Мы называем одно хорошим, а другое - плохим. Но в том, что касается творения (творческого процесса), все просто есть. Нет добра и зла. Ночь это не зло само по себе, а день - не благо само по себе. Тьма просто есть, и свет просто есть. Не бывает двух различных понятий, противоположных друг другу. Это просто ритмы одного понятия. Тьма и свет это волны одной реальности. Для Бога тьма не представляет собой зло. Но для нас это зло, поскольку наши испуганные умы всегда боятся тьмы.
Не существует ничего плохого. Мы говорим, что жизнь хороша, а смерть дурна, но почему? Смерть это высший пик жизни, ее вершина, частица жизни. Без процесса умирания не может быть и процесса жизни. Смерть и жизнь это не два понятия, а два полюса единого процесса.
Мы боимся умирать, поэтому утверждаем, что смерть дурна. "Если Бог создал мир, тогда в нем должна быть жизнь, но не должно быть смерти", - говорим мы. Но если бы все так и было, тогда существование было бы пронизано скукой.
Если бы нас окружала исключительно жизнь, а смерти не было бы, тогда мы молили бы Бога дать нас смерть, ведь есть время жить и время умирать. Есть время вставать и время падать. Нет вершины без пропасти, но мы хотим видеть только вершины, но ни в коем случае не пропасти. Это невозможно.
У одной реальности есть две части: зло и добро. Поэтому не навязывайте свои чувства, измышления творческому процессу. Если вы хотите познать творца, творческий процесс, тогда выйдите за свои границы, за пределы двойственности. Не рассуждайте в терминах двойственности. Когда вы глубоко погружаетесь во что-то, когда вы устремляетесь в саму глубину явления, зло превращается в добро, а добро - во зло. Это просто две волны одной реальности, два ее образа.
Например, если я заболею, для меня мой недуг будет злом. Но микробы, которые вызвали мой недуг, будут процветать, для них новая ситуация будет благом. Кому решать, что хорошо, а что плохо? Мне или микробам? Если я поправлюсь, тогда микробы неизбежно умрут, поэтому микробы считают злом мое здоровье, а я - жизнь микробов.
Но перед Богом и я. и микробы равны. По этой причине для него нет зла и добра. Бог живет в нас. Он умирает в нас. Он есть тьма и свет. Поэтому он превосходит двойственность. Он есть, и его нет.
Наши умы все время рассуждают категориями. Они не могут рассуждать, не разделяя. Всякий раз, когда мы думаем о чем-то, мы рассекаем явление, делим его на две части. Такова методология ума. Ум не может рассуждать в терминах единства, синтеза. Ум рассуждает в терминах анализа, поэтому все, что проходит сквозь призму ума, разделяется.
Свет один, но из-за призмы он делится на семь лучей, точно так же все разделяется в призме ума. Если вы хотите узнать и постичь то, что неделимо, вы должны выйти за пределы ума.
Не делайте ум своим инструментом. Он не способен вывести вас за пределы двойственности. Если вы примените ум, тогда появится творец и творение. Это разделение надуманно, из-за него вы создаете ложные трудности и ложные идеологии. Вы порождаете проблемы, а затем думаете над их разрешением. Из-за ложности трудностей неизбежно окажутся ложными и их решения.
Все науки о Боге основаны на двойственных концепциях, которые ложны по своей сути. Религия это не теология! Теология может быть христианской, индуистской, буддистской, но сама религия это постижение целого. Она не делится на христианство, индуизм или буддизм.
Теология укоренена в ложном предположении о наличие двойственности. Так возникает трудность. Сначала вы делите существование, порождая трудности. Потом вы без конца решаете их. Но решение не приходит. Еще ни одна теология не пришла к определенному выводу. Каждая теология погружается все глубже в фальшь.
Поэтому новое поколение отвергло все науки о Боге: христианство, индуизм, ислам. Новое поколение приблизилось к переломной точке, после прохождения которой молодые люди смогут отвергнуть всю фальшь, созданную теологией. Вы порождаете трудности и находите им решения, но вы не спросили о главном: подлинна ли трудность, или же она надумана вашим умом; пригрезилась вам она, или же действительно существует?
На самом деле, трудностей нет, поэтому не существует и потребность в ответе. Когда вы рассуждаете, возникают трудности. А когда вы не рассуждаете, а постигаете, трудностей не бывает.
Итак, религия это процесс выхода за пределы мышления. Вы должны достичь в своем уме точки, в которой отсутствует мышление. Вы есть, но у вас нет мыслей. Вы находитесь в состоянии ума, который скорее можно назвать состоянием не-ума, состоянием отсутствия ментальных процессов.
Ум, который не размышляет, погружен в медитацию. Таково определение медитации. Медитировать значит выйти за пределы мыслительного процесса. В тот миг, когда вы превзошли мыслительный процесс, вы реализуете себя и ощущаете, что философия не может существовать без мышления, а религия не может существовать с мышлением. Философ рассуждает, а религиозный человек знает.
Мышление указывает на то, что ум не знает. Слепой человек может размышлять о свете, причем размышлять бесконечно. Но он не сможет прийти ни к какому умозаключению, поскольку в действительности не может думать о свете. Вы можете думать только о том, что познали, но если вы что-то познали, вам уже не нужно думать об этом. Вот дилемма, большая трудность.
Это главная загадка. Человек, который знает, никогда не думает, поскольку в том нет нужды. Если вы что-то знаете, то уже навсегда. Вам не нужно размышлять на эту тему. Размышляет только тот, кто не знает, кто невежественен. Но зачем вам думать о том, что вы уже знаете?
Слепой человек постоянно размышляет о свете, но в действительности он не может рассуждать о нем. Он не способен вообразить свет, не может фантазировать на эту тему, потому что не познал свет. Такому человеку свет чужд. Слепой человек не может даже думать о тьме, поскольку даже для постижения тьмы необходимо зрение. Без глаз вы не сможете познать тьму. Итак, слепому человеку неведома ни тьма, ни свет.
Обычно мы полагаем, что слепой человек живет во тьме. Нет, для слепого человека тьмы нет. Тьма воспринимается зрением, как и свет. Вы не можете сказать слепому человеку, что свет противоположен тьме, поскольку и такая ваша фраза покажется ему абсурдной. Слепой человек сможет познать свет только в том случае, если увидит его. Мышление не может заменить зрение.
В этом отношении мне следует кое-что сказать. В Индии философию называют термином "даршан". Это слово переводится как видение. Индийцы называют философию не мышлением, а ведением. В Европе термин "философия" несет иной смысл. Философия означает любовь к знанию, рассуждению. В европейских языках нет слова, параллельного "даршан".
Новый термин выдумал Герман Гессе. И мне понравился этот термин. Он звучит как филосия, то есть любовь к видению. Слово "сия" переводится как видеть, а "фило" - как любить.
Слово "софия" переводится как мыслить. Поэтому слово "философия" следует переводить как любовь к мышлению. В Индии нет такого термина. Здесь нельзя перевести слово "философия" ни на один индийский язык. У нас есть термин "даршан". Он переводится как видение. Не мышление, а ведение.
Ведение возникает не благодаря уму, а в тот самый миг, когда ум исчезает, когда его нет, когда он отключен. Каждый тип видения (науки, философии или религии) берет начало в состоянии не-ума.
У нас уже есть пример Архимеда. Он долго размышлял, но никак не мог прийти к выводу. Потом он стал принимать ванну. Неожиданно он что-то увидел. Архимед выскочил из дома в голом виде и побежал по улице, крича: "Эврика! Эврика! Я нашел! Нашел! Я постиг истину!"
Если вы расспросите Эйнштейна, Пикассо или Гессе, они ответят вам, что увидели что-то. Они именно видели, пусть дело касается поэзии, живописи или научных открытий. Когда вы видите, в вас не бродят мысли, не происходят логические операции. Рассудочное мышление оставляет вас в неопределенности. Логический ум перестает работать, и в этот миг вас что-то охватывает. Что-то приходит к вам, или вы уноситесь куда-то - за пределы человеческих ограничений. Тогда вы знаете, обретаете знание.
Итак, не разделяйте жизнь. Сначала вы создаете категории, потом порождаете трудности, а затем решаете их. Разумеется, тогда в качестве логического следствия возникает наука о Боге, теологи, учителя, профессоры, гуру и прочие болваны. Итак, я не вижу никаких трудностей. Вы сами выдумываете все свои трудности.
Вы сказали, что Бог это творческий процесс. Тогда для чего создаются вещи? Какова цель творчества? Может быть, все просто существует?
Если Бог существует как личность, тогда вопрос "для чего" становится уместным. Если Бог это личность, тогда мы можем спросить его: "Почему ты создал мир?" Но Бог не личность, а процесс. Вы не можете спросить у процесса: "Для чего ты существуешь?"
Существование пребывает без всякой причины. Мышление в терминах причин никуда не приводит. Если вы выйдете за пределы одной причины, то столкнетесь с другой причиной. Если вы преодолеете и ее, тогда вам встретится третья причина. Вопрос "для чего" остается. Он с вами всегда, каждую секунду. Вы спрашиваете: "Для чего это?" и сразу же сталкиваетесь с другим вопросом "для чего".
Если Бог личность, тогда вопрос "для чего" становится уместным. Но Бог не личность. Вы ни о чем не можете спросить Бога, поскольку вы и есть Бог. Вы сами и составляете причину.
У существования нет никаких причин. В ином случае вам придется придумать высшие причины. Но это бессмысленно. Если вы скажете, что у существования есть высшая причина, это будет означать, что после определенной точки вы уже не будете снова спрашивать, в чем причина. Даже тот человек, который верит в Бога-творца, который говорит: "Бог сотворил мир", может выдумывать вопросы и ответы. Но если вы спросите религиозного человека: "Для чего существует Бог?", он ответит вам: "У существования Бога нет причины. Он и есть причина собственного существования, следовательно о причине спрашивать некорректно".
Само существование не имеет причины. В начале причины не было, поэтому и в конце цели нет. Цель может появиться лишь при наличии причины.
Начала нет, ведь если есть начало, должна быть и причина. Существование не имеет начала. И конца нет, поскольку у того, что не имеет начала, не может быть и конца. Бытие бесконечно. Итак, у существования нет ни начала, ни конца. Оно вечно и не имеет ни причины, ни цели.
Человеку бессмысленно говорить это, потому что мы размышляем в терминах причин (откуда?) и в терминах цели (для чего?). Из-за своей ограниченности человеческий ум не может постичь то, у чего нет начала и конца, что беспричинно и бесцельно.
Но откуда может взяться причина и цель? Довольно и просто быть, просто пребывать. Бытие и есть цель.
Вы можете рассуждать об этом иным образом, с другого угла зрения. Любя кого-то, вы не спрашиваете причину своей любви. Если любовь чем-то вызывается, она уже не любовь. А любовь расцветает без всякой причины. Если можно будет указать на ее причину, тогда утратится красота любви, ведь ей найдется научное обоснование.
Вы не можете спросить, для чего нужна любовь. У любви нет цели. Я люблю вас, но не могу спросить о причине своей любви. Если я люблю вас по какой-то причине, тогда это не любовь. У любви нет причины.
В любви мы приближаемся к Богу, поэтому Иисус сказал: "Бог есть любовь". Не то чтобы Бог был любящим. нет. Смысл не в этом, Бог и есть любовь! В любви мы приближаемся к творческому процессу, к Богу. Любовь это вершина, на которой мы постигаем религию.
Любовь религиозна, поэтому человек, не умеющий любить, не может быть религиозным. Только любящий человек может быть религиозным, ведь лишь тот ум, что исполнен любви, размышляет не в терминах цели и причины. Довольно и одной любви. Она не требует ничего сверх самой себя. Это самореализация, самоцель. Один единственный миг любви составляет саму вечность.
Задавая вопросы вроде "почему", "где", "как", мы интересуемся не религиозными материями. Если вы спрашиваете: "Как?", ваш вопрос становится научным. Вопрос "как" есть основа науки. Как происходит процесс? И если вы спрашиваете: "Как?", тогда у вас философский вопрос.
У религии нет вопросов. Она вообще не интересуется вопросами. Она ищет, а не задает вопросы. В религии идет поиск ради постижения того, что есть. Она интересуется не "почему" и не "как", а тем, что есть.
Разумеется, проще решить вопрос "как". Мы можем сколь угодно долго решать вопросы, и им не будет конца. Каждое решение будет снова порождать трудность. Вы снова столкнетесь с "как", поэтому наука развивается. Вы не можете представить себе день, когда ученые выйдут из своих лабораторий и скажут: "Наука познала все!"
Философы будут продолжать свои размышления о "почему", и ответов будет не меньше чем мыслителей. Если все люди на земле начнут думать о "почему", возникнут многие миллионы ответов. Каждый человек может сказать: "Из-за того и сего".
Но религия ни о чем не спрашивает. Религия это поиск, а не вопрошание. Она ищет то, что есть (и не после начала или конца. Она ищет ни причину, ни цель, а то, что есть), в этот самый миг, здесь и сейчас. "Что" - вот поиск.
Ученый может все время искать, никогда не меняя себя. Философ может все время выдумывать ответы, не изменяясь ни на йоту. Но религиозный человек не может даже начать спрашивать без перемен в себе. Как только он начал спрашивать о том, что есть, сразу же происходит перемена, преображение, поскольку он сам составляет часть того, что есть.
Вы не часть "как" и "почему". В начале от вас ничего не требовалось, и вас не просили планировать цель. Вы пребываете где-то посредине, в бытии. Вы интересуетесь только тем, что есть здесь и сейчас, в этот самый миг.
Итак, религия не интересуется настоящим, ей нет дела ни до прошлого, ни до будущего. Настоящее -вот единственное существование, единственное время. Прошлое это память, а будущее - воображение. Настоящее это единственная реальность, единственное существование.
Религия интересуется экзистенциальным, бесцельным, бессмысленным, беспричинным. Все просто есть, и вы можете стать единым со всем сущим и обрести миг блаженства, миг чистого существования, миг полного сознания. В Индии это называют сатчитанандой, то есть мигом абсолютного существования, мигом полной осознанности, мигом всепоглощающего блаженства.
Как только вы получите проблеск сатчитананды, у вас больше не будет вопросов и трудностей. Вы станете гармонировать с реальностью. Вы будете течь и жить вместе с ней. Вы будете дышать реальностью, будете едины с ней. Вы и будете сатчитанандой.
Вы сказали, что Бог это творческий процесс, а не личность. Тогда что представляет собой молитва? Кому мы молимся?
Вы не можете молиться, поскольку не к кому посылать молитву. Ваша молитва обращена к пустоте. Но вы можете находиться в молитвенном настроении, это совсем другое. Молитва не предполагает усилий, ею нужно быть. Человек может жить молитвенно, это совсем другое. Ему совсем не нужно напрягаться.
Пребывать в молитвенном настроении значит любить существование. Пребывать в молитвенном настроении значит быть признательным бытию. Пребывать в молитвенном настроении значит быть другом миру, а не врагом.
Я полагаю, что молитва ни к кому не обращена, так как молиться вам некому. Молитва это состояние ума. Она имеет отношение именно к вам, а совсем не к Богу. Вы можете любить без объекта любви, в котором нет насущной потребности. Вы можете жить в любви, ходить в любви, спать в любви. Все, что соприкасается с вами, получает вашу любовь. Если же с вами ничто не соприкасается, все равно от вас исходит аромат любви. Цветок может расти там, где никто не ходит, но он все равно источает благоухание. Его запах ни к кому не обращен, он просто исходит от цветка. Точно так же, молитва это излучение вашей любви. Ваша любовь обращена к целому, всему сущему.
Обычно мы придаем молитве инфантильный смысл. Мы до сих пор зависимы от отца. Мы представляем себе Бога отцом, властным отцом, сидящим на троне. И из страха мы просим, уговаривает его, что-то требуем от него. Наши молитвы это в действительности требования. Наши молитвы берут начало в страхах. Мы обращаем их к образу, который сами же и создали из страха.
Человек, который живет молитвенно, не молится и ничего не требует. Он не обращает молитвы к Богу. Он не нуждается в посреднике и потому напрямую общается с самим существованием.
Итак, по моему мнению, слово "Бог" неуместно. Оно несет смысл личности. Гораздо корректнее произносить термин "существование". Как только мы произнесли слово "Бог", нам на ум приходит образ великого отца. И мы начинаем молиться.
Но при наличии страха любовь не может существовать. Из-за страха не может быть и молитвы. Если я боюсь вас, то не могу любить вас. Все старые науки о Боге основывались на эксплуатации человеческого страха. Мы все еще называем религиозного человека богобоязненным. А такой термин абсолютно отвратителен, так как религиозный человек скорее богоподобный.
Любовь не может существовать там, где есть страх. Эти два явления не могут сосуществовать. Из-за страха возникает ненависть. Страх пресекает всякую возможность возникновения любви.
Любящий человек пребывает в молитвенном настроении. Но нет ни времени, ни уединенного уголка, ни объекта для молитвы. Вы есть, и существование есть. Жить с существованием в любовном романе (с деревьями, небом, звездами, людьми, материей, со всем сущим), испытывать к миру нежные чувства -вот что такое молитва.
Тогда вы пребываете в молитвенном настроении. И вы уже никогда не молитесь, но молитва каждый миг струится из вас. Она становится ароматом вашей жизни, вашей любви. Это цветение, а не некий объект. Что-то исходит из вас. Стрела стремится не к кому-то, а от кого-то. Молитва исходит от человека ко всему сущему.
Что такое смерть, и что будет после смерти?
Если вы станете думать о смерти, то извратите это явление. Если вы будете размышлять о смерти, то навяжете ей собственное представление.
Суть явления может проявиться только тогда, когда у вас нет никаких представлений, мыслей, теории, когда ваш ум полностью свободен, когда он стал пустотой, ничем, когда он превратился просто в материнское чрево. Только когда ваш ум ничего не навязывает, когда он гол и пуст, суть явления проявляется, поскольку его некому извращать. Никто ничего не воображает, ни о чем не грезит, ничего не проецирует.
Человек должен погрузиться в реальность, когда он совершенно свободен и пуст, без предубеждения и предрассудков о том, какой она должна быть. Вы должны погрузиться в небытие, слиться с пустотой. Только тогда ваш ум станет чувствительным и восприимчивым. Так проявляется то, что есть.
И даже после этого вы не сможете выразить истину. Вы не сможете выразить то, что познали. Язык здесь не адекватен, и слов недостаточно. Вас охватило нечто столь громадное и многомерное, столь невообразимое и неведомое, то вы лишились дара речи. И чем глубже самореализация, тем меньше возможности выразить истину.