Они видели, как фрукты падают на землю и появляются ростки. Так, при помощи наблюдения они научились возделывать землю.
Все взаимодействует и пересекается.
Охота продолжается, но теперь она стала игрой. Человек не зависит от нее. Есть профессиональные убийцы, которые начали выращивать животных. Как вы выращиваете фрукты или пшеницу, они выращивают животных и приносят вам мясо. Вся земля все еще остается плотоядной.
Только небольшое сообщество в Индии и несколько человек за ее пределами полностью отказались от этого уродливого, бесчувственного образа жизни.
И если все человечество решит отказаться от него, он незамедлительно найдет новые пути.
Доступен весь океан. В океане есть своя растительность, которая очень питательна. Как мы возделываем землю, мы могли бы возделывать океан.
Все связано, как шаги к высшей ступени.
В самом начале не было семьи, только племена, поэтому нельзя было сказать, кто отец мальчика. Была известна только мать. Есть страны, где не спрашивают имя отца, когда вы заполняете какой-либо бланк, но зато спрашивают имя матери.
Например, мусульмане не верят, что Мария забеременела от святого духа. Для всех, кто не христианин, это кажется глупым.
Но ясно одно: Иосиф не отец Иисуса Христа, и, чтобы все это скрыть, в истории появился святой дух.
Мусульмане не верят в непорочное зачатие. Поэтому, когда они говорят об Иисусе, они говорят "Иисус, Ибн Мариам" - Иисус, сын Мариам, а не сын Иосифа.
Так было по всему миру. Люди знали только своих матерей.
В Упанишадах есть невероятно красивая история, которая показывает, как отвечает настоящий святой.
Я прожил почти двадцать лет в Джабалпуре в Индии. Это, должно быть, очень старый город, потому что его название происходит от имени великого мудреца Джабали, и в этой истории речь идет о Джабали.
Один юноша хотел учиться у Джабали, но учиться могли только брахманы. Проблема юноши была в том, что его мать была настолько бедна, что так никогда и не вышла замуж и прислуживала во многих домах. Она была так красива, что многие мужчины воспользовались ее нищетой.
Когда Сатьякам стал юношей, он сказал: "Я хочу пойти учиться к какому-нибудь великому мудрецу".
Мать ответила: "Это будет трудно, потому что принимаются только брахманы, а я не уверена, что твой отец был брахманом. Я не знаю, кто твой отец. Ты можешь идти, а когда мастер спросит тебя о твоем имени, скажи свое имя, скажи мое имя и скажи, что ты мой сын. Он, конечно, будет удивлен, потому что имя матери обычно не упоминают. Он спросит: "Кто твой отец?" Скажи ему в точности то, что я тебе сказала".
Когда Сатьякам пошел просить Джабали, он сказал: "Моя мать была очень красивой, но очень бедной. Она не смогла выйти замуж, и многие люди воспользовались ее нищетой, поэтому она не знает, кто мой отец. Она послала меня, чтобы я сказал тебе настоящую правду. Тебе решать, принять меня или отвергнуть".
Все собравшиеся ученики умолкли.
Джабали сказал: "Человек, который может сказать такую правду, должен быть брахманом. Ты допущен. Только у брахмана может быть столько храбрости, чтобы сказать: "Я не знаю, кто мой отец. Я знаю только имя своей матери"".
Сатьякам стал великим мудрецом по полному праву. Так как Джабали принял его, и речи не могло быть о том, чтобы относиться к нему скептически.
Причина, которую он указал, невероятно прекрасна. Он сказал, что, возможно, брахман может быть нечестным, но невозможно, чтобы правдивый человек не был брахманом.
Общество прошло через племенной матриархат к общине, где все родственники жили вместе: со всеми детьми, женами, дядьями, отцами. Это было экономно, потому что работать могли лишь несколько человек, а содержать нужно было всю семью.
Население продолжало расти, и община вынуждена была распасться.
То есть сначала племя разделилось на общины. Племя было значительным явлением. Потом община была поделена на единичные семьи с одним отцом, матерью и их детьми.
Сейчас сложилась ситуация, когда даже такая семья не может быть обеспечена - это слишком дорого, неэкономно, непсихологично.
Отсюда и коммуна, где будет многое: свобода от брака, который стал психологическим грузом; свобода от родительских обязательств; свобода от досаждающих детей; свобода детей от родительского деспотичного и собственнического отношения, потому что они будут принадлежать коммуне. Так как коммуна не будет поделена на фиксированные единицы, а будет подвижным явлением, она будет более живая, более радостная. Если люди заходят в тупик, они могут разойтись. Никому не нужно просить ни брака, ни развода; единственное, о чем они должны будут просить, это о детях, потому что ответственность лежит на коммуне.
Пока коммуна не разрешит, они не могут рожать детей.
Это поможет всему миру в большой степени сократить численность населения - и не просто сократить численность населения, но и рожать только тех детей, которые нужны. Ненужные, заурядные, глупые - это бремя. Все общественное сознание может стать выше.
Рано или поздно детей можно будет выращивать вне материнской утробы, потому что это огромная потеря: девять месяцев женщина совершенно не способна что-либо делать. Вот почему на протяжении всей истории, хотя половина человечества на земле была женской, они не могли ничего производить, они не могли ничего создавать, они не могли проявлять свои способности. Они вынуждены были стать рабами мужчин, потому что они вынуждены были зависеть от них.
В научной лаборатории детей можно выращивать гораздо более совершенными. Они будут более здоровыми и с меньшим количеством изъянов. Мы сможем дать им то, что захотим: цвет кожи, волос, продолжительность жизни, здоровье, ум. Сейчас все в руках человека.
Дети должны быть на ответственности коммуны, и коммуна будет заботиться о них с помощью научно разработанных методов.
Это кажется странным только потому, что это ново.
Все новое кажется странным.
Когда первый поезд отправился с лондонской платформы на расстояние всего лишь восемь миль, никто не был готов сесть в него даже бесплатно. Там даже закуску подавали бесплатно. Но все церкви месяцами читали морали, что Бог никогда не создавал поезда и это порождение дьявола. Они говорили людям: "Ты можешь в него сесть. Он может поехать, но где гарантия, что он остановится?" Естественно, он никогда раньше не останавливался, потому что он никогда не ездил. "Стоит тебе сесть в него, как ты уедешь навсегда. Он не остановится. Это козни дьявола".
Только очень смелые люди - атеисты, агностики, ученые - пришли, чтобы поехать на нем, но и они нервничали, потому что шли на риск. Семьи убеждали их не делать этого: что с ними будет, если поезд не остановится.
Но поезд тронулся. Он остановился. Он вернулся. Теперь поезда никого не волнуют. Никого не волнует, Богом он создан или нет.
На протяжении веков человек был очень горд: "Это мой ребенок", - неважно, дурак он или нет, он гордился, что родил ребенка.
В мире будущего мужчина будет гордиться, женщина будет гордиться, что они дали своему ребенку лучшую сперму и лучшую яйцеклетку. Яйцеклетка не будет принадлежать этой женщине, сперма не будет принадлежать этому мужчине, гордость будет нового порядка: "Мы дали лучшую сперму и лучшую яйцеклетку нашему ребенку".
Сейчас это кажется абсурдным: "Каким образом это ваш ребенок?" Но если посмотреть на это с научной, рациональной точки зрения, дело не в том, что ваша сперма особенная или ваша яйцеклетка особенная. Когда вы даете ребенку рождение, вы должны найти лучшую яйцеклетку и лучшую сперму. Это должно быть простой арифметикой: если вы можете иметь гениального ребенка, зачем создавать одного из толпы?
Человечество должно прогрессировать.
Это все звенья. Как из племени вышла семья, из семьи - коммуна, в итоге из коммуны выйдет вселенский цыган.
Зачем ограничивать себя одним местом, когда вся Вселенная ваша? Иногда вы можете быть в горах, иногда вы можете быть в океане, иногда вы можете быть на земле - зачем себя ограничивать? Зачем оставаться закрытым? Почему бы не сделать себя доступным всему, что возможно?
Завтра или послезавтра будут доступны планеты. Однажды будут доступны звезды. Прежде чем это случится, человек должен стать вселенским цыганом. Только тогда люди станут доступны полету на Луну, на Марс.
Было время, когда никто не покидал своей деревни.
В Индии я видел людей, которые никогда не покидали своей деревни, которые не видели поезда, которые родились в этой деревне и умрут в этой деревне. Эта деревня - весь их мир. Он не может быть богатым. Он обречен быть бедным.
Люди начали двигаться, открывать новые континенты, новые страны. Триста лет назад Колумб открыл Америку.
Звезды не очень далеки; человек должен повернуть образ своего мышления к представлению, что жить - значит становиться богаче, изведывать все больше и больше.
Безусловно, есть планеты, где жизнь эволюционировала до уровня человечества или, возможно, даже дальше, соприкосновение с ними также принесет человечеству новый виток.
У нас есть братья и сестры по всей Вселенной, а мы не знаем о них. И они, должно быть, обучились иному мастерству, чтобы жить в ином климате, в иной среде. Многому можно научиться.
Человек с этими познаниями может повзрослеть.
Если Альберт Эйнштейн прав - а, вероятнее всего, он прав, - если мы сможем изобрести транспортные средства, двигающиеся со скоростью света, то человек не будет стареть. Он покинет эту планету в возрасте тридцати лет; он вернется, когда ему будет за пятьдесят, шестьдесят, и все его друзья будут либо мертвы, либо почти при смерти, но ему все еще будет тридцать. На этой скорости старение прекращается.
А когда такой человек, как Альберт Эйнштейн, выдвигает гипотезу, вы не можете просто так отвергнуть ее, потому что все его остальные гипотезы, которые сначала были отвергнуты, постепенно пришлось признать.
И когда, как я говорю, человек может стать вселенским цыганом, он может стать почти бессмертным. Ему не нужно стареть. И тогда его переживания, его знания… все будет расти, а он будет оставаться по-прежнему молодым.
Сегодня это может показаться невозможным, но на самом деле нет ничего невозможного. Можно найти способ, и он будет найден - потому что раз представление приняло определенную форму, то теперь это вопрос времени, когда оно станет реальностью.
Ошо, мы все упустили в прошлых жизнях; иначе у нас не было бы этого прекрасного переживания сидеть у твоих ног вместо того, чтобы быть навечно растворенными в целом.
Вчера вечером ты сказал, что мое непрерывное сильное стремление - это доказательство того, что я несу зерно из прошлой жизни, и я должен не упустить эту жизнь и позволить зернышку прорасти и умереть осознанно, чтобы в следующей жизни я смог работать даже без мастера. Ты уже исключил возможность исчезновения Маниши и Миларепы. Я тоже обречен снова ходить по кругу?
Все зависит от тебя. Если ты хочешь сделать еще один круг, это очень просто. Ты сделал уже много кругов - миллионы, потому что с тех пор, как мы здесь, мы делаем круги, ходим по кругу. Если же ты удовлетворен тем, что было сделано достаточно кругов, то теперь пришло время остановиться, это тоже нетрудно. Природа проста, она дает вам полную свободу - вы просто должны быть решительным.
Чтобы остановить круг, вы должны многое отбросить: ваши желания, ваши амбиции, стремления, жадность, эго - список белья в стирку большой. Но если вы можете обойтись без стирки, вы можете в любой момент остановить колесо жизни и смерти.
Было необходимо, чтобы ты прошел все эти круги, чтобы привести себя к осознанию, что теперь достаточно и ты должен остановиться, потому что есть другой мир, который начинается с остановки, - другая Вселенная, без желаний, без страсти, полная любви, полная радости, совершенная во всех отношениях. Не может быть ничего большего, чем это.
Поэтому, останавливаясь, ты ничего не теряешь, только останавливаешь "грустно-покружиться". Люди называют это каруселью ("карусель", "merry-go-round" - досл. "весело покружиться"). Я всегда недоумевал, почему они называют это каруселью. Кажется, никто… Поэтому я придумал свое слово - "грустно-покружиться".
Если ты видишь все эти страдания и муки, сама способность видеть остановит ее. И тогда начнется тотально новый мир, но могут быть даны только некоторые его признаки, и эти признаки - не описания его целостности. Это просто стрелки-указатели. Он бесконечен, он вечен, он не знает ни грусти, ни печали.
Все зависит от единственной вещи - твоего решения.
Все мои усилия направлены на то, чтобы любым образом остановить твою "грустно-покружиться", но ты настаиваешь, что хочешь еще один раз - как будто ты не проделывал этот путь миллионы раз - всего один раз.
Попробуй понять свою жизнь такой, какая она есть, и тогда не будет никаких проблем. Остановка произойдет сама собой.
Маниша тоже остановится, только она должна закончить свое редактирование. У нее проблема: пока я не перестану говорить, она не сможет закончить свое редактирование - а я не перестану! Но работа, которую я ей дал, поможет ей остановиться больше, чем что-либо еще. Она может не остановиться, потому что она должна закончить работу, которая поможет остановиться миллионам людей, но слова, с которыми ей приходится постоянно сталкиваться, без сомнения, проникнут в нее глубже, чем в кого-либо еще.
Поэтому не завидуй Манише.
Миларепа уже на грани остановки. Четана уже думает, что он призрак! Только одно неверно: еще никто не слышал, чтобы призраки играли на гитаре.
Все возможно в этой Вселенной. Так что мы можем в любой момент забрать у него гитару, и он сможет исчезнуть. Но, пока я говорю, он должен играть на гитаре.
Вы все в любом случае исчезнете, так или иначе.
Кстати, Миларепа, держи свою гитару как можно крепче. Что бы ни случилось, не бросай ее. Четана может попытаться забрать гитару. - "Ни в коем случае, - скажи ей. - Это единственное, что удерживает. Я держу колесо, иначе оно остановится". Но гитара может быть отброшена в любой момент, это не проблема, или ты можешь передать ее кому-нибудь еще, кто все еще хочет сделать несколько кругов.
Принимай жизнь игриво. Остановку жизни тоже принимай игриво. Нет ничего, к чему стоило бы относиться серьезно. И как только человек научился все принимать игриво, ничто не сможет ему помешать. Он исчезнет во Вселенной, в набожности.
Глава 45
Я - единственный вызов
Ошо, Ватикан недавно сделал официальное заявление, в котором папа предлагает принять культы, секты и "новые религии" как вызов церкви и обществу.
В заявлении говорится, что депрограммирование членов культа ошибочно. Ватикан сделал это заявление после консультаций со специалистами-католиками в семидесяти пяти странах. Что бы ты на это сказал?
Христианство умирает так быстро, что прилагаются все усилия, чтобы любым способом поддержать в нем жизнь. Никакие усилия не помогут по той простой причине, что все христианское мировоззрение, религия и философия настолько старомодны, что невозможно больше убеждать разумных людей в доверии к ним.
Только в Англии посещаемость церкви снизилась до пяти процентов. Девяносто пять процентов людей больше не ходят в церковь - и такая же ситуация по всему миру.
Предполагая, что, возможно, психология и новые направления в психологических школах смогут помочь. Христианство в течение двадцати лет пыталось, насколько это только возможно, освоить психологию, маскируя ее в цвета христианства. Последняя попытка - это депрограммирование.
Это был шаг отчаяния, потому что молодые люди вступают в новые движения, новые религии - и впервые в истории родители похищают своих собственных детей и силой приводят их в психиатрические лечебницы, чтобы их депрограммировали.
Человека очень легко депрограммировать. И они были очень довольны, потому что успешно возвращали овцу, которая отбилась от стада, обратно в загон.
Но возникла новая проблема: для людей, которые были депрограммированы, религия стала только делом программирования, она потеряла свою ценность как вера. Вы можете депрограммировать человека еще раз - и он станет индуистом; вы можете депрограммировать его еще раз - и он станет коммунистом. Программирование и депрограммирование стало психологической игрой. Оно разрушило важность так называемых религий: это стало не внутренним пониманием, а всего лишь вопросом обусловленности ума.
Люди, которые были депрограммированы, оставили новые движения, но так и не стали хорошими христианами. Теперь они разбираются: это просто программа. Если кто-либо еще похитит их и заплатит деньги некоему психиатру, он сможет запрограммировать их на любую религию, на любую философию, на любую догму.
Это просто интеллектуальная игра. Любой разговор о духовности и религии - просто вздор.
Но у таких людей, как польский папа, нет собственного понимания.
Это было просто, и можно было понять с самого начала: если вы при помощи определенного метода можете изменить представление человека, тот же самый метод может быть использован, чтобы изменить то представление, которое вы вложили в его ум.
В коммунистических странах они использовали депрограммирование почти полвека.
Во время Корейской войны американские солдаты, которые были пойманы коммунистами, все были депрограммированы. Они вернулись - война закончилась, - но они не смогли снова влиться в свое общество. Вы удивитесь, когда узнаете, что в течение десяти лет после окончания войны тысячи ветеранов - солдатов, которые вернулись из Кореи, - покончили жизнь самоубийством в Америке; по той простой причине, что они пребывали в неопределенности. Коммунисты их прочно запрограммировали на коммунизм, это не было делом нескольких дней - годами они были в руках у коммунистов. Они очистили их от всего христианства, всей демократии, всего капитализма: "Все это вздор, то, что нужно, - это коммунизм, диктатура пролетариата". Когда они вернулись, естественно, они не смогли влиться в американское общество; и никто не беспокоился о них - что было сделано с их умами. Им было очень трудно жить в Америке, потому что все, что они видели вокруг себя, было неправильно. Они привезли ум, который был обусловлен, но никто этого не осознавал.
Это была такая пытка, что единственным выходом было покончить с собой, и ни один из американских лидеров - политических или религиозных - даже не позаботился поговорить об этом: "В чем причина, что эти люди совершают самоубийства? Они должны быть счастливы, что вернулись домой".
Теперь папа консультируется со специалистами из семидесяти пяти стран… это не его представление, это не его понимание. Это те специалисты, которые сначала посоветовали депрограммирование. Теперь, видя результаты… Это не помогает, это создает смешение в уме человека: часть его все еще остается с тем новым движением, к которому он присоединился по своему выбору, а другая часть - это то, что навязали ему вы, и он не может простить вам; вы были с ним жестоки.
И многие депрограммированные люди вновь присоединяются к этим движениям, и вы не можете депрограммировать их повторно: теперь они знают все те уловки, которые вы использовали раньше.