Как только кто умер, немедленно зовите священника или сообщите ему, чтобы он мог прочитать "Молитвы на исход души", которые положено читать над всеми православными христианами после их смерти. Постарайтесь, по мере возможности, чтобы отпевание было в церкви и чтобы над усопшим до отпевания читалась Псалтирь. Отпевание не должно быть тщательно обставленным, но совершенно необходимо, чтобы оно было полным, без сокращения; думайте тогда не о своем удобстве, но об умершем, с которым вы навеки расстаетесь. Если в церкви одновременно несколько покойников, не отказывайтесь, если вам предложат, чтобы отпевание было общим для всех. Лучше, чтобы отпевание было отслужено одновременно о двух или более усопших, когда молитва собравшихся близких будет более горячей, чем чтобы последовательно было отслужено несколько отпеваний и службы, из-за отсутствия времени и сил, были сокращены, потому что каждое слово молитвы об усопших подобно капле воды для жаждущего. Сразу же позаботьтесь о сорокоусте, т. е. ежедневном поминовении на Литургии в течение сорока дней. Обычно в церквах, где служба совершается ежедневно, усопшие, которых так отпевали, поминаются сорок дней и более. Но если отпевание было в храме, где нет ежедневных служб, сами родственники должны позаботиться и заказать сорокоуст там, где есть ежедневная служба. Хорошо также послать пожертвование в память усопшего монастырям, а также в Иерусалим, где в святых местах возносится непрестанная молитва. Но сорокадневное поминовение должно начаться сразу же по смерти, когда душе особенно нужна молитвенная помощь, и поэтому поминовение следует начать в ближайшем месте, где есть ежедневная служба.
Позаботимся же об ушедших в иной мир до нас, чтобы сделать для них все, что мы можем, помня, что блажени милостивии, яко тии помиловани будут (Мф. 5, 7).
10.9.Воскресение тела
Однажды весь этот тленный мир придет к концу и наступит вечное Царство Небесное, где души искупленных, воссоединенные со своими воскресшими телами, бессмертные и нетленные, будут навеки пребывать со Христом. Тогда частичная радость и слава, которую даже ныне знают души на небе, сменится полнотой радости нового творения, для которой был создан человек; но те, кто не принял спасения, принесенного на землю Христом, будут мучиться вечно – вместе с их воскресшими телами – в аду. В заключительной главе " Точного изложения православной веры " преп. Иоанн Дамаскин хорошо описывает это конечное состояние души после смерти: "Верим же и в воскресение мертвых. Ибо оно истинно будет, будет воскресение мертвых. Но, говоря о воскресении, мы представляем себе воскресение тел. Ибо воскресение есть вторичное воздвижение упавшего; души же, будучи бессмертными, каким образом воскреснут? Ибо, если смерть определяют как отделение души от тела, то воскресение есть, конечно, вторичное соединение души и тела, и вторичное воздвижение разрешившегося и умершего живого существа. Итак, само тело, истлевающее и разрешающееся, оно само воскреснет нетленным. Ибо Тот, Кто в начале произвел его из праха земли, может снова воскресить его, после того, как оно опять, по изречению Творца, разрешилось и возвратилось назад в землю, из которого было взято… Конечно, если только одна душа упражнялась в подвигах добродетели, то одна только она и будет увенчана. И если одна только она постоянно пребывала в удовольствиях, то по справедливости одна только она была бы и наказана. Но так как ни к добродетели, ни к пороку душа не стремилась отдельно от тела, то по справедливости то и другое вместе получат и воздаяние… Итак, мы воскреснем, так как души опять соединятся с телами, делающимися бессмертными и совлекающими с себя тление, и явимся к страшному судейскому Христову седалищу; и диавол, и демоны его, и человек его, т. е. антихрист, и нечестивые люди, и грешники будут преданы в огнь вечный, не вещественный, каков огонь, находящийся у нас, но такой, о каком может знать Бог. А сотворшая благая, как солнце, воссияют вместе с Ангелами в жизни вечной, вместе с Господом нашим Иисусом Христом, всегда смотря на Него и будучи видимы Им, и наслаждаясь непрерывным проистекающим от Него веселием, прославляя Его со Отцем и Святым Духом в бесконечные веки веков. Аминь" (стр. 267-272).
[6.1] Первая беседа, гл. 14 в Трудах Иоанна Кассиана Римлянина, Русский перевод Епископа Петра, Москва, 1892, с. 178-179.
[6.2] "Слова св. Макария Александрийского о исходе душ праведных и грешных", "Христ. чтение", август 1831.
[6.3] "Жития святых", 1 февраля.
[6.4] ее полное жизнеописание можно читать в книге: "Дивеевская летопись", свят. Серафим (Чичагов), Братство преп. Германа, 1978, стр. 530.
[6.5] "Душеполезное чтение", июнь 1902, стр. 281.
Приложение 1. Учение cв. Марка Эфесского о состоянии души после смерти
(Текст дается по русскому переводу в книге архимандрита Амвросия (Погодина). "Св. Марк Эфесский и Флорентийский Собор", Джорданвилль, 1963 г., стр. 58-73. Примечания добавлены автором книги.)
Многие, даже сами православные христиане часто не понимают по-настоящему православное учение о состоянии душ после смерти, а сравнительно недавнего происхождения латинское учение о "чистилище" привело к еще большей путанице в умах людей. Само православное учение ни в коей мере не является двусмысленным или неточным. Пожалуй, самое ясное изложение его можно найти в писаниях св. Марка Эфесского на Флорентийском Соборе 1436 г., составленных именно с целью дать ответ на латинское учение о "чистилище". Для нас эти описания особенно ценны потому, что, исходя непосредственно от последнего из византийских Отцов, писавших еще до наших времен с их богословской путаницей, они и указывают на источники православного учения, и учат нас, как подходить к этим источникам и понимать их. К таким источникам относятся Писание, святоотеческие слова, церковные службы, жития святых, а также некоторые откровения и видения загробной жизни, подобные тем, что описываются в IV книге "Собеседований" св. Григория Великого. Нынешние академические богословы проявляют недоверие к последним двум или трем из этих источников, и поэтому-то они, зачастую, чувствуют себя неудобно, когда говорят на эту тему, а иногда предпочитают проявлять "агностическую сдержанность" по отношению к ней [7.1]. С другой стороны, писания св. Марка показывают, насколько "легко" чувствуют себя с этими источниками настоящие православные богословы; те же, кому с ними "неудобно", возможно, тем самым неожиданно обнаруживают зараженность современным неверием.
Из четырех ответов св. Марка о чистилище, составленных на Флорентийском Соборе, первое слово содержит самое четкое изложение православного учения в плане полемики против латинских заблуждений; поэтому оно составляет основную часть данного приложения. Другие ответы содержат, в основном, материал, иллюстрирующий обсуждаемые вопросы, а также ответы на более специфические латинские доводы.
"Латинские главы", на которые отвечает св. Марк, были написаны Юлианом, кардиналом Чезарини, и излагают сформулированное ранее на "Униатском соборе" в Лионе (1270 г.) латинское учение о состоянии души после смерти. Это учение поражает православного читателя (как поразило оно св. Марка) своим "буквалистским" и "законническим" характером. Латиняне к тому времени уже стали рассматривать Небо и ад как в известном смысле "законченные" и "абсолютные", а находящихся в них – как уже обладающих в полной мере тем состоянием, которое они будут иметь и после Страшного Суда; поэтому нет нужды молиться о тех, кто на Небе (ибо они уже получили совершенный жребий) или в аду (ибо они никогда не могут быть избавлены или очищены от греха). Но поскольку большинство верных умирает в "среднем" состоянии – недостаточно совершенными для Неба, но и недостаточно порочными для ада, то логика латинской аргументации потребовала наличия третьего места для очищения, где даже те, чьи грехи уже были прощены, должны понести наказание или дать "удовлетворение" за свои грехи, прежде чем они достаточно очистятся для восхождения на Небо. Эти законнические доводы чисто человеческого "правосудия" (которое фактически отвергает неизреченную благость, и человеколюбие Божие), латиняне поддерживали буквалистским толкованием некоторых святоотеческих текстов и различных видений; почти все из этих толкований надуманы и спорны, потому что даже и древние латинские Отцы не упоминали о таком месте как "чистилище", а только об "очищении" грехов после смерти посредством (возможно, аллегорически) "огня", как писали некоторые из них.
С другой стороны, в православном учении, которое излагает св. Марк, верные умершие с неисповеданными незначительными грехами или не принесшие плодов покаяния в исповеданных грехах, очищаются от них или самим испытанием смерти с ее страхом, или же после смерти, когда они содержатся (но не навсегда) в аду, молитвами и Литургией Церкви и добрыми делами, творимыми верными ради них. Даже грешникам, обреченным на вечное мучение, можно так подать некоторое облегчение. Однако сейчас нет огня, мучающего грешников в аду (ибо вечный огонь начнет мучить их только после Страшного Суда), ни тем более в каком-то третьем месте вроде "чистилища"; все видения огня, увиденные людьми – это как бы образы или пророчества о том, что будет в будущем веке. Всякое прощение грехов после смерти подается только по Благодати Божией, которая простирается даже и на находящихся в аду (при содействии людских молитв), и никакая "плата" или "удовлетворение" за уже прощенные грехи не нужны.
Следует отметить, что писания св. Марка затрагивают, в основном, конкретный вопрос о состоянии душ после смерти и почти не касаются истории событий, происходящих с душой непосредственно после смерти. По этому вопросу имеется обширная православная литература, но во Флоренции он обсуждению не подвергался.
Приложение 1.1. Первая беседа. Опровержение латинских глав относительно очистительного огня
Поскольку нам долженствует, сохраняя наше Православие и преданные Отцами церковные догматы, с любовию ответить на оказанное вами, то мы каждый аргумент и свидетельство, письменно приведенные как общее правило, приводим впереди, дабы затем кратко и ясно следовали ответ и разрешение на каждое из них.
1. Итак, в начале вашего доклада вы так говорите: "Если истинно кающиеся отошли из этой жизни в любви (к Богу), прежде чем успели достойными плодами удовлетворить за свои согрешения или проступки, их души очищаются после смерти очистительными страданиями; но для облегчения (или "освобождения") их от этих страданий, им способствует та помощь, которая оказывается им со стороны верных живых, как то: молитвы, литургии, милостыня и прочия дела благочестия".
На это отвечаем следующее: то, что усопшим в мире, несомненно, помогают совершаемые за них литургии и молитвы и милостыни, и обычай этот был в силе от древности, свидетельствуют о сем многие и различные изречения Учителей, как латинских, так и греческих, сказанные и написанные в разные времена и в разных местах. А что касается того, что души освобождаются благодаря некоему, имеющему характер помощи, очищающему страданию и временному огню, обладающему таковой (очистительною) силою, – этого мы не находим ни в Писании, ни в молитвах и песнопениях, бываемых об усопших, ни в словах Учителей. Но мы приняли, что и душам, содержимым в аду и уже преданным вечным мукам, самым ли делом или опытом, или в не допускающем надежды ожидания таковых, возможно пособить и оказать некую помощь малую, хотя и не в том смысле, чтобы совершенно разрешить их от мучения или дать надежду на конечное освобождение. И это обнаруживается из слов Великого Макария Египетского подвижника, который, найдя в пустыне череп, был научен им о сем по действию Божественной силы [7.2]. И Василий Великий в молитвах, чтомых на Пятидесятницу, дословно пишет следующее: "Иже и в сей всесовершенний и спасительный праздник очищения убе молитвенная о иже во аде держимых сподобивый приимати, великия же подавая нам надежды ослабления содержимым от содержащих я (их) скверы, и утешения Тобою низпослатися" [7.3].
Если же души отошли из этой жизни в вере и любви, однако, унеся с собою известные вины – будь то – малые, и в которых они вообще не каялись, или будь то большие, в которых они хотя и каялись, но не предприняли явить плоды покаяния, такие души, мы веруем, должны очиститься от такового рода грехов, но не некиим очистительным огнем или определением в некоем месте наказания (ибо сего, как мы сказали, отнюдь не было предано нам); но одни должны будут очиститься в самом исходе от тела, благодаря только страху, как это дословно являет святый Григорий Двоеслов; [7.4] в то время как другие должны будут очиститься после исхода от тела, или еще пребывая в том же земном месте, прежде чем придут на поклонение Богу и удостоятся блаженных уделов; или, если грехи их были более тяжкими и связующими на более длительный срок, то и они содержатся в аду, но не для того, чтобы навсегда находиться в огне и мучении, а – как бы в тюрьме и заключении под стражу.
Всем таковым, мы утверждаем, помогают совершаемые за них молитвы и литургии, при содействии сему Божественной благостыни, которая одни согрешения, сделанные по человеческой немощи, сразу же презрит и отпустит, как говорит Дионисий Великий в "Размышлениях о тайне священноусопших" [7.5]; а другие грехи после известного времени праведными судами или также разрешает и прощает, и те – совершенно, или облегчает ответственность за них до конечного того Суда. И посему мы не видим никакой необходимости в ином наказании или очищении огнем: ибо одних очищает страх, а других – угрызение совести пожирает мучительнее всякого огня, а иных очищает самый только ужас перед Божественной славой и неизвестностью будущего, каково оно будет. А что это мучительно и наказательно гораздо больше, чем что-нибудь иное, и самый опыт показывает, и святый Иоанн Златоуст свидетельствует нам почти во всех или в большинстве своих моралистических омилий, утверждая это, а также и божественный подвижник Дорофей в своем слове "О совести"…
2. Итак, мы молим Бога и веруем – от подобного освободить усопших, а не от какого-то иного мучения или иного огня, помимо тех мук и огня, которые возвещены на века. И что, к тому же, души усопших по молитвам освобождаются от заключения в аду, как бы из некоей темницы, свидетельствует, между многими другими, Феофан Исповедник, именуемый Начертанный, ибо слова своего свидетельства за икону Христову, на челе его написанные, он кровию запечатлел. В одном из канонов за усопших он так молится за них: "Слез и воздыхания сущия во аде рабы Твоя свободи, Спасе" [7.6].
Слышишь ли? – "слез", сказал и "воздыханий", а не какого-то наказания или очистительного огня. Если же когда и встречаются в этих песнопениях и молитвах упоминания об огне, то не от временного и имеющего очистительную силу, но от того вечного огня и непрестающего наказания. Святые, – движимые человеколюбием и состраданием к соплеменникам, желающие и дерзающие почти на невозможное, – молятся избавить в вере усопших. Ибо так говорит святый Феодор Студит, и сам Исповедник и свидетель Истины, в самом начале своего канона об усопших: "Вей помолимся Христу, творяще память днесь от века мертвых, да вечнаго огня избавит я (их) в вере усопшия, и надежде жизни вечныя" [7.7]. И затем в ином тропаре, пятой песне канона, говорит следующее: "Огня приснопалящаго и тьмы несветимыя, скрежета зубнаго, и червия бесконечно мучащаго, и всякаго мучения избави, Спасе наш, вся верно умершия".
Где же тут "очистительный огонь"? И если бы он вообще был, где было бы удобнее сказать святому про него, как не здесь? Бывают ли святые услышаны Богом, когда молятся о сем, это не нам исследовать, но сами то они знали, и Дух, обитавший в них, которым движимые они и говорили, и писали, знал это; в равной степени знал это и Владыко Христос, который дал заповедь, чтобы мы молились за врагов и который молился за распинающих Его и подвигнул к тому же первомученика Стефана, побиваемого камнями. И хотя, быть может, кто-нибудь скажет, что когда мы молимся за такого рода людей, мы не бываем услышаны Богом, однако, все то, что от нас зависит, мы исполняем; а вот некоторые из святых, молившихся не только за верных, но и за нечестивых, были услышаны и своими молитвами исхитили их от вечного мучения, как, например, первомученица Фекла – Феклонилу и Божественный Григорий Двоеслов, как повествуется – царя Трояна [7.8] (в главе 3 показывается, что Церковь молится также о тех, кто уже наслаждается блаженством в Боге, кто, конечно, не должен проходить через "чистилищный" огонь).
4. После сего, немного далее, вы желали доказать реченный догмат об очистительном огне, сначала ссылаясь на сказанное в Книге Маккавеев (12, 44-45), где говорится: "Свято и спасительно молиться за усопших, дабы они были разрешены от грехов", а потом, взяв из Евангелия от Матфея (12, 32) то место, в котором Спаситель возвещает, что "хулящему на Духа Святаго не простится ни в сем веке, ни в будущем", вы говорите, что из сего можно видеть, что есть отпущение грехов в будущей жизни.
Но что отсюда никоим образом не вытекает понятие очистительного огня, это яснее солнца: ибо что общего между отпущением и очищением огнем и наказанием? Ибо если отпущение грехов совершается ради молитв или самым только божественным человеколюбием, то нет нужды в наказании и очищении. Если же наказание, как и очищение, установлены (Богом), – ибо благодаря первому совершается второе, и они были напрасны, если бы благодаря им не проистекало, как результат, очищение, – то напрасно, кажется, совершаются молитвы (за усопших) и мы воспеваем божественное человеколюбие. Итак, этими ссылками не столь доказывается существование очистительного огня, сколь опровергается: ибо отпущение грехов согрешившим в них представляется как действие некоей царственной власти и человеколюбия, а не как освобождение от наказания или очищения.
5. В– третьих, то изречение, взятое из Первого Послания блаженного Павла к Коринфянам, в котором он, рассуждая о созидании на основании, которое есть Христос: -"золото, серебро, драгоценные камни, дерево, сено, солома", – присовокупляет: – "Строит ли кто на этом основании из золота, серебра, драгоценных камней, дерева, сена, соломы, – каждого дело обнаружится; ибо день покажет, потому что в огне открывается, и огонь испытает дело каждого, каково оно есть. У кого дело, которое он строил, устоит, тот получит награду. А у кого дело сгорит, тот потерпит урон; впрочем сам спасется, но так, как бы из огня" (1Кор. 3, 11-15) -кажется, что больше всего иного вводит понятие очистительного огня, на самом деле больше всего иного опровергает его.