Крестная смерть была уготована и брату Андрея – Петру. В Четьи-Минеи повествуется о том, как, посетив Рим, Петр прослышал, что некоему волхву Симону, называющему себя "Спасителем" и якобы творящему многие чудеса, ныне царствующий римский кесарь Клавдий поставил статую на реке Тибр с помпезной надписью: "Симону – богу святому". Чародею горячо поклонялось все местное население – и верховному апостолу стоило немалых трудов развенчать миф о "святых чудотворствах".
Древний церковный историк Егисиппос-грек, живущий в те времена и близко знавший апостолов, рассказывал об одном из "состязаний" сил света и тьмы.
У одной богатой римлянки умер юный сын. Безутешная в горе, упорно не желающая примириться со случившимся, по советам разделившихся во мнении горожан она одновременно обратилась за помощью и к Петру, и к Симону. Совершив магические пасы над умершим, Симон явил обступившим зевакам приподнявшуюся бесовскими усилиями мертвую голову. Апостол же, обратив молитвы свои к Небу и испросив Божией помощи: "Молю, оживи его, чтобы люди уверовали, что Ты Бог Единый и Истинный и нет другого Бога, кроме Тебя", воскресил юношу.
Пристыженный Симон бежал из Рима, но в правление Нерона снова вошел в силу, принялся за старое, дабы вернуть себе утерянные власть и славу. Однажды, желая повторить за Христом чудо вознесения на небо, он упал с высоты, был смертельно искалечен и умер. Нерон вознамерился убить апостола, причастного к этой незавидной кончине, но Петр уже отправился с проповедью в Испанию, затем в Карфаген, побывал в Фивах и Александрии. После этого надолго осел в Британии, где, по прошествии длительного времени, явился ему ангел, возвестив предначертанную для него Богом участь – вернуться в Рим и принять там смерть крестную.
На двенадцатом году царствования Нерона Петр вернулся в Рим. Его горячие проповеди обращали сердца слушающих к христианской вере, молитвенному образу жизни, целомудрию. Такая же участь постигла и двух Нероновых жен. Донельзя озлобленный император приказал распять апостола. По просьбе Петра, посчитавшего себя недостойным быть распятым как Сын Божий, его повесили на кресте вниз головою.
"Мы христиане, да будет воля Бога нашего в нас…"
Кто хочет идти за Мною, отвергнись себя и возьми крест свой… (Мк. 8:34).
С завидной готовностью и даже охотой восходили апостолы на свои кресты, заслуживая мученические венцы. Душа, осененная благодатью, теряет животный страх смерти и, во всех тяготах, скорбях и даже телесных пытках уповая на одного Бога, получает сколь незримые для стороннего глаза, столь и ощутимые для самого уповающего помощь и поддержку.
Соединившись с Богом душою своею посредством сердечной веры, все можешь сделать. Борют тебя сильные, невидимые, неусыпающие враги? Победишь. Враги видимые, внешние? Победишь. Терзают страсти? Одолеешь. Подавляют скорби? Отвратишь. Унываешь духом? Получишь мужество. Всё с верою возможешь победить и самое Царство Небесное получишь. Вера – величайшее благо в земной жизни: она соединяет человека с Богом и в Нем делает его сильным и победоносным. (Святой праведный Иоанн Кронштадтский, "Моя жизнь во Христе").
Ведь чем еще, как не этой чудотворной верой, можно, например, объяснить добровольное, нечеловеческое мученичество сорока христианских воинов-каппадокийцев [1] , не отрекшихся от Христа за обещанные чины и дары и подвергшихся изощренной пытке. История хранит эти удивительные имена: Кирион, Кандид, Домн, Исихий, Ираклий, Смарагд, Евноик, Валент, Вивиан, Клавдий, Приск, Феодул, Евтихий, Иоанн, Ксанфий, Илиан, Сисиний, Ангий, Аетий, Флавий, Акакий, Екдит, Лисимах, Александр, Илий, Горгоний, Феофил, Домитиан, Гаий, Леонтий, Афанасий, Кирилл, Сакердон, Николай, Валерий, Филоктимон, Севериан, Худион, Мелитон и Аглаий. Воинов раздели, связали и согнали на лед замерзшего озера, в нескольких шагах расположив баню – для всякого, кто, не выдержав испытания, променяет веру на спасение жизни. Из сорока только единственный не перенес пытки. А ступив на порог бани, он тут же умер.
Один из стражников, Аглаий, настолько проникся непоколебимым стоицизмом этих измученных, обледеневших людей, что, раздевшись, присоединился к их горячим молитвам.
Есть и другие, исключительные по своей силе, примеры победы духа над слабой, немощной плотью, победы, невозможной для ограниченных человеческих усилий, если эти усилия не подкреплены Божественной помощью и поддержкой.
На Него упова сердце мое, и поможе ми. (Пс. 27:7).
И как возможно, чтобы добрый оный Пастырь наш., Который три лета ходил, ища погибшее овча, с таким сильным гласом, что изсше (пересохла) гортань Его, и ходил стезями столь трудными и тернистыми, что пролил кровь Свою всю и отдал жизнь, – как, говорю, возможно, чтобы Он теперь, когда овча сие идет вслед Его, с любовию обращается к Нему и уповательно призывает Его на помощь, не обратил очей Своих на него, не взял его на Божественные рамена Свои? (Преподобный Никодим Святогорец).
Пресвитер Эпиктет и монах Астион (их память церковь празднует 7 июля) во времена гонений на христиан были схвачены и заключены в тюрьму алмиридийским князем Латронианом. На причиняемые избиения и надругательства они лишь кротко твердили: "Мы христиане, да будет воля Бога нашего в нас". Их опаляли зажженными факелами, рвали тело железными крючьями – они повторяли кротко: "Мы христиане, да будет воля Бога нашего в нас". Истерзанные тела натирали солью и уксусом, дробили зубы камнями – едва ворочая языком, они шептали кротко: "Мы христиане, да будет воля Бога нашего в нас". Некий наблюдающий пытки язычник, по имени Вигилантий, пришел к выводу, что в этих простых, бесхитростных словах, проговариваемых с невероятным беззлобием и смирением, заключается дивная сила, что облегчает или даже совсем устраняет боль. Три дня, точно одержимый, твердил он про себя эти слова, на четвертый же пошел в тюрьму, где (вероятно, от самого Эпиктета-мученика) и принял святое крещение.
Нет иного пути в Царствие Божие, как путь узкий, крестный, поэтому и вы должны не унывать при болезни и слабости, а паче радоваться духом, утешаясь мысленно, что Господь стал к вам ближе теперь, а в будущем и совсем сделает Своими детьми, если до конца останетесь Ему верными, без ропота понесете все скорбное, что Он найдет нужным послать Вам. Надо чаще призывать имя Божие, становиться пред лице Божие и просить терпения, когда станет слишком тяжело. Как змеи ядовитой нужно остерегаться ропота. Неблагоразумный разбойник (один из распятых рядом со Христом) ропотом и бранью не только усилил свои муки, но и погиб навеки, а благоразумный сознанием , что достойное по делам приемлет, w страдания облегчил, w Царствие Божие наследовал.
Подвижники древности, праведники, старцы, пустынножители, мученики за веру, к чьим мощам мы ныне совершаем паломничества, у чьих икон просим помощи, безропотным несением своего креста удостоились божественного дара помогать всем, приходящим к ним со своими молитвами: исцелять болящих, утешать в душевной скорби и т. д. Свои же собственные скорби они терпели с поразительным мужеством, от всего сердца благодарили за них Бога, и более того – искренне желали их.
Так, некий старец со Святой Горы часто подвергался болезням. Случилось однако, что в течение целого года болезни не беспокоили его, отчего он очень скорбел и плакал: "Оставил меня Господь мой и не посетил меня".
Как некогда рассказывал преподобный Серафим Саровский, человек Божий, о котором сама Пресвятая Богородица сказала "Сей нашего рода": "…я, убогий, возжелал увидеть небесныя обители, и молил Господа Иисуса Христа, чтобы Он показал мне их, и Господь не лишил меня, убогого, Своей милости. И вот я был восхищен в эти небесные обители – только не знаю, с телом или вне тела. Бог знает. Это непостижимо. А о той радости и сладости небесной, которую я там вкушал, сказать тебе невозможно. Ах, если бы ты знал, какая сладость ожидает праведного на небе, то ты решился бы во временной жизни переносить скорби с благодарением. Если бы самая эта келья была полна червей и они всю нашу жизнь ели нашу плоть, то и тогда надо бы терпеть со всяким благодарением, чтобы только не лишиться той небесной радости…"
Сам он неоднократно истязал свою плоть: отдавал полуобнаженное тело на съедение комарам, собирая для огородного удобрения мох в болоте; в течение трех лет, отказавшись от хлеба, питался исключительно травой снытью; принял на себя подвиг столпничества, о котором поведал своей братии лишь в конце жизни. Этот подвиг заключался в молитвенном стоянии на коленях на высоком гранитном камне в течение тысячи ночей – до полного изнурения, до ран, уже не заживающих до самой его смерти.
Сердце чисто созижди во мне…
Эти удивительные люди молились Богу непрестанно, но все их молитвенные просьбы были далеки, чужды всего мирского.
Они смиренно призывали Иисуса Христа, Мать Марию, архистратига Божиего Михаила – укрепить их веру, даровать терпение в несении своего креста. Ибо…
Многими скорбями подобает нам внити в Царствие Небесное. (Деян. 14:22).
Возведи умные очи в Небесные селения и осмотри там всех жителей – ни одного не найдешь, кто бы не пришел туда путем терпения. (Святой Тихон Задонский).
Как молился преподобный Симеон Новый Богослов: "Не попусти на меня, Владыко, Господи, искушение или скорби или болезнь свыше силы моей, но избавь от них или даруй мне крепость перенести их с благодарностью".
Молили оградить их от бесовских козней, хульных помыслов, блудных помышлений…
Враг непрестанно подсовывает то мысли, то желания по роду своему. Не станешь внимать себе и блюстись – пропадешь. Он затуманит и закружит голову. У всякого особый враг: у иного похотный, у иного корыстный, у иного гордостный – с разными оттенками… Толпа искусительных помыслов становится безотвязнее, если позволить им сколько-нибудь замедлить в душе, а тем более если войти с ними еще и в переговоры. Но если их с первого раза оттолкнуть сильным напряжением воли, отвержением и обращением к Богу, то они тотчас удалятся и оставят атмосферу души чистою. (Святитель Феофан Затворник).
Пресвятая Владычице моя Богородице, святыми твоими и всесильными мольбами отжени от мене, смиренной и окаянной рабы Твоей, уныние, забвение, неразумие, нерадение и вся скверная, лукавая и хульная помышления от окаяннаго моего сердца и от помраченнаго ума моего; и погаси пламень страстей моих, яко нища есмь и окаянна. И избави мя от многих и лютых воспоминаний и предприятий, и от всех действ злых свободи мя. Яко благословенна еси от всех родов, и славится Пречестное имя Твое во веки веков. Аминь. (Молитва к Пресвятой Богородице).
На вопрос: "Можно ли избавиться от помыслов?" – старец Григорий (Давыдов) отвечал:
– А ты можешь поймать птицу в небе?
– Нет.
– А не дать ей свить гнездо на дереве?
– Могу.
– То же и с помыслами. Главное – не дать им свить гнездо в нашем сердце…
… избавить от гордыни и тщеславия, видя в этих пороках корень всех зол…
Большинство людей подобны древесной стружке, свернутой кольцом вокруг собственной пустоты. (Святитель Феофан Затворник). Святой Тихон Задонский взывал к гордому: "О, бедная тварь, бедная по началу, бедная по житию, бедная по концу. Помяни еще, кто ты есть? Создание, по образу Божию созданное, но образ Божий погубившее, падшее, растлившееся, но милосердием Божиим восстановленное, Сына Божия страданием и смертью искупленное. Он тебя ради смирился, тебе ли гордиться? Тебя ради приял образ раба, тебе ли искать владычества? Тебя ради обнищал, тебе ли гоняться за богатством? Бесчестие приял, тебе ли чести домогаться? Не имел где главы приклонить, тебе ли расширять великолепные здания? Умыл ноги ученикам Своим, тебе ли стыдно послужить ближним своим? Он неповинно терпел и для тебя, тебе ли, виновному, не терпеть? Не заслужили ли того грехи твои? Сын Божий за распинателей своих молился: "Отче, остави им!" Тебе ли на оскорбивших гневаться, злобиться, искать мщения? Кто ты такой, что не терпят уши твои и малого оскорбления?… Не будет с Ним иметь участие в славе Его тот, кто не хотел быть участником в смирении Его…
Просили у Бога сердечной любви к врагам своим, умения горячо и непрестанно молиться о ненавидящих их… Объясняли своей пастве исключительную важность умения прощать…
Прежде, чем начать каяться, мы должны всем все простить! Простить по-настоящему, а не так: "Я тебя простил, только видеть тебя не могу и говорить с тобой не хочу!" Только тогда мы можем надеяться получить прощение от Господа. (Архимандрит Иоанн (Крестьянкин)). Простить не значит забыть, потому что забыть может всякий, кого не очень-то обидели. Но бывают обиды, которые так не проходят… Прощение начинается с момента, когда мы вдруг увидим его (обидчика) слабым, хрупким и достойным жалости. И в момент, когда мы это увидим, мы можем, так сказать, его взять на плечи, взять на себя и понести: понести обиду, которую он нам нанес, понести последствия его злобы, понести и сказать, как Христос говорил, когда Его пригвождали ко кресту: "Прости им, Отче, они не ведают, что творят!" И мы сможем сказать: прости ему, Господи, он просто не знает, что он делает. Он, может, даже и не думал о страшных последствиях своих слов или действий; не хватило ума, не хватило воображения, и из небольшой злобы вырос страшный поступок, который меня так глубоко ранил, который, может быть, разрушил всю жизнь… И вот в тот момент, когда мы можем сказать: да, я понимаю, насколько он слаб, хорошо, я понесу последствия этой слабости, я понесу последствия его трусости, его слепоты, его глупости, его болтливости, его безответственности – начинается процесс прощения. И этот процесс может дойти до момента, когда человека делается настолько жалко, что злоба пропадает, но остается сознание ответственности за этого человека. И тогда можно молиться Богу, чтобы Господь его спас от него самого… Конечно, это нелегко дается, это один из самых трудных подвигов… (Митрополит Антоний Сурожский).
Отцу Серафиму Саровскому было около 46 лет, когда благодатную тишину его пустынножительства нарушили озлобленные крестьяне, явившиеся требовать денег. Избив преподобного до полусмерти, они ворвались в келью, где нашли несколько невзрачных картофелин и икону Божией Матери "Умиление", которую очень любил святой подвижник (и перед которой впоследствии отдал Богу душу). После явления во сне Пресвятой Богородицы, он, исцелившийся, встал с постели и вернулся к своим обычным духовным подвигам. Сгорбившийся и сильно постаревший, возвратился вскоре и в свою пустынь. К тому времени нашли несостоявшихся грабителей, которых, по настоянию преподобного, отпустили без наказания. Но наказание пришло свыше. Крестьяне погорели. Они пришли к святому старцу с искренним покаянием – и тот с любовью и радостью принял раскаявшихся, наставил их на путь христианский… Случай тягостный, даже дикий, попущенный Богом лишь для того, чтобы на живом примере показать всю великую, преображающую силу смиренного всепрощения и любви к врагам своим.
Богоносные отцы искали благодати Духа Святого…
Без Мене не можете творити ничесоже. (Ин.15:5).
О Душе Святый, – не оставь меня. Когда Ты уходишь от меня, то плохие мысли приходят ко мне и скучает душа моя по Тебе до великих слез. (Преподобный Силуан Афонский).
… боялись, как огня, рассеяния в молитве, особенно в часы церковных богослужений…
Требуется подвиг и великая бдительность, чтобы во время псалмопения ум наш согласовался с сердцем и устами, дабы в молитве нашей к фимиаму не примешивалось зловоние. (Преподобный Серафим Саровский).
Почитая себя за недостойнейших из грешников, прибегали к частым слезным покаяниям…
Владычице моя Богородице, молю Тя смиренно, воззри на мя милостивым своим оком и не возгнушайся мене, всего помраченнаго, всего оскверненнаго, всего в тине сластей и страстей погруженнаго, люте падшаго и возстати не могущаго: умилосердися на мя и даждь ми руку помощи, во еже воздвигнуты мя из глубины греховныя. (Преподобный иеросхимонах Нил Сорский).
Искренне отторгая собственную волю через внутренние боль и противление, по примеру скорбно молящегося в Гефсиманском саду Иисуса Христа: "Отче! О, если бы Ты благоволил пронести чашу сию мимо Меня! Впрочем, не Моя воля, но Твоя да будет" (Як. 22:42), во всех случающихся в жизни событиях просили Высшего совета, искали воли Отца Своего, чтобы настроить собственные струны созвучно ей…
Уже не я живу, но живет во мне Христос. (Апостол Павел).
Железная рукавица крепка, но как мало можно ею сделать; перчатка хирурга еле чувствуется, еле приметна, ничего не стоит ее порвать, но благодаря ей "умная" рука врача творит чудеса… И вот одна из вещей, которым Бог постоянно старается нас научить вместо воображаемой и ничтожной, анархичной нашей "силы" – это хрупкость, гибкость, всецелая отдача себя в руки Божии. (Митрополит Антоний Сурожский).
Господи! Не знаю, чего просить мне у Тебя. Ты Един ведаешь, что мне потребно. Ты любишь меня паче, нежели я умею любить Тебя.
Отче! Даждь рабу Твоему, чего сам я просить не умею. Не дерзаю просить ни креста, ни утешения, только предстою пред Тобою. Сердце мое Тебе отверсто; Ты зришь нужды, которых я не знаю, зри и сотвори по милости Твоей. Порази и исцели, низложи и подыми мя. Благоговею и безмолвствую пред Твоею Святою волею и непостижимыми для меня Твоими судьбами, приношу себя в жертву Тебе.
Нет у меня другого желания, кроме желания исполнить волю Твою. Научи меня молиться! Сам во мне молись! Аминь. (Ежедневная молитва свт. Филарета Московского).
Предвидя страшный неурожай хлеба на будущий год, некий реймсский архиерей Ремигий собрал большие запасы пшеницы для бедных и убогих. Но группа поселян, по бесовским наущениям, подожгла архиерейские житницы. Узнав об этом, Ремигий поспешил на пожар, но прибыл, когда уже было поздно что-либо предпринимать. И как ни тяжело было на сердце из-за тяжелой утраты, а еще более от безумия и злобы собственных прихожан, он не произнес ни единого осуждающего слова в их адрес, ни единым упреком не выразил своей печали. Слез с коня, подошел поближе к огню, точно желая погреться, и сказал тихо и мирно: "Теплота всегда приятна всем., тем более мне, старику".
Вот сердце незлобного человека, предавшего себя всесовершенно воле Божественной, а поэтому никаким возмущениям не подверженного. Он очень хотел бы погасить пламень огня, но как никакой разум, никакая сила недостаточны для того, то он предоставил все воле Божией, произнеся слова Иова: "Господь дал, Господь и взял: буди имя Господне благословенно " (Иов. 1:21)… Да погибнет дом, пусть разорится имение, только да будет воля Твоя, Господи, в нас! (Святитель Иоанн Максимович, митрополит Тобольский и Сибирский).