Однако в нашем сознании присутствует ощущение или, лучше сказать, наглядное представление еще и о чем-то, существующем вне Я . Обыденное сознание, не сомневаясь, считает эти наглядные представления точной копией существующих в мире вещей. Но философия как наука, изучающая познание, обязана задаться вопросом: действительно ли человек объективно воспринимает качества вещей, если, конечно, последние вообще существуют? Александр Иванович говорит, что этого нельзя утверждать с достоверностью. То, что воспринимается как качества вещей, необходимо признать лишь "отзывами нашего Я на деятельность вещей…" [170] И эти-то отзывы переносятся сознанием на сами вещи. Таким образом, наше знание о вещах субъективно, об этом свидетельствуют "такие явления, как смешение некоторых цветов, преимущественно красного и зеленого, – предметы того и другого кажутся одинаково окрашенными (дальтонизм) – и постоянно делаемые ошибки в определении качества вещей…" – пишет Введенский [171] .
Выходит, что философия не дает нам права считать наши представления точной копией существующего мира (если он вообще существует). Мы обязаны разделить бытие на два вида: 1) вещи, существующие независимо от нашего сознания, или вещи в себе, или ноуменальный мир, и 2) мир в таком виде, каким мы его воспринимаем, или феноменальный мир, мир явлений. Феноменальный мир мы постигаем в опыте, ноуменальный же мир остается неведомым для нашего знания. Для разделения познаваемых и непознаваемых предметов А. И. Введенский использует кантовские понятия трансцендентного и имманентного. Трансцендентные вещи никоим образом не доступны нашим чувствам, имманентные же непосредственно воспринимаются ими. "Трансцендентными называются такие предметы, – пишет Александр Иванович, – которые по самому понятию о них никогда, нигде и ни при каком изощрении наших органов чувств (посредством каких угодно инструментов) или нашего самосознания не могут быть восприняты в опыте, т. е. они остаются за пределами и всех возможных экспериментов, и всех возможных наблюдений, где бы и когда бы ни производились те и другие, и как бы ни изощрялись при этом наши чувства и наше самосознание посредством подходящих для этой цели инструментов <…>. Примером трансцендентных предметов может служить хотя бы Бог, душа, внутренняя, сокровенная сущность вещей и т. п. <…> Имманентными же называются такие предметы, которые или действительно воспринимаются нами в опыте, например этот стол, холерный вибрион и т. д., или, по крайней мере, могли бы быть восприняты в опыте, если бы мы перенеслись в другое место (например: предметы, находящиеся на Марсе, Сириусе и т. д., все-таки имманентны), или <…> – если бы мы жили в другое время (например: все древние римляне и все будущие люди имманентны), или же, наконец, – если бы мы при помощи надлежащих инструментов достаточно изощрили свою восприимчивость (например, мельчайшие ткани холерного вибриона, недоступные никакому микроскопу, все-таки имманентный предмет)" [172] .
И вот здесь А. И. Введенский отмечает особое значение для философии теории познания, или гносеологии. " Гносеологией " он называет учение о знании, выясняющее условия возможности бесспорно существующего знания. Основательная разработка этой науки принадлежит Канту. Кант подверг критическому исследованию принципы сознания со стороны их достоверности. Таким образом, теория познания через анализ принципов сознания устанавливает границы знания . Многие из философов пытались очертить эти границы. Сократ, Платон, Аристотель, Декарт, Кант – все эти мыслители трудились над гносеологией. Это, несомненно, говорит о ее особой важности для философии. Высоко оценивает профессор значение гносеологии: "…эти факты исторически доказывают, что теория познания составляет такой отдел философии, без которого последняя даже не имеет права называться философией" [173] . И это не случайно. Ведь при научной разработке мировоззрения непременно встречаются вопросы, которые, возможно, недоступны нашему познанию, но без определенного взгляда на которые обойтись в научно переработанном мировоззрении нельзя, например на вопросы о Боге, человеческой душе, загробной жизни и т. д.
А. И. Введенский относит к достоверному знанию только математику и естествознание. Под естествознанием он имеет в виду все науки, которые изучают все, что дано человеку в опыте, т. е. не только природу, но и человека и человеческое общество, в том числе историю, лингвистику и прочее. Эти науки, получая доступное для нас знание, непрестанно увеличивают сумму достоверных сведений. Но все, что они изучают, принадлежит опыту, т. е. они изучают только воспринимаемое нашими чувствами. Насколько это соответствует ноуменальному миру? Ответ на данный вопрос находится вне пределов их компетенции. Наши взгляды на предметы, которые лежат за пределами опыта, никоим образом не могут быть проверены, а значит, должны навсегда остаться недоказуемыми и неопровержимыми, а значит, эти взгляды могут быть только верой, а не знанием. Но в научно переработанное мировоззрение должны входить только проверенные мысли. Это значит, что в пользу веры, если мы хотим, чтобы она присутствовала в мировоззрении, должны быть приведены весомые мотивы. Таким образом, А. И. Введенский так определяет гносеологические задачи философии: "…философия должна будет выяснить те условия, благодаря которым существует бесспорно признаваемое знание (математика и естественные науки), дабы посредством выяснения этих условий установить, до каких пределов (или границ) может простираться наше знание, так что, перейдя эти границы, мы попадаем в область, в которой возможны лишь одинаково недоказуемые и одинаково неопровержимые мнения, т. е. вера, а не знание" [174] .
Итак, главными вопросами гносеологии, по мнению Александра Ивановича, являются: 1) возможность трансцендентного познания и 2) возможность метафизики (т. е. науки о ноуменальном мире) в виде знания.
И математика, и естествознание изучают очевидные факты, но не затрагивают самого факта познания. Они даже опираются на некоторые идеи, принимаемые на веру. Проверка достоверности знания не входит в область этих наук. Не проверяя же своих основных положений, они не проверяют и выводы, а значит, не могут упорядочить познание. Таким образом, философия должна изучить познание, определить границы, оценить его достоверность.
А. И. Введенский называет четыре метода философии:
1) философия должна разложить все вопросы познания на простые элементы;
2) выявить те элементы, которые делают познание достоверным;
3) исследовать предмет достоверности каждого из них;
4) классифицировать виды воззрений и указать их связь.
Главным принципом философского исследования профессор считает сомнение . Чтобы суметь объективно изучить условия возможности познания, он предлагает как бы "стереть" в голове все уже имеющиеся представления, усомниться в реальности существующего мира, а затем уже попытаться проследить – как и откуда получаем мы знание.
Окончательное определение философии профессор, учитывая все вышесказанное, формулирует так: "… философия есть мировоззрение, научно переработанное при помощи теории познания, или иначе: философия есть теория познания с присоединением связанной с нею и основанной на почве добытых ею выводов системы научно разработанного мировоззрения" [175] .
А. И. Введенский не согласен с другими видами определения философии, например с определением Огюста Конта [176] , который считал философию лишь систематизацией научного материала. Но ведь тогда она вовсе не нужна как отдельная наука. Однако, как отмечает профессор, сразу систематизировать знание невозможно, сперва необходимо изучить само явление познания. Взгляд Аристотеля на философию как на науку об основных принципах и понятиях бытия и деятельности также не является достаточным, так как для изучения принципов бытия необходимо выяснить согласие принципов познания с принципами бытия. Да и само определение Аристотеля очень неясное – где границы "основных понятий"? Философия очень часто рассматривает те же явления, что и прочие науки, но совершенно с иных позиций.
По мнению А. И. Введенского, философия рассматривает другие науки как один из фактов познавательной деятельности, оценивает достоверность добытых ими знаний, находит ошибки, вносит поправки, а само проверенное и оцененное знание включает в состав научно переработанного мировоззрения.
Нужно отметить, что определение философии как научно переработанного мировоззрения, сформулированное А. И. Введенским, не встречается в таком ясном выражении больше нигде в философской литературе. Заслугой Александра Ивановича является то, что он сумел выразить в нем стремления практически всех философских течений, имевших самые разные взгляды и суждения. В этом виден особый дар профессора к систематизации, необычайный талант видеть суть рассматриваемого предмета и умение красиво, логично и лаконично преподать философский материал.
Подразделения философии
Исторически сложилось, что понятие философии употребляется в двояком смысле: в узком и в более широком. Философия в широком смысле включает в себя, по мнению А. И. Введенского, целую группу философских наук. Сюда относится психология, логика, философия в узком смысле, история философских наук.
Философия в узком смысле слова изучает принципы, лежащие в основе наших воззрений. По своему характеру эти воззрения могут либо не иметь непосредственного влияния на нашу деятельность, либо, наоборот, напрямую руководить ею. Исходя из этого, А. И. Введенский разделяет философию в узком смысле слова на теоретическую и практическую . И теоретическая, и практическая философия в свою очередь также подразделяются на дальнейшие отделы.
Теоретическая философия делится на общую теорию познания, философию природы, философию духа, или философию психологии, и на философию религии. Общая теория познания , которая еще называется гносеологией , занимается изучением принципов, имеющих значение для любого предмета познания. Философия природы , или рациональная космология , имеет своим предметом принципы, лежащие в основе знаний о внешней природе. Философия духа , называющаяся еще рациональной психологией , изучает основы знаний о внутренней природе человека. Философия же религии , или рациональное богословие , изучает воззрения, касающиеся отношения внешней и внутренней природы к их общему источнику – Богу, и является переходной ступенью к практической философии. А. И. Введенский предупреждает, что вся теоретическая философия вообще называется еще " метафизикой ", но исторически это понятие использовалось в трех совершенно непохожих друг на друга значениях. О смысле слова "метафизика" будет сказано несколько ниже.
Практическая философия делится по роду нашей деятельности: этика, эстетика, философия права, философия истории и социология. Этика изучает принципы, лежащие в основе моральной деятельности. Эстетика рассматривает идеи, на которых зиждется деятельность человека как художника. Философия права изучает основы правовой деятельности и примыкает к этике. Философия истории рассматривает учение об историческом процессе. Предметом социологии является учение об обществе.
Таким образом, по мнению А. И. Введенского, философия в узком смысле должна оценить все принципы нашего познания. Спектр вопросов, рассматриваемых философией, очень широк и охватывает всю деятельность человека, позволяющую формировать мировоззрение и научно перерабатывать его.
Логика и психология как философские науки
А. И. Введенский относит логику и психологию к философии в широком смысле. Однако профессор всегда подчеркивал то, что эти две науки имеют совершенно разные задачи. Важность этого момента для критической философии заключается в том, что при смешивании логической и психологической точек зрения чаще всего рождается неправильный вывод. Этим страдают, по мнению А. И. Введенского, многие философские течения.
Логику А. И. Введенский определяет как науку о правильном мышлении. А правильное мышление – это мышление, пригодное для расширения знания. "Логика должна отыскать те правила, при исполнении которых (будет ли оно преднамеренным или ненамеренным, это безразлично) мышление становится годным для расширения знания, и объяснить их законами мышления", – пишет философ [177] . Если взять во внимание, что в качестве эпиграфа к своей книге "Логика как часть теории познания" А. И. Введенский выбрал слова апостола Павла: Братья! не будьте детиумом: на злое будьте младенцы, а по уму будьте совершеннолетни (1 Кор. 14, 20), то нужно полагать, что логика как философская наука имеет для мировоззрения Александра Ивановича самое важное значение. Ведь в вышеуказанном изречении Апостола совершенство ума ставится в зависимость от нравственного совершенства. А нравственное совершенство – это дело всей жизни христианина, оно имеет место на любом этапе его духовного развития.
Действительно, именно логике в философии А. И. Введенского принадлежит место первостепенной важности. Философия, создавая научно переработанное мировоззрение, должна отделить область веры от области знания. Это позволит, с одной стороны, оградить знание от предвзятых непроверенных суждений, с другой стороны, даст возможность построить в области веры самую правильную, самую верную метафизику. Для этого-то и необходима теория познания, и, главным образом, ее основная часть – логика. Логика изучает мышление оценочным способом, т. е. она оценивает готовые факты и определяет степень их пригодности для расширения знания. Поэтому все науки находятся по отношению к логике в подчиненном положении. Оттого А. И. Введенский всю свою философскую систему называет "логицизмом", подчеркивая тем самым особое значение логики для философии.
Философ считает, что может существовать только логика проверки, логики открытий быть не может. Ведь открытия зависят от личных способностей ученого. А вот проверить полученные данные с помощью логики просто необходимо, так как каждую догадку надо еще обосновать.
Психология – это наука о душевных явлениях. А. И. Введенский предложил психологам оставить вопрос о существовании души и не называть психологию "наукой о душе", так как спор между сторонниками противоположных мнений по этому вопросу отвлекает ученых от самой науки. "Вопрос о существовании души <…> навсегда неразрешимый, и <…> науке следует отказаться от него, а ограничиться лишь изучением душевных явлений", – пишет А. И. Введенский [178] . Бесплодность же борьбы связана с тем, что любое утверждение о существовании или несуществовании души относится не к знанию, а к вере, так как душа – трансцендентная вещь, лежащая вне пределов нашего сознания. Задачей же психологии, по мнению А. И. Введенского, является изучение состава душевных явлений, их влияния друг на друга. А. И. Введенский резко критикует теорию О. Конта.
Кроме утилитарного значения психологии, которое заключается в том, что она служит вспомогательным средством для психиатрии, юриспруденции, педагогики, социологии и других наук, психология имеет, по мнению А. И. Введенского, и философское значение. Она тесно связана с теорией познания и этикой, которые часто обращаются к психологии за справками. Психология играет важную роль в разработке философии и потому, что открывает законы душевных явлений.
Главным и основным методом психологии А. И. Введенский считает самонаблюдение. Оно одно имеет возможность дать нам знание о душевной жизни, так как чужую душевную жизнь мы не можем видеть и даже не способны представить. Параллельно с самонаблюдением возможно наблюдение чужой душевной жизни, проявляющейся в телесном поведении, в литературе, в религии и т. д. Можно ставить и эксперименты. А. И. Введенский считает гипноз недопустимым методом в психологии, так как он исключает принцип самонаблюдения. Все психологические исследования необходимо подвергать философской проверке, так как при таком подходе легче, по мнению профессора, избежать предвзятости во взглядах.
Итак, логика и психология – философские науки. Почему же А. И. Введенский говорит о том, что очень вредно для философии смешивать логические и психологические взгляды? Дело в том, что психология – безоценочная наука. Она изучает мышление как душевное явление, как данный в опыте факт. Логика же оценивает само мышление, его пригодность для расширения знания. Для логики безразлично происхождение тех или иных суждений, она лишь занимается проверкой их правильности и пригодности для знания. Для психологии же, наоборот, важно изучить процесс появления в сознании суждений независимо от их правильности и пригодности. Например, в отношении умозаключений для логики важно изучить правильность или неправильность вытекания вывода, определить роды правильных и ошибочных доказательств. Психология же изучает само переживание умозаключений, умозаключения как душевное явление. Психология должна изучить причины, заставляющие человека воспринимать ложные умозаключения как верные.
Когда смешиваются логический и психологический взгляды, то, во-первых, психология сбивается со своего предмета и становится крайне неразборчивой. Во-вторых, в психологии начинают использоваться схемы, которые пригодны только для логики, хотя эти схемы далеко не всегда совпадают с действительным составом душевных переживаний. На самом же деле, как объясняет А. И. Введенский, в выводе умозаключения расширение знания возможно только относительно тех понятий, которые содержатся в посылках. Из безоценочных посылок можно сделать только безоценочный вывод, из оценочных – оценочный. То есть из психологических посылок – психологический вывод, из логических – логический. Иначе в вывод неизбежно вкрадется ошибка. Для психологии вера и знание как переживания неотличимы, они переживаются как уверенность. Для логики же эти два понятия имеют огромную разницу. "По всему этому, – пишет А. И. Введенский, – вовсе не удивительно, что так называемая метафизика постоянно стремится обосновывать заключения о логической стороне знания психологическими соображениями…" [179] Очень вредно для философских исследований и механическое смешение логики и психологии, потому что тогда логика утрачивает связность и цельность содержания, становится очень трудной для восприятия, так как превращается в сборник разнородных учений.