Я смог многому научиться благодаря им и у них. Например, я узнал, что могу говорить "нет". Я был учителем в профессиональном училище, работал пастором в Рийнсбурге, проповедовал по всей стране для "Stichting Chris" и также являлся главой консультационного служения. Кроме этого, я был отцом четверых детей – трех дочерей и сына. Я работал учителем только в первой половине дня, и также у меня был отпуск во время каникул в училище. Мы с женой договорились, что вечер пятницы будет семейным вечером. Но что происходило? Конечно же, звонил кто-то, кто нуждался во мне. Я никогда не мог сказать "нет", и затем я умоляюще смотрел на свою жену, но если бы взгляды могли убивать… Если я говорил "нет", тогда люди спрашивали меня: "Почему нет?" Тогда я начинал объяснять и извиняться. Заканчивая телефонный разговор, я чувствовал себя очень виноватым. Жена говорила: "Ты ведешь себя как маленький ребенок. Ты смотришь на меня так, словно я твоя мама, которая должна дать тебе разрешение. Выбора нет, это наш семейный вечер". Один из моих духовных сыновей услышал, как я разговариваю по телефону, и сказал: "Антон, знаешь, ты можешь сказать "нет"!" Медленно, но верно я научился это делать. Через некоторое время он спросил меня: "Зачем тебе объясняться, когда ты недоступен? Они не понимают, что значит "Нет, я занят"? Это не их дело, почему ты говоришь "нет". Ты имеешь право сказать "нет"". Это действительно были освобождающие слова для меня. Так что духовные взаимоотношения отец-сын работают как благословение в обоих направлениях.
В городе Чита в Сибири я познакомился с Андреем Железогло. Андрей родом из Молдавии. Он жил со своей женой и ребенком в однокомнатной квартире. Однажды я пришел к ним в гости, и в тот вечер он рассказал мне свою историю, которую я предоставляю вашему вниманию.
"Я вырос в баптистской семье. Мой отец работал водителем грузовика и почти всегда бывал в разъездах. Он также служил в церкви, и поэтому мало времени уделял семье. Но в тот период я особенно нуждался в нем. Я начал бунтовать против отца и церкви. Я точно знал, что должен делать, чтобы причинить своему отцу боль, поэтому я начал жить дикой жизнью и делать все, что было запрещено. Затем мой отец внезапно умер от опухоли мозга. Больше тысячи человек пришли на его похороны из разных церквей. Я осознал, что мой отец был человеком, который налаживал мосты. Я совершенно не понимал его. Я разрыдался и отдал свою жизнь Иисусу. Баптистская церковь не поверила, что мое покаяние было реальным. Меня не приняли. Они думали, что я был лицемером, так как я причинял очень много боли своему отцу. Я ушел из баптистской церкви, присоединился к пятидесятнической церкви и потерял связь со своей семьей. И хотя у меня были друзья, мне сильно не хватало моего отца. Благодаря опыту в ремонте зданий я оказался в Москве в возрасте девятнадцати лет. Однако внутри меня по-прежнему оставалась пустота…
После окончания ремонта меня пригласили в Читу. Союзу пятидесятников власти Читы передали старую пожарную станцию для того, чтобы переделать ее в церковь. Сначала я вернулся в Молдавию, чтобы жениться. Затем мы сразу же поехали в Читу, где я отвечал за масштабный ремонт. Моя жена забеременела. Я получал лишь небольшую сумму денег от церкви, и мне приходилось работать дополнительно, чтобы обеспечивать свою семью. Я создал свою собственную компанию по ремонту помещений и работал все свободное время. Каждое утро в 8.30 у нас в офисе проходило молитвенное собрание, затем ремонтные работы в церкви и евангелизации в тюрьмах в окрестностях Читы. Я заканчивал работу в 5 часов вечера, если не было занятий по изучению Библии, затем работал на свою собственную компанию. Обычно я возвращался домой поздно ночью. Но мне нужно было вовремя быть в офисе на следующее утро. Зачастую я видел своего сына только спящим. И боль внутри меня оставалась".
История Андрея очень тронула меня. Когда он закончил говорить, я сказал: "Андрей, ты не можешь продолжать так жить. Твой сын растет точно так же, как рос ты. Он не будет знать своего собственного отца". Затем он начал плакать. Он сказал: "Ты знаешь, что ты первый человек, который проявил интерес ко мне и к моей жизни? Моя жена пыталась печь торты на продажу, чтобы внести свой вклад в наш доход, чтобы я мог больше быть дома. Церковь запретила нам это занятие, потому что они подумали, что мы слишком сосредоточены на деньгах. Но мы не могли свести концы с концами, поэтому мне приходилось работать". В его словах было так много боли. Я был глубоко поражен его ситуацией.
Когда я вернулся в Голландию, то услышал, как Господь сказал: "Я хочу, чтобы ты усыновил его как сына". Я не очень хотел это делать, потому что не решался брать на себя ответственность. Я понял, что за этим решением последует больше обязанностей. Я уже представлял себе, как мне придется проделывать долгий путь в Сибирь, когда он будет нуждаться в помощи.
Шесть месяцев спустя я вернулся в Сибирь, и я знал, что мне нужно это сделать. Когда я встретил Андрея в Чите, я сказал ему: "Бог сказал мне, что я должен усыновить тебя как духовного сына". Он начал плакать и сказал: "В прошлый раз, когда я встретил тебя, я хотел быть твоим сыном!" Я сказал: "Я хочу объяснить тебе, что это значит с моей точки зрения. Ты сын, это значит, что ты взрослый. Ты совсем не обязан мне подчиняться, но я хочу, чтобы ты знал, что я люблю тебя. Я хочу быть открытым для тебя, я хочу ободрять тебя и помогать тебе тем, чем могу. Но я не могу решать за тебя, ты свободный человек. Только на таких условиях я буду твоим духовным отцом". Он был счастлив, как маленький мальчик. Он сказал мне, что он молился целый год: "Господь, дай мне отца, такого, как Антон".
После этого я поехал на остров Сахалин и там встретился с Женей. Я встречал его и раньше. Вот его история.
"Мне было 17 лет, когда я встретил девушку. Она привела меня ко Христу. Когда я стал христианином, мой отец очень рассердился. Он мечтал, что я стану профессиональным спортсменом или космонавтом. Но я хотел следовать за Иисусом.
Когда мне исполнилось 18 лет, мой пастор сказал мне: "Я хочу, чтобы ты стал пастором, я готов обучать тебя. Я сделаю тебя своим помощником, но для этого тебе нужно жениться". Единственной подходящей девушкой мне казалась та девушка, которая привела меня к Господу. Через два месяца мы поженились, но через восемь месяцев мы развелись. Я пришел домой и обнаружил ее в постели с другим мужчиной. Она не планировала разрывать взаимоотношения с ним. Мой пастор сказал: "Ты не можешь быть женат на такой женщине, так что разводись". Я не получил никакой помощи. Мне пришлось разбираться со своей болью и печалью самому. Мои родители были сердиты на меня, а пастор старался держать меня подальше от церкви. Но я полностью посвятил себя Господу. Спустя три месяца мой пастор сказал мне, что Господь призвал его в Соединенные штаты Америки и что я могу стать лидером его церкви. Мне было девятнадцать лет, прошло всего два года с тех пор, как я стал христианином, и я все еще мучился от последствий развода – и на меня возложили ответственность за семьдесят христиан! Я был полон огня и хотел попытаться привести к Богу весь остров. Это не очень хорошо сочеталось с пасторством над верующими, которые были старше меня, и у меня возникал один конфликт за другим. Я был чересчур полон энтузиазма, чересчур полон страсти, слишком молод. Даже другие пасторы сражались со мной и хотели отобрать у меня мою церковь. Мой пастор руководил церковью на расстоянии и держал меня финансово зависимым от него. Я получал только 100 долларов в месяц". В глазах Жени стояли слезы, когда он говорил мне это. Я увидел, что он очень страдает.
Шесть месяцев спустя я приехал, чтобы навестить его, и я сказал: "Женя, мне нужно сказать тебе кое-что, прежде чем мы начнем лидерскую конференцию. Господь сказал мне, что я должен усыновить тебя как сына". Он начал плакать – это было то, о чем он молился.
Когда Бог проговорил ко мне о том, чтобы усыновить Андрея и Женю как духовных сыновей, у меня не было четкого представления о том, кем на самом деле является духовный отец. Я даже испытывал в себе внутренний конфликт из-за всего этого, потому что Библия говорит в Евангелии от Матфея: "И отцом себе не называйте никого на земле, ибо один у вас Отец, Который на небесах" (Мф. 23:9).
Иисус говорит здесь от имени Своего Отца. Сам Бог говорит здесь: "Я ваш Отец". Я понял, что Бог был моим Отцом и что я тоже мог быть отцом. Однако мне всегда было сложно говорить о том, что у меня есть духовные сыновья. Но как иначе я мог объяснить взаимоотношения, которые у меня были с ними? Я очень любил их. Это не была просто дружба, я чувствовал отцовскую любовь к ним.
Когда у вас возникают такие вопросы, рано или поздно ответы на них придут сами. Все это есть в Библии, это действительно так. В Бытии Иосиф говорит: "Итак не вы послали меня сюда, но Бог, Который и поставил меня отцом фараону и господином во всем доме его, и владыкою во всей земле Египетской" (Быт. 45:8).
В Книге Иова Иов говорит: "Отцом был я для нищих" (Иов. 29:16). Бог говорит следующие слова об Елиакиме: "Будет он отцом для жителей Иерусалима и для дома Иуди на" (Ис. 22:21).
Что вы думаете об Елисее, который закричал, когда Илия вознесся на небо: "Отец мой, отец мой!" (4 Цар. 2:12)?
В Новом Завете Иисус говорит три вещи: вы не должны называться учителем, отцом или вождем (см. Мф. 23:8–10). Однако Павел говорит: "Для которого я поставлен проповедником и Апостолом и учителем язычников" (2 Тим. 1:11).
Также сказано: "И иных Бог поставил в Церкви, во-первых, Апостолами, во-вторых, пророками, в-третьих, учителями" (1 Кор. 12:28).
Иисус критиковал иудейских лидеров. В Евангелии от Матфея открываются их истинные мотивы: "Они также любят предвозлежания на пиршествах и председания в синагогах и приветствия в народных собраниях, и чтобы люди звали их: учитель! учитель!" (Мф. 23:6, 7).
У Иисуса были проблемы с людьми, которые стремились приобрести почет, статус и положение. Царство Божье заключается не в этом. Иисус не запрещает нам называть мужчин отцами, если они действительно ими являются – духовными или физическими. Посмотрите следующие места Писания: 1 Коринфянам (4:14, 15), 1 Петра (5:13), 2 Коринфянам (12:14) и Галатам (4:19).
И, наконец: "Пишу вам, отцы, потому что вы познали Сущего от начала. Пишу вам, юноши, потому что вы победили лукавого. Пишу вам, отроки, потому что вы познали Отца" (1 Ин. 2:13, 14). Иоанн обращается к мужчинам в церкви как к отцам.
Я встречал людей, которые настаивают, чтобы при встрече их представляли как пастора или доктора. Кстати, "доктор" в латинском языке на самом деле означает "учитель". В некоторых кругах принято представлять выступающих на конференциях всеми их титулами, рассказывая о том, где они их получили. Иногда это занимает до десяти минут, а они еще даже не начали говорить. Если вы не представите их таким образом, тогда они оскорблены. Я так благодарен, что я не попал в такую ловушку, но, может быть, я попал? Конечно, я был виновен в этом. Нас всех легко впечатляют люди с титулами. Нас всех впечатляют "важные люди". Было так много всего, чему я должен был научиться, и все еще остается. Я могу слышать, как вы говорите: "Но это то, как устроено наше общество, это часть культуры". Не все, что является частью нашей культуры или частью нашего общества, обязательно соответствует стандартам Небес. Приобретение своей значительности за счет титула, настаивание на том, что вы известны как профессор или пастор, или обладатель какого-то другого титула или степени, создает впечатление, что вы лучше других. Мы не должны никого судить по человеческим стандартам (см. 2 Кор. 5:16). Это значит, что мы как христиане не должны судить других на основании совершенных ими грехов или полученных степеней. В Царстве Божьем главное не в том, чтобы быть доктором или домохозяйкой, пастором или плотником. Главное не в том, учились вы в университете или нет. Главное не в том, чтобы быть иудеем или еллином, работодателем или работником. В этом мире может быть так, что, когда человек проявил себя недостойным доверия, никто не станет доверять ему снова. Но в Царстве Божьем мы все родились свыше. Те вещи, которые вы приобрели или которых вы достигли во время своего земного существования, могут быть для вас преимуществом, но они могут быть для вас и препятствием. Просто посмотрите на молодого богатого юношу.
Но, как я говорил, я учился тому, что значило быть духовным отцом. Спустя несколько лет мы были в Новосибирске на мужской конференции. Я пригласил Андрея, который жил в нескольких днях пути оттуда. Виталий был пастором церкви, где мы проводили конференцию. В конце конференции Виталий сказал: "Антон, я собирался спросить у тебя кое-что. Какие у тебя взаимоотношения с Андреем? У меня тоже есть духовные сыновья, и они работают вместе со мной. И теперь они задаются вопросом: "Кому Андрей должен подчиняться – своему пастору или тебе?"" Я был поражен и рассказал ему, какими были условия, на которых Андрей и я начали взаимоотношения отца и сына. "Его пастор – по-прежнему его пастор, он должен подчиняться ему. Он не обязан подчиняться мне – я ему не босс". "лидеры в моей церкви видят меня как своего пастора, но также и как своего духовного отца", – сказал Виталий. "В этом-то и проблема, – сказал я. – Если один из твоих лидеров делает что-то, что ты не одобряешь, тогда ты увольняешь его, и он больше не лидер. Я серьезно сомневаюсь, что у вас по-прежнему останутся с ним взаимоотношения отца и сына. У вас с ним рабочие взаимоотношения. Ты занимаешь положение власти по отношению к своим лидерам. Андрей, однако, не обязан делать то, что я говорю. Я просто хочу любить его и быть рядом с ним, когда он нуждается во мне". Виталию с женой было трудно это понять. Андрей, который стоял рядом с нами, предложил: "Могу я рассказать свою историю?"
Виталий и его жена слушали историю Андрея со слезами на глазах, потому что его история могла быть и их историей. Они знали ту боль, которую испытываешь, будучи сыном пастора в стране, где есть гонения. Они знали, как ранит то, когда у ваших родителей есть больше времени для других. Андрей поделился: "В тот день, когда Антон приехал ко мне в гости, кто-то впервые проявил интерес ко мне как к личности. Именно ко мне, а не к работе, которой я занимался. Это так сильно коснулось меня, что я не смог сдержать слез. После того как он стал моим духовным лидером, моя жизнь полностью изменилась. Теперь был кто-то, кто верил в меня, кто был рядом со мной. Я мог поделиться своими мечтами с ним, я мог попросить его о помощи и совете. Мой духовный отец уважал меня и позволял мне принимать собственные решения. С этого момента великое благословение было на моем служении, но также и в моих взаимоотношениях и в моей семье. Я принял на себя заботу о двух осиротевших близнецах. Они жили на улице, им было по пятнадцать лет. Они работали со мной, но их поведение разочаровывало меня. Я был для них больше начальником, чем отцом. С того момента, когда я отдал себя как сына своему духовному отцу, я стал настоящим отцом этим близнецам. Моя жена увидела, что я изменился. Она всегда любила меня, но с этого момента она начала доверять мне. Очень многое изменилось в моей жизни. Я обрел внутренний мир и покой. Но что важнее всего, мои взаимоотношения с Небесным Отцом улучшились".
Я сидел и слушал историю Андрея с раскрытым ртом. "Так вот как это работает", – думал я. Я начал понимать, что когда кто-то не ощущает одобрения и чувствует себя нелюбимым, он будет неуверенным и сразу же постарается чего-то достичь только для того, чтобы люди приняли его. Сам факт, что ваш отец доверяет вам и верит в то, что вы делаете, превращает вас в успешного человека. Я увидел это в своей жизни. После того как я пережил Божью любовь и вернулся домой к моему Небесному Отцу, я заметил, что у меня также появилось больше уверенности в себе. Это изменило и меня тоже.
Через это очень практическое переживание я научился тому, как работает духовное отцовство. Отец – это тот, кто доверяет вам и верит в вас. Вы можете видеть этот же самый принцип, действующий в возрастной психологии: если родитель в вас верит, тогда вы можете верить в себя. Павел открыто показал, что он верил в Тимофея: "Ибо я не имею никого равно усердного, кто бы столь искренно заботился о вас, потому что все ищут своего, а не того, что угодно Иисусу Христу. А его верность вам известна, потому что он, как сын отцу, служил мне в благовествовании" (Флп. 2:20–22).
Иисус был публично усыновлен Своим Отцом. Когда Он крестился, Святой Дух сошел, как голубь, и Бог Отец проговорил слышимым голосом: "Это Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение". Это момент, который Бог выбрал, чтобы публично заявить: "Это Мой Сын". После того момента Иисус по-прежнему оставался сыном Марии и Иосифа, но все стало иначе. Он уже не должен был слепо повиноваться Своим родителям как ребенок. Он был молодым взрослым человеком, которому было позволено принимать Свои собственные решения. Ему было позволено выбирать – делать то, что просили делать Его родители, или нет. Что еще нужно вам услышать после того, как вы слышите, как ваш отец публично говорит: "Это мой сын, я полностью ему доверяю"?
После того как я услышал историю Андрея, я понял, что у духовных отцов есть способность подкреплять своих сыновей. Если кто-то прикрывает ваши тылы, тогда вы чувствуете себя намного увереннее. У нас, голландцев, очень хорошо получается критиковать людей и указывать на чужие ошибки, но мы не привыкли хвалить или поддерживать кого-то. Мы боимся, что люди начнут слишком много думать о себе. Но проблема в том, что большинство людей никогда не думают достаточно хорошо о себе, чтобы решиться предпринять шаги, которые приведут их к их предназначению. Они никогда не решаются войти в то, что у Отца есть для них, потому что они сражаются с большим количеством отвержения. Вот почему нам нужны духовные отцы, которые утверждают своих сыновей в их идентичности: ты в порядке, я люблю тебя. Это, конечно, верно и для духовных дочерей. Лично у меня были только духовные сыновья.
Ребенок обязан слушаться своих родителей. Это то, что я сказал Виталию: "Ты хочешь, чтобы твои лидеры подчинялись тебе, верно?" "Да, они должны это делать", – согласился он. "Тогда ты относись к ним, как к детям, – сказал я. – Ребенок должен слепо повиноваться своим родителям, но сыну это не нужно. Сын почитает своего отца. Вот почему пасторам сложно быть духовными отцами. Как отец, ты будешь стимулировать их, но как пастор ты занимаешь положение власти и ты рискуешь злоупотребить этой властью".
Мы привыкли к стилю лидерства, который правит: лидер может принять вас или прогнать вас. Я рад, что Бог сказал мне больше не быть пастором. Почему я это говорю? В мире, где мысли сосредоточены на положениях, это создает неправильную картину. Быть пастором означает не то, кем вы являетесь, но то, что вы делаете. Пасторство – это подача примера, демонстрация того, как это делается, и вдохновение для людей, чтобы они следовали правильному примеру. Люди должны слушаться пастора не потому, что он пастор, но потому, что он является хорошим примером или подает хороший пример. Сейчас часто встречается ситуация, когда люди должны подчиняться пастору и пресвитерам потому, что они находятся в такой позиции. Как у пасторов – наше бремя тяжелее, наша ответственность огромна. У нас есть много вещей, о которых мы должны заботиться, за нами наблюдают, как за рыбкой в аквариуме. Но все это не значит, что мы важнее, чем другие. Это не значит, что мы должны быть более почитаемы, чем кто-то другой. "И кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом" (Мф. 20:27).
Конечно, я проповедую, но я больше не ношу титул пастора.