Глава IX
Яфа и дорога из Яфы в Наблус
"И он пробыл не малое время в Иоппии у некоторого Симона кожевника".
(Деян 9:45)
Яфа сначала выказывается очень скромно из-за нагих песчаных гряд, потом красиво развертывается среди богатейших садов, на приморском холме. Благовоние апельсинных и померанцевых дерев наполняет воздух далеко вокруг. По обеим сторонам дороги густые рощи этих прекрасных дерев, перемешанных с лаврами и миртами и обвитых виноградными лозами, обольщают взор. Мраморные водоемы, с надписями из Корана, приветствуют утомленного путника при входе в город. Яфа обнесена стенами, и несколько башен видны по углам. Улицы не стройны, но на них много торговли, много движения; водоемы изобильны; порт хотя опасен, но много посещаем. Я был принят под гостеприимный кров нашего сирийского консула г-на Мостраса, который уже мне оказал так много дружеских услуг. Тут я нашел его супругу и двух любезных дочерей. Г-н Мострас удержал меня несколько дней в Яфе своею приветливостью, меж тем как я приготовлялся к пути в Галилею. Дом нашего консула расположен самым приятным образом. Весь ряд комнат выходит на крытую террасу, которая господствует над всею гаванью и заливом. В перспективе бесконечность моря; под ногами у нас монастырь католический, а возле него греческий и тот знаменитый госпиталь, где погибла от чумы часть Наполеонова войска. Все внутренние дворы этих зданий видны нам с террасы. Вправо, там, где загибается берег, видны баснословные скалы, где Персей избавил Андромеду от морского чудовища. Некоторые ученые полагают, будто эта басня основана на истории Пророка Ионы, который здесь был поглощен китом. Ни один город в мире не превосходит древностью основания Яфу, – в древности: Яфо или Иоппия. Помпоний Мела и Плиний говорят, что она принадлежит к числу городов допотопных (P. Mela. I. 11; Plin. hist. nat. V. 13)! По еврейским преданиям, Ной строил ковчег на ее берегу, а Яфет основал ее и прозвал Яфо. В пристань Яфскую посылаемы были на плотах леса, для храма Соломонова, Гирамом, царем Тирским (2 Пар 2:16). То же было сделано и при втором построении храма (1 Ездр 3:7). В книге Иисуса Навина здесь определен предел колену Данову. Маккавеи, Помпей, Цестий, Веспасиан, Константин, крестоносцы, Саладин – и в последнее время Наполеон – осаждали и разоряли Яфу. Здесь было в первые века христианства Епископство, равно как и при крестоносцах, которые основали графство Яфское. По Новому Завету, Яфа ознаменована чудом святого Петра – воскресением Тавифы и таинственным видением этого Апостола. Местность латинского монастыря, выходящего на берег моря, совершенно соответствует местности дома Симона Кожевника, где обитал святой Апостол Петр. При посещении церкви этого монастыря воображение мое поражено было надпрестольною картиною, изображающею объятого святым восторгом Петра, пред гласом небесным и пред спускающеюся с неба плащаницею, в которой находились всякия четвероногия земныя, звери, гады и птицы небесныя (Деян 10:12). В этой стране, наполненной неверными, более нежели где-либо надлежит помнить христианам об этом видении святого Петра, в котором Бог открыл ему, чтобы не называть ни одного человека нечистым или скверным. Мы уже имели случай говорить о сходстве обычаев и образа жизни теперешних жителей Палестины с прежними, времен Христовых. – Обычай проводить часть времени на террасах указан и в этом месте рассказа Деяний Апостольских: "Петр, около шестаго часа взошел на верх дома помолиться".
Г-н Мострас показывал мне, основываясь на преданиях, место воскресения Тавифы, – вероятно, место погребения, потому что оно находится в открытом поле, где виден в каменистом холме погребальный вертеп. Известно, что Тавифа не была еще погребена, когда ее воскресил святой Апостол. Должно также полагать, что город имел дальнейшее протяжение. За городом же показывают то место, где Наполеон так бесчеловечно расстрелял 4000 безоружных арабов. Вероятно, из ненависти к Наполеону здесь подтверждают отравление чумных и раненых французов в Яфском госпитале: по сие время показывают колодезь, куда сваливали трупы этих несчастных жертв.
В здешнем латинском монастыре я нашел большую приветливость. Все братия испанцы, францисканского ордена. В греческом монастыре я имел утешение слушать обедни; тут встретил я почтенных настоятелей монастырей Рамлы и Лиды. В Яфе считают не более 600 христиан и с лишком 4000 мусульман. Торговля с Египтом значительна, она имела б еще более важности, если б гавань не была так опасна. Можно даже сказать, что гавань не существует; корабли становятся далеко, находясь во всегдашней готовности сняться с якоря. Множество подводных камней выказывают черные верхи свои из моря или обозначаются пеною дробящихся о них волн. Вероятно, что многие из этих камней служили основанием молы времен библейских или Крестовых походов, когда Яфа была перестроена Балдуином I.
Прибытие европейских поклонников к Пасхе дает ежегодно Яфе новую жизнь. Прогулки за городом, в волшебных садах Яфы, меня восхищали; плодоносие этих садов необычайное; никогда я не видал дерев столь развесистых, столь тенистых, столь сочных, – водопроводы устроены отлично хорошо. Мой драгоман Якуб показывал мне также основания своего сада, купленного ему г-ом Мострасом и говорил мне про свои надежды о будущем благосостоянии!
Большую часть времени проводили мы на террасе, где, в беседах и в мечтаниях, я любовался великолепною картиною этого библейского моря, которого волны беспрестанно раскатывались передо мною. В Яфе я видел шумное празднество арабской христианской свадьбы; мне сказывали, что жених и невеста часто не знают друг друга; все слаживается посредством свах. Даже свадебный пир делается особо у жениха и у невесты, то есть у мужчин и у женщин. Обе процессии идут отдельно при свечах и при музыке и соединяются в церкви. С террасы, выходящей на улицу, мы глядели на женскую процессию. Невеста и ее свита были с ног до головы закутаны белыми покрывалами, и мы с высоты террасы, по принятому обыкновению, спрыскивали их розовою водою.
С грустью расстался я с почтенным семейством г-на Мостраса. Да примет он здесь сердечную благодарность дальнего поклонника за те обязательные распоряжения, которыми он постоянно обеспечивал трудности пути моего. Я оставил Яфу в половине шестого часа утра. Якуб был опять при мне. Мы направились на северо-восток чрез равнины Саронские к горам Самарийским, которые живописно рисовались в конце горизонта.
Некоторые географы ошибочно полагали существование города Сарона, основываясь на том, что сыны Гадовы обитали "в Галеаде в Вассане и в весех их и во всех окрестных Саронских даже до исхода их" (1 Пар 5:16); Реланд доказал, что окрестности не означают существование города; но тут был, вероятно, город Хесаром или Ласхарон, которого царь был побежден Иисусом Навином (Нав 12:18; 2 Цар 23:30; 1 Пар 11:32). В Библии слово "царь" означает часто владетеля и не должно быть принимаемо в его настоящем значении.
Через час от Яфы мы переехали поток, называемый Мусрара, это Гаас или Гааш Вулгаты (Нав 19:46–50; 24:30). Влево, на возвышении, деревня Шейх-Монис. Далее я заметил отдельно обрисованный курган и ряды холмов, за которыми опять следует равнина. Через два часа мы выехали на берег речки Нахор, она течет в глубоком русле и очень извивисто. Нахор вытекает из подошвы гор у местечка Калва Расуль-айн, где есть развалины; здесь должно полагать город Фамнасахар, достояние Иисуса Навина, в котором он был погребен на горе Гаасовой насупротив берегов Яфы. Вправо от реки Нахор видна деревня Млебис. Через 2 с половиною часа от Яфы мы проезжали мимо водяной мельницы, на той же речке Нахор. За нею следуют обширные равнины до самых гор. В деревне Биар-Адес расходится дорога в две стороны: одна идет на север, в Назарет, другая – на северо-восток, в Наблус. Невдалеке от подошвы горы виден замок Гелджуль, обнесенный стенами. Это без сомнения Галгуль, находившийся в 6 милях на север от Антипатриды. Через четверть часа от Гелджуля начинаются горы Самарийские.
Первая горняя деревня называется Габле, на четыре часа расстояния от Яфы. Она окружена масличными рощами; долины засеяны хлебом. Мы остановились в 11 часов на отдых у колодезя, в тени смоковниц и маслин. После получасового отдыха мы продолжали путь. Тут заметно построение, называемое замок Азун. Вся окрестность покрыта масличными рощами и хлебом. На самой высокой горе видны развалины и еще далее, вправо, – другие, за час от места нашего отдохновения. Тут следует высокий хребет гор, как правильный вал; он виден из Яфы. Поднявшись на него, видно налево расположенное на горе красивое местечко Кариету-Хаджджа. Оно находится в шести часах от Яфы. С другого возвышения является другая горная декорация с селением Генету-Сафут. Горы встают выше и выше, вскоре за сим селение Фундук; далее в лощине – Мантени; насупротив, на горе, – Кариэгит; налево, в долине, – Куфур Кадум; скаты гор и лощины везде обработаны. За час с четвертью от Наблуса, в горах, направо, – селенье Сара.
За час от Наблуса, поднявшись на гору, я видел в скале, под сводом древнего построения, источник, – а потом с самой вершины открываются разом несколько живописных селений. Внизу Бет-айва, выше Бет-уазн, а еще выше, на главной высоте, Джиннет в развалинах. Не доезжая за полчаса от Наблуса, мы остановились в Арабской христианской деревне, называемой Рафидиа, где сохранились значительные развалины древнего здания. Камни этого здания гранены снаружи, так же как и в Салонии (где мы полагаем евангельский Эммаус). Жители Рафидии приняли нас с необыкновенным радушием.
Место это может принадлежать Силому. В Книге Судей (Суд 21:19), при повествовании о похищении дочерей Силомских сынами Вениаминовыми, сказано: "Се праздник Господень в Силоме от дней во дни, иже есть от севера Вефиля, на восток солнца, на пути восходящем от Вефиля в Сихем и от юга Левоны". Это в точности положение Рафидии; даже виноградники, о которых говорится в том же повествовании, здесь по сие время в изобилии. Блаженный Иероним, вероятно, имел в виду замеченное нами здание, когда говорит, что в Силоме доселе показывают разрушенный алтарь или храм. В Силоме был собран Иисусом Навином весь сонм сынов Израилевых; там водружена была Скиния свидения (Нав 18:1), Кивот Господа седящаго на Херувимех (1 Цар 4:4) и разделена земля Израилева по жребию (Нав 18:10). Сюда приходил с жертвами Елкан, отец Самуилов, – от Армофема, – поклоняться Господу Богу Саваофу (1 Цар 1:3).
Глава X
Наблус. – Сихем. – Сихарь
"Итак приходит Он в город Самарийский, называемый Сихарь, близь участка земли, даннаго Иаковом сыну своему Иосифу. Там был колодезь Иаковлев. Иисус, утрудившись от пути, сел у колодезя".
(Ин 4:5–6)
Вскоре от Рафидии, при спуске с горы, развертывается в живописной, покатой долине Наблус, окруженный масличными, шелковичными и смоковничными рощами. Наблус есть Библейский Сихем, один из первобытных городов Земли Обетованной, современный Салему Мельхиседекову. Пастырские сцены Книги Бытия происходили в долинах Сихема. Патриарх Авраам, отец многих языков, является на них первый с своими кочевыми шатрами, идя, по повелению Божию, из Харана: "По земле сей Авраам прошел до места Сихема до дубравы Море. В земле сей жили тогда Хананеи. И явился Иегова Аврааму, и сказал ему: потомству твоему отдам я землю сию; и тут создал он жертвенник Иегове, который явился ему" (Быт 12:6–7). Вот и другой патриарх, Иаков, приходит с подвижным домом своим и со стадами перед Сихем; он покупает у Эммора, отца Сихемова (чьим именем назывался город), то поле, на котором были разбиты его шатры; воздвигает здесь жертвенник и призывает имя Бога Израилева. После отмщения, совершенного сынами Иакова Сихему, властителю этих мест, за поругание, нанесенное их сестре Дине, – Иаков решился оставить Сихем, он переменил ризы свои для очищения, повергнул чуждых богов, зарыл их вместе с серьгами своих домашних под теребинтом, возле Сихема, – и удалился чрез Вефиль, Салем и Вифлеем в Хеврон, поразив ужасом жителей Сихема, которые не дерзали его преследовать. Собственность Иакова, приобретенная им возле Сихема, осталась неприкосновенною, и он из Хеврона посылал часть стад своих пастись в долине Сихемской под надзором детей своих. В окрестностях этой пастбищной долины происходило трогательное событие продажи Иосифа купцам измаильтянским, проходившим с верблюдами путем в Египет, с грузом благовоний. Дорога эта и теперь караванная, между Египтом и Сириею.
Сихем обнесен огромными горами; две из них высочайшие, отличительны от прочих: к северу – Гевал, к югу – Гаризим: гора Проклятий и гора Благословений, Моисей перед переходом израильтян чрез Иордан в Землю Обетованную, в предсмертном завещании своем сказал им: "Се аз даю пред вами днесь благословение и клятву. Благословение, аще послушаете заповедей Господа Бога вашего, елики аз заповедаю вам днесь: – и клятву, аще не послушаете заповедей Господа Бога вашего, елики аз заповедаю вам днесь, и совратитеся с пути, его же заповедах вам, идуще послужити богом иным, их же не весте. И будет, егда введет тебе Господь Бог твой в землю, в нюже преходиши тамо, наследити ю, да даси благословение на горе Гаризин, и клятву на горе Гевал" (Втор 11:26–30. См. также ст. 30, где определена эта местность). Законы Моисеевы Израилю, начертанные на великих камнях, были утверждены на жертвеннике, сооруженном из одних камней, без железа. Жертвенник этот был поставлен на горе Гевал. Великий вождь Израиля завещал ему, чтобы шесть колен взошли на Гаризим для благословений и шесть колен на Гевал, для проклятий. Левиты, со скиниею, находились в долине; они читали громогласно благословения и проклятия, обращаясь к той и другой горе, и с вершин их раздавалось: "да будет!" Здесь второй вождь израильский, также перед смертью, собрал все колена и заключил с ними пред лицом Бога завет.
Злобный Авимелех, убивший всех братий своих кроме Иоафама, который укрывался от него, разорил и срыл до основания Сихем, но после погиб по предсказанию Иоафама, который, с горы Гаризим, предрек сихемлянам будущее в притче. Иеровоам возобновил город. Здесь наконец Ровоам поднял знамя бунта против святого дома Давидова: "И отложися Исраиль от дому Исраилева даже до днесь" (3 Цар 12:19). С той поры соперничество между Самариею и Иерусалимом не прекращается. Буйный дух древнего Сихема, замеченный Сирахом (Сир 50:27–28), сохранился в жителях Наблуса доселе; это одни из самых беспокойных арабов Палестины.
Мы упомянули о главных событиях Ветхого Завета в Сихеме; но самое трогательное, самое утешительное для христианина есть то событие, которое нам сохранил божественный Иоанн, – это беседа Иисуса с самарянкою при источнике Иаковлеве. Перенесемся туда прежде нежели будем говорить о нынешнем Сихеме.
Колодезь Иакова отстоит на полчаса езды от Наблуса на юго-восток. Сихемская плодоносная долина, стесненная громадами гор, идет постепенно расширяясь; тени древних маслин осеняют дорогу. Чрез четверть часа от города долина спускается довольно покато, образуя обширную поляну; у подошвы этого ската, на самом распутье трех дорог, находится священный колодезь Иаковлев. Против него направо выходит оконечность высокой горы Гаризим, увенчанная развалинами. Над колодезем Иакова еще в седьмом веке существовала церковь, построенная в виде креста; колодезь занимал средину; со всех четырех сторон были входы. Теперь нестройные развалины свидетельствуют только о существовании здания. Колодезь имеет неправильное отверстие промежду больших камней. Говорят, что источник еще не иссяк, но я это узнал уже после. Живописная местность этого священного источника, из которого пил Иаков и сыны его и стада его и который наконец утолил жажду Спасителя мира, совершенно соответствует рассказу святого евангелиста Иоанна (Ин 4:5–26). На этом месте читал я этот сладостный, божественный рассказ. Здесь Иисус, идя из Иудеи и устав от пути, сел у колодезя: путь из Иерусалима в Галилею есть доселе тот самый, который пролегает мимо источника. "Отцы наши поклонялись на сей горе", – говорила самарянка, и эта гора, с остатками святилища, – передо мною! Но какой свет просиял для слепотствующих очей наших из небесных речей Спасителя к самарянке! "Поверь мне, что наступает время, когда и не на сей горе, и не в Иерусалиме будете поклоняться Отцу… Но настает время, и настало уже, что истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине, ибо таких отец ищет поклонников Себе: Бог есть Дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине". Какое таинство, какой неистощимый предмет для дум молящегося христианина заключается в этих малых словах нашего Искупителя, здесь произнесенных! Некоторое время показывали камень, на котором отдыхал Иисус; но во времена Юстиниана он был перенесен в Константинополь.