- Я хотел врачевать, а не творить зло, - в страшном смущении читает и перечитывает майор Бельтран. - Кто бы мог подумать, что лекарство окажется злее самой болезни, мой генерал. Непостижимо, мерзко. Вы допустите этот ужас?
- Лифчик, чулки. - Панта переводит дух, Панта срывает, отбрасывает в сторону. - Тигр был прав: от этой влажной жары внутри все равно как огонь и кровь закипает. Ну, ущипни меня, как я люблю. За ушко, Почита.
- Мне стыдно днем, Панта. - Почита вздыхает, Почита забивается под одеяло. - Ты потом заснешь, а разве тебе не надо к трем в комендатуру? Ты всегда потом засыпаешь.
- Ничего, приму душ. Не разговаривай со мной, не отвлекай. Лучше ущипни меня за ушко. Ой, вот так. Умираю, лапонька, где я… кто я…
- Кто вы, я прекрасно знаю и знаю, зачем вы прибыли в Икитос, - рокочет генерал Висенте Скавино. - И с места в карьер скажу вам, что не испытываю никакой радости по поводу вашего приезда. Чтоб все было ясно с самого начала, капитан.
- Прошу прощенья, мои генерал, - лепечет капитан Пантоха. - Какое-то недоразумение.
- Я против роты, которую вы собираетесь сформировать, - генерал Скавино подставляет лысину под вентилятор, прикрывает глаза. - Я был против с самого начала и сейчас считаю это чушью.
- И главное - нет слов, как аморально. - Отец Бельтран в ярости обмахивается веером.
- Нам с майором пришлось замолчать, потому что приказы отдает начальство. - Генерал Скавино разворачивает носовой платок, генерал Скавино отирает пот со лба, висков, шеи. - Но нас не убедили, капитан.
- Я к этому проекту не имею никакого отношения, мой генерал, - стоит и потеет капитан Пантоха. - Когда мне сказали - прямо как обухом по голове, святой отец.
- Майор, - поправляет отец Бельтран. - Нашивок считать не умеете?
- Простите, мой майор. - Капитан Пантоха легонько щелкает каблуками. - Я в этом никакого участия не принимал, уверяю вас.
- Разве вы не один из великих умов Интендантской службы, которые замыслили это свинство? - Генерал Скавино берет вентилятор, генерал Скавино подносит его к самому лицу, к лысине, генерал Скавино откашливается. - Как бы то ни было, точки над i надо поставить. Я не могу этому помешать, но я сделаю все, чтобы это как можно меньше запятнало вооруженные силы. Никому не удастся подорвать авторитет, которого добились в Лорето сухопутные войска с тех пор, как я стою во главе Пятого военного округа.
- И я хочу того же. - Капитан Пантоха смотрит поверх генеральского плеча на глинистую воду реки, на лодку, груженную бананами, на синее небо, огненное солнце. - Я готов сделать все, что только можно.
- Стоит новости разойтись, как поднимется Воинство Христово. - Генерал Скавино повышает голос, генерал Скавино встает, опирается руками о подоконник. - Эти столичные стратеги сочиняют за своими письменными столами свинство, а расхлебывать кашу придется генералу Скавино.
- Поверьте, я с вами полностью согласен, - молит капитан Пантоха и потеет так, что намокают рукава мундира. - Я не просил этого назначения. Оно так не похоже на то, чем я всегда занимался, что не знаю, справлюсь ли.
- Из дерева было ложе, на котором отец с матерью соединились, чтобы зачать тебя, и дерево было под той, что дала тебе жизнь, когда в муках раздвинула ноги, чтобы произвести тебя на свет, - грохочет и завывает где-то наверху, в темноте, брат Франсиско. - И дерево ощущало ее тело, дерево окрасилось ее кровью, напиталось ее слезами, увлажнилось ее потом. Дерево священно, дерево дает нам здоровье и силу. Братья! Сестры! Следуйте мне, раскройте объятья!
- В эту дверь войдут десятки людей, кабинет засыплют протестами, коллективными письмами, анонимками. - Отец Бельтран распаляется, отец Бельтран ходит взад-вперед по кабинету, раскрывает и закрывает веер. - Вся Амазония встанет на дыбы, и все будут думать, что автор скандала генерал Скавино.
- Я уже слышу, как этот демагог Синчи станет изрыгать в микрофон клевету по моему адресу. - Генерал Скавино оборачивается, меняется в лице.
- Я отдал распоряжение, чтобы рота действовала в строжайшей тайне. - Капитан Пантоха отваживается снять фуражку, провести платком по лбу, промокнуть глаза. - И я ни на минуту не ослаблю внимания, мой генерал.
- А как унять людей, какого черта тут можно придумать? - Генерал Скавино кричит, генерал Скавино ходит вокруг стола. - Они там, в Лиме, подумали, какую роль придется играть мне тут?
- Если хотите, я сегодня же попрошу перевода в другое место, - бледнеет капитан Пантоха. - Лишь бы доказать вам, что лично мне нет никакой корысти от роты, от Роты добрых услуг.
- Надо же, какой эвфемизм подыскали эти гении. - Отец Бельтран, стоя к ним спиной, щелкает каблуками, отец Бельтран смотрит на сверкающую реку, на хижины, на поросшую деревьями долину. - Добрые услуги, добрые услуги.
- При чем тут перевод, не пройдет и недели, как мне пришлют другого интенданта. - Генерал Скавино снова садится, генерал Скавино опять берется за вентилятор, вытирает лысину. - От вашего поведения зависит честь сухопутных войск. Одно неверное движение - и вулкан проснется.
- Вы можете спать спокойно, мой генерал. - Капитан Пантоха выпрямляется, капитан Пантоха отводит плечи назад, ест глазами генерала. - Больше всего на свете я уважаю и люблю армию.
- Лучшая услуга армии - держаться вам от нее подальше. - Генерал Скавино смягчает тон, генерал Скавино строит любезную мину. - По крайней мере, пока будете командовать этой ротой.
- Простите, - хлопает глазами капитан Пантоха, - как вы сказали?
- Я хочу, чтобы ноги вашей не было ни в штабе, ни в казармах Икитоса. - Генерал Скавино подносит ладони к невидимым жужжащим лопастям. - Вы отстраняетесь от участия в официальных актах, парадах, молитвах. И в форме не ходите. Только в штатском.
- И на службу - в штатском? - продолжает хлопать глазами капитан Пантоха.
- Место вашей службы будет находиться далеко от штаба. - Генерал Скавино смотрит на него недоверчиво, генерал Скавино смотрит на него со смущением, с жалостью. - Не будьте наивны. Вы полагаете, что контору по этим делам можно открыть прямо здесь? Я отвел вам помещение в предместье Икитоса. Ходите только в штатском. Никто не должен знать, что это заведение имеет хоть малейшее отношение к армии. Понятно?
- Слушаюсь, мой генерал. - Капитан Пантоха, не закрывая рта от изумления, опускает голову, капитан Пантоха вскидывает голову. - Такого я, по правде говоря, не ждал. Право же, это все равно что стать другим человеком.
- Учтите: вы находитесь под наблюдением Службы безопасности. - Майор Бельтран отходит от окна, майор Бельтран приближается к Пантохе, отпускает ему благосклонную улыбку. - Ваша жизнь зависит от того, насколько вы сумеете быть незаметным.
- Я постараюсь, мой генерал, - лепечет капитан Пантоха.
- В военном городке вам жить тоже нельзя, придется подыскивать квартиру в городе. - Генерал Скавино проводит платком по бровям, по ушам, по губам, по носу. - И прошу: никаких контактов с офицерами.
- Дружеских отношений, вы имеете в виду, мой генерал, - окончательно запутывается капитан Пантоха.
- Не любовных же, - не то хохочет, не то хрипит, не то кашляет отец Бельтран.
- Я понимаю, это жестоко, вам будет нелегко, - любезно соглашается генерал Скавино. - Но другого пути нет, Пантоха. По долгу службы вам придется иметь дело со всей Амазонией. И не причинить ущерба институту вооруженных сил вы можете только одним-единственным способом - принеся в жертву самого себя.
- Короче говоря, я должен скрывать, что я офицер. - Капитан Пантоха различает вдали на дереве голого мальчишку, розоватую цаплю на одной ноге и заросли до самого пылающего горизонта. - Одеваться, как штатский, общаться со штатскими и работать по-штатски.
- Но мыслить всегда по-военному. - Генерал Скавино ударяет кулаком по столу. - Я выделил лейтенанта для связи. Раз в неделю вы будете с ним встречаться и через него отчитываться передо мной.
- Не волнуйтесь ни капельки, я - могила. - Лейтенант Бакакорсо подымает кружку пива, лейтенант Бакакорсо говорит: ваше здоровье. - Я в курсе, мой капитан. Вас устраивает встречаться по вторникам? Лучше всего, я думаю, в каком-нибудь баре, забегаловке. Вам ведь теперь частенько придется заглядывать в такие места.
- Чувствую себя преступником, чуть ли не прокаженным. - Капитан Пантоха обводит взглядом чучела обезьян, попугаев, птичек, капитан Пантоха разглядывает людей, которые пьют у стойки. - Как тут работать, если сам генерал Скавино меня избегает? Если начальство не может меня подбодрить, а велит рядиться в чужие одежды и не показываться на глаза?
- Отправился в штаб такой довольный, а вернулся - на тебе лица нет. - Почита подымается на цыпочки, Почита целует его в щеку. - Что случилось, Панта? Опоздал, и тебе влетело от генерала Скавино?
- Чем смогу - помогу, мой капитан. - Лейтенант Бакакорсо протягивает ему жареные ломтики пальмы. - Я в этом деле не специалист, но буду стараться. И не расстраивайтесь, многие офицеры отдали бы что угодно, лишь бы очутиться на вашем месте. Подумайте, какая свобода действий, сами решаете, когда работать и как. Уж не говоря о других соблазнительных вещах, мой капитан.
- Мы будем жить здесь, в таком противном месте? - Сеньора Леонор смотрит на облупившиеся стены, сеньора Леонор смотрит на грязный паркет, на паутину по углам. - А почему тебе не дали домика в военном городке, там так красиво. Все твоя бесхарактерность, Панта.
- Не считайте меня пораженцем, Бакакорсо, но я совершенно сбит с толку. - Капитан Пантоха пробует жареные ломтики, капитан Пантоха жует, глотает, шепчет: - Вкусно. Я хороший администратор - что правда, то правда. Но тут я выбит из колеи, не понимаю, что к чему.
- Вы осмотрели оперативный центр? - Лейтенант Бакакорсо снова наполняет стаканы. - Генерал Скавино разослал приказ: офицерам Икитоса запрещается приближаться к этому участку на реке Итайя, за ослушание - тридцать дней карцера.
- Нет еще, завтра с утра пойду. - Капитан Пантоха пьет, капитан Пантоха вытирает рот, сдерживается, чтобы не рыгнуть. - Потому что - посмотрим правде в лицо - для выполнения этого задания надо сперва изучить предмет. Самому понюхать этой ночной жизни, хоть ненадолго влезть в шкуру гуляки.
- Ты идешь в штаб в таком виде, Панта? - Почита подходит, Почита щупает рубашку с короткими рукавами, принюхивается к синим брюкам, жокейской шапочке. - А форма?
- К несчастью, я не таков. - Капитан Пантоха грустнеет, капитан Пантоха пристыжен. - Не был гулякой даже в юности.
- Мы не сможем общаться с семьями офицеров? - Сеньора Леонор орудует метелкой из перьев, шваброй, ведром, сеньора Леонор вытряхивает, чистит, метет, сеньора Леонор пугается. - Мы должны жить, как какие-нибудь штатские?
- Знаете, еще кадетом, когда все получали увольнительную, я оставался в училище и занимался, - вспоминает с тоской капитан Пантоха. - Особенно нажимал на математику, люблю ее. А на гулянья не ходил. Вы не поверите, мне дались только самые простые танцы - болеро и вальс.
- И даже соседи не должны знать, что ты - капитан? - Почита трет стекла, Почита моет полы, красит стены, Почите становится страшно.
- Прямо жуть берет, как подумаешь, Бакакорсо. - Капитан Пантоха опасливо оглядывается, капитан Пантоха шепчет на ухо. - Как может сформировать Роту добрых услуг человек, который сам ни разу в жизни такими услугами не пользовался?
- Особое задание? - Почита натирает воском двери, Почита застилает полки бумагой, развешивает картинки. - Будешь работать на Службу безопасности? А, понимаю, это тайна, Пантосик.
- Я представляю: тысячи солдат ждут не дождутся, они верят в меня. - Капитан Пантоха подсчитывает бутылки, капитан Пантоха воодушевляется, грезит. - Они дни считают, вот, думают: не сегодня завтра.
- Что это за военные тайны? - Сеньора Леонор разбирается в шкафах, сеньора Леонор шьет занавески, выбивает пыль из абажуров, ввинчивает лампочки. - Тайны от мамули? Ну-ка, рассказывай, рассказывай.
- Я не хочу вас обманывать, - расстраивается капитан Пантоха, - но с чего начать?
- Не расскажешь - тебе хуже. - Почита застилает постели, Почита раскладывает салфеточки, полирует мебель, расставляет в буфете стаканы и тарелки, убирает столовые приборы. - Вот не ущипну тебя, как любишь, не укушу за ушко. Как знаешь, мой дорогой.
- Начинать надо с начала, мой капитан. - Лейтенант Бакакорсо подбадривает его улыбкой, лейтенант Бакакорсо поднимает стакан. - Если к капитану не идут с доброй услугой, капитан должен идти сам. Мне сдается, так проще.
- Ты работаешь шпионом, Панта? - Почита потирает руки. Почита оглядывает комнату, шепчет: как мы прибрали этот хлев, правда же, сеньора Леонор? - Как в кино? Ох, дорогой, как здорово!
- Сегодня ночью прошвырнитесь по злачным местам Икитоса. - Лейтенант Бакакорсо пишет на салфетке адреса. - "Мао-Мао", "007", "Одноглазый кот", "Святой Хуанчик". Чтобы войти в роль. Я бы с удовольствием пошел с вами, но, сами знаете, приказ Скавино - закон.
- Куда ты вырядился так, сынок? - Сеньора Леонор говорит: конечно, никто тебя не узнает, сеньора Леонор говорит: ну, Почита, мы с тобой заслужили премию. - Боже мой, как оделся, даже галстук. Ты изжаришься в этом костюме. Важное собрание? Ночью? Как забавно: ты шпион, Пантосик. Молчу, молчу, молчу.
- Как придете, спросите китайца Порфирио. - Лейтенант Бакакорсо складывает салфетку и прячет в карман. - В таких делах он незаменим. Содержит заведение "Прачки по вызову". Знаете, что это такое?
- И потому он умер не от удушья, не сожженным на костре, не забитым камнями, не растерзанным, - стонет и завывает над искрами факелов, над рокотом молитвы брат Франсиско. - Ибо он избрал дерево, он выбрал крест. Желающие услышать - да слушайте, желающие понять - внемлите. Братья! Сестры! Следуйте мне - трижды ударьте себя в грудь!
- Добрый вечер, гм, кхе-кхе, хмм… - Панталеон Пантоха издает звуки, Панталеон Пантоха садится, опирается на стойку. - Да, пожалуйста, пиво. Я только что приехал в Икитос, весь день хожу по городу. Это местечко называется "Мао-Мао"? То-то я вижу: стрелы, тотемы.
- Вот, пожалуйста, холодненькое. - Официант приносит пиво, вытирает стакан, показывает на зал. - Да, "Мао-Мао". Сегодня пусто - понедельник.
- Я хотел узнать кое-что, хм, гм, кхе-кхе, - прокашливается Панталеон Пантоха, - если можно. Просто так, для сведения.
- Где раздобыть девочку? - Официант делает выразительный жест. - Тут, у нас, только сегодня все ушли к брату Франсиско, это святой с крестом. Говорят, из Бразилии пришел, пехом, а еще говорят: чудеса творит. Смотрите, кто идет. Иди сюда, Порфирио. Вот познакомься: сеньор интересуется, что у нас есть для туристов.
- Где выпить, чем закусить? - Китаец Порфирио подмаргивает, Китаец Порфирио кланяется, тянет руку. - Само собой, сеньол. Счастлив познакомиться, в два счета все ласскажу. И обойдется недолого - клужечка пива, дешевле не плидумаешь.
- Очень приятно. - Панталеон Пантоха приглашает его сесть рядом. - Да, конечно, еще пива. Только не подумайте чего, я не для себя лично, мне это надо по службе.
- По службе? - кривится официант. - Надеюсь, сеньор не донесет?
- Холоших мест совсем мало. - Китаец Порфирио поднимает кверху три пальца. - Ваше здоровье и благополучие. Два - вполне сносные, а тлетье - совсем плохое, для нищих. А вот закусить - найдется, такие цыпочки есть, на дом ходят, по вызову. "Плачки", может, слышали?
Вот как? Интересно, - подбадривает его улыбкой Панталеон Пантоха. - Сам-то я не ходок по таким местам, просто из любопытства. Вы связаны с ними? Я хочу сказать, есть у вас там друзья, знакомые?
- Китаец - свой человек в любом борделе, - хохочет официант. - Его так и зовут: Фуманчу из Вифлеема, правильно, приятель? Вифлеем - это квартал плавучих домов, местная Венеция, не видали случаем?
- Чего я только в жизни не делал - и жив покуда, сеньол. - Китаец Порфирио сдувает пену, Китаец Порфирио отпивает глоток. - Богатства не добыл, а вот опыту наблался. Билетелом в кино, мотолистом на кателе, ловил змей на эксполт.
- И отовсюду тебя - коленом под зад за беспутство и трусость, братец, - дает ему закурить официант. - Ну-ка, расскажи сеньору, что тебе мамаша напророчила.
- Нету выбола китайцу: если в бедности ложден - плоходимцем станет он, - поет и похохатывает Китаец Порфирио. - Ах, мамаша, мамаша, где она - со святыми на небесах. Жизнь дается единожды, и надо жить, так ведь? Может, еще по клужечке на ночь глядя, сеньол?
- Да, да, конечно, но хм, гм. - Панталеон Пантоха краснеет. - Мне вот что в голову пришло. Не сменить ли нам обстановочку, друг?
- Сеньор Пантоха? - Сеньора Чучупе источает мед. - Счастлива познакомиться, входите, будьте как дома. Мы здесь всем рады, не любим только этих пройдох полицейских - вечно клянчат скидку. Привет, Китайчик, привет, разбойник.
- Сеньол Пантоха - из Лимы, он нам длуг. - Китаец Порфирио целует ее в щечки, Китаец Порфирио щиплет ее за зад. - Хочет основать здесь дельце. Заведение по высшему классу, Чучупе. Этого малышку зовут Чупито, он - доблый дух этого дома, сеньол.
- Скажи лучше: управляющий, бармен, телохранитель и все остальное, так-растак твою мать. - Карлик Чупито дотягивается до бутылок, карлик Чупито собирает стаканы, складывает счета, включает проигрыватель, сгоняет женщин в зал. - А вы что - первый раз в доме Чучупе? Но не последний, вот увидите. Сегодня девочек мало, все ушли к брату Франсиско, тому, что установил крест около озера Морона.
- Я был там - столько людей, вот, видно, лодочники на этом наживаются, - раскланивается на прощанье Китаец Порфирио. - Фантастический олатол этот блат. - Понять мало что можно, но очень зажигает людей.
- Все, что распято на дереве, приемлет высшую милость, все, что кончает жизнь на кресте, - возносится на небеса, к тому, кто умер на кресте, - заклинает брат Франсиско. - Разноцветная бабочка, оживляющая утро, роза, наполняющая воздух благоуханием, летучая мышь с горящими в ночи глазами и даже насекомое, что забирается тебе под ногти. Братья! Сестры! Следуйте мне, воздвигайте кресты!
- Лицо у вас такое серьезное, да, наверное, только лицо, раз водитесь с Китайцем. - Чучупе рукой смахивает со стола, Чучупе приглашает садиться, строит сладкую мину. - Ну-ка, Чупито, пиво и три стакана. По первой угощает заведение.
- Знаете, что такое Чучупе? - Китаец Порфирио присвистывает, Китаец Порфирио высовывает кончик языка. - Самая ядовитая змея во всей Амазонии. Подумайте, что может сказать о людях сеньола с такой кличкой.
- Заткнись, проходимец. - Чучупе закрывает ему рот ладонью, Чучупе наполняет стаканы, улыбается. - Ваше здоровье, сеньор Пантоха, добро пожаловать в Икитос.
- Ох, язык без костей. - Китаец Порфирио указывает на голые стены, на помутневшее зеркало, на разноцветные абажуры, на танцующую бахрому пестрого кресла. - Но если начистоту, холоший длуг, заведение ее - лучшее в Икитосе.