Человек и в этом заключается тайна религии и отделяет от себя свою сущность и ставит себя на место объекта этой превратившейся в субъект сущности. И он относится к себе как к объекту, но как к объекту другого объекта, другого существа. Человек есть объект Бога. Богу не безразлично, хорош ли человек или дурен. Нет, он живо, искренне заботится о том, чтобы человек был добрым и блаженным существом, потому что без добра нет блаженства. Религиозный человек опровергает ничтожество человеческой деятельности тем, что делает свои мысли и поступки объектом Бога, человека целью Бога (объект в смысле духа есть цель в смысле практическом) и божественную деятельность средством человеческого спасения. Деятельность Бога направлена к тому, чтобы человек был добр и блаженствовал. Таким образом кажущееся тяжкое унижение человека является в сущности его величайшим возвышением. Человек в Боге и чрез него ищет только самого себя. Разумеется, человек прежде всего стремится к Богу, но сам Бог стремится исключительно к нравственному и вечному спасению человека, и таким образом целью человека является он сам. Деятельность Бога не отличается от деятельности человеческой.
Я не могу быть объектом божественной деятельности, если она существенно отличается от человеческой и не стремится к человеческой цели, заключающейся в том, чтобы исправить и осчастливить человека. Разве цель не определяет поступков? Если человек стремится к нравственному усовершенствованию, следовательно, он питает божественные намерения и планы, если же Бог стремится к человеческому спасению, значит, он задается человеческой целью и добивается этой цели посредством соответствующей человеческой деятельности. Таким образом объектом человека в лице Бога является только его собственная деятельность. Но так как он рассматривает эту деятельность объективно и относится к добру, как к объекту, то все его импульсы и побуждения исходят не от него самого, а от этого объекта. Он рассматривает свою сущность в качестве добра, как нечто внешнее; поэтому само собой понятно, что это будет тавтологией, что импульс к добру исходит у него лишь оттуда, куда перенес он добро.
Бог есть отдельная, субъективная сущность человека, поэтому все добрые поступки человека исходят не от него, а от Бога. Чем субъективнее, чем человечнее Бог, тем более отказывается человек от своей субъективности, от своей человечности, потому что Бог - это отделенное от человека его имя, которое он затем снова присваивает себе. Религия напоминает деятельность артерий и вен; настоящую смену систолы и диастолы. В религиозной систоле человек выделяет из себя свою собственную сущность, в религиозной, диастоле он снова принимает эту выделенную сущность в свое сердце. Бог есть существо, действующее и деятельное по собственному побуждению, это акт религиозной отталкивающей силы; Бог - существо действующее во мне, со мной, посредством меня, для меня, он принцип моего спасения, моих нравственных помыслов и действий и следовательно мой собственный нравственный принцип и сущность - это акт религиозный силы притяжения.
Следовательно вышеупомянутое развитие религии заключается собственно в том, что человек все более удаляется от Бога и. приближается к себе. Сначала человек отделяет от себя все без различия. Это обнаруживается особенно ясно в вере в откровение. То, что культурный народ приписывает природе или разуму, первобытный народ приписывает исключительно Богу. Израильтяне облекали в форму определенной божественной заповеди самые естественные стремления человека, даже, например, стремление к чистоте. Из этого примера видно, что достоинство Бога умаляется по мере того, как человек отрекается от себя. Смирение, самоотречение человека достигает крайних пределов, если он не считает себя способным исполнять по собственному побуждению требования простого приличия. Христианская религия, напротив, различала побуждения и аффекты людей по их свойствам и содержанию. Она приписывала божественному откровению и влиянию только добрые аффекты, нравственные мысли и чувства, которые она считала аффектами, мыслями и чувствами Бога. Ибо Бог определяется тем, в чем он открывается; от избытка сердца уста глаголют: действий соответствует причине, откровение - существу, которое открывает себя. Если Бог обнаруживается только в нравственных побуждениях, следовательно его существенным качеством является нравственное достоинство. Христианская религия отличает внутреннюю чистоту от внешней, физической; иудейская религия отожествляла их. Христианская религия, в противоположность иудейской, есть религия критики и свободы. Израильтянин делал только то, что предписывал Бог, он был безволен даже в чисто внешних вопросах, авторитет религии простирался даже на его пищу. Христианская религия, напротив, в вопросах внешних предоставляла человека самому себе, т. е. она вменяла человеку то, что израильтянин отделял от человека и вменял Богу. Израиль превосходно характеризует позитивизм. В сравнении с израильтянином христианин есть свободомыслящий, esprit fort. Такова изменчивость вещей. То, что вчера было религией, сегодня перестает быть ею; то, что сегодня кажется атеизмом, завтра станет религией.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Истинная, т. е. антропологическая сущность религии
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Бог как сущность религии
В религии человек раздвояется: он противопоставляет себе Бога, как нечто противоположное ему. Бог есть не то, что человек, а человек не то, что Бог. Бог - бесконечное, человек - конечное существо: Бог совершенен, человек несовершенен: Бог вечен, человек смертен: Бог всемогущ, человек бессилен; Бог свят - человек греховен. Бог и человек суть две противоположности. Бог понятие положительное, включающее в себе все реальное, человек - понятие отрицательное, обнимающее собою все ничтожное.
Но человек воплощает в религии свою собственную сокровенную сущность. Следовательно нужно доказать, что то противоречие, тот разлад между Богом и человеком, на котором основана религия, есть разлад человека с его собственной сущностью.
Внутренняя необходимость этого доказательства очевидна уже по одному тому, что если бы божественная сущность, как объект религии, действительно отличалась от сущности человеческой, то между ними не было бы разлада. Если Бог действительно иное существо, то что мне за дело до его совершенств? Разлад возможен только между двумя такими сущностями, которые раздвоились, но по существу могут и должны быть и следовательно являются единой сущностью. В силу этого та сущность, с которой раздвоился человек, должна быть однородной с ним, но в то же время отличной от той сущности или силы, которая внушает человеку чувство примирения и единства с Богом или, что то же, с самим собой.
Эта сущность не что иное, как разум, ум или рассудок. Бог, как противоположность человеку, как не человеческая, т. е. не индивидуально человеческая сущность, является объективированной сущностью разума. Чистая, беспорочная, совершенная божественная сущность есть самосознание разума, сознание разумом своего собственного совершенства. Разум не знает страданий сердца; ему чужды желания, страсти, потребности и следовательно недостатки и слабости. Люди чистого разума, люди, воплощающие в себе и олицетворяющие собою несколько односторонним, но тем более характерным образом сущность разума, выше душевных мук, страстей и волнений, свойственных людям чувства, они не привязываются к конечному, т. е. определенному предмету, они не размениваются, они свободны. "Не иметь потребностей и благодаря этому уподобляться бессмертным богам"; "не подчиняться обстоятельствам, а подчинять их себе"; "все суета" - эти и подобные изречения были девизом людей отвлеченного разума. Разум есть нейтральная, безразличная, неподкупная, неомраченная в нас сущность, чистый, свободный от аффектов свет познания. Разум есть категорическое, беспощадное сознание вещи, как таковой, потому что он объективен по V природе, - сознание всего, что свободно от противоречий, потому что он сам свободное от противоречий единство, источник логического тождества, - сознание закона, необходимости, правила, меры, потому он сам есть действие закона, вытекающая из природы вещей самодеятельность, правило правил, абсолютное мерило, мерило мерил. Только благодаря разуму человек думает и поступает вопреки своим самым заветным человеческим, т. е. личным чувствам и повинуется велениям божественного разума, закону, необходимости, праву. Отец, приговаривающий в качестве судьи своего сына к смерти за совершенное им преступление, делает это, как человек разума, а не чувства. Благодаря разуму мы замечаем недостатки и слабости людей любимых и близких - даже наши собственные. Он часто заставляет нас противиться влечению сердца. Мы не хотим признать прав разума, не хотим из чувства сожаления и снисхождения произнести справедливый, но неумолимо жестокий приговор разума. Разум - достояние рода. Сердце является носителем частных, индивидуальных побуждений, разум побуждений всеобщих. Разум - сверхчеловеческая, т. е. сверхличная, безличная сила или сущность в человеке. Только посредством разума и в разуме человек обретает силу абстрагировать от самого себя, т. е. от своей субъективной, личной сущности, возвышаться до всеобщих понятий и отношений, отличать объект от производимого им впечатления, рассматривать его по существу, помимо его отношения к человеку.) Философия, математика, астрономия, физика, одним словом, всякая наука является продуктом и следовательно фактическим доказательством этой поистине бесконечной и божественной деятельности. Поэтому религиозные антропоморфизмы противоречат разуму и он отрицает их. Но этот свободный от антропоморфизмов, беспощадный, бесстрастный Бог есть не что иное, как собственная объективная сущность разума.
Бог, как таковой, т. е. как не конечная, не человеческая, не материальная, не чувственная сущность, есть только объект мышления. Это отвлеченное, отрицательное, неопределенное, аморфное, непостижимое существо; оно познается, т. е. становится объектом только при помощи абстракции и отрицания. Почему? Потому что оно есть не что иное, как объективная сущность мыслительной способности, т. е. вообще той силы или способности, благодаря которой человек сознает разум, ум, рассудок. Духовной сущностью является исключительно мышление, познавание, разум, а всякая другая духовная сущность есть призрак, порождение фантазии. Человек не может допустить другой духовной сущности, другого разума, кроме того, который светится и проявляется в нем. Он может только вынести разум за пределы своей индивидуальности. Бесконечный дух, в противоположность конечному, есть не что иное, как разум, вынесенный за пределы индивидуальности и телесности (потому что индивидуальность и телесность не отделимы одна от другой), разум, утверждаемый или мыслимый сам в себе. Схоластики, отцы церкви и еще раньше их языческие философы говорили, что Бог существо бестелесное, дух, чистый разум. Образ Бога, как такового, нельзя себе представить, но ведь ты не можешь представить себе и образ разума. Какой у него вид? Разве можно постичь и представить себе его деятельность? Бог непостижим, но постигаешь ли ты сущность разума? Исследовал ли ты таинственные функции мышления, сокровенную сущность самосознания? Разве самосознание не есть величайшая из тайн? Даже древние мистики, схоластики и отцы церкви сравнивали непостижимость Существа Божия с непостижимостью человеческого разума. Это свидетельствует, что сущность божественная тожественна с сущностью человеческой. Бог, как таковой, т. е. как существо, служащее лишь объектом разума, есть не что иное, как объективированный разум. Только Бог объясняет тебе, что такое разум. Все должно выражаться, обнаруживаться, осуществляться, утверждаться. Бог есть разум, выражающий и утверждающий себя в качестве высшей сущности. Для воображения разум является откровением Бога, а для разума Бог является откровением разума. Сущность разума, его могущество воплощается в Боге. Бог есть потребность мышления, необходимая мысль, высшая степень мыслительной способности. "Разум не удовлетворяется чувственными предметами и существами; он успокаивается только тогда, когда возвращается к высшей, главной, необходимой сущности, служащей только объектом для разума. Почему? Потому что только в этой сущности разум сознает самого себя, потому что только в мысли о высшей сущности заключается высшая сущность разума, высшая степень мыслительной способности. Мы не удовлетворяемся и следовательно чувствуем себя несчастными до тех пор, пока наши силы не развиваются до крайних пределов, до того, quo nihil majus cogitari potest, пока прирожденная способность к тому или другому искусству, к той или другой науке не достигает высшей степени совершенства. Только высшая степень искусства есть искусство, только высшая степень мышления - мышление, разум. Ты мыслишь в строгом смысле только тогда, когда мыслишь о Боге, потому что только Бог олицетворяет, исчерпывает собою мыслительную способность. Ты сознаешь действительный разум только в том случае, если ты познаешь Бога, несмотря на то, что ты. при помощи воображения, представляешь себе эту сущность, как нечто отличное от разума, потому что ты, как чувственное существо, привык отличать объект от созерцания, истинный объект от представления, и теперь посредством воображения переносишь эту привычку на сущность разума и таким образом подчиняешь чувственное бытие, от которого ты абстрагировал, бытию разума, бытию умозрительному.
Бог, как сущность метафизическая, является себе довлеющим разумом, или вернее, наоборот, себе довлеющий, сознающий себя абсолютной сущностью разум является Богом в качестве метафизической сущности. Поэтому все метафизические определения Бога суть действительные определения, поскольку они применяются к мысли, к разуму.
Разум есть "исходная, первичная" сущность. Разум выводит все вещи из Бога, как первоисточника. Мир, исключающий разумную причину, кажется разуму игрушкой бессмысленного и бесцельного случая. Он видит причину и цель мира только в себе самом, в своей сущности; существование мира кажется ему ясным и понятным только тогда, когда вытекает из ясных и определенных понятий, т. е. из самого разума. Ясной, определенной, обоснованной, истинной сущностью разум считает только такую сущность, которая действует согласно разуму и руководится намерением и целью. Поэтому все бесцельное находит оправдание своего существования в цели какой-нибудь другой разумной сущности. Таким образом разум сознает себя первобытной, первой, предвечной сущностью. т. е. будучи первой по достоинству и последней по времени сущностью, он считает себя первой по времени сущностью.
Разум - критерий всего существующего, всей действительности. Все бессмысленное, противоречащее себе, ничтожно; все, что противоречит разуму, противоречит Богу. Так, например, разуму противоречит соединение понятия высшей сущности с определенными границами места и времени, и поэтому он отрицает эти границы, как противоречащие божественной сущности. Разум может верить только в такого Бога, который согласуется с его сущностью, в Бога, который не ниже его по достоинству, а напротив воплощает в себе его собственную сущность. Разум верит только в себя, в реальность, в истину своей собственной сущности. Не разум зависит от Бога, а Бог от разума. Даже в те времена, когда господствовала вера в чудеса, разум считался, по крайней мере, формально, критерием Божества. Бог всесилен, он может делать все благодаря своему безграничному всемогуществу, но в то же время он ничто, он совершенно бессилен в отношении всего, что противоречит разуму. Всемогущий Бог не может поступать вопреки разуму. Следовательно сила всемогущества уступает высшей силе разума, и над сущностью Бога стоит сущность разума, как критерий всего, что утверждается и отвергается Богом, всего положительного и отрицательного. Можешь ли ты считать Богом существо неразумное и злое? Никогда. А почему? Потому что обоготворение злого и неразумного существа противоречит твоему разуму. Что ты утверждаешь, что ты воплощаешь в Боге? Твой собственный разум. Бог твое высшее понятие и разум, твоя высшая мыслительная способность. Бог есть "совокупность всех реальностей", т. е. совокупность всех истин разума. Я воплощаю в Боге те свойства разума, которые мне кажутся существенными; Бог есть то, что разум мыслит, как наивысшее. В том, что я считаю существенным, обнаруживается сущность моего разума, проявляется сила моей мыслительной способности.