Смерть - это наша собственная тень. Если мы продолжаем убегать от нее, мы никогда не сможем посмотреть ей в лицо и понять, что она из себя представляет. Если бы тот человек остановился и посмотрел, что было позади него, он, возможно, рассмеялся бы и сказал: "Что же я за человек, если я убегаю от тени?" Никто не может убежать от тени; никто не сможет победить тень. Это не означает, тем не менее, что тень сильнее нас и что мы никогда не сможем выиграть битву - это просто означает, что тени не существует, и поэтому вопрос о том, кто победит, снимается. Вы не можете победить то, что не существует. Поэтому люди продолжают терпеть поражение в борьбе со смертью, потому что смерть есть не более чем тень жизни.
С течением жизни ее тень продолжает существовать параллельно. Смерть - это та тень, которая возникает за спиной у жизни, и мы не хотим оглядываться, чтобы увидеть, что она из себя представляет. Мы столько раз падали на землю от истощения после того, как участвовали в этой гонке раз за разом. Вы не приехали на этот берег впервые, вы наверняка бывали здесь раньше - возможно, это был не этот берег, а какой-то другой. Возможно, вы были не в этом теле, а в каком-то другом - но гонка была той же самой. Ноги были теми же; гонка была точно такой же.
Мы проживаем многие жизни, неся в себе страх смерти, но мы все еще не способны признать ее существование и увидеться с ней. Мы так боимся, мы настолько напуганы, что когда приближается смерть, когда ее тень полностью покрывает нас, мы становимся бессознательными из-за страха. В принципе, все становятся бессознательными в момент смерти. Если бы хоть раз человек остался в этот момент сознательным, страх смерти исчез бы навсегда. Если бы человек хоть раз увидел, что представляет собой процесс смерти, что происходит во время смерти, тогда в следующий раз он бы уже не испугался смерти, поскольку смерти для него уже бы не существовало. Не то чтобы он победил смерть - мы ведь можем одержать победу только над тем, что существует. Когда вы узнаете, что такое смерть, она исчезает. Тогда не остается ничего, что нужно побеждать.
Мы уже умирали много раз, но всякий раз, когда наступала смерть, мы становились бессознательными. Это похоже на то, как врач-терапевт или хирург дает вам обезболивающее перед тем, как начать операцию, чтобы вы не почувствовали боли. Мы настолько боимся смерти, что в момент смерти мы по собственной воле становимся бессознательными. Мы становимся бессознательными за мгновение до того, как наступит смерть. Мы умираем бессознательными, а потом перерождаемся, оставаясь бессознательными. Мы не наблюдаем ни момента смерти, ни рождения - и потому не способны видеть, что жизнь вечна. Жизнь и смерть - это не более чем остановки, во время которых мы переодеваемся и меняем лошадей.
Были такие времена, когда не было железных дорог, и люди путешествовали в повозках, запряженных лошадьми. Они переезжали от одной деревни к другой, а когда лошади уставали, они меняли их на новых лошадей на постоялом дворе, а потом снова меняли уже в следующей деревне. Но люди, которые меняли лошадей, никогда не чувствовали, что их поступки подобны смерти и возрождению, поскольку, во время смены лошадей они были полностью сознательны.
Иногда случалось так, что всадник отправлялся в путешествие после того, как выпьет. Когда он в таком состоянии глядел по сторонам, он всегда удивлялся, как все изменилось, ему все казалось совершенно другим. Я слышал, что однажды пьяный всадник сказал: "Возможно ли, что я изменился тоже? По-моему, это другая лошадь, а не та, на которой я ездил раньше. Возможно ли, что я стал другим человеком?"
Рождение и смерть - это просто остановки, на которых мы меняем повозки, где мы оставляем старые повозки и уставших лошадей и приобретаем новые. Но оба эти действия происходят тогда, когда мы находимся в бессознательном состоянии бессознательности. И человек, рождение и смерть которого случаются в таком бессознательном состоянии, не может жить сознательно: он живет в полусознательном состоянии, он пробужден только наполовину.
Поэтому я хочу сказать вам, что видеть смерть, понимать ее, признавать ее существование, совершенно необходимо. Но это возможно только тогда, когда мы умираем, человек может увидеть ее, только когда умирает. Тогда что мы можем сделать сейчас? И если мы можем видеть смерть только на смертном одре, тогда у нас нет возможности понять ее, поскольку в момент смерти человек будет находиться в бессознательном состоянии.
Да, сейчас возможность такая есть. Мы можем провести эксперимент со смертью по собственной воле. Можно сказать, что медитация или самадхи представляют собой ничто иное, как подобный эксперимент. Опыт, во время которого вы переживаете смерть по собственной воле, есть медитация, самадхи. То, что однажды произойдет само по себе, когда вы оставите свое тело - мы можем добровольно сделать это, проведя различие внутри себя между "я" и своим телом. И таким образом, покидая тело внутри себя, мы можем пережить момент смерти. Мы можем пережить смерть сегодня, этим вечером, поскольку смерть просто означает опыт, в ходе которого наша душа во время этого путешествия расстается с телом, опыт подобный тому, как путник оставляет старую повозку и продолжает свое путешествие.
Я слышал, как человек однажды пошел навестить мусульманского факира, Шейха Фарида, и сказал ему: "Мы слышали, что когда Мансуру отрубили ноги и руки, он не почувствовал боли... в это трудно поверить. Бывает больно даже тогда, когда заноза вонзается в подошву ноги. Разве не больно, когда у человека отрубают ноги и руки? Мне кажется, что все это просто выдумка". Тот человек также сказал: "Мы слышали, что когда Иисус был распят на кресте, он не чувствовал никакой боли. Ему разрешили произнести свои последние молитвы. В то, что сказал в последний момент своей жизни, истекающий кровью, обнаженный Иисус во время того, как он висел на кресте, на его голове был терновый венец, а руки пробиты гвоздями, в это невозможно поверить!
Иисус сказал: "Прости этих людей, они не ведают, что творят". Вы, должно быть, слышали это высказывание. И люди по всему миру, верующие во Христа, повторяют его постоянно. Эта фраза очень проста. Иисус сказал: "О, Господь, прости этих людей, ибо они не ведают, что творят". Читая эту фразу, люди обычно думают, что Иисус имел под этим в виду, что бедняги не понимают, что убивают такого хорошего человека, как он. Нет, Иисус имел в виду не это. Он имел в виду, что "Эти бесчувственные люди не знают, что человек, которого они убивают, не может умереть. Прости их, ибо они не ведают, что творят. Они творят что-то невозможное: они совершают акт убийства, а это невозможно".
Тот человек сказал: "Трудно поверить, что человек на грани смерти может проявить такое сострадание. В действительности, он должен был бы быть переполнен злостью". Фарид посмеялся от души и сказал: "Ты задал хороший вопрос, но я отвечу на него позже. Для начала окажи мне маленькую услугу". Он поднял кокосовый орех, лежащий неподалеку, протянул его тому человеку и попросил его разломать орех, не повредив при этом ядро. Но кокосовый орех был незрелым, поэтому тот человек сказал: "Извините, но я не могу сделать этого. Кокосовый орех совершенно сырой, и если я расколю скорлупу, ядро тоже расколется". Фарид попросил его отложить тот орех. Потом он дал ему другой кокосовый орех, на этот раз высохший, и попросил его разломать. "Ты можешь сохранить ядро этого ореха?" - спросил он. И тот человек ответил: "Да, ядро можно сохранить".
Фарид сказал: "Я дал тебе ответ. Ты понял его?" Тот человек ответил: "Я ничего не понял. Какая связь между кокосовым орехом и твоим ответом? Какая связь между кокосовым орехом и моим вопросом?"
Фарид сказал: "Отложи и этот кокосовый орех в сторону. Не надо его ломать. Я хотел показать тебе, что существует сырой кокосовый орех, у которого скорлупа и ядро нераздельны, и если ты разломаешь скорлупу, то ядро тоже разломится. Но есть и высохший кокосовый орех. Как он отличается от сырого? Есть небольшая разница: ядро сухого кокосового ореха высохло внутри и отделилось от скорлупы, и между скорлупой и ядром образовалось расстояние. И ты сказал, что даже после того, как ты разобьешь скорлупу, ядро можно сохранить. Итак, я ответил на твой вопрос!"
Тот человек сказал: "Я все же не понял". Факир сказал: "Иди, умри и ты поймешь: без этого ты не сможешь понять того, что я сказал тебе. Но даже тогда ты не сможешь понять меня, поскольку в момент смерти ты станешь бессознательным. Однажды ядро и скорлупа разъединятся, но в тот момент ты станешь бессознательным. Если ты хочешь понять, тогда начинай учиться сейчас, каким образом следует отделять ядро от скорлупы - сейчас, пока ты жив".
Если скорлупа - тело, и ядро- сознание, разъединятся прямо сейчас, тогда со смертью покончено. Создав это расстояние между ними, ты узнаешь, что скорлупа и ядро - это две разные вещи, что ты будешь продолжать жить, несмотря на то, что скорлупа будет разбита, что не может быть речи о том, что ты будешь разбит, ты исчезнешь. В таком состоянии, даже если тебя настигнет смерть, она не сможет проникнуть внутрь тебя: она произойдет снаружи. Это просто означает, что умрет то, чем ты не являешься. А то, чем ты являешься, будет продолжать жить".
Вот в чем значение медитации или самадхи: научиться, как отделять скорлупу от ядра. Их можно разъединить, поскольку они уже разъединены. Они могут быть познаны раздельно, потому что они уже разделены. Вот почему я называю медитацию добровольной смертью. А тот человек, который умирает по собственной воле, встречаясь со смертью, познает, что "смерть наступила, но я еще здесь".
Сократ находился на грани смерти... Момент смерти приближался, для него готовили яд. При этом он продолжал спрашивать: "Становится поздно, сколько времени нужно, чтобы приготовить яд?" Его друзья плакали и говорили ему: "Ты что, сумасшедший? Мы хотим, чтобы ты прожил еще немного. Мы дали взятку тому человеку, который готовит яд, попросив его готовить его медленнее".
Сократ пошел и сказал человеку, готовящему яд: "Ты слишком тянешь время. По-моему, ты плохо умеешь это делать. Ты что, новичок? Ты что, никогда не готовил его раньше? Разве ты никогда не давал яд приговоренным к смерти?"
И человек ответил: "Я занимаюсь приготовлением яда всю свою жизнь, но я никогда не видел такого сумасшедшего человека, как ты. Зачем ты так спешишь? Я готовлю его медленно, чтобы ты подольше мог дышать, подольше мог прожить. Твоя речь похожа на речь сумасшедшего, когда ты говоришь о том, что становится поздно. Почему ты так спешишь умереть?"
Сократ сказал: "Я очень спешу, поскольку я хочу увидеть смерть. Я хочу посмотреть, на что похожа смерть. И я также хочу узнать, переживу ли я ее или нет. Если я не переживу, тогда все кончено, а если переживу, тогда со смертью будет покончено. В действительности, я хочу узнать, кто умирает во время смерти - умрет ли смерть или умру я? Я хочу узнать, кто выживет: смерть или я. Но как мне это узнать, если я еще жив?"
Сократу дали яд. Его друзья стали его оплакивать: они ничего не понимали. А что в это время делал Сократ? Он говорил им: "Яд достиг моих коленей. До уровня коленей мои ноги мертвы - я даже не почувствую, если вы их отрубите. Но мои друзья, позвольте вам заметить, что, несмотря на то, что мои ноги мертвы, я еще жив. Это означает только одно: я - это не мои ноги. Я все еще здесь, я полностью здесь. Ничего внутри меня еще не умерло". Сократ продолжал: "Теперь обе моих ноги омертвели, вплоть до бедер. Я ничего не почувствую, если вы отрубите мне ноги вплоть до бедер. Но я еще здесь! И здесь мои друзья, которые продолжают плакать!"
Сократ говорит: "Не плачьте. Наблюдайте! Для вас открывается возможность: человек умирает и при этом говорит вам, что еще жив. Вы можете полностью отрубить мои ноги, но даже в этом случае я не умру, даже в этом случае я останусь. Мои руки тоже отнимаются, мои руки тоже умрут. Ах! Сколько раз я отождествлял себя с этими руками - с теми руками, которые покидают меня сейчас - но я все еще здесь".
В таком духе Сократ продолжал разговаривать на смертном одре. Он говорил: "Постепенно все становится спокойным, все отходит от меня, ноя в целости и сохранности. Спустя какое-то время я не смогу больше говорить с вами, но пусть это не заставит вас думать, что меня больше не существует. Потому что, если я еще здесь, даже потеряв большую часть своего тела, как для меня может наступить конец, если я потеряю еще одну небольшую часть своего тела? Вероятно, я не смогу больше говорить с вами, поскольку это возможно только при посредстве тела, но я все же останусь". И в самый последний момент он сказал: "Сейчас я, возможно, скажу вам последнюю вещь: мой язык уже слабеет. Я не смогу больше ничего сказать, но я все же утверждаю: я существую". До самого последнего момента смерти он продолжал говорить: "Я все еще жив".
Подобным образом, во время медитации вы должны медленно погружаться внутрь себя. И постепенно, одна за другой, вещи начинают отпадать. Между вами и каждой вещью возникает расстояние, и наступает такой момент, когда вы чувствуете, что все находится от вас на далеком расстоянии. Вы почувствуете, будто это чье-то чужое тело лежит на земле, а вы все же существуете. Тело лежит там, а вы существуете - отдельно, совершенно четко и определенно.
Как только мы переживем опыт встречи со смертью лицом к лицу, пока мы живы, нам никогда не придется столкнуться со смертью снова. Смерть будет продолжать приходить, но в этом случае она будет уже подобна остановке, подобна смене одежд, она будет похожа на то, как мы берем свежих лошадей и едем уже в новых телах, и отправляемся в новое путешествие, по новым дорогам, в неизведанные миры. Но смерть никогда больше не сможет сокрушить нас. Это можно узнать, только если вы встретитесь со смертью. Нам нужно будет узнать, что она представляет собой, нам нужно будет пройти через нее.
Из-за того, что мы так боимся смерти, мы не способны даже медитировать. Многие приходят ко мне и говорят, что они не способны медитировать. Как мне сказать им, что их настоящая проблема кроется в другом? Их настоящая проблема - это страх смерти... а медитация - это процесс смерти. В состоянии совершенной медитации мы достигаем той же точки, что и умерший человек. Единственная разница заключается в том, что умерший человек достигает ее в бессознательном состоянии, а мы достигаем, будучи сознательными. В этом единственная разница. Умерший человек не знает о том, что с ним произошло, о том, как скорлупа разбилась, а ядро выжило. Медитирующий знает, что скорлупа и ядро при этом разделились.
Страх смерти - это основная причина того, почему люди не могут входить в состояние медитации, нет другой причины. Те, кто боятся смерти, никогда не смогут достичь самадхи. Самадхи означает добровольно пригласить смерть прийти. Вы приглашаете смерть: "Приди, я готов умереть. Я хочу узнать, останусь ли я жить после смерти, или нет. И будет лучше, если я узнаю это, будучи сознательным, потому что я не смогу ничего узнать, если это произойдет в бессознательном состоянии".
Поэтому первое, что я говорю вам: пока вы убегаете от смерти, вы опять будете ей побеждены, а в тот день, когда вы встанете и встретитесь со смертью лицом к лицу, в тот самый день смерть покинет вас, но вы останетесь.
В течение этих трех дней все мои разговоры будут посвящены техникам встречи со смертью. Я надеюсь, что в течение этих трех дней многие придут, чтобы узнать, как нужно умирать и смогут умереть. А если вы сможете умереть здесь, на этой земле...
Ведь это необыкновенная земля. По этой земле когда-то ступал Кришна, тот самый Кришна, который говорил Арджуне во время одной из войн: "Не волнуйся и ничего не бойся. Не бойся убивать или быть убитым, потому что я говорю тебе, что никто не умирает, никто не убивает". Подобным образом, никто никогда не умирал и никогда не умрет, а тот, кто умирает, тот, кто может умереть, уже мертв. А тот, кто не умирает и не может быть убитым, не может умереть. В этом - сама жизнь.
Сегодня вечером мы неожиданно собрались на том самом морском берегу, по которому когда-то ступал Кришна. Этот песок хранит память того, как по нему ходил Кришна. Люди, должно быть, считали, что Кришна действительно умер, поскольку мы полагаем, что смерть есть единственная реальность, и для нас все умирают. У этого моря, этих песков, никогда не было ощущения того, что Кришна умер. Это небо, эти звезды и луна никогда не верили в смерть Кришны.
На самом деле, в жизни вообще нет места для смерти, но мы все поверили в то, что Кришна умер. Мы считаем так, потому что нас все время преследует мысль о нашей собственной смерти. Почему мы так озабочены мыслью о собственной смерти? Мы сейчас живы, тогда почему мы так боимся смерти? Почему мы так боимся умереть? В действительности, за этим страхом стоит тайна, которую мы должны разгадать.
За этим страхом скрывается определенный расчет, который очень интересен. Мы никогда не видели себя в момент смерти. Мы видели, как умирают другие, и это укрепляло нас в мысли о том, что мы тоже должны будем умереть. Например, капля дождя живет в океане наравне с тысячами других капель, и однажды на нее упадут солнечные лучи, и она превратится в пар и исчезнет. Другие капли подумают, что она умерла, и они правы, потому что они видели эту каплю всего мгновение назад, а сейчас ее уже нет. Но капля все еще существует в облаках. Но каким образом другие капли могут узнать об этом, пока они сами не станут облаком? А теперь та капля, должно быть, упала в море и снова стала каплей. Но как другие капли могут узнать об этом, пока они сами не отправятся в это путешествие?
Когда мы видим, что в нашей округе кто-то умирает, мы думаем, что этого человека уже нет, что еще один человек умер. Мы не понимаем, что этот человек просто испарился, что он вступил в тонкий мир и отправился в новое путешествие, что он - капля, которая испарилась только затем, чтобы снова стать каплей. Как мы можем увидеть это? Мы чувствуем только, что еще одним человеком стало меньше, что еще один человек умер. Так кто-то умирает каждый день, каждый день становится на каплю меньше. И мы постепенно приходим к выводу о том, что нам тоже придется умереть, что "Я тоже умру". Тогда мы начинаем испытывать страх: "Я умру". Подобный страх охватывает нас, потому что мы смотрим на других. Мы живем, оглядываясь на других - вот в чем наша проблема.
Вчера вечером я рассказывал своим друзьям историю. Однажды факир-еврей очень расстроился из-за своих неприятностей... Кто из-за этого не расстраивается? Нас всех беспокоит наше горе, но больше всего мы огорчаемся, если видим, что другие счастливы. Когда мы видим, что другие счастливы, мы становимся еще более несчастными. За этим скрывается еще более тонкий расчет, такой же расчет, о котором я говорил в связи со смертью. Мы наблюдаем собственное несчастье и смотрим на лица других людей. Мы не замечаем, что другие несчастливы, мы видим их улыбающиеся глаза, улыбки на их устах. Если мы посмотрим на самих себя, то увидим, что, несмотря на то, что внутренне нас одолевает беспокойство, снаружи мы продолжаем улыбаться. На самом деле, улыбка - это способ скрыть, что мы несчастны.