Есть состояние активности, и есть состояние покоя. То, что мы называем самсарой, миром, - это состояние активности, а то, что мы называем мокшей, освобождением, - это состояние покоя. Жизнь похожа на беспокойную волну, которая бьется и борется с ветром, а потом опадает назад в океан и исчезает. Но волна все еще существует. Она нисколько не меняется в своей сути по сравнению с той, которая бушевала в океане, просто она находится в состоянии покоя. Однако, если бы волна захотела заявить себя волной, тогда она наполнилась бы эго и пожелала бы оторваться от океана.
Как вы можете пребывать со всем остальным в мире, когда приобретаете мысль о том, что вы есть? Если вы выбираете пребывание со всем сущим, тогда "я" теряется. Поэтому "я" настаивает на том, что оно отделиться от всего. Интересное дело: отделяясь от целого, вы становитесь несчастными. А потом "я" снова велит: "Общайся со всем сущим". Так "я" мучает вас. Сначала "я" говорит: "Отделись от всего, изолируй себя, ты отличаешься от целого. Как же ты можешь быть связан с ним?". Таким образом, "я" отрывается от целого, но потом оно попадает в беду, потому что, как только "я" отделяется от всего сущего, оно тотчас же становится несчастным, и приближается его конец. Как только волна поверит в то, что она отделена от океана, она сразу же начинает умирать, ее смерть приближается. И теперь "я" станет бороться для того, чтобы защитить себя от смерти.
Пока волна была единой с океаном, смерти вовсе не существовало, потому что океан никогда не умирает.
Запомните, океан может обойтись без волны, а волна не может существовать без океана. Вы не можете представить себе волну без океана, он будет присутствовать в каждой волне. Однако океан может существовать без волны. Когда волны - это неотъемлемая часть океана, они пребывают в покое и расслабленности. Но когда волна стремится спастись от океана, возникают трудности, ведь она отсекает себя от океана, и начинается ее смерть.
По этой причине человек при смерти хочет любить. Причина стремления к любви все нас, которые когда-нибудь умрут, в том, что любовь - это очевидный способ соединения. Поэтому никто не хочет жить без любви и быть несчастным. Все люди ищут любовь, только один человек хочет получить вашу любовь, а другой человек хочет отдать вам любовь. И тот, кто не находит любовь, оказывается в затруднительном положении. Но задумывались ли мы когда-нибудь о том, что такое способ любви?
Любовь означает попытку снова воссоздать, собирая различные части вместе, отношения, которые мы разорвали с целым. Итак, один вид любви - это тот, в которой мы пытаемся заново построить наши потерянные отношения со всем сущим, добавляя к себе части. Именно это мы называем любовью. И есть другой вид любви, в котором мы прекратили все свои попытки оторваться от целого. Это мы называем молитвой. Следовательно, молитва - это абсолютная любовь. И у этого явления совсем другое значение. Это не значит, что пытаемся собрать воедино все части, а это значит, что мы перестали отрываться от целого. Волна заявила: "Я океан", и теперь она не пытается установить связь с каждой другой волной.
Помните о том, что сама волна умирает, и окружающие ее волны тоже умирают. Если эта волна попытается общаться с другими волнами, у нее появятся трудности. Поэтому наша так называемая любовь очень болезненна, потому что волна пытается общаться с другой волной. Умирают и эта волна, и другая волна, и все равно они устанавливают между собой общение, надеясь, что, соединившись друг с другом, они, может быть, спасутся. Поэтому мы превращаем любовь в безопасность. И человек боится жить в одиночестве. Он хочет жену, мужа, сына, мать, брата, друга, общество, организацию, нацию. Все это вызовы эго, это попытки оторвавшегося от жизни человека снова соединиться с целым.
Но все эти попытки соединиться представляют собой приглашения к смерти, потому что тот, с которым вы формируете союз, точно также окружен смерть, точно также окружен эго... Смешно то, что другой человек хочет стать бессмертным, соединясь с вами, а вы хотите стать бессмертным, соединясь с ним. А дело-то в том, что умрете оба вы. Как же вы можете стать бессмертным? Такой союз удвоит смерть, и такое положение дел, без сомнения, не даст вам эликсир бессмертия.
Два любовника так сильно жаждут любви для того, чтобы стать бессмертными. Они день и ночь поют песни. Уже целую вечность слагают стихи о любви, которая становится бессмертной. Как могут два человека, которые когда-нибудь умрут, вместе желать бессмертия? Союз двоих подобных людей создает только дважды реальную смерть и ничего больше. Чем же еще может это быть? Оба человека тают, тонут, исчезают, поэтому они испуганы и встревожены.
Волна создала собственную организацию. Она говорит: "Мне нужно выжить". Она создала нации, она создала индуистские и мусульманские секты, потому что волны создают собственные организации. Суть в том, что все эти организации исчезнут, поскольку только океан, пребывающий под волнами, и есть единственная организация. А организация океана - это совсем другое дело. Если волна принадлежит ей, это не значит, что волна сама соединяется с океаном. Скорее, это значит, что волна знает о том, что она вовсе не отличается от океана. И я говорю, что религиозный человек не принадлежит ни одной организации, то есть он не держится ни за семью, ни за друга, ни за отца, ни за брата.
Иисус произнес несколько очень сильных слов. На самом деле, только те, кто достиг любви, могут произносить такие сильные слова, ведь люди, слабые в любви, не могут произносить их. Однажды Иисус стоял на рынке, окруженный толпой. Его мать Мария пришла проведать его. Люди начали расступаться перед ней. Кто-то в толпе крикнул: "Пропустит эту женщину, это мать Иисуса. Позвольте ей пройти!" Иисус, услышав эти слова, громко сказал: "Если вы расступаетесь перед матерью Иисуса, то не делайте это, потому что у Иисуса нет матери". Мария, остолбенев, остановилась.
Обращаясь к толпе, Иисус объявил: "До тех пор пока у вас будут мать, отец, брат, вы не сможете приблизиться ко мне". Это очень резкие слова. Мы не можем представить себе, чтобы такой человек как Иисус, полный любви, смог выговорить такие слова: "У меня нет матери. Кто моя мать?" Мария, остолбенев, остановилась. Иисус продолжил: "Вы называете эту женщину моей матерью? У меня нет матери. И запомните, что, если у вас все еще есть мать, тогда вы не сможете близко подойти ко мне".
В чем же дело? Вопрос в том, что, если волна пытается объединиться с другой волной, то она не сможет приблизиться к океану. На самом деле, волны объединяются друг с другом и создают организацию главным образом для того, чтобы спастись от океана. Волна чувствует все больше страха перед перспективой своего исчезновения, реального исчезновения. Но правда в том, что она уже исчезает.
И все же, когда несколько волн собираются вместе, они чувствуют больше уверенности, ведь создается какая-то организация. Поэтому человек хочет жить в толпе, и ему страшно, когда он остается в одиночестве. В одиночестве волна остается полностью с самой собой, и она соскальзывает, падает, исчезает, пропадает, чувствует свою отчужденность и от океана, и от других волн. Поэтому волна создает организацию, она выковывает себе цепь.
Отец говорит: "Я исчезну, но не беда, ведь я оставлю после себя сына". Волна говорит: "Я исчезну, но оставлю после себя маленькую волну, и она будет жить после меня, цепочка продлится, и мое имя останется в летописи". Поэтому отец чувствует, что он несчастлив, если у него нет сына, поскольку это означает, что он не может устроить себе бессмертие. Конечно, он исчезнет, но он хочет создать другую волну, которая продлит цепочку, которая, по крайней мере, будет отождествляться с волной, из которой она возникла. И тогда не страшно, что предыдущая волна исчезнет, так как она оставляет за собой другую волну.
Возможно, вы замечали, что люди, которые вовлечены в созидательную деятельность, то есть художники, музыканты, поэты, писатели, не слишком озабочены тем, чтобы обзавестись сыновьями, просто потому что они нашли им замену. После них останутся их картины, их стихи, их статуи, поэтому они и не думают заводить сынов. И нет другой причины, кроме той, что они нашли себе другого сына. Они создали волну, которая продлится еще долго после того, как они исчезнут. На самом деле, они нашли сына, который проживет еще дольше ваших сынов, потому что даже когда ваш сын исчезнет, книга писателя не прекратит своего существования.
Писатель не особенно озабочен тем, чтобы обзавестись сыном, чтобы пустить росток в будущее. Однако это не значит, что ему это не нужно. Просто он нашел волну-долгожительницу, и ему уже нет дела до мелких волн. Поэтому он не заинтересован в создании семьи, ведь он образовал семью другого рода. Он тоже стремится к той же степени бессмертия. Поэтому он скажет: "Деньги будут потрачены, богатство кончится, но моя работа, моя статуя будет продолжать свое существование", и именно этого он хочет.
Но статуи тоже теряются. Ни одна статуя не живет вечно, хотя, конечно, она живет несколько дольше нас. Кто знает, сколько статуй уж потеряны, и сколько их теряется каждый день. Все потеряется. На самом деле, в мире волн не важно, до какой степени может продлиться волна, ведь в конечном итоге она обречена потеряться. Быть волной значит созерцать собственное угасание, и здесь не имеет никакого значения, сколько она продлится.
Итак, если вы будете смотреть на себя как на волну, то вы захотите избежать смерти, и поэтому вы будете и дальше бояться и страшится. Говорю вам: посмотрите на смерть, и вы не должны ни избегать ее, ни бояться ее, ни пускаться от нее наутек. Посмотрите на смерть. Созерцая смерть, вы поймете, что казавшееся вам смертью превращается в то же, что и составляет жизнь, стоит вам только чуть-чуть углубиться в смерть.
И тогда волна становится океаном, и исчезает ее страх угаснуть. И она уже не хочет стать замерзшим льдом. И в оставшееся время она танцует в небе, радуется под лучами солнца, она счастлива. Упав назад в океан, волна точно также остается счастливой в состоянии покоя. Таким образом, она счастлива в жизни, и она счастлива в смерти, потому что она знает о том, что сущее никогда ни рождается, ни умирает. Сущее просто существует, и меняются только его формы.
Все мы волны, возникающие над океаном сознания. Некоторые из нас превратились в лед, большинство из нас. Эго подобно льду, оно такое же твердое, как камень. Удивительно, сто текучая вода может стать твердой, как лед или камень. Если в нас возникает желание замерзнуть, тогда сознание, в другом случае такое простое и текучее, превращается в эго. Все мы наполняемся желанием замерзнуть, поэтому мы применяем множество способов, чтобы понять, как нам замерзнуть и отвердеть.
Есть законы, по которым вода превращается в лед, и есть также законы, которые приводят к формированию эго. Воду нужно охлаждать для того, чтобы она превратилась в лед, она должна потерять свое тепло, она должна стать холодной. Чем холоднее вода, тем она тверже. Человек, желающий создать эго, тоже должен стать холодным, он должен потерять свое тепло. Поэтому мы произносим фразу: "теплый прием". Радушный прием всегда теплый, а холодный прием бессмысленный.
Любовь означает тепло, а холодная любовь бессмысленна. Любовь не бывает холодной. Она содержит в себе тепло. На самом деле, жизнь состоит из тепла, а смерть холодна, ее температура ниже нуля. Поэтому солнце -это символ жизни, солнце - это символ тепла. Когда солнце встает по утрам, смерть отступает, и все становится теплым и горячим. Цветы распускаются, и начинают петь птицы.
Тепло - это символ жизни. Холод - это символ смерти. Поэтому человек, который хочет создать эго, должен стать холодным, а для того чтобы стать холодным, он должен потерять все, что дает тепло. Он должен потерять все, что реет его существо. Например, любовь дает тепло, а ненависть дает холод. Поэтому ради эго человек должен отказаться от любви и прицепиться к ненависти. Милосердие и сострадание приносят тепло, а жестокость и бесправие приносят холод.
Так же как есть законы замерзания воды, есть и законы замерзания человеческого сознания. Здесь работает все тот же закон: вы все время замерзаете. Иногда мы говорим, что такой-то человек очень холодный, потому что он не излучает тепло, он становится твердым, как камень. И помните о том, что, чем теплее человек, тем он проще. И тогда его в его жизни есть текучесть, которая делает возможным его течение в других людей и течение других людей в него. Холодный человек становится твердым, он не в силах течь, он закрыт со всех сторон. В него никто не может войти, и он не может войти в кого-либо. Эго подобно замерзшему льду, а любовь подобна воде, она текуча. Тот, кто боится смерти, будет бежать от нее. Он будет все время замерзать, потому что его заставит сжаться страх смерти и исчезновения, и его эго останется, оно затвердеет и укрепится.
Как-то раз я несколько дней гостил в доме друга. Он был очень богатым, у него было много вещей. Но меня удивило, что он никогда не говорил с людьми по-доброму, а в остальном он был добрым человеком. Я с удивлением видел, что внутри он был очень мягким, но внешне он производил впечатление твердого человека. Перед ним дрожал слуга, перед ним дрожал сын, жена боялась попасться ему на глаза. Люди хорошо думали, прежде чем позвать его. Даже подойдя к его двери, он не решались позвонить в колокольчик, взвешивая, нужно ли им вообще входить или нет.
Погостив у этого человека, я близко узнал его. И я спросил его, зачем он так себя ведет.
- По сути, вы очень простой человек, - сказал я.
- Я сильно боюсь, - ответил он. - Устанавливать отношения опасно, поскольку, стоит только подружиться с кем-нибудь, и он рано или поздно начнет просить денег. Если я буду учтивым с женой, мои расходы резко возрастут. Если не держать сына на расстоянии, то его карманы все время будут наполняться деньгами. Если я стану вести себя со слугой вежливо, то он тоже попытается вести себя как хозяин".
Итак, твердая стена холода должна была возвышаться вокруг него, чтобы пугать жену и сына. Сколько отцов ведут себя так? Правда в том, что редко где отыщется дом, в котором отец и сын встречаются, радуясь друг другу. Сын идет к отцу, когда ему нужны деньги, а отец идет к сыну, когда хочет прочесть ему проповедь. В других случаях эти два человека не встречаются, их соприкосновение никогда не происходит. Между отцом и сыном нет точки соприкосновения. Отец боится сына и окружает себя твердой стеной. Сын тоже боится отца и проскальзывает украдкой мимо него. Между двумя людьми нет гармонии. Чем сильнее боится человек, тем больше его занимает собственная безопасность, и тем тверже он становится. В текучести есть большая опасность, это состояние опасно.
По этой причине мы боимся влюбиться. Мы влюбляемся в человека только после того, как тщательно проверяем его и становимся полностью уверенными. Это значит, что сначала мы убеждаемся в том, что от этого человека не исходит опасность, а уже потом мы влюбляемся в него. Именно поэтому мы изобрели брак. Сначала мы женимся, сначала мы предпринимаем все необходимые меры, а потом мы влюбляемся, потому что любовь опасна. Любовь текуча, и человек может отыскать путь в другого человека. Опасно влюбляться в незнакомого человека, ведь в какую-нибудь ночь он может улизнуть от вас со всеми вашими драгоценностями! Итак, прежде всего, мы полностью убеждаемся в том, кто этот человек, чем он занимается, какого рода и племени его родители, какой у него характер, какие у него качества. Мы принимаем все меры, мы предпринимаем всю общественную предосторожность. И только в этом случае мы вступаем в брак с этим человеком.
Мы испуганные люди. Прежде всего, мы хотим обезопасить себя от всего. Чем активнее мы создаем вокруг себя безопасность, тем тверже и холоднее вокруг нас стена льда, которая сжимает наше существо. Мы отделились от Бога по одной единственной причине: мы уже не текучи, мы отвердели. Это единственная причина нашего отделения, ведь мы не течем, мы стали подобными глыбам, мы не похожи на воду, мы похожи на замерзший лед. Когда мы станем текучими, мы уже не будем отделены от Бога, но мы станем текучими только тогда, когда согласимся увидеть смерть и жить в ней, когда мы примем факт существования смерти.
С какой стати будет в нас страх, если мы увидим смерть и осознаем ее существование? Все заканчивается в тот миг, когда смерть действительно рядом с нами, когда волна узнает наверняка, что она непременно исчезнет, когда волна узнает о том, уже само рождение содержит в себе смерть, когда волна узнает о том, что отделение сущности началось в момент ее создания. Зачем же теперь превращаться в лед? Тогда волна примет факт своего существования в качестве волны, и она примет факт своего существования в качестве океана. Вот и все! И дело с концом! Тогда все принимается. И в этом приятии волна становится океаном. Тогда исчезают все тревоги по поводу предстоящего исчезновения, потому что волна знает, что она уже существовала до своего рождения, и она продолжит свое бытие после того, как исчезнет, но уже не в качестве "я", в качестве безграничного океана.
Когда Лао-Цзы был при смерти, ученики попросили его открыть им несколько секретов жизни. И Лао-Цзы ответил:
- Вот первый секрет: во всю жизнь никто никогда не победил меня.
Услышав такой ответ, ученики разволновались. Они воскликнули:
- Вы никогда не говорили нам об этом раньше! Мы тоже хотим быть победоносными. Пожалуйста, покажите нам способ.
- Вы ошибаетесь, - сказал Лао-Цзы. - Вы услышали что-то другое. Я сказал, что никто никогда не мог победить меня, а вы говорите о своем желании быть победоносными. Это две абсолютно разные вещи, хотя и кажется, что у них один и тот же смысл. В словаре, в мире языка, у этого явления один смысл, то есть человек, у которого не было поражений, победоносен. Я же просто сказал, что никто никогда не мог победить меня, тогда как вы толкуете о том, как стать победоносными. Прочь отсюда! Вы никогда не поймете, о чем я говорю вам.
И ученики взмолились:
- Пусть так, но, пожалуйста, объясните нам. Покажите нам свою технику. Как вам удавалась избежать поражений?
И Лао-Цзы объяснил:
- Никто никогда не мог победить меня потому, что я всегда оставался побежденным. Побежденного человека невозможно победить. Меня никогда не побеждали потому, что я никогда не желал победы. На самом деле, никто не мог вызвать меня на борьбу. Если кто-то приходил ко мне, чтобы бросить мне вызов, он обнаруживал, что я уже побежден, поэтому ему было уже не интересно побеждать меня. Радость победы возникает от победы над тем, кто желает быть победоносным. Какую же радость можно извлечь из победы над тем, кто не даже хочет побеждать?
На самом деле, мы получаем удовольствие от разрушения чьего-то эго, потому что из-за этого укрепляем собственное эго. Но если человек уже стер самого себя, то какая радость уничтожать такого человека? Наше эго не ощутит никакого сопротивления. Чем чаще нам удается разрушать эго других людей, тем крепче становятся наши эго. Разрушенные эго других людей становятся силой наших эго. Но эго Лао-Цзы уже разрушено.