Потом Сара притащила и поставила на подоконник пшеничные крекеры и бутылку "спрайта". Пожелала Уэйду спокойной ночи, сказав:
- Я как будто оставляю молоко и печенье для Санта-Клауса.
- Спи крепко, сестричка.
- Нам никогда больше не стать одной семьей, - сказала Сара.
- Ты это о чем? - спросил Уэйд.
- Обо всех нас под этой крышей. Все кончено.
- Думаю, да, - ответил Уэйд, подумав.
На следующий день, рано утром, он уехал.
14
Трое мужчин катили в прокатной машине Уэйда по новенькому аккуратному платному шоссе, за баранкой сидел Тед. Казалось, шоссе открыли минут десять назад, его извивы, подъемы и спуски диктовались бесчисленными неприрученными озерами и топями, которыми был усеян штат. Дорожные указатели оповещали о развязке через несколько миль, где можно перестроиться на другую, почти идентичную дорогу.
Они направлялись в Кокоа-Бич, к югу от мыса Канаверал. Там Уэйд намеревался препоручить Теда и Брайана заботам Коннора, своего отчасти сомнительного приятеля по азартным играм, жизнь которого была неразрывно связана с тридцатидвухфутовым скоростным катером фирмы "Крис-Крафт" плюс тем, что ему удавалось выклянчить у людей достаточно безмозглых, чтобы нанимать и лодку и капитана для дневной рыбалки. Последний звонок, перед тем как сел аккумулятор тедовского мобильника, подтвердил, что Коннор тоже на мели и будет рад отвезти Теда с Брайаном на Багамы. Отлично. После этого Уэйд собирался умыть руки, навсегда позабыть об идиотски проведенном дне, вернуться в гостиницу и принять свои таблетки плюс какое-нибудь сильное противорвотное средство. Потом он позвонит своим акулам-кредиторам и попросит отсрочки. Иметь дело с ними казалось даже безопаснее, чем с собственным отцом и братом.
Похоже, их машина была единственной, ехавшей по чистой белой полосе, на которой не было заметно ни малейших следов от покрышек. Если что и портило общую картину, так это Тед, пребывавший в паршивом настроении, потому что, во-первых, ему так и не удалось поесть и, во-вторых, пришлось пробыть в компании молодых людей намного дольше, чем хотелось.
- Так что-то я не пойму, Уэйд, - сказал он воинственно. - Вы собираетесь заводить ребенка, хотя ты знаешь, что можешь умереть в любой момент.
За подобный вопрос Уэйд готов был стереть в порошок или удавить любого. Но поскольку перед ним был его отец, он лишь пожалел, что в свое время проболтался.
- Папа, я не собираюсь умирать, а у Бет вируса нет, как и у ребенка. У нас все будет замечательно.
- Ну-ну.
- О'кей, можешь продолжать в том же дерьмовом духе. Мне наплевать. Можешь высадить меня вон у того поста, и обойдемся без прощаний.
- Да успокойся ты. Вот недотрога. Дай мне пятьдесят центов.
Уэйд стал рыться в карманах в поисках мелочи. Он чувствовал, как Брайана колотит от зависти при упоминании будущего ребенка, которому не грозит аборт.
- Брайан, мог бы тоже посмотреть, между прочим.
Он обернулся: Брайан вытащил письмо принца Уильяма из плексигласового футляра и нежно его поглаживал.
- Черт, Брайан, положи письмо обратно! Какого хрена ты его вытащил?
- И всего-то хотел потрогать бумагу. Это что - преступление?
Брайан сунул письмо обратно в пакет и без особой надежды порылся по карманам. Машина подъехала к посту, где брали деньги за проезд, Драммонды расплатились и двинулись дальше.
Уэйд посмотрел на отца. Освещение в машине было жестким, и Уэйд внезапно заметил припухлости и морщины там, где не замечал их раньше. Он знал, что в этом свете его собственное лицо выглядит осунувшимся и болезненным.
- Так что, пап, ты считаешь, что я не дотяну до следующей недели?
- Да нет же. Чушь. Прости, что я вообще об этом заговорил. Просто, мне кажется, тебе следовало бы подумать, кто позаботится о ребенке через несколько лет.
- Несколько лет?
- Да.
- А что значит несколько - пять? Двадцать?
- Не знаю. Два?
- Ну вот, теперь у нас хотя бы есть точное число. Выходит, по-твоему, мне осталось два года.
- Да, наверно. Это что - преступление?
- Останови машину.
- Не надо черт-те что из себя разыгрывать. Может, ты и не умрешь через два года. Может, я ошибаюсь. Подумаешь, делов.
- Я сказал - останови, на хрен, машину!
Сзади послышалось фырканье.
Уэйд засунул указательный палец в рот, помусолил его, вытащил и ткнул блестящим кончиком в отца.
- Останови машину!
- Не валяй дурака, Уэйд.
- Останови, не то дотронусь и - гляди - заражу.
Уэйд увидел, как на лбу Теда вздулась вена. Помахивая пальцем, он поднес его еще ближе:
- Останови машину... папуля.
Уэйд дотронулся до отцовской щеки. Тед издал вопль и так резко нажал на тормоз, что седан занесло и развернуло поперек полосы. Раздался скрип, хруст гравия, и машина сделала чистенькое двойное сальто, как в полицейском фильме семидесятых. Ее перебросило через хлипкую дорожную оградку, после чего она приземлилась на бок под насыпью среди густой, дикой, колючей травы. Мотор по-прежнему мирно урчал. Дорожная карта перепорхнула с потолка на торпеду. Снаружи не доносилось ни единого звука; пустое шоссе было невидимо и непредставимо. Все было точно таким же, как за несколько минут до того, и в то же время совершенно иным.
Вся троица сидела тихо, словно малейшее движение могло вызвать взрыв. Поругиваясь, они принялись не спеша оглядываться.
- Вот черт! - заорал Брайан. - Папа, такой пакости я даже от тебя не ждал. Жеребец проклятый! Творит что хочет!
Привести машину в нормальное положение и выкатить ее на дорогу не представлялось ни малейшей возможности. Правое переднее колесо увязло в грязновато-сером малоприглядном болотце. Одним прыжком они перенеслись в доисторическую эпоху. Тед заглушил двигатель и застыл в шоке. Уэйд открыл свою дверцу, и мгновенно заверещала сигнализация. Он осмотрел корпус машины снаружи.
- Вот задница! Я брал эту машину на имя Бет. Ты хоть представляешь, сколько ей пришлось работать, чтобы снова заполучить кредитную карточку? Теперь это не крыша, а терка для сыра!
Слегка отошедший Тед выбрался наружу и посмотрел на машину.
- Расслабься. Все о'кей.
- Ничего себе о'кей! Да мы теперь все в жопе. И я еще попросил ее не брать полную страховку. Да она меня теперь уроет!
Брайан все еще переживал случившееся вплоть до гормонального уровня.
- Папа, ну ты и крут! И ни одно стекло не вылетело. Даже боковые зеркала целы. Все так красиво получилось - оп-ля! Черт!..
- Брайан, - спросил Уэйд. - Что там еще?
- Меня только что укусили.
- Кто укусил?
- Муравей. Черт. Тут их целое гнездо.
Правая нога Брайана угодила точнехонько в самую середину муравьиной колонии.
- Брайан, они по тебе по всему ползают, с ног до головы. Черт.
С визгом вагонных тормозов Брайан принялся отряхиваться от муравьев, безалаберно размахивая руками, как ветряная мельница. Его вопли стали такими пронзительными, что практически оказались за пределами слышимости.
Тед выглядел слегка ошарашенным.
- Эй, папа, - сказал Уэйд. - Может, поможешь нам? А то Брайана тут едят заживо.
Потом обернулся к Брайану:
- Брайан, снимай рубашку. Они заползают внутрь, твой запах пугает их, и они будут только сильней кусаться.
Брайан совсем обезумел. Уэйд содрал с него рубашку и приказал стягивать джинсы. На Брайане живого места не осталось; несколько дохлых муравьев болтались на его бледной груди, как кровавые сережки. Уэйд смахнул их.
- Порядок, Брай.
Брайан подбежал к большому валуну, вскарабкался на него и заскулил. Закрыв голову руками, он начал методично раскачиваться.
- Перестань вести себя как девчонка, Брайан, - прикрикнул на него Тед, - спускайся и помоги нам вытащить машину из грязи.
- Я вижу, ты собираешься выехать по этой отвесной стенке прямо на шоссе?
В Уэйде с отцом явно вновь вскипал боевой дух.
- Хватит вякать, вша тифозная. Если бы не ты со своими детскими играми, мы бы сейчас преспокойненько ехали бы и ехали.
- Ты самый говенный шоферюга во всей это сраной стране. Съехал с дороги, только чтобы его пальчиком не тронули.
- Ладно, пошел ты со своими мыльными операми.
- Это не мыльная опера, это жизнь, а ты готов был угробить всех нас - так пересрал, что я до тебя дотронусь.
Тед ничего не ответил. Уэйд двинулся ему навстречу. Тед, стараясь сохранять невозмутимый вид, начал потихоньку отступать. "Письмо!" - крикнул вдруг Брайан, указывая в сторону болота. Ветер сдул письмо принца Уильяма, вложенное в пластиковый конверт, в болото и все быстрее и быстрее увлекал его за собой. Тед замер, и Уэйд сгреб его. Напрягая слабеющие силы, он стал заталкивать отца в болото.
- Лезь за письмом, слышал, говнюк. Это твой единственный шанс спасти свою прогоревшую жопу.
- Я запачкаюсь!
- Лезь за письмом, я сказал!
- Там могут быть аллигаторы.
Подойдя к краю болота, Уэйд отхаркнулся и смачно плюнул в отца, правда промазав.
- Либо я, либо письмо. Выбирай.
Тед повернулся и побрел за письмом, уже после третьего шага по грудь погрузившись в коричневую жижу. Сделав еще несколько неверных шагов, он схватил письмо, перевел дух и направился к берегу, но Уэйд уже поджидал его там: набрав еще больше слюны, он плюнул на землю и сказал:
- А теперь - проси прощения.
- За что?
Тед по-прежнему держал письмо.
Уэйд отхаркнулся и плюнул в Теда - плевок угодил тому в лоб и растекся, как яйцо по лобовому стеклу. Тед пронзительно вскрикнул и скрылся под водой, свободной рукой стараясь оттереть слюну со лба.
- За все.
Тед вынырнул на поверхность.
- Прости. Черт... прости. Следующий плевок Уэйда достиг цели.
- Повыразительнее.
Тед снова вскрикнул и нырнул, чтобы избежать слюнной атаки.
- Какие доказательства тебе нужны? Я сейчас утону в этом болоте.
- Если только пиявки сначала не высосут из тебя всю кровь. О, пиявки, как я мог о них забыть. Жирные, сочные пиявки высосут из тебя кровь и оставят чудесные большие открытые раны, которые нагноятся от моей зараженной слюны и в которых будут размножаться мои вирусы.
- Брайан! Твой брат окончательно охренел. Убери его от меня.
- Меня в это мурашиное гнездо больше ничем не заманишь, - ответил Брайан, не слезая с валуна. - Выкручивайся сам.
- Черт. Твоя взяла, - сказал Тед.
- А конкретно? - спросил Уэйд.
- Если ты перестанешь в меня плеваться, то обещаю, что, когда я выберусь из этого чертова болота, можешь трогать дырки от пиявок и все царапины и порезы, которые достались мне от какого-то гада там, на дне.
- Откуда мне знать, что ты не врешь?
- Не вру.
- Пообещай, что твоя мать отправится в тартарары, если ты врешь.
- Совсем очумел, придурок.
- Говори! - Уэйд знал, что единственная святая святых Теда была память о его матери, умершей лет пятнадцать назад.
- Заткнись, дерьмо, - проорал Тед.
Уэйд еще раз отхаркнулся - сегодня это удавалось быстрее и легче, чем обычно, не очень хороший показатель состояния организма - и приготовился продолжить обстрел родителя. Вместо этого он сплюнул на землю.
- Да, папочка, твоя родная мать, бабуля Драммонд, до сих пор парила в небесах вместе с ангелами, кушала пирожные со взбитыми сливками и играла в бридж со всеми своими подружками, а теперь ее утянут на веки вечные в ад, где она будет гнить и гореть, если ты нарушишь данное мне слово.
По грудь в грязи, Тед побрел к берегу.
Уэйд понял, что его красноречие сработало.
- Давай, давай, я жду.
- Твоя взяла, - вырвалось у Теда. Он подгреб к берегу.
Уэйд протянул ему руку, чтобы помочь выкарабкаться из трясины, которая оглушительно выпустила газы, когда Тед вытянул ногу, в результате оставшись без ботинка. Потом он перебрался на сухое место. "Слава тебе, Господи". Он шваркнул письмо на капот машины.
- Закатай штаны, - скомандовал Уэйд.
- Заткнись.
Уэйд бросился на Теда. Грязная, засохшая трава захрустела там, куда они упали. Уэйд ухватил дрыгающуюся ногу Теда. Всем весом навалившись Теду на грудь, он пригвоздил его к земле и, закатав штанину, увидел множество мелких кровоточащих порезов.
- Твоя взяла. Валяй, трогай. Какая же ты скотина. Ну давай, заражай.
- Не волнуйся - заражу. Итак, поехали: раз, два, три. - Уэйд дотронулся сухим пальцем до кровоточащей ранки, обозвал отца невежественным ублюдком, повалился на траву и закрыл глаза.
Час спустя вся троица ковыляла по шоссе: лишившийся ботинка Тед, полуголый Брайан, распухший и шагающий враскоряку, чтобы меньше зудело, и Уэйд, который чувствовал себя еще хуже, чем раньше. Вскоре Уэйд совершил спутавшее все карты открытие: солнце находилось не там, где ему полагалось, не справа, а слева, из чего следовало, что Брайан повел их не в ту сторону и те многие мили, которые они прошли, оставив перевернутую машину, никуда не вели. Тед огрел Брайана по голове и назвал кретином, но Уэйд встал между ними и сказал:
- Папа, не смей больше нас бить.
- Все равно это Брайан, и все равно он дубина, - раздраженно ответил Тед.
- Можно подумать, ты не дубина, - сказал Уэйд, скривившись от отвращения.
- Я хотя бы не...
- Утихни. Никто тебя больше не слушает.
Случайный транспорт, как правило трейлеры, с ревом проносился мимо, не обращая на них ни малейшего внимания; обычно снующие по шоссе полицейские и машины всяческих контор по поддержанию правопорядка решили в тот день игнорировать этот уединенный отрезок.
- Надо идти к посту, - сказал Уэйд.
- Теперь это получается десять миль в обратную сторону, - ответил Брайан.
- По крайней мере мы будем идти в нужную сторону, - сказал Тед.
Волна тошноты подступила к горлу Уэйда, и он понял, что не сможет идти дальше.
- Мне придется остаться здесь, - сказал он.
Тед с Брайаном переглянулись.
- Да, мне плохо. Довольны? Теперь можете идти одни. У вас есть адреса, номера и сама вещь. Идите. Копы рано или поздно меня подберут.
В этот момент мимо проехал белый четырехдверный седан. Взвизгнув тормозами, он остановился в сотне шагов от них.
- Добрый самаритянин, - сказал Брайан. - Слава Богу.
Из машины выбралась плюгавая женщина. Это была Пшш.
- О черт, - сказал Брайан.
- Какого дьявола вы, трое идиотов, делаете здесь на шоссе? Господи, Брайан, у тебя вид просто как у Свинтуса Поросячьего. Что с тобой стряслось? Постой, ничего не говори - пожалуй, мне вряд ли захочется слушать.
- Просто подбрось нас до поста.
- Нет. Чтоб я еще связалась с этой семейкой уродов. И угораздило ж меня остановиться и спросить этих трех дебилов, что они здесь делают. Ну так и что же?
- Папа перевернул машину в нескольких милях отсюда. Мы ехали...
- Ладно, не надо, - подняв руку, сказала Пшш.
- Стой, а откуда у тебя машина? - спросил Брайан значительно изменившимся тоном.
- Взяла напрокат, придурок.
- Это на какие шиши?
- На свои.
- У тебя никогда и цента за душой не было.
- Боже, до чего ты тупой, Брайан.
- Неужто в наши дни людям платят за то, что они убивают собственных детей?
- Я поехала. - Пшш открыла дверь.
- Погоди! - крикнул Уэйд. - Мне чертовски плохо. Подбрось нас хотя бы до заправки и можешь про нас забыть.
- Не хочу видеть троих ублюдков в своей машине.
- Мы поедем в багажнике.
Это, похоже, показалось Пшш не лишенным смысла.
- А почему я должна?
- Хотя бы ради того, чтобы доказать нам, что ты не полная дэ - у - эр - а, - впервые вмешался Тед.
- Ваши сладкие речи меня растрогали.
Пшш забралась в машину и грохнула дверью.
- Спасибо, папа, - сказал Брайан, - вот и накрылась наша поездка.
Однако, к удивлению всех троих, Пшш резко дала задний ход, заставив их отшатнуться. Она нажала кнопку, и крышка багажника открылась.
- В вашем распоряжении десять секунд, - сказала Пшш через щелку окна. - Ну, десять, девять, восемь, семь, шесть...
Троица втиснулась в багажник, в котором по непонятной причине воняло рыбой и химикалиями. Оказавшись на дороге, они принялись бултыхаться, как щенки в корзинке. Уэйду, пристроившемуся справа, удалось высунуть голову, и его вырвало на заднюю фару; втиснувшийся слева Тед попытался отодвинуться как можно дальше. Брайан решил обратиться к Пшш через деревянную панель, отгораживавшую их от заднего сиденья. "Я люблю тебя, Пшш. Мне без разницы, что ты сделаешь с ребенком. Я люблю тебя. Я люблю тебя". В ответ на это Пшш врубила песню в исполнении Глории Эстефан на полную громкость. Через несколько минут они въехали на бензозаправку, и Пшш визгливо крикнула, чтобы они выметались. Тед и Уэйд подчинились, но Брайан наотрез отказался.
- Все, Брайан, приехали. Выметайся из моей машины.
- Нет.
- Ну тогда получай.
Она описала задним ходом картинную дугу и на приличной скорости врезалась в громоздившийся за станцией бетонный столб, на котором красовался щит, усиленно рекламировавший поездку на студию "Юниверсал". Брайан вылетел из багажника, как чертик из табакерки. Пшш ударила по газам, и через несколько мгновений ее и след простыл.
Уэйд обливался из шланга, когда Брайан, ковыляя, приблизился к ним с Тедом.
- В смысле женщин вкус у тебя безупречный, Брайан, - сказал Тед.
В ответ Уэйд брызнул на отца из шланга, и Тед сказал:
- Боже, вы когда-нибудь угомонитесь?
Тут лицо Брайана болезненно искривилось.
- Ты хочешь сказать... - начал Уэйд.
- Не может быть, - сказал Тед.
Брайан забыл письмо в багажнике.
- Какой же я кретин!
15
Дженет с Ники, хихикая, как два мышонка из мультика, вошли в байкерский бар в поисках успокоительного коктейля. После утреннего переполоха байкерский бар казался тихой гаванью. Через полчаса, приняв по три порции и заказав еще по одной, они слегка поуспокоились. На бильярде мужчины, на вид откровенные шаромыжники, стучали шарами.
- Интересно, - сказала Ники, - справилась бы Пшш с такими пентюхами? - Она неприязненно передернула плечами. - А, да ну ее к черту, эту Пшш. - Повернувшись к Дженет, она сказала: - Дженет, расскажи мне еще про Хелену. Честно говоря, я ведь совсем не знаю, что там случилось.
- О Боже, Хелена, - вздохнула Дженет. - С чего начать? Она была моей лучшей подругой. В пятидесятые мы вместе учились в университете. В Торонто. Я воспитывалась в строгих правилах, а она жила богемной жизнью. Хорошая была парочка. Когда у меня появились дети, она немного отдалилась - увлеклась феминизмом и все говорила про Новую эру, хипповые пончо, ароматические палочки и другие модные штучки. Но когда Хелена была рядом, я чувствовала, что в жизни так много всего разного помимо обязанностей домохозяйки. Она убедила меня, что выбранная мной узенькая тропинка - это не тупик и не ловушка.
Подали две "отвертки". Дженет подняла свой стакан:
- За друзей, которые не должны были стать друзьями.