувством произнесла она и бросилась обнимать своих новоиспеченных родителей. - Я задыхаюсь от счастья!
Ребенок родился с опозданием в десять дней, что заставило Мэри очень сильно волноваться, но в остальном все было в порядке. Мэри лежала в уютной спальне с новорожденной у груди, а любимый муж и приемная дочь ворковали над ними. Мэри желала одного - остановить время. Она готова была умереть в это мгновение, потому что никогда еще не была так счастлива. Малышка - пухленькая розовощекая девочка, которую назвали Софией в честь любимой святой Мэри, - оказалась очень спокойной и жизнерадостной. Мэри любила наблюдать, как Джереми нежно качает дочь на руках.