Я надеюсь, ты отослал книгу, потому что вчера я буквально пресмыкалась перед этим человеком и мне пришлось написать, что я мечтаю о том, как после моего возвращения они приедут и посмотрят на наши фиалки. Разумеется, это ничего не значит. В моей телеграмме я хотела сказать, что ты должен вернуть книгу, вероятно, ты уже отправил ее, и попытаться достать экземпляр другой, на случай, что он вспомнит о ней.
Если это такая плохая книга, она не может дорого стоить. Билл приехал на несколько дней и говорит, что никогда не оставляет пивных пятен на книгах. Должно быть, это кто-то из твоих родственников, скорее всего Том, а мама сказала, что есть способ выводить пивные пятна и она попытается его вспомнить.
И хотя я уверена, что он забыл о Скрайвенсе, ты поступил очень дальновидно, дорогой, решив достать второй экземпляр, и я надеюсь, что моя телеграмма способствовала…"
"Мистеру Брайану Хейверхиллу от Уорбенс, Лтд.
Уважаемый сэр!
Мы получили ваши инструкции относительно книги "Деревенская пашня" и предпринимаем все меры, чтобы достать вам требуемый экземпляр первого издания. Если его не окажется на складе, мы предполагаем поместить в газетах соответствующее объявление. Мы укажем особо, что нужен экземпляр без пятен…"
"Брайану Хейверхиллу от Генри Уинтерса.
Уважаемый мистер Хейверхилл! Сегодня утром получил "Уход за фиалками" Рейнолдса Чепмена. У меня сложилось впечатление, что два года назад, когда мне представилась возможность одолжить книгу миссис Хейверхилл, она была в лучшем состоянии, но, без сомнения, за столь длительный срок могла обтрепаться. Меня не удивило письмо миссис Хейверхилл, в котором та отметила, что постоянно пользовалась этим руководством. За те долгие годы, что оно находилось у меня, я многократно прибегал к рекомендациям мистера Чепмена.
Искренне ваш. Генри Уинтерс".
"Салли Хейверхилл от Брайана Хейверхилла.
Дорогая Салли!
Чтобы ты знала что к чему, когда вернешься домой, хочу предупредить о следующем:
Хейверхиллы не хотят иметь ничего общего с Уинтерсами. Посылаю тебе его мерзкое письмо. С этого момента никаких церемоний. Лишь поднятая бровь, если ты встретишь его, выражающая удивление, что полиция еще не заинтересовалась им и он-таки на свободе.
Уорбексы пытаются достать второй экземпляр "Деревенской пашни", но я сомневаюсь, что это им удастся, потому что не представляю, кто будет держать дома эту глупую книгу. Впрочем, невелика беда, если они ничего не найдут. Очевидно, Уинтерс забыл об этой книге, а после столь беспардонного письма у меня нет никакого желания напоминать ему…"
"Брайану Хейверхиллу от Салли Хейверхилл.
Милый мой!
Какой же грубиян этот тип, он даже не ответил на мое письмо, а я прямо-таки рассыпалась перед ним в любезностях.
Мне кажется, тебе стоит написать Уорбексам, что книга больше не нужна, а если он спросит о ней, ответить, что он не отдавал ее нам, или послать наш экземпляр с пятном и сказать, что оно было на обложке с самого начала. Поэтому, мол, ты сразу не вернул книгу, так как знал, что в их доме не может быть пива, и, следовательно, думал, что книга принадлежит не ему. Разумеется, я никогда не заговорю с этим ужасным человеком. Мама вспомнила, что когда она была девочкой, в Эксетере жил некий доктор Уинтерс, которому пришлось внезапно покинуть страну, но, возможно, они не родственники…"
"Салли Хейверхилл от Брайана Хейверхилла.
Салли, дорогая, ты большая выдумщица, и я тебя очень люблю, но ты должна научиться отличать допустимую для джентльмена ложь от недопустимой. Если тебе непонятны мои слова, обратись за разъяснениями к отцу или Биллу, только не к маме. Но все это не имеет никакого отношения к мистеру Уинтерсу. Между нами, слава Богу, все кончено…"
"Уорбекс, Лтд; от мистера Уинтерса.
Уважаемые господа!
К счастью, мое внимание привлекло ваше объявление, касающееся первого издания книги "Деревенская пашня" Мортимера Скрайвенса. У меня есть интересующий вас экземпляр, и я готов продать его вам, если мы придем к взаимоприемлемому финансовому соглашению. Полагаю, нет нужды напоминать вам, что первые издания книг Мортимера Скрайвенса очень редки, и я с интересом буду ждать ваших предложений.
Искренне ваш. Генри Уинтерс".
"Мисс Онория Уинтерс от Генри Уинтерса.
Дорогая Онория!
Я надеюсь, что твое здоровье идет на поправку, хотя по-прежнему считаю ненужной твою поездку в Гаррогейт. Ты помнишь книгу эссе Мортимера Скрайвенса под названием "Деревенская пашня"? Она лет двадцать пять стояла на средней полке справа от камина. Я искал ее, не только там, но и на других полках, но безрезультатно, и заключил из этого, что ты недавно унесла ее в свою спальню и куда-нибудь засунула.
Для меня очень важно НЕМЕДЛЕННО получить эту книгу, поэтому мне и пришлось обратиться к тебе за содействием.
Твой любящий брат. Генри Уинтерс".
"Генри Уинтерсу от мисс Онории Уинтерс.
Благодарю тебя за письмо. Я наслаждаюсь отдыхом, мы с Френсис осмотрели несколько памятных мест, в том числе одну или две очаровательные старые церкви. У нас очень тихий отель, благодаря тому, что у хозяев нет лицензии на продажу спиртного. В результате сюда приезжает приличная публика. Мы уже чувствуем благотворное влияние перемены климата, и я надеюсь вернуться в понедельник, двадцать четвертого, в полном здравии.
Френсис шлет тебе наилучшие пожелания, и хотя вы никогда не встречались, она много читала о тебе в моих письмах и ей кажется, что она прекрасно тебя знает.
Твоя любящая сестра Онория.
P.S. Не забудь заранее сообщить миссис Хардинг, если не собираешься в Лондон в следующий вторник. Мы с ней условились, что в этот день должны мыть окна. Она договорится, и они придут в другой, удобный для тебя день. Эту книгу ты одолжил Хейверхиллам, когда они приходили к чаю два года назад, вместе с руководством по выращиванию фиалок. Я это помню, потому что ты просил меня принести эту книгу. С тех пор я ее не видела, возможно, ты отдал ее кому-то еще".
"Мистеру Хейверхиллу от Уорбекс, Лтд.
Уважаемый сэр!
"Деревенская пашня".
Мы получили уведомление, что экземпляр интересующего вас первого издания находится в частном собрании, но прежде чем начать переговоры с владельцем книги, нам необходимо знать, какую сумму вы готовы выделить на ее покупку. Попутно сообщаем, что ни один из магазинов не откликнулся на наше объявление и если не выкупить этот экземпляр, трудно сказать, удастся ли найти другой. Как известно, первые издания книг этого писателя представляют собой библиографическую редкость. Сообщите, имеем ли мы право предложить за книгу, разумеется в самом крайнем случае, пять фунтов, хотя будем пытаться получить ее за меньшую сумму.
С нетерпением ждем ваших инструкций. Искренне ваши, X. и Е. Уорбекс, Лтд.".
"Уорбекс, Лтд. от мистера Брайана Хейверхилла.
Уважаемые господа!
"Деревенская пашня".
Написав вам, я полагал, что первое издание этой книги, не имеющей никакой литературной ценности, обойдется мне в несколько шиллингов, и я никогда не соглашусь заплатить за нее больше одного фунта, включая ваши комиссионные. Поэтому я прошу вас считать вопрос закрытым и направить мне счет на ваши расходы.
Искренне ваш, Брайан Хейверхилл".
"Брайану Хейверхиллу от Генри Уинтерса.
Уважаемый сэр!
Я только что выяснил, о чем вы, вероятно знали с самого начала, что одновременно с руководством по уходу за фиалками Рейнолдса Чепмена я одолжил миссис Хейверхилл или вам экземпляр первого издания книги Мортимера Скрайвенса "Деревенская пашня". Вернув первую из вышеуказанных книг двумя годами позже, вы оставили у себя исключительно ценное издание, рассчитывая на то, что я не замечу его отсутствия в своей библиотеке. Вследствие чего я должен просить вас немедленно вернуть мне книгу, прежде чем я приму другие меры.
Искренне ваш. Генри Уинтерс".
"Уорбекс, Лтд. от Брайана Хейверхилла.
Уважаемые господа!
В подтверждение нашему утреннему телефонному разговору сообщаю, что готов заплатить пять фунтов за экземпляр первого издания "Деревенской жизни", при условии хорошего состояния книги. Дело, должен повторить снова, не терпит отлагательств.
Искренне ваш, Брайан Хейверхилл".
"Салли Хейверхилл от Брайана Хейверхилла.
Черт, дорогая, все раскрылось. Сегодня утром я получил нагоняй от этого дьявола. Он требует немедленного возвращения "Деревенской пашни", и это после того, как я написал Уорбексам, что они могут больше не беспокоиться! Они сообщили мне, что им известно о существовании только одного экземпляра первого издания (я говорил тебе, что никто не будет держать дома такую гадость), владелец которого может попросить за него до пяти фунтов. Естественно, я ответил, что не собираюсь платить больше одного фунта. Теперь мне пришлось позвонить и согласиться на пять. Пять фунтов за книгу, которую никто не будет читать! Чересчур много, если учесть, что ее связывает с жизнью разве что пивное пятно на обложке. Пусть это послужит нам уроком. Теперь мы ни у кого не будем брать книги. По крайней мере, их надо возвращать раньше, чем через два года.
Вот так-то…"
"Генри Уинтерсу от Уорбекс, Лтд.
Уважаемый сэр!
"Деревенская пашня".
Если вы направите нам ваш экземпляр первого издания этой книги, мы вправе предложить вам за него сумму, соответствующую состоянию книги. С нетерпением ожидаем вашего ответа.
Искренне ваши, X. и Е. Уорбекс, Лтд.".
"Брайану Хейверхиллу от Генри Уинтерса.
Сэр!
"Деревенская пашня".
Если я не получу мой экземпляр в течение ближайших двадцати четырех часов, я буду вынужден обратиться к моим адвокатам.
Искренне ваш. Генри Уинтерс".
"Уорбекс, Лтд. от Брайана Хейверхилла.
Уважаемые господа!
"Деревенская пашня".
В подтверждение моего телефонного звонка сегодня утром сообщаю, что вы вправе заплатить 10 фунтов за экземпляр первого издания вышеуказанной книги при условии, что я получу его в течение ближайших двадцати четырех часов".
"Генри Уинтерсу от Уорбекс, Лтд.
Уважаемый сэр!
"Деревенская пашня".
Мы все еще не получили ответа на наше письмо от 18-го, в котором просили направить нам для осмотра экземпляр первого издания интересующей нас книги. Наш клиент уполномочил нас сообщить, что он готов заплатить за него 10 фунтов, если его устроит состояние книги и он сможет получить ее не позднее 22-го числа.
Искренне ваши, X. и Е. Уорбекс, Лтд.".
"Брайану Хейверхиллу от Генри Уинтерса.
Сэр!
Посылаю вам копию письма Уорбекс, Лтд., которое говорит само за себя. Вы должны НЕМЕДЛЕННО возвратить мою книгу или прислать мне чек на 10 фунтов. В противном случае я подаю на вас в суд.
Г. Уинтерс".
"Брайану Хейверхиллу от Салли Хейверхилл.
Дорогой, отгадай, что произошло?!! Сегодня утром, сразу после твоего звонка, мы поехали в Таунтон. Мама вспомнила, что завтра день рожденья у Жаклин, и в маленьком магазинчике у реки я нашла экземпляр "Деревенской пашни" на шестипенсовой полке! Чистый и ненадписанный, поэтому я сразу же послала его мистеру Уинтерсу вместе с письмом, в котором вновь извинилась за то, что так долго держала книгу у себя. О "прочем" я не написала, если не считать легкой иронии, как мне показалось, вполне уместной в данном случае. Поэтому, дорогой, волноваться тебе больше не о чем, и после моего возвращения в понедельник (ура!) мы поедем в Лондон и гульнем на 10 фунтов, которые я сберегла для тебя. Как здорово! Ты, разумеется, должен позвонить Уорбексам и…"
"Генри Уинтерсу от миссис Брайан Хейверхилл.
Дорогой мистер Уинтерс!
Возвращаю вам вторую книгу, которую вы так любезно дали мне почитать. Я так корю себя за то, что продержала ее два года, но она взяла и исчезла, а бедняжка Брайан повсюду искал ее и ужасно волновался, как бы вы не заподозрили, что он хочет украсть вашу книгу. Надо быть сумасшедшим, чтобы подумать об этом. Вам такое не могло прийти в голову, да и вообще, кто бы стал красть эту книгу, если сегодня утром я видела ее в Таунтоне на шестипенсовой полке. Вероятно, вас интересует, где я нашла вашу книгу. В весьма странном месте. Я случайно открыла несессер, в нем есть внутренний карман, которым я никогда не пользуюсь, а тут обратила внимание, что там что-то лежит. Оказалось, это ваша книга! Я попыталась вспомнить, как она могла туда попасть. Мы заезжали к вам перед тем, как я гостила у родителей. Я навещаю их каждый год в одно и то же время. Судя по всему, я взяла книгу с собой, после того, как вы изыскали возможность дать ее мне, и она так и осталась в несессере.
Теперь мне надо срочно написать Брайану и сообщить ему радостную новость, потому что в поисках книги он перевернул дом вверх дном. Чтобы добыть второй экземпляр книги, он даже поместил объявление в газете и предложил за него десять фунтов. Подумать только, десять фунтов за книгу стоимостью в шесть пенсов! А ведь какой-нибудь корыстный человек, имеющий ее у себя, мог бы воспользоваться тем, что мой муж ничего не понимает в стоимости книг, и обмануть его. Но, сколько бы она ни стоила, я смогла прочесть ее лишь благодаря вам и до сих пор не могу понять, почему так быстро забыла о ней.
Искренне ваша, Салли Хейверхилл.
P.S. Чудесная стоит погода, не правда ли? Как раз для того, чтобы загорать. Надеюсь, вы и мисс Уинтерс наслаждаетесь солнцем и теплом".
Грезы мистера Файндлейтера
1
Мистер Эрнест Файндлейтер, банковский менеджер, сорока восьми лет от роду, примерный семьянин, частенько грезил наяву. Разнообразием его грезы не отличались. Их было всего две, но каждую мистер Файндлейтер трепетно любил.
В первой он и очаровательная туземная девушка (ну, не совсем туземная, с примесью европейской крови) лежали бок о бок на белоснежном песке острова, затерянного в теплых водах Тихого океана. Он - в шляпе из пальмовых листьев, которую сплела для него девушка, она - в ожерелье из кораллов, которые он нанизал на нитку. Никакая другая одежда не скрывала красоты их обнаженных тел. Мистер Файндлейтер мог позволить себе такую роскошь, поскольку шесть месяцев, предшествующие событиям, о которых он грезил, ушли на вырубку деревьев, постройку хижины, короче, на обустройство нового места жительства, и превратили его почти что в Аполлона. Скоро они войдут в лазурную воду ("без шляпы", всякий раз напоминает он себе) и неторопливо поплывут к коралловому рифу. Мистер Файндлейтер теперь плавает, как рыба. Поначалу он хотел спасти девушку от акулы, но вскорости отбросил столь глупые мысли. И не только потому, что акулы пришлись бы совсем некстати в нежащейся под жарким солнцем лагуне. Девушка уже принадлежала ему, так к чему ненужное геройство. Потом, столь же неторопливо, они вернутся на берег, выпьют... кваса? кавы? - Файндлейтер отметил про себя, что надо посмотреть в энциклопедии называния местных напитков: точность нужна и в самых мелких деталях, угостят друг друга сочными гуавой, индийскими финиками, гранатами. И займутся любовью. А может, лучше наоборот: на первое - любовь, напитки и фрукты - на второе? Что ж, решать он предоставит Лаладж. Именно так он ее назвал. Поначалу он остановил свой выбор на ХулаХула, но потом выяснилось, что так называется то ли тропическая птичка, то ли танец.
События второй грезы разворачивались в Англии. Он возвращается домой из Консервативного клуба Эксминстера и видит стоящий у ворот автомобиль. А когда открывает входную дверь, из кухни выбегает залитая слезами Бриджет. "о, сэр! - причитает она. - Госпожа! Госпожа!" Над головой слышатся решительные шаги. На лестнице появляются ноги доктора Мэнли. Вот он спускается в маленький холл, дружески кладет руку на плечо мистера Файндлейтера. "Мужайтесь, Файндлейтер, - молвит он. - Смерть, этот Великий Потрошитель. Рано или поздно нас всех ждет такой же удел. Обширный инсульт. Я ничего не смог поделать".
Если ктото подумал, что одна из грез являлась естественным продолжением второй, то это не так. В голове мистера Файндлейтера эти грезы существовали совершенно автономно, не пересекаясь, не накладываясь друг на друга. В первой Минни не было и в помине, ни в прошлом, ни в настоящем. Естественно, ей не было места на маленьком островке с белоснежным песком, но мистер Файндлейтер, отправляясь туда, отказывался захватить с собой даже воспоминания о жене. Из прошлого он помнил лишь шесть месяцев, которые ушли на то, чтобы сбросить лишний жир, нарастить мускулатуру и приобрести должный загар, дабы Лаладж не могла перед ним устоять. Поэтому можно утверждать, что истоки этой грезы надо искать в том знаменательном дне, имевшем место не быть двадцать лет тому назад, когда мистер Файндлейтер решил не просить Минни выйти за него замуж, или, попросив, получил отказ. Во всем мире не было никого, кроме него и Лаладж. В прошлом, настоящем и будущем.
Не следует также думать, что мистер Файндлейтер принадлежал к тем мужчинам, которые жаждали амурных приключений в реальной жизни, но мог только мечтать о них, потому что ревнивая жена держала его на коротком поводке. Он не воспринимал Лаладж, как любовницу. Но она дарила ему все то, что он хотел бы получать от Минни, но увы… Ведь хотелосьто мистеру Файндлейтеру совсем ничего: взаимопонимания, дружеского общения, оценки по достоинству, любви, добрых слов, счастья, покоя. А раз у Лаладж было все то, что отсутствовало у Минни, ей досталось и прекрасное тело, которого она совершенно не стыдилась. И его тело не вызывало у нее пренебрежительных комментариев. Вот они и лежали бок о бок, одни в целом мире, на белоснежном песочке, у ласкового океана, и болтали, как закадычные друзья. Лаладж говорила на английском с таким очаровательным акцентом (по мнению мистера Файндлейтера ее отцом был ирландец, выбравшийся на остров с потерпевшего крушение корабля), что хотелось просто лежать и слушать ее голосок, как он слушал бы божественную музыку. Иногда, уже по возвращению в реальную жизнь, мистеру Файндлейтеру казалось, что голосок Лаладж - это лучшее, что у нее есть.