Наилучшим образом устроит все Добрый Бог, но необходимо многое терпение и внимание, поскольку часто, торопясь распутать клубки, люди запутывают их еще больше. Бог распутывает с терпением. То, что происходит сейчас, продлится недолго. Возьмет Бог метлу! В 1860 г. на Святой Горе было много турецких войск, и поэтому на какое-то время в монастыре Ивирон не осталось ни одного монаха. Отцы ушли - кто со святыми мощами, кто для того, чтобы помочь Восстанию. Только один монах приходил издалека возжигать лампады и подметать. И внутри монастыря и снаружи было полным-полно вооруженных турок, и этот бедняжка, подметая, говорил: "Матерь Божия! Что же это такое будет?" Однажды, с болью молясь Божией Матери, он видит приближающуюся к нему Жену, светящуюся и сияющую лицем Это была Матерь Божия. Берет Она из его руки метлу и говорит "Не умеешь ты хорошо подметать, Я Сама подмету". И начала подметать, а потом исчезла внутри алтаря. Через три дня ушли все турки! Матерь Божия их выгнала. То, что не по правде, Бог выбросит вон, как из глаза слезой выбрасывает соринку. Работает диавол, но и Бог работает и зло обращает на пользу, так чтобы из него получилось добро. Разобьют, например, кафель, а Бог делает из обломков прекрасную мозаику. Поэтому не расстраивайтесь нисколько, ибо над всем и над всеми Бог, Который управляет всем и посадит каждого на скамью подсудимых дать ответ за содеянное, в соответствии с чем каждый и воздаяние от Него получит. Будут вознаграждены те, кто в чем-то поможет добру, и будет наказан тот, кто делает зло. Бог в конце концов расставит все по своим местам, но каждый из нас даст ответ за то, что он сделал в эти трудные годы своей молитвой, добротой.
Сегодня стараются разрушить веру и, для того чтобы здание веры рухнуло, потихоньку вынимают по камешку. Однако ответственны за это разрушение мы все: не только те, кто вынимает камни и разрушает, но и мы, видящие, как разрушается [вера], и не прилагающие усилий к тому, чтобы ее укрепить. Толкающий ближнего на зло даст за это ответ Богу. Но даст ответ и тот, кто в это время находился рядом: и ведь он видел, как кто-то делал зло своему ближнему и не противодействовал этому. Народ легко верит человеку, умеющему убеждать.
- Люди, Геронда, как звери...
- Я на зверей не жалуюсь. Видишь ли, животные не могут сделать большого зла, потому что у них нет разума, тогда как человек, далеко ушедший от Бога, становится хуже величайшего зверя! Большое зло делает. Сильный уксус делается из прокисшего вина. Другие, искусственные виды уксуса не так сильны... Страшнее, когда диавол вступит в союз с развращенным человеком, тогда он делает другим двойное зло, как и плотской помысл, когда вступит в союз с плотью, делает плоти большее зло. Для того чтобы диавол сотрудничал с таким человеком, он должен рассчитывать на него, этот человек должен сам предпочитать зло, иметь его в себе.
Впоследствии, сохрани нас Боже, эти развратители [умышленно]создадут нам трудности, стеснят остальных людей, монастыри. Церковь, монашество обозлят их, потому что они помешают их планам. Нынешней ситуации можно противостать только духовно, а не по-мирски. Шторм усилится еще немного, выбросит на берег консервные банки, мусор, все ненужное, а затем положение прояснится. И вы увидите, как в этой ситуации одни получат чистую мзду, а другие оплатят долги. Выйдет так, что переживаемые страдания не окажутся для людей непосильными, хотя, конечно, и "слава Тебе, Боже" говорить тоже не будут.
Как же любит нас Бог! Если бы то, что происходит сегодня, и то, что сейчас задумывают сделать, происходило двадцать лет назад, когда люди имели большее духовное неведение, то было бы очень тяжело. Сейчас люди знают: Церковь стала крепче. Бог любит человека - Свое творение - и позаботится о том, что ему нужно, только бы сам человек веровал и соблюдал Его заповеди.
"Проклят творяй дело Господне с небрежением"
В старину, если кто-то из благоговейных монахов тратил время, заботясь о положении дел в мире, то его надо было запереть в башню. Сейчас наоборот благоговейного монаха надо запереть в башню, если он не интересуется и не болеет за то состояние, которое возобладало в мире. Потому что ранее те, кто управлял, имели в себе Бога, тогда как сейчас многие из тех, кто управляет, в него не веруют. Сейчас много таких, кто стремится разложить все: семью, молодежь, Церковь. В наши дни интересоваться и беспокоиться за состояние, в котором находится наш народ - это исповедание, ибо государство воюет против божественного закона. Законы, которые оно принимает, направлены против закона Бога.
Есть и настолько равнодушные люди, что и Церковь не признают [божественным] установлением, и к собственному народу относятся высокомерно, но ради того, чтобы самим полодырничать, говорят: "Апостол Павел говорит, что не надо интересоваться мирскими вещами" и пребывают равнодушными. Но апостол Павел имел в виду другое. Тогда власть была у идолопоклоннических народов. Некоторые порывали с государством и веровали во Христа и апостол Павел говорил им: "Не заботьтесь о делах мира сего", для того чтобы они отделились от мира, потому что весь мир был идолопоклонническим. Однако с того времени, как восприял власть Константин Великий и победило христианство, сформировалось потихоньку великое христианское Предание с церквями, монастырями, искусством, богослужебным уставом и т.п. И значит, мы ответственны за то, чтобы сохранить все это и не дать врагам Церкви этого разложить. Мне приходилось слышать даже духовников, говорящих: "Вы этим не занимайтесь!" Если бы они имели великую святость и молитвой доходили бы до такого состояния, что их ничего не интересовало, то я бы и ноги им целовал. Но сейчас они безразличны, потому что хотят быть для всех хорошими и жить припеваючи. Безразличие непозволительно даже мирским, а уж тем более людям духовным. Человек честный, духовный не должен делать ничего с безразличием "Проклят творяй дело Господне с небрежением", - говорит пророк Иеремия.
Будем помогать людям духовно
В старину шесть человек из десяти были богобоязненны, двое умеренны и двое безразличны, но и последние имели внутри себя веру. Сегодня не так. Не знаю, до чего это дойдет. Постараемся сейчас, насколько можем, помочь людям духовно. Чтобы - как тогда, при потопе, в Ноевом ковчеге, так и сейчас - спаслись бы некоторые, не покалечились духовно. Нужно много внимания и рассуждения: рассмотреть происходящее с разных сторон и помочь людям. Думаете, мне что ли нравится, что собираются люди, или я хотел видеть столько народу? Нет, но в том положении, в котором мы находимся, несчастным людям нужно немного помочь. Я не стал священником именно для того, чтобы не иметь дел с народом, и в конце концов я вожусь с ним еще больше. Но Бог знает мое расположение и дает мне больше того, что Он давал бы мне, если бы я делал то, что мне нравилось. Сколько раз я просил Матерь Божию найти мне место тихое, удаленное, чтобы мне ничего не видеть, не слышать и молиться за весь мир, но Она не слышит меня; а другие, пустяшные просьбы мои - слышит. Но вот, глядишь, и перед тем, как прийти народу, Бог привязывает меня к кровати какой-нибудь болезнью, чтобы я отдохнул. Он не дает мне той сладости, которую я ощущал раньше в молитве, потому что я не смог бы тогда разлучиться с ней. В то время, если кто-то приходил в каливу, я принуждал себя выйти из этого духовного состояния.
Там, в каливе, я живу по распорядку других. Читаю внутри Псалтирь, снаружи стучат. "Подождите, - говорю, - четверть часа", а они кричат "Эй, отец, кончай молиться, Бог не обидится!" Понятно, до чего доходят? И ладно, если бы приходилось отрываться ненадолго, но ведь, как выйду наружу - все. Что успел до того времени, то и успел. В половине седьмого или в семь утра, чтобы быть спокойным, я должен уже и вечерню закончить. "Свете утренний святыя славы!" Когда вы заканчиваете утреню, я уже заканчиваю четки за вечерню. Хорошо, если успею съесть утром антидор, потом никаких чаев - падаю как труп. Бывало, что и на Пасху, и на Светлую седмицу держал девятый час, трехдневки. Можешь - не можешь, а надо смочь. Однажды, уж не знаю, что народу помешало приехать - возможно, шторм был на море и не пошел корабль - но в каливу не пришел никто. Ах, я прожил синайский день, как тогда в пещере святой Епистимии! Когда на море шторм, то у меня штиль. Когда на море штиль - у меня шторм.
Конечно, у меня есть возможность удалиться куда-нибудь на безмолвие. Знаете, сколько людей предлагали мне оплатить дорогу, чтобы я поехал в Калифорнию, в Канаду? "Приезжай, - говорят, - у нас есть исихастирий". Если я окажусь в незнакомом месте, то буду чувствовать себя как в раю. Никто меня не будет знать, будет свой распорядок, монашеская, как я хочу, жизнь. Но, видишь ли, демобилизация бывает только после войны. А сейчас война, духовная война. Я должен быть на передовой. Столько марксистов, столько масонов, столько сатанистов и всяких других! Сколько бесноватых, анархистов, прельщенных приходит, чтобы я благословил им их прелесть. А скольких присылают ко мне, не заставляя их задуматься; одни для того, чтобы избавиться от них, другие, чтобы самим не вытаскивать змею из дыры... Если бы вы знали, как меня давят и со скольких сторон! Во рту моем горечь от людской боли. Но внутри я чувствую утешение. Если уйду, то буду считать, что ушел с передовой, отступил. Буду считать это предательством. Так я это понимаю. Разве этого я хотел, когда начинал подвизаться, или, может быть, я монастырям хотел помогать? Я отправлялся в одно место, а оказался в другом, и как же я сейчас бьюсь! И не слышно, чтобы [о том, что творится вокруг] говорил кто-то еще. Церковь разрушают? "Ничего", - скажет кто-то. А сам дружит и с тем и другим, только бы потеплее устроиться! А что потеплее! Его самого в конце концов "устроит" диавол. Это же бесчестье! Если бы я хотел делать то, что доставляет мне удовольствие, - ах, знаете, как это было бы легко! Однако цель не в том, чтобы делать то, что устраивает меня, но в том, что помогает другому. Если бы я думал о том, как устроиться самому, то мог бы устроиться много где. Но для того, чтобы пройти в Совет Божий, надо стать "депутатом" от Бога, а не устроителем теплых местечек для себя самого.
Часть первая. Ответственность любви
"Церковь действует посредством любви, а не так, как законники. Церковь смотрит на все с долготерпением и стремится помочь каждому, что бы он ни натворил, каким бы грешником он ни был"
Глава первая. Равнодушное поколение
Безразличие к Богу приводит к безразличию ко всему остальному
- Что это там за звук такой?
- Самолет, Геронда.
- Закрой-ка окно, чтобы он еще, чего доброго, сюда не влетел! При том одурении, до которого дошел мир, потихоньку и до этого может докатиться! Разложилось все: семья, просвещение, государственные службы. А они и в ус не дуют! Ничего-то не имеют в себе…
- Геронда, кто виноват в том, что мы дошли до такого состояния?
- Я говорю вообще: хочу подчеркнуть, до чего дошло без различие. Пойди в какую-нибудь школу и увидишь, например, если окна открьггые и створки бьются от ветра, то это целое дело - найтись ребенку и закрыть их, чтобы стекла не побились. Будут ротозейничать, глядеть, как окна бьются, мимо ходить, как будто ничего не происходит. Безразличие! Один офицер, он был ответственным на складах, рассказывал мне: "Страшно мучаюсь, чтобы найти нормального солдата караулить склад с ГСМ, чтобы другие его не подожгли или он сам не бросил по невниманию какого-нибудь окурка".
Дух теплохладности, мужества нет совсем! Мы вконец испортились! Как нас еще Бог терпит? А раньше какое было достоинство, какое любочестие! В войну 1940-го года на границе итальянцы иногда общались с нашими пограничниками и приходили навестить их на греческие заставы. И посмотрите, какое было у греков любочестие: однажды, когда итальянцы пришли на греческую заставу, греки стали им готовить кофе. Тогда один грек-офицер достает перед ними пачку денег, купюры по пятьдесят, по сто драхм, а тогда деньги имели цену, и бросает их в огонь на растопку, чтобы показать итальянцам, что греческое государство богато. Итальянцы от изумления язык проглотили. Вот это была жертвенность! А сегодня и до нас дошел тот дух, который жил в коммунистических государствах. В России, несмотря на то, что в этом году был урожай, знаете, какой будет голод! Не пожали пшеницу в свое время - вышли осенью жать. Жнут осенью? Да если пшеница не их собственная, то как же они будут о ней болеть и пойдут ее жать! Жизнь у них - одна сплошная принудиловка. У них нет рвения создавать что-то, потому что столько лет они не созидали. И с этим расхлябанным духом, который появился, с этим равнодушием все государство пошло ко дну. Идет дождь, а вымолотая пшеница сушится на току. Им нет до этого дела. Пришло время уходить? Уходят, а дождь портит пшеницу. На другой день придут в означенное время собирать то, что осталось! Тогда как если твоя собственная пшеница лежит на гумне и начался дождь - разве ты дашь ей пропасть? Спать не будешь, чтобы ее спасти. И тогда от усталости ты будешь чувствовать радость, ликование.
Безразличие к Богу приводит к безразличию ко всему остальному, приводит к распаду. Вера в Бога - великое дело. Человек служит Богу, а затем любит своих родителей, свой дом, своих родных, свою работу, свою деревню, свою область, свое государство, свою Родину. Тот, кто не любит Бога, своей семьи, тот не любит ничего. И естественно, что Родины своей он не любит, потому что Родина - это большая семья. Я хочу сказать, что все начинается с этого. Человек не верит в Бога и не считается потом ни с родителями, ни с семьей, ни с деревней, ни с Родиной. Вот это как раз и хотят сейчас разложить, для чего и насаждают это состояние расхлябанности. Мне написал один полицейский: "Не могу приехать, потому что навалилось много работы. Нас в районе осталось двое, тогда как должно быть восемь". Слышишь, что творится! Нет бы добавить еще двоих, так, нет же, - они всего двоих оставляют!
Но, к счастью, есть и исключения. Однажды пришел один отец и говорит мне: "Помолись за Ангелоса, а то его убьют". Я его сына знал еще малым ребенком, а теперь уже он был в армии на срочной службе. "Почему, - спрашиваю, - что случилось?" Он говорит "Однажды он увидел, как другие солдаты вместо исполнения своих служебных обязанностей играли в карты. Он сделал им замечание, его не послушали. Потом он подал на них рапорт, тогда один из тех, что играли, стал угрожать, что убьет его". - "Слушай, - говорю, - убить-то он его не убьет. Но я буду молиться, чтобы Ангелоса не отдали под трибунал за то, что и он не играл в карты!"
А услышав о другом событии, я сказал: "Слава Богу, есть еще греки, которые болеют за свою Родину". Один летчик, когда турецкие самолеты нарушили границу, попытался их немного обогнать, чтобы сделать фотоснимок в доказательство того, что они нарушили границу. Другой пилот кричал ему по рации: "Оставь ты его!" - но тот настаивал, старался. У турка самолет был больше, и летел он быстрее, и вел он самолет очень низко, так что грек, бедный, влетел в море! А есть такие, что только прогулками на самолете занимаются! Вот ведь как отличаются люди друг от друга!
Человеку необходимо войти в смысл добра, почувствовать его необходимостью, иначе будет одна сплошная расхлябанность. Попробуй пошли кого-нибудь из-под палки воевать! Он будет стараться оттуда убежать да отсюда улизнуть. Однако, поняв, какое зло принесет враг, сам потом пойдет и запишется добровольцем.
Сегодня люди вращаются вокруг самих себя