Однако пес и без уговоров начал вести себя довольно шустро. Он быстро обежал квартиру, вернулся в гостиную, обнюхал углы. А после, к большой неожиданности и профессора и Алекса, сбил носом со стола коробочку биочипов, рассыпал их по полу и быстро обнюхав незнакомые таблетки, слизнул одну и проглотил.
- Нет! - закричал Алекс, хватая собаку за морду. - Отдай немедленно! Плюнь!
Но было поздно. Пес завилял хвостом и сел на задние лапы. Он не подозревал, что впереди его ждет божественное озарение.
У Алекса из глаз потекли слезы. Он быстро собрал чипы в коробку и спрятал в карман.
- Дед! Ну ты видел? Эта подлая собака нарушила течение эксперимента! Теперь будет на одного подопытного меньше… Следовало бы убить этого Рекса и отобрать таблетку, да жалко псину.
Профессор рассмеялся:
- Но отчего же ты так расстроился? Нам следовало бы порадоваться!
Алекс удивленно посмотрел на деда:
- Меньше всего я ждал от тебя такой реакции. Тебя совсем не трогает, что теперь будет?
Нет, этот парень все-таки математик. Зачем он полез в дебри психологии, если в его голове сплошные цифры? Иван Петрович развел руками:
- Что тебе непонятно? Рекс решил стать участником эксперимента. Разве это повод для печали? Один из испытуемых сам нашел нас и подписался на все условия. Странно, что нам с тобой не пришла в голову такая благая идея - узнать, как выглядит великий собачий Бог. Еще никому в мире не удавалось проникнуть в недра разума домашних животных. Думаю, тебе позавидовал бы великий Павлов, имей он под руками такой прекрасный инструмент изучения мозга. Можешь считать, что ты стал настоящим ученым, ведь опыты следует проводить именно на наших меньших братьях, а только потом переходить на гомо сапиенс.
- Но теперь у нас будет всего три испытуемых человека!
- Да, все прекрасно… - профессор взял небольшую рюмочку с водой, звонко постучал по ней горлышком стеклянного пузырька и отсчитал полсотни сердечных капель. В воздухе распространился резкий запах лекарства. - Три испытуемых, значит три. Уверяю тебя, нам и этого будет достаточно.
- Ну и ладно, - Алекс потер виски и зло посмотрел на собаку. - Ты разберешься сам с этим Рексом? Хочу пойти спать. Нет больше сил, я устал и чувствую себя измученным.
- Конечно, с этим хулиганом мы давние друзья. А ты… Что с тобой? - Иван Петрович внимательно посмотрел на внука. - Раньше ты не отличался повышенной утомляемостью. Может, это простуда?
- Нет. Просто какое-то беспокойство навалилось. Проклятая собака. Это все из-за нее, - Алекс еще раз зло взглянул на пса и ушел в свою комнату.
Наверное, мальчик сильно переживает за свое исследование, подумал Иван Петрович, поглаживая Рекса по загривку. Еще бы! Чувствовать себя ответственным за бодрость разума и жизнь нескольких человек. Бедный мой внук, теперь он вынужден работать в усиленном режиме. А что будет дальше, когда он включит свою загадочную систему слежения… Но! Может быть, ему плохо от того, что он принял таблетку?! Ведь этот препарат совсем не изучен и способен как угодно навредить организму. Это было бы очень некстати.
Проклятая старость! Она отнимает остатки разума, а вместе с ней осторожности! Надо было все это категорически запретить! Но теперь… Есть только один способ узнать, насколько вредны эти крошки. Профессор задумался и вытащил из тумбочки биочип, предназначавшийся ему самому. Наверное, стоит его проглотить. Нет, не для озарения, разумеется, а, чтобы знать, что происходит с внуком. Да, скорее всего так и надо сделать. С этими мыслями, он принял таблетку, запив давно остывшим мятным чаем.
Сначала с ним ничего не происходило, а чуть позже профессор ощутил странное напряжение в висках, легкую слабость и шум в голове. Спустя еще несколько минут все нормализовалось. Никаких изменений ни в самочувствии, ни в мировоззрении.
Он еще немного посидел в кресле, потом отдал Рекса припозднившейся соседке, разумеется умолчав о поведении ее подопечного, а после как обычно сел полистать перед сном прессу. И только тогда зафиксировал первые, совсем слабые ростки прозрения. Отбросив от себя как что-то чуждое газету, профессор подошел к книжной полке, взял с нее старинную книгу и с упоением прочитал вечернее молитвенное правило.
5
- Дед! - голос Алекса прозвучал как-то гулко и тревожно в тишине комнаты. - Дед, сейчас к нам придет первый потенциальный испытуемый. Это женщина. Пока не знаю подробностей, но я нашел ее в Интернете. Точнее она сама вышла на меня, когда объявление о нашем эксперименте высветилось в ответ на ее запрос о книге по сравнительному богословию.
- Интересно, чтобы это могло значить? - профессор с азартом потер руки. - Хочет разобраться, какая конфессия ей больше подходит? Если так, то она придет по адресу. Твоя таблетка быстро расставит все по местам.
Алекс прошелся по комнате:
- Да, скорее всего, она думает о чем-то подобном. И знаешь, дорогой дед, мне кажется, это будет любопытно… - его слова прервала голосистая трель дверного звонка. - Вот! Это она! Сейчас мы сделаем первый шаг, и… Дед, я умоляю тебя, будь спокоен, ведь мы занимаемся благим делом!
Красивая шатенка лет тридцати прошла в сумрак гостиной. Она держалась уверенно и с любопытством рассматривала стеллажи книг. Алекс засуетился вокруг нее:
- Не стесняйтесь. Давайте знакомиться. Я Алекс, это мой дед Иван Петрович. Мы оба исследователи ранее сокрытых от науки областей человеческой психики… Короче говоря, очень хорошо, что вы прочитали мое объявление, потому что здесь вас ждет счастье, - он выпалил это на одном дыхании и замолчал.
Профессор поспешил прийти внуку на помощь, понимая, что от переживаний его мальчик может наговорить глупостей:
- Садитесь, и ничего не бойтесь. Насчет счастья - это громко, но кое-что интересное мы действительно приготовили. Разрешите поинтересоваться, как вас зовут?
- Алина, - их гостья села на предложенный стул и, положив ногу на ногу, стала с интересом разглядывать присутствующих.
- Буду краток, - Алекс звонко хлопнул ладонями по коленкам, заставив ее вздрогнуть. - У меня есть таблетка, действия которой хватает на полгода. За это время вы познаете Бога, и ваша жизнь изменится к лучшему. Правда существует и одно "но". Если кому-то откроете эту тайну, то умрете. В общем, эксперимент практически безопасный и бесплатный. Вернее, плата за ваше озарение - наш контроль над вашими мыслями и чувствами…
Алина удивленно приподняла брови:
- Познаю Бога? Я что к сектантам попала? Сначала речь шла о том, что я разберусь в том, какая религия мне подходит более всего. А с познанием… Как вы там сказали… У меня с этим вроде все хорошо. Ну по крайней мере, так я думала до сих пор.
Алекс нервным движением взлохматил волосы:
- Я несколько некорректно выразился. Разумеется, вы правы. Просто знаете… Разные люди приходят. Кому-то и впрямь нужны такие слова, которые в обиходе у сектантов…
Иван Петрович понял, что его внук хоть и умный, но вести диалоги с такими женщинами еще не научился, поэтому решил прервать их разговор и задать Алине несколько вопросов:
- Скажите, а что вас заставило согласиться на наше смелое предложение? Вы не боитесь?
Она покачала головой и рассмеялась:
- Нет. Чего может бояться верующий христианин? Испытаний? Думаю, вы понимаете абсурдность такого предположения. Конечно, они будут. Причем постоянно. Но такова эта религия, - она посмотрела на заложенный клочком бумаги старинный молитвослов Ивана Петровича, который лежал на столе. - Я вижу, в этом доме живут православные люди. Так откуда же рождаются такие вопросы?
- Наверное из еще неокрепшей веры… Но скажите, что именно вы все-таки хотите получить от нашего эксперимента? - Иван Петрович поймал себя на странной для него мысли, что хочет проникнуть в ее мозг.
Алина быстро посмотрела, на каком месте была заложена книга. Видимо, ее это удовлетворило, и она пустилась в объяснения:
- Понимаете, я немного запуталась. Возможно, мне не хватает знаний. Или чего-то еще. Но я оказалась в необычной ситуации. Да, для меня это странно. Я православный человек, мне всегда это нравилось. Но вот, по какой-то причине я стала все больше задумываться о том, что как-то слишком сильно тяготею к католицизму.
- Вы много общаетесь с иностранцами? - в голове профессора пронеслась шальная мысль, что было бы намного лучше, если бы его внук изобрел эликсир молодости. Тогда бы он с этой Алиной не вел разговоров о сравнительном богословии, а занялся куда более приятными беседами. Однако едва родившись, эта идея, на которую возможно, еще несколько дней назад он не обратил бы особого внимания, сейчас нависла над ним укором и заставила мысленно каяться в греховных помыслах.
Алина, будто увидев его насквозь, как-то игриво улыбнулась. Профессору даже на миг показалось, что если бы они встретились при других обстоятельствах, то смогли бы стать добрыми друзьями. Должно быть, ей нравились мужчины в возрасте, отсюда и бралась эта легкость, которую он чувствовал, разговаривая с ней. Тем временем, она немного подумала и ответила на его вопрос:
- Да, у меня и правда много друзей в Европе. Я имею ввиду не всю Европу, а несколько католических стран. И как-то неожиданно случилось, что и исповедник у меня тоже католик. Он настоятель огромного монастыря в Татрах. И понимаете… Мои мысли… Короче говоря, это абсолютно неправильно с точки зрения православия. Да и вообще, неправильного в последнее время столько, что пришла пора решать, кто я - католичка или православная. Я бы с удовольствием рассказала вам обо всех своих метаниях, но к сожалению, через несколько часов у меня поезд в другую страну. Так что давайте свою таблетку, да я пойду.
Алекс поспешно протянул ей коробочку:
- Берите любую. Ну а когда ее принять, решайте сами.
- А можно сейчас? - Алина выловила запарафиненный чип и стала внимательно его разглядывать. - Когда он начнет действовать? Сразу?
- Видите ли… - Алекс начал говорить общие фразы. - Все зависит от вашего физического состояния, биоритмов… Но не думаю, что ждать понадобится долго. Вы сказали, вам предстоит путешествие. Ну значит, скорее всего, уже в поезде вы еще сильнее начнете задумываться над тем, что либо зря поехали в свою католическую державу, либо именно там вам предстоит принять другую веру.
- Отлично! Это то, что мне надо, - Алина проглотила таблетку и улыбнулась.
Алекс шумно выдохнул, а профессор посмотрел на часы, чтобы засечь точное время начала эксперимента.
- Вот и все, - Иван Петрович нервно погладил подлокотники кресла. - Внук, проводи нашу гостью и не забудь напомнить, что отныне она связана частичным обетом молчания.
- Да, да, конечно. Никогда, никому не говорите о том, что сегодня произошло. И кстати! Если вдруг вы захотите все вернуть обратно, то… То это будет невозможно.
- Да в жизни вообще редко получается что-то вернуть назад. Так что, прощайте навсегда, - она обернулась, посмотрела на Ивана Петровича, приложила палец к улыбающимся губам и покинула квартиру.
Когда за ней щелкнула задвижка, Алекс вернулся в гостиную и торжественно прокричал:
- Все! Начало положено! Отныне я полноценный ученый, единственный в мире, кто выдает людям ключи от рая! Знаешь… - он присел возле деда. - В какой-то момент у меня захватило дух и потемнело в глазах. Это невероятно! Я не какой-то выпускник университета, не сумевший найти себе место в научном сообществе! Я гений, бросивший вызов мирозданию!
Иван Петрович посмотрел на его горящие глаза. Неужели так действует таблетка? Во что начинает превращаться этот ребенок, который никогда не был карьеристом, не мечтал ни о каких вызовах небесам? И как остановить этот процесс, если он начнет принимать роковой оборот? Ответов не было. И профессору осталось лишь грустно посмотреть вслед внуку, который ушел в свою комнату, гордо вскинув голову.
6
Вечером следующего дня ученые-заговорщики снова сидели в ожидании очередного гостя.
- Кто нас посетит сегодня? - Иван Петрович разглядывал бледное лицо внука и пытался догадаться, о чем тот думает. - На этот раз придет еще одна любительница католицизма, или случай преподнесет нам какого-нибудь шаманиста?
- Не знаю… - молодой человек наполнил стакан шипящей газированной водой. - Она позвонила мне, мы обо всем поговорили по телефону, так что сейчас она приедет и только заберет таблетку. Довольно обаятельная по голосу девушка. Ничего не рассказала о себе, зато выудила максимум информации из меня. Я так и не понял, зачем ей мои таблетки, но пришла она по ключевому слову "религия".
- Может быть, заблудшая овца? - предположил профессор, подходя к открытому окну. - Кто знает, что движет людьми, нуждающимися в искре Господней.
Он выглянул во двор и увидел красивую машину, парковавшуюся у подъезда. Это был кабриолет с откинутым верхом, из которого вышла стройная брюнетка. Через несколько минут квартира задрожала от звука дверного звонка. Алекс устремился к двери, а Иван Петрович занял свою наблюдательную позицию в кресле.
В комнату зашла демонически красивая женщина, одетая в коричневые галифе, сапоги из мягкой кожи, черную рубашку и длинный лайковый плащ странного темно-серого цвета. Казалось, Алекс онемел от ее вида. Поэтому говорить пришлось профессору:
- Добро пожаловать. Вы, как я понял, уже в курсе наших дел, поэтому нам осталось лишь немного узнать о вас. Разрешите проявить старческое любопытство и спросить, что привело такую милую даму в нашу импровизированную лабораторию. Кстати, как разрешите вас величать?
В ответ она рассмеялась гипнотизирующим хрустальным смехом и, сев в кресло, посмотрела на Ивана Петровича сквозь бархатную завесу ресниц:
- Меня не стоит величать. Достаточно простого обращения. И если в условие эксперимента входит моя краткая исповедь, то готова рапортовать. Итак, меня зовут Флоранс. Мне двадцать семь. Я вдова, живу за счет наследства, которым осчастливил меня второй муж. Для души пишу сентиментальные рассказы в глянцевые журналы. И страдаю лишь от двух вещей. У меня нет детей, и нечто непонятное происходит в моей потусторонней жизни.
- Вы так просто говорите об этом, будто эта ваша вторая сторона существует в реальности, - Алекс не сводил с нее глаз. - Расскажите хоть немного о том, чего вы хотите добиться, участвуя в нашем эксперименте.
Она хрустнула длинными пальцами и улыбнулась:
- Границы мира для меня слишком тесны. Здесь со мной почти ничего не происходит. Один день сменяет другой. Жизнь вяло течет своим чередом. Годы проходят. Но там! С той стороны, куда лишь иногда проникают посторонние взгляды наделенных сверхспособностями людей, с той стороны мой мир ярок и богат событиями. Там есть некто. Это мужчина, который во многом определяет течение моих дней. Я не знаю, живой ли это человек, или некий дух, являющийся мне в состоянии полусна. Никто не может дать ответ на этот вопрос. Но я знаю точно, что все это каким-то образом связано с темой религии…
- Может быть, это только игра вашего воображения? - предположил Алекс.
Флоранс посмотрела на него как на глупого мальчишку и усмехнулась:
- Любая религия есть лишь игра нашего воображения. Все это придумали люди. Именно они создали себе Богов, молились на них, а те в ответ ожили. Это было давным-давно. Так рассказывают все те же люди. И даже если тот, кто сейчас стоит у меня за спиной, абсолютно нереален, то ваша таблетка все равно должна материализовать его и перенести в этот мир. Не так ли. Молодой человек? Или все, что вы наговорили мне по телефону не более чем игра вашего воображения?
Алекс покраснел и опустил глаза. Иван Петрович понял, что, агитируя эту даму принять участие в своей псевдонаучной авантюре, внук наболтал ей много лишнего и сейчас не знал, как себя вести. Подтверждением его догадки послужило то, что Алекс молча развел руками, чем вызвал смех их гостьи.
- Ладно, мой милый, - она поднялась с кресла. - Если ваше изобретение способно наконец-то материализовать того, кого я люблю, то давайте вашу таблетку. Я выпью ее здесь и больше никогда не переступлю порог этой квартиры. Ну а если мне захочется перейти в мир иной, я напишу о вас рассказ, - она протянула руку к коробочке, как вдруг резко обернулась. Прошло несколько секунд. Она вновь посмотрела на Алекса. - А ведь вы меня обманули, дорогой исследователь человеческих душ, - ее холодный смех разрезал тишину комнаты. - Эта запарафиненная штуковина способна сделать атеиста фанатиком, может заставить молиться на золотого тельца, но того, что надо мне… Увы, увы… Очень жаль… Но, как видно, никто не способен мне помочь…
- Но откуда вы это узнали?! - воскликнул Алекс.
Флоранс смерила его презрительным взглядом:
- Не пытайтесь соваться туда, куда воспрещен вход смертным. Из информации, которую я только что получила оттуда, - она показала рукой на пространство за своей спиной, - мне разрешено открыть вам совсем немного. Конец этого эксперимента может легко обернуться трагедией.
- Для кого? - Иван Петрович испуганно посмотрел на внука. - Вы можете пояснить, что именно случится?
- Это он тут решил, что может тягаться с высшими силами, - Флоранс постучала алым ногтем по плечу Алекса. - Поэтому именно с ним будет разбираться мироздание. Хотя, - она внимательно посмотрела в глаза профессору. - Вы тоже сильно замешаны. Так что и вам ответственности не избежать. А вообще… Эксперимент хорош… Для дурачков, которые без подсказок не понимают, кто их Бог на самом деле. Им вы и впрямь поможете. Однако мне пора. Желаю вам обоим найти оптимальный выход из положения, когда пробьет роковой час.
С этими словами Флоранс покинула квартиру.
- Что ты об этом думаешь? - спросил Алекс, после довольно длительного молчания.
- По моему мнению, ты сильно разозлил ее, пытаясь показаться умнее, чем есть, - профессор закашлялся. - Что с тобой происходит в последнее время? Откуда это желание казаться великим? Когда мы начинали эту работу, ты уверял меня, что довольствуешься лишь скромной ролью наблюдателя, исследователя, но уж никак не вершителя судеб.
- Не знаю, может перенервничал… - Алекс потер виски. - Знаешь, у меня в последнее время часто болит голова. Пойду-ка я прилягу.
С этими словами он оставил деда в одиночестве и ушел к себе. Профессор же окончательно пришел к выводу, что сущность его внука каким-то образом начала меняться под действием "Пси-Фактора" и, судя по всему, далеко не в лучшую сторону.
Иван Петрович был не на шутку обеспокоен. Эта женщина мимоходом бросила фразу про золотого тельца. Как право, верно сказано. Ведь его почти фанатично верующий Алекс под действием своей собственной таблетки может сменить религию. И что тогда получится? Гибель богов? Что будет стоять у него на алтаре? Власть? Деньги? На секунду профессору стало страшно. Но вдруг, будто из недр его существа родилась мысль, которая никогда прежде его не посещала. "Все будет так, как угодно Богу, - подумал Иван Петрович, открывая молитвенник. - Все мы под его защитой. А значит, мне остается только верить, что все будет по воле Его". С этими мыслями он погрузился в чтение и уже через час чувствовал себя счастливым. Вера давала ему силы, она согревала, утешала, разгоняла страхи.