Итак, вот еще один великий, настоящий богослов. Речь идет о св. Максиме Исповеднике, которого я уже не раз упоминал. В ожесточенных бого словских спорах своего времени он сыграл решающую роль. Порой, правда, он занимал слишком уж непримиримую, на мой взгляд, позицию по некоторым вопросам. Но искренность этой позиции уж точно не вызывает никаких сомнений. Его стали именовать "Исповедником" после того, как он тяжело пострадал за свои убеждения от других христиан, при том, что был тогда уже совсем стариком. Его подвергли бичеванию, как Христа, и отрезали ему язык, чтобы заставить, наконец, замолчать. Но осталось все, им написанное, так что он продолжает говорить нам до сих пор.
Написав, что Христос "берет на Себя" наши "противоборства" и присущий нам "принцип недостоинства", "как врач лечит болезни больного", св. Максим добавляет: "для того, чтобы подобно огню, топящему воск, или солнцу, рассеивающему туман, Он смог разрушить все, что есть от нас, и дать нам во владение все, что есть от Него" . Эти образы вы здесь уже встречали. Св. Максим позаимствовал их, через века, у св. Григория Назианзина. Это все та же, не прерывающаяся Традиция.
А сейчас я приведу вам самый красивый отрывок. Здесь св. Максим комментирует одно из самых известных и основополагающих изречений Христа, по Евангелию от Матфея: "…истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне" (Мф 25:40).
"Если меньший является Богом, вследствие снисхождения Бога, Который сделался меньшим для нас , и Который Своими страданиями берет на Себя страдания каждого из нас и таинственным образом страдает из любви до скончания времен, в соответствии со страданием каждого из нас…". Страдание Христа, таким образом, через века приходит в соответствие со страданием каждого из нас; и это соответствие столь далеко заходит, что Христос, в Своем страдании, страдает вместе с каждым из нас, делит с нами наши страдания. Точно ту же мысль мы найдем потом и у наших мистиков, несмотря на то, что писали они на несколько веков позже и прямого влияния Отцов не испытали. Я бы добавил тут, что, судя по концовке евангельской фразы, с Христом здесь отождествляется и тот, кто дает милостыню, ведь, раз он способен подражать Богу, облегчая страдания братьев своих, то ведь не собственными силами, а лишь присущей ему силой Самого Бога .
И наконец, чтобы завершить всю эту серию цитат, еще один автор VIII века – св. Иоанн Дамаскин. Это одновременно и крупный богослов, вступившийся в свое время за иконопочитание, и мыслитель, размышляв ший о Преображении Господнем. Но вы увидите, что разрабатываемое им богословие Славы Господней не помешало ему понять также и тайну страдания и Страстей. Вот одни такой текст, в котором хорошо заметно это уловленное Иоанном Дамаскиным несовпадение двух природ во Христе. Речь идет о сцене в Гефсиманском саду:
"Когда Он просил в молитве, чтобы миновала Его чаша сия, чтобы смерть отошла от Него, то хотела этого Его Божественная воля, в соответствии с Его (Божественной) природой, и она же разрешила Ему это желание уйти от смерти, эту борьбу и ужас". И вот, наконец, второй этап, когда происходит взаимопроникновение, и сила Божественной любви соединяется с человеческой волей, что позволяет Ему встретить смерть лицом к лицу:
"И когда Божественная воля Его восхотела, чтобы человеческая Его воля избрала смерть, тогда и Его человеческая воля тоже возжелала Страстей; поскольку Он хотел встретить смерть не только как Бог, но и как человек" . А вот и третий этап, логическое завершение прежних двух: распространение такой позиции Христа на все человечество, от прародителей до самого Иоанна Дамаскина. А сегодня мы бы сказали: "до нас с вами":
"Ибо первого Адама , каким он был еще до грехопадения, свободным от греха, Ты его взял в Себя целиком, Господи, по доброте милосердия Твоего, взял тело, душу, разум, со всеми их естественными способностями, чтобы вознаградить спасением все моей существо. Ибо верно, что то, "что не взято, не исцелится""… Приговоренного пребывать под землею в аду… усадил Ты на царский трон, в Твоем лице" . Это "в Тебе самом" тут принципиально важно.
Здесь я привожу, конечно, лишь штрихи и отрывки всего этого богословского богатства. Есть и много других авторов, цитирование которых потребовало бы слишком пространных комментариев. Читатель найдет все эти цитаты в моей первой книге. Следовало бы также проследить само развитие этой богословской мысли, сквозь века, от самой зари христианства вплоть до наших дней. Кроме того, есть еще и другие богословские и психологические проблемы, касающиеся взаимодействия разных уровней сознания во Христе. Я также затрагивал эти вопросы в первой книге и не буду обращаться к ним здесь. Но всего вышесказанного должно уже хватить для понимания постоянства традиции богословской мысли в православии.
2. Традиция западных мистиков
Теперь мы посмотрим другие тексты, утверждающие все ту же линию богословия. Это плод и венец личного опыта наших западных мистиков. Самое интересное в таких текстах и авторах то, что они пришли к своим выводам, ничего не зная о традиции и не являясь ее наследниками. Та традиция, в которой они получили крещение, говорит, как мы видели, совсем о другом. Т. е. вопреки господствующей в католичестве традиции они через свой личный опыт пришли к тому же, о чем всегда говорила православная традиция. От этого их свидетельство звучит лишь еще более убедительно. В приводимых здесь цитатах мы найдем все те же три этапа логического развития, которые мы назвали разъединением, взаимопроникновением и схемой голограммы.
На первом этапе Христос действительно может взять на Себя наши испытания и искушения; на втором – сила Божественной любви в Нем победила эти искушения; на третьем – эта победа в нашем общем существе может стать и нашей с вами личной победой, если только мы сами этого захотим. Конечно, в большей части этих текстов все эти этапы даны не по отдельности, а все сразу. Их авторы не входили в подробности такого логического анализа. В зависимости от своего темперамента и особенностей личного опыта, каждый из них делал акцент на том или другом аспекте.
Святая Мехтильда из Хакеборна
Хорошим примером нам послужат "Откровения", полученные святой Мехтильдой из Хакеборна. Св. Мехтильда – очень крупный мистик, к сожалению, пока еще не очень хорошо известный. Родилась она в 1241, в семилетнем возрасте пошла в школу при женском монастыре, куда уже ходила к тому времени ее старшая сестра. Сестра вскоре стала настоятельницей монастыря, а она сама монахиней, которой поручили воспитание и обучение младших. Так Мехтильда стала наставницей еще одной великой женщины-мистика, святой Гертруды Хельфтской. Мехтильда обладала прекрасным голосом, которым она тоже служила Господу в монастырском хоре. Но больше всего привлекала она к себе людей своим смирением.
Вскоре она получила от Бога знаки необычайного благоволения к себе, о чем долго никому ничего не говорила. В 50 лет ее настигла тяжелая и очень мучительная болезнь, уже не отступавшая от нее до самой смерти в 1299. Ее откровения были записаны двумя монахинями, сначала без ее ведома, потом, по воле Божьей, с ее разрешения. Ее "Откровения" довольно быстро стали хорошо известны по всей Европе и, в частности, во Флоренции, так что уже не остается никаких сомнений, что именно ее Данте вывел в своей "Божественной комедии" под именем Мательды.
Итак, когда она была больна и жестоко страдала, "Господь Иисус Христос пришел к ней, одетый в белое одеяние, подпоясанный поясом из зеленого шелка, расшитого золочеными ромбами, концы которого свисали до колен". Удивившись, она захотела узнать, что это значит, и Господь объяснил ей. "Вот, Я облекся в твои страдания, – сказал Он. – Пояс означает, что ты окружена болью: он доходит тебе аж до колен. Я растворю в Себе все твои страдания, Я буду претерпевать их в тебе…" И чуть позже, в тот же день Он добавил: "Не бойся, не беспокойся, потому что на самом деле все, чем ты страдаешь, претерпеваю Я" . "Я растворю в Себе все твои страдания, Я буду претерпевать их в тебе".
Не будем забывать о том, что явившийся ей Христос ныне пребывает в славе и уже не может страдать. Когда Христос берет на Себя немощи и искушения Мехтильды, тут вступает в силу механизм, выводящий нас за пределы пространства и времени. Существует "разъединение", благодаря которому Христос может "претерпевать" и выносить эти страдания. "Не бойся, не беспокойся" указывает на то, что победа гарантирована, и это соответствует победе Божественной любви. Ну и, конечно, схема голограммы здесь тоже сполна присутствует: "в Себе" совпадает здесь с "в тебе".
Блаженная Юлиана Норвичская
Тут мы переносимся из Германии в Англию и из XIII в XIV век. Юлиана была отшельницей, т. е. жила в затворе, в домике, примыкающем к церкви святого Юлиана в Норвиче (ныне Норидж), с одним окошком, открывающимся наружу, и вторым, выходящим на хоры церкви, чтобы можно было принимать причастие и созерцать Святые Дары. Такой "затвор" мог включать в себя одну или несколько подобных келий. Иногда к нему примыкал небольшой садик. Затвор обязательно обслуживала прислужница. Она могла выходить по нуждам своей госпожи. Ее содержание оплачивалось из милостыни прихожан или соседними монастырскими орденами.
Церемония ухода в затвор очень напоминала похороны. Посвящаемая присутствовала на мессе, на которой нередко звучал Реквием; когда она, распростертая, лежала на полу, над ней читались молитвы, вручающие ее душу Господу, как над умершей. Когда она закрывала за собой дверь кельи, она и в самом деле считалась "умершей для мира".
Юлиану еще нередко называют "первой английской женщиной-писательницей". Когда она начала видеть видения, в мае 1373, ей было трид цать лет. Похоже, что она почти сразу начала их записывать. Видимо, ее записи как раз и легли в основу того краткого пересказа шестнадцати ее видений, который дошел и до наших дней. Но, как признается сама Юлиана, чтобы понять их подлинный смысл, ей понадобилось еще почти двадцать лет молитвы. Итогом этих размышлений и стала более полная и длинная версия.
Больше всего поражает в этих видениях то, что схема голограммы в ее голохронной версии доведена здесь до максимума. Для нее мы и сейчас пребываем со Христом, на Его Кресте. Воскресение Христа совпадает с Его смертью, а значит и наша смерть совпадет с Его смертью, но и наше воскресение совпадет с Его воскресением так же, как и с Его смертью. "Между тем и другим состоянием не будет перерыва, все совершится в радости" .
Мы находим здесь также и аспекты взаимопроникновения и разъединения. "Итак, я вижу, как Господь наш Иисус Христос долго и мучительно изнемогает на Кресте, потому что Его божественная природа дала Его человечеству силу претерпевать страдание сильнее и мучительнее всех прочих людей, так, как больше никто не сможет". Но эта сила не освобождает Его от страдания! Она лишь позволяет Ему еще дольше их выносить. "В этом видении наш Господь открыл мне тонкие прерогативы и благородство Своей божественности; затем всю утонченность данного Ему освященного тела, и естественное отвращение любого человека к страданию. Он тем больше был способен страдать, чем утонченнее и чище Он был" . Это "освященное тело", объединенное с божественной природой, снова говорит нам о взаимопроникновении. Но Он испытал и наше "естественное отвращение" к страданию, и тут, конечно, налицо форма разъединения или ограничение взаимопроникновения. И снова, мысль о том, что это "освященное тело" было "более утонченным и чистым", чем мы с вами, объясняется лишь его единством с божественной природой, т. е. еще одной разновидностью взаимопроникновения. Итак, перед нами парадокс. Влияние божественной природы на человеческую природу Христа позволяет Ему страдать еще сильнее. Но если всмотреться внимательнее, то окажется, что парадокс тут только на поверхности. Термин "утонченный" наводит на мысль, что слово "тело" берется здесь в своем древнееврейском значении, как тело и душа одновременно, как человек .
А затем снова происходит резкое возвращение к схеме голограммы: "И страдал Он за грехи всех людей; и Он проживал болезни и страдания каждого; и, из милосердия и любви, разделял их с ними". Чуть дальше она снова пытается напомнить о той парадоксальной ситуации, согласно которой жизнь Христа одновременно и протекает во времени, и избегает временных ограничений:
"Столь долго, сколько Он был способен страдать, он претерпевал Страсти и бичевание за нас. Теперь, когда Он воскрес и уже не способен страдать, Он страдает все же снова вместе с нами" .
Как и у Майстера Экхарта, о котором она, похоже, немного слышала, основанием голограммы оказывается в итоге присутствие Бога во всех вещах. "Спасенное человечество вберет в себя все: творение и Творца; потому что Бог в человеке, и всё в Боге; тот, кто любит так, любит всё" .
Добавим здесь еще, что, по этим откровениям, спасение должно в итоге настигнуть всех людей. "Всё кончится хорошо. Все вещи, каковы бы они ни были, закончатся хорошо". Будучи благочестивой христианской своего времени, усвоившей учение Церкви, она возражает на это Христу, что язычники и грешники будут осуждены на вечные муки. Позже, в XV веке, Флорентийский собор даже прибавит к этому, что спастись не могут и те, кто не принадлежит к римо-католической церкви, "даже если они отдали все свое имущество бедным и пролили свою кровь за Христа". Но, похоже, Христос говорил Юлиане Норвичской что-то совсем другое. Он просто снова повторяет утверждение: "То, что кажется невозможным тебе, не будет таковым для Меня. Мои слова подтверждаются во всем; да, Я все исправлю" . (Знаете, мне даже иногда кажется, что Христос читал наш новый катехизис. Я ведь вам уже говорил, что для Него времени не существует!)
Но самое сильное в ее писаниях – это тема Божией любви. Как и в опыте тех, кто побывал на границе смерти, она тоже не видит у Христа ни малейшего упрека к нам за наши грехи и ошибки, а только исходящие от Него любовь и сострадание. Она видит также, что Христос готов заново пережить Свои Страсти и делать это каждый день и ради каждого из нас, если бы только это могло хоть чем-то помочь нашему спасению. Вот почему она доходит даже до того, что называет Христа нашей настоящей Матерью, вся радость Которой лишь в том, чтобы мы были счастливы. Читайте, читайте все эти тексты. Они чудесные! Тут мы оказываемся в сердцевине самого настоящего христианства. И как этот отличается от страшилок о предопределении блаженного Августина или св. Фомы Аквинского, или от выпущенного уже в ХХ веке "Словаря католического богословия"!
"Французская школа" духовных писателей
Простите за эту прогулку по векам, в которой мы ориентируемся лишь на некоторые ключевые фигуры. Мне казалось особенно важным процитировать здесь пусть всего лишь нескольких авторов, но зато осветив при этом чуть поподробнее их роль и проанализировав хоть немного их тексты. Итак, теперь мы с вами в XVII веке, и перед нами кардинал Пьер де Берюль (1575–1629). Обеспокоенный разыгравшимися во Франции религиозными войнами, он понимает, что подлинный выход из них возможен лишь на пути духовного углубления и возвращения к истокам. Он основал для этого Ораторий, конгрегацию священников по модели Оратория, основанного ранее в Италии св. Филиппом Нери, а также обратился за помощью к кармелиткам из Испании, в частности, к св. Терезе Авильской. Это были меры "духовного углубления". Что же касается "возвращения к истокам", то он обратился к наследию греческих отцов и, в частности, св. Кирилла Александрийского. Он стал основателем того, что позднее получило название "французской школы" духовных писателей . В этом случае, конечно, личный мистический опыт оказывается уже не единственным источником богословской мысли. Авторы, примкнувшие к такой "школе", чувствуя неудовлетворенность от современного им состояния Церкви, обращались к древней традиции и в итоге неплохо ее знали.
Осторожно! Это стиль XVII-го века. Фразы длинные и слегка помпезные. Боссюэ уже недалек.
Единство двух природ, Божественной и человеческой, во Христе, эти авторы понимают, как подлинное обожение человеческой природы через Божественную. Поэтому и необходимо своего рода "разъединение", чтобы Христос смог познать наше страдание. Вот, например, одна из особо показательных цитат, в которой это богословие предстает во весь рост: