"Предание, говорит Апостол, сохрани, т. е. талант веры вселенской сбереги в целости и неповрежденности, чтобы, что тебе вверено, то пусть и остается у тебя, то ты и передавай. Ты получил золото, золото и отдавай. Не хочу, чтобы ты мне подкидывал вместо одного другое, не хочу, чтобы вместо золота поставлял ты нагло свинец или, обманно, медь. Если дарование Божие сделало тебя способным по уму, по образованию, по учености, то будь Веселеилом духовной Скинии. Полируй драгоценные камни Божественного догмата, придавай им блеск, грацию и прелесть, старайся, чтобы вследствие твоего ясного изложения яснее разумели то, во что верили не так ясно. Достигай, чтобы потомство со знанием славословило то, что прежде древность чтила несознательно. Научи тому, чему тебя научили, и говоря новое, не скажи нового. Но, может быть, кто-нибудь скажет: и так в Церкви Христовой не должно быть никакого преспеяния религий. Все конечно должно быть, и притом величайше. Только преспеяние это должно быть действительно преспеянием, а не переменою веры. Преспеяние состоит в том, когда тот или другой предмет усовершается сам в себе, а перемена - в том, когда что-нибудь перестает быть тем, что оно есть и превращается в другое. Итак, пусть возрастает и в высшей степени преспевает с течением лет и веков понимание, разумение, мудрость как каждого отдельного христианина, так всех вместе, как одного человека - так и всей Церкви, но только в том же своем роде, т. е. в одном и том же догмате, в одном и том же смысле, в одном и том же понимании. Следует древние догматы небесной философии с течением времени укреплять, обглаживать, очищать, но не следует их переменять, не следует их обсекать, не следует уродовать. Церковь Христова, заботливая и осторожная блюстительница догматов, никогда в них ничего не изменяет, ничего не уменьшает, ничего не прибавляет, необходимого не отсекает, излишнего не прицепляет, своего не теряет и чужого не присвояет, но со всею рачительностью старается единственно о том, чтобы рассуждая о древнем верно и мудро, если что в древности предначертано, основано, то довершать и обделывать, если что пояснено уже и истолковано - то укреплять и подтверждать, если что уже подтверждено и определено - то хранить. Чего другого, наконец, всегда старалась она непременно достигнуть определениями Соборными. Не того ли только, чтобы после с рассудительностью веровали в то же самое, во что прежде веровали в простоте. Не колеблясь говорю и всегда скажу, что Вселенская Церковь побуждаемая новизнами еретиков, через определение своих Соборов не другое что-нибудь делала, как именно то, что принятое ею прежде от предков по одному Преданию подтверждала потом для потомков" (Цит. по [5, 4]).
2.4. Задачи и метод богословской догматической науки
Задача, что называется стратегическая, догматической науки - служить единению человека с Богом, приобщать человека к вечности.
Вторая, не менее важная, тактическая задача догматической науки - это задача чисто историческая, задача свидетельства. Каждая эпоха ставит перед церковным сознанием свои, проблемы, и каждое поколение богословов должно дать определенный ответ на эти вопросы, причем, непременно в соответствии с Православной традицией.
Что касается научного метода догматики, то он состоит в систематическом раскрытии основных православных вероученных истин. Метод этот следующий: указать основание догматов в Священном Писании и привести принципиальные положения святоотеческой мысли по тем или иным догматическим вопросам.
Литература
1. Лосский В. Н. Очерк мистического богословия Восточной Церкви. Догматическое богословие. М., 1991.
2. Иером. Софроний. Старец Силуан. Париж, 1952.
3. Архим. Алиций (Кастальский-Бороздин), архим. Исайя (Белов). Догматическое богословие: Курс лекций. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1994.
4. Яннарас X. Вера Церкви. М., 1992 (Пер. с новогреческого).
5. Иерей Борис Левшенко. Догматическое богословие. Курс лекций. ПСТБИ, 1996.
6. Карташев А. В. Вселенские Соборы. М., 1994.
7. Митр. Московский Филарет. Слова и речи. М., 1882, т. 4.
8. Митр. Филарет. Пространный христианский катихизис Православной Кафолической Восточной Церкви. Белосток, 1990.
9. Св. Ириней Лионский. Против ересей, кн. 5, гл. 20, §1. Сочинения. СПб., 1990.
10. Прот. Г. Флоровский. Богословские отрывки. Вестник РСХД. Париж, 1981, № 105-108.
Раздел II
Священное Предание
1. Священное Писание о Священном Предании
Священное Предание - это общая форма сохранения и распространения Церковью своего учения. Или другая формулировка - сохранения и распространения Божественного Откровения. Сама эта форма сохранения и распространения, так же как и термин "Предание", несомненно освящена авторитетом Священного Писания.
В книгах Нового Завета мы можем найти целый ряд мест, которые указывают на важность Предания в жизни Церкви. Давайте вспомним эти стихи.
Во-первых, это 2 Фес. 2, 15: "…стойте и держите предания, которым вы научены или словом или посланием нашим".
1 Кор. 11,2: "Хвалю вас, братия, что вы все мое помните и держите предание так, как я передал вам".
1 Тим. 6, 20: "О, Тимофей! храни преданное тебе"… Или славянский текст, более соответствующий греческому оригиналу: "О, Тимофее! Предание сохрани".
2. Понятие о Священном Предании
Предание (παράδοδις). Буквально это греческое слово означает преемственную передачу, например, передачу по наследству, а также и сам механизм передачи от одного человека к другому, от одного поколения людей к другому.
Св. Викентий Лиринский задает вопрос: "Что такое предание? - и сам же на него отвечает, - То, что тебе вверено, а не то, что тобой изобретено, - то, что ты принял, а не то, что выдумал"…
Такой механизм преемственного распространения Божественного Откровения также имеет свое основание в Священном Писании, где говорится о том, что именно таким образом должно сохраняться и распространяться в мире Божественное Откровение.
1 Кор. 11, 23: "Ибо я от Самого Господа принял то, что и вам Передал"…
Ин. 17, 8. Сам Господь говорит об этой форме сохранения истины: "ибо слова, которые Ты дал Мне, Я передал им, и они приняли, и уразумели"…
Мы видим некую цепочку: дал, передал, приняли.
Тертуллиан, апологет конца II - начала III века, говорит: "мы храним то правило веры, которое Церковь получила от апостолов, апостолы от Христа, Христос от Бога". Таким образом, в Новом Завете и в понимании ранних отцов Церкви Священное Предание - это непрерывная цепь передач богооткровенной истины от одного человека другому, или от одного поколения людей к другому, причем начальное звено этой цепи оказывается, как мы видим из слов Спасителя, в Боге.
Это очень важный момент, который надо отметить, именно этим Священное Предание и отличается от других традиций, например, культурных. Протестанты, например, могут с большим уважением относиться к Преданию Православия, они могут согласиться с тем, что все это хорошо и полезно, но при этом они заявляют, что это от человеков, а потому, хотя и полезно, но не является необходимым.
Однако, при таком понимании Священного Предания, которое дано в Новом Завете, разрыв с Преданием - это не просто разрыв с какой-то человеческой традицией. Поскольку начальное звено Предания находится в Боге, то разрыв с Преданием - это не просто выход из традиции Восточной Церкви, а, по существу, отпадение от Бога.
Почему не все Божественное Откровение, дано Церкви в виде Писания? Почему не все вошло в Писание, не все было записано?
Очевидно, что все не могло быть записано по причине того, что в Предание входит многое такое, что вообще, в принципе, не может быть записано. Когда мы говорим о механизме Предания встает вопрос: что передается в Предании? Во-первых, передается некоторое знание, передаются некоторые памятники, в которых это знание зафиксировано: книги, иконы, чинопоследования, канонические правила, различного рода предписания и т. д.
Однако, Предание есть нечто большее, чем просто передача информации. Поскольку Предание говорит нам о Боге и о богопознании, а подобное, как известно, познается подобным, то для того, чтобы понимать то, что передается в Предании, предварительно необходимо иметь некоторое представление и о Боге, и о богопознании. Иначе говоря, необходимо иметь некоторый опыт, личный опыт богообщения, поскольку духовная жизнь - это прежде всего образ жизни, а не образ мысли.
Протопресвитер Иоанн Мейендорф об этом пишет следующим образом: "…предание есть непрерывная последовательность не только идей, но и опыта. Оно предполагает не только интеллектуальную согласованность, но и живое общение на путях постижения истины".
По существу ту же самую мысль двумя тысячами лет ранее высказал апостол Павел (1 Кор. 4, 16): "…подражайте мне, как я Христу".
Однако Предание не ограничивается и этим, потому что Христос не только преподал Своим ученикам учение, не только явил им пример Своей жизни, не только сообщил некий опыт жизни в Боге, но Он же повелел им принять Духа Святого, "ялу благодати, которая единственно открывает путь к познанию Божественной истины. Только в свете благодати и постигается учение Христа, и сам опыт жизни во Христе, безусловно, опыт благодатный.
Апостол Павел (1 Кор. 12, 3) утверждает, что: "…никто не может назвать Иисуса Христа Господом, как только Духом Святым", т. е. исповедать Христа своим Господом может только тот, на чье сердце уже так или иначе воздействовал Дух Святой.
Поэтому святитель Филарет Московский отмечает, что "Священное Предание - это не только видимая и словесная передача правил и постановлений, но и невидимое и действенное сообщение благодати и освящения".
Таким образом, Священное Предание включает в себя как бы три уровня: низший, первый уровень - это, собственно, передача знания и исторических памятников, которые связаны с этим знанием, во-вторых, это передача опыта духовной жизни, и, в-третьих, это передача благодатного освящения.
2.1. Соотношение Священного Писания и Священного Предания
Если мы посмотрим дореволюционные учебники догматического богословия или катихизисы, то увидим, что в них Священное Писание и Священное Предание обычно противопоставляются.
Например, "Катихизис" свт. Филарета называет Священное Писание и Священное Предание двумя различными способами распространения и сохранения Божественного Откровения.
Митрополит Макарий (Булгаков) говорит, что "под именем Священного Предания разумеется Слово Божие, не заключенное в письмена самими богодухновенными писателями, а устно переданное Церкви и с тех пор непрерывно в ней сохраняющееся".
Примерно то же самое мы видим в учебнике догматического богословия протоиерея Михаила Помазанского, где прямо говорится, что Предание и Писание это два источника вероучения, или два источника догматов.
Во всех этих определениях Священное Писание и Священное Предание противопоставляются друг другу. Писание рассматривается как нечто внешнее по отношению к Преданию. Это связано, конечно, с латинским влиянием на православное богословие которое началось в период упадка образованности на Христианском Востоке. Это латинское схоластическое влияние в данном случае проявляется в характерной для латинской мысли тенденции кодифицировать Предание в исторических документах, памятниках, иначе говоря, рассматривать Предание почти исключительно как некую сумму информации о Боге, о духовной жизни, в то время, как для Восточных отцов Предание - это всегда не только знание, не столько информация, сколько именно живой опыт богопознания, опыт объемного видения богооткровенной истины, без которого подлинное знание оказывается невозможным. Преодоление такого понимания в православном богословии началось только с начала XX века. В чем суть латинского взгляда на соотношение Предания и Писания?
Католическое учение о Священном Предании и соотношении Предания и Писания возникает во время Реформации в Западной Европе, причем возникает по конкретному случаю. Когда Лютер поставил под сомнение католический догмат о папском примате, в Германию прибыли из Ватикана католические богословы, которые вступили с Лютером в спор. Они не могли обосновать примат папы и сослались на то, что им нужно съездить в Ватикан, поднять архивы, поработать в библиотеке, чтобы привести достаточные доказательства в свою пользу.
И тогда Лютер торжественно объявил, что, в отличие от католических богословов, ему никуда ехать не надо и он все свое учение вполне может обосновать и вывести из одного только Священного Писания.
Этот полемический прием, который один раз оказался успешным, впоследствии получил широкое применение, и превратился в своеобразный принцип, на котором и строилось протестантское учение.
В борьбе с протестантами, отрицающими авторитет Священного Предания как источника вероучения, католики были вынуждены построить свое учение. Суть его состоит в том, что Священное Писание и Священное Предание - это два различных параллельных источника вероучения.
Тут могут быть разные акценты. Эти два источника могут пониматься как равные по достоинству, могут пониматься как неравные по достоинству, скажем, Священное Писание может пониматься как некоторое смысловое ядро, а Предание - как некое, пусть и необходимое, но, все-таки, второстепенное дополнение к Писанию.
Как бы там ни было, во-первых, Писание и Предание рассматриваются как нечто взаимодополняющее, и, во-вторых, утверждается, что, и Писание, и Предание по отдельности заключают в себе не всю богооткровенную истину, а только некоторую ее часть.
Такое понимание соотношения Предания и Писания не согласуется со святоотеческим пониманием. Скажем, для сщм. Иринея Лионского (II век по Р. Х.) Священное Предание по своему содержанию не есть нечто отличное от Священного Писания, а, наоборот, Предание по содержанию тождественно Новому Завету.
И у других отцов Церкви мы можем найти утверждение, что Священное Писание само по себе содержит все потребное для благочестия, т. е. заключает в себе не часть богооткровенной истины, а всю истину в ее полноте.
В начале XX века началось постепенное преодоление схоластического взгляда на соотношение Священного Писания и Предания. Известный церковный историк Михаил Поснов в 1906 году пишет на страницах журнала "Христианское чтение" ( М. Поснов. Хр. Чт., 1906, Т. 2, с. 773): Одно из полученного от Христа Евангелия Церковь выразила Символом Веры… другое Церковь закрепила в таинствах… иное изложила в Священном Писании, как содержащем указание на исторические факты спасения… другое Церковь выразила в Богослужении, песнопениях и молитвах; иное, наконец, воплотила в христианском устройстве жизни, в церковно-каноническом, управлении, в обрядах, обычаях и т. п.".
Какие положительные моменты мы можем отметить в этом определении? Здесь нет противопоставления Священного Писания и Священного Предания, Священное Писание в целом рассматривается в контексте Предания. Отрицательный момент - это то, что все вышеперечисленные составляющие Священного Предания мыслятся именно как части, каждая из которых заключает в себе только часть Откровения.
Некий переворот во взглядах на соотношение Писания и Предания начинается с середины нашего столетия во многом благодаря работам архимандрита Софрония (Сахарова), ученика преподобного старца Силуана Афонского. Архимандрит Софроний при этом не излагал свое учение, а излагал взгляд на вопрос о соотношении Писания и Предания самого прп. Силуана.
Арх. Софроний пишет, что "…Предание объемлет собою всю жизнь Церкви настолько, что и самое Священное Писание является лишь одною из форм его".
Таким образом, Писание рассматривается не как часть Предания, а как качественно отличная форма церковной жизни. В другом месте архимандрит Софроний так передает слова своего преподобного учителя:
"Священное Писание не глубже и не важнее Священного Предания, как сказано выше, одна из его форм: форма эта является ценнейшей и по удобству сохранения ее и по удобству пользования ею; но изъятое из потока Священного Предания, Писание не может быть понято, как должно, никакими научными исследованиями".
Еще в XIX столетии святитель Филарет Московский называл Писание "упроченным видом Предания" и по этому поводу говорил следующее (Митрополит Филарет. Слова и речи, ч. 4, с. 96):
"С тех пор, как учение христианское заключено в Священные книги, Святая Церковь, для верного и неизменного сохранения сего учения, имеет обычай и правило, не только мысли сего учения на непреложном свидетельстве богодухновенного Писания утверждать, но и самые слова и выражения, для означения важнейших предметов и частей заимствовать из того же чистого источника Писания".
Итак, когда мы говорим о соотношении Священного Писания и Священного Предания, мы должны избегать двух соблазнов: во-первых, опасности противопоставления Священного Писания и Священного Предания и, во-вторых, опасности свести Священное Предание к сумме некоторых знаний, к набору определенных памятников, в которых содержится это знание.
2.2. Понимание Священного Предания в современном православном богословии
Первое, - понимание в смысле самого механизма передачи богооткровенной истины.
Второе - Священное Предание как источник вероучения. Такой взгляд на Священное Предание является вполне оправданным, однако при условии, что при этом Предание не противопоставляется Писанию, и Писание и Предание не рассматриваются изолированно. Потому что в противном случае, если мы будем противопоставлять Писание и Предание, мы попадем в богословский тупик. В самом деле, как нужно толковать Священное Писание? Естественно, что в соответствии с Преданием. А какое Предание нужно признать истинным, а какое ложным? В соответствии с Писанием. Получается порочный круг.
Западные конфессии решили этот вопрос по-разному. Протестанты просто отвергли авторитет Предания в пользу Писания. Католики выходят из положения благодаря апелляции к непогрешимому мнению Папы, который может в любом случае безошибочно указать, как толковать Писание и какое Предание следует принимать.
В каком положении оказались православные, которые и Папы не имеют и Предания не отвергают? Для Православия само это противопоставление Писания и Предания представляется совершенно надуманным и необоснованным.
Вот что говорит об этом II член Послания Восточных Патриархов о Православной вере:
"Мы веруем, что свидетельство кафолической Церкви не меньшую имеет силу, как и Божественное Писание. Поелику виновник того и другого есть один и тот же Святой Дух, то все равно от Писания ли научиться или от Вселенской Церкви… Живя и научаясь в Церкви, в которой преемственно продолжается устная апостольская проповедь, человек может изучать догматы христианской веры от Вселенской Церкви, и это потому, что сама Церковь не из Писания выводит свои догматы, а имеет оные в готовности, если же она, рассуждая о каком-нибудь догмате приводит определенные места в Библии, то это не для вывода своих догматов, а только для подтверждения оных, и кто основывает свою веру на одном Писании, тот не достиг полной веры и не знает ее свойств".