Я никогда не устаю изумляться поведению людей, приходящих в мой дом в Калифорнии на психотерапевтические сеансы. Это чудесное место с видом на океан, и когда люди приезжают ко мне, уже само окружение настраивает их на положительную волну. Я люблю наблюдать за ними из окна небольшой мансарды. Я вижу, как они подъезжают к дому, выходят из машин, осматриваются с видимым удовольствием и направляются к парадной двери. Очевидно, все, что они видят, приводит их в оживленное положительное состояние.
Но что же происходит потом? Они поднимаются наверх, мы какое-то время разговариваем – это все очень приятно и положительно – и после этого я спрашиваю: "Итак, что же привело вас сюда?" И происходит метаморфоза: я вижу, как их плечи начинают сутулиться, меняется выражение лица, дыхание становится поверхностным, в голосе появляются жалобные нотки, и, рассказывая о своих бедах и печалях, они возвращаются в свое состояние обеспокоенности.
Самый простой способ вывести людей из этой модели поведения – показать им, как легко эту модель можно сломать. Что я обычно делаю в таких случаях? Я говорю нарочито громко разозленным или обиженным тоном: "Извините, но я еще не начал свой сеанс!" И знаете, что происходит? Они мгновенно отвечают: "О, извините", их спины выпрямляются, дыхание становится снова ровным и глубоким, они приосаниваются, на лице появляется выражение удовлетворения и покоя. Все становится понятно и мне, и им. Они теперь уже сами знают, как вернуться в отличное состояние. Они уже также прекрасно знают, что означает самим делать выбор. Выясняется, что в их распоряжении есть все средства для изменения своей физиологии, своих внутренних представлений и, следовательно, своего состояния, когда они хотят изменить свое поведение. Как быстро они могут это сделать? Буквально в считанные мгновения.
Я обнаружил, что один из самых надежных путей разрушить стереотип поведения – привести человека в замешательство. Люди ведут себя в соответствии со стереотипами потому, что не знают, как делать что-нибудь другое. Они могут сразу же загрустить и впасть в удрученное состояние, так как думают, что сейчас им начнут задавать сочувственные вопросы о том, что их печалит. Именно таким образом они привлекают внимание других людей к себе. Они знают, как войти в это состояние, но, как из него выбраться, – не знают.
Если вам известны люди такого типа, как вы обычно на них реагируете? Конечно, вы можете делать то, чего они от вас ждут. Вы можете сесть напротив и начать длинный душещипательный разговор. Возможно, он принес бы вашему собеседнику облегчение, но он также подкрепил бы его стереотип. Это еще раз убедило бы человека в том, что если он будет всем жаловаться, то получит как раз то внимание окружающих, которое ему необходимо. А что, если вы будете вести себя несколько по-другому? Что, если вы начнете с ним шутить, не замечая его унылого вида, или начнете лаять по-собачьи, или сделаете еще что-нибудь в этом же духе? Вы увидите, что человек растеряется, не зная, как реагировать на вашу выходку, и не исключено, что это замешательство сломает его стереотип и он получит новую модель поведения.
У каждого в жизни бывает такая минута, когда нам нужен внимательный собеседник, чуткий друг. Каждого порой посещает настоящее горе, и тогда нам хочется выговориться, услышать дружеский совет. Но я говорю сейчас лишь о стереотипах, представляющих собой повторяющиеся модели поведения, которые могут разрушить человеческую личность. Чем большее подкрепление они получают, тем больше вреда причиняют людям. В таких случаях необходимо показать людям, что они могут легко разрушить эти модели, что они в состоянии изменить свое поведение. Если вы поверите в то, что вы просто шарик на веревочке, который ждет, пока кто-нибудь пнет его ногой, таковым и будет ваше поведение. Если же вы поверите, что сами владеете ситуацией, что можете изменять модели своего поведения, то действительно сможете взять себя в руки и сломать свой стереотип.
Беда в том, что слишком часто наше воспитание и наша культура говорят нам обратное. Они утверждают, что мы не в состоянии контролировать свое поведение, не можем изменять свои состояния и управлять своими чувствами. Большинство из нас приняли к сведению такую психотерапевтическую модель, согласно которой все мы – жертвы психических травм, полученных в детстве, и никуда нам не деться от капризов бушующих в нас гормонов. Поэтому главный урок, который нам необходимо выучить, состоит в том, что стереотипы можно ломать и видоизменять, и делать это мгновенно.
Когда Ричард Бэндлер и Джон Грайндер занимались частной лечебной практикой, их считали непревзойденными мастерами по изменению поведенческих моделей. Бэндлер рассказывает одну историю, как он однажды был в лечебнице для душевнобольных и беседовал с человеком, который настаивал, что он Иисус Христос, причем не в душе, а именно во плоти. "Вы Иисус?" – спросил Бэндлер. "Да, сын мой", – ответил тот. Тогда Бэндлер сказал: "Погодите, я вернусь через минуту". Это повергло больного в некоторое смущение. Спустя три или четыре минуты Бэндлер вернулся, держа в руках мерную ленту. Попросив больного развести в стороны руки, Бэндлер измерил расстояние от кисти до кисти, а также рост пациента от макушки до пят. После этого Бэндлер ушел. Психбольной, утверждавший, что он Христос, остался в некотором напряженном недоумении. Через некоторое время Бэндлер вернулся с молотком, гвоздями и длинными прочными досками. Он начал сколачивать доски в форме креста. Больной спросил: "Что вы делаете?" Забив последний гвоздь, Ричард снова спросил: "Так вы Иисус?" Больной подтвердил: "Да, сын мой". Бэндлер сказал: "Тогда вы знаете, зачем я здесь". Каким-то образом в сознании больного сразу же всплыло, кем он был на самом деле. Его старая модель поведения уже не казалась ему столь прекрасной. "Я не Иисус! Я не Иисус!" – завопил больной. Вскоре его выписали из больницы.
Другой, более положительный пример разрушения устоявшихся традиционных моделей поведения был подсказан во время кампании против курения, которая столь широко развернулась в Соединенных Штатах несколько лет назад. Предлагалось всякий раз, когда ваш любимый (любимая) потянется за сигаретой, подарить ему вместо этого поцелуй. Во-первых, такое поведение прерывает стереотип курильщика. Во-вторых, одновременно дает человеку новые ощущения, которые заставляют усомниться в мудрости старых привычек.
Ломка стереотипов также чрезвычайно ценна на производстве. Один способный руководитель использовал этот прием, чтобы поменять отношение своих рабочих к их труду. Когда он занял свой пост и впервые появился на заводе, рабочие как раз собирали лично для него модель фирменного изделия компании. Но, когда он пришел на сборочный конвейер, вместо того чтобы взять модель по спецзаказу, он взял первую попавшуюся из серийной партии. Эта машина не смогла даже завестись. Он разгневался и заявил, что каждое изделие, сходящее с их конвейера, должно быть сделано так, как будто предназначается для его личного пользования. Руководитель сказал, что может прийти в любой момент и проверить качество продукции. Эта новость распространилась молниеносно, сломав стереотип скверной работы. Люди перестали халтурить, многим пришлось пересмотреть свое отношение к качеству выполняемой работы. Будучи мастером по установлению контактов, этот руководитель не прибегал к административным мерам, а просто апеллировал к их рабочей гордости.
Ломка старых стереотипов может быть особенно полезна в политике. Хорошим примером тому может служить случай в штате Луизиана. Кевин Рейли, один из членов законодательного собрания штата, пробивал дополнительные субсидии для нужд колледжей и университетов штата. Казалось, все его усилия напрасны – дополнительные средства не были выделены. Когда он в скверном настроении покидал местный капитолий, репортеры буквально атаковали его, а один из них попросил его поделиться своими соображениями. Он разразился гневной тирадой, назвав Луизиану "банановой республикой". Он заявил: "Нам только остается объявить штат банкротом, выйти из Соединенных Штатов и обратиться за иностранной помощью… Мы мировые лидеры по количеству безработных, матерей-одиночек, и мы на последнем месте по уровню образования".
Поначалу его замечания вызвали бурю критики, поскольку выходили далеко за рамки обычных политических комментариев. Однако вскоре он стал чуть ли не национальным героем. Возможно, своей тирадой он добился большего в изменении взглядов людей на вопросы образования, чем всеми своими выступлениями в законодательном собрании.
Столь же успешно вы можете использовать прорыв к новым моделям поведения в повседневной жизни. Мы довольно часто вовлекаем себя в дискуссии и споры, которые начинают жить своей собственной жизнью. Причина спора уже давным-давно забыта, но мы продолжаем нагнетать страсти, распаляясь все больше и больше, горя желанием "одержать победу" и доказать свою "правоту". Подобные споры могут быть разрушительными не только для дружбы, но и для семейных уз. Когда они будут исчерпаны, вы можете подумать: "Как могло случиться, что дело зашло так далеко?" Но, пока вам кажется, что аргументы все еще действуют, вы не можете остановиться и посмотреть на себя со стороны. Вспомните о недавних ситуациях, в которых вы или кто-то из ваших близких оказались абсолютно зацикленными на чем-то. Как можно было сломать стереотип в этих случаях? Сделайте паузу и постарайтесь придумать не менее пяти способов сломать старую модель поведения, которые вы могли бы использовать в подобных ситуациях.
Стоит отвечать разумно даже на самое неразумное обхождение с вами.
Лао-цзы, древнекитайский мыслитель
А что, если бы у вас был такой прерыватель порочной модели поведения, настроенный заранее, наподобие аварийного сигнала раннего срабатывания, который вызывал бы короткое замыкание или отключение "от сети" до того, как спор вышел из-под контроля? Я пришел к выводу, что юмор является одним из таких наиболее надежных аварийных прерывателей. Очень трудно разозлиться, когда вы смеетесь. У моей жены Бекки и у меня есть один такой прием, который мы всегда используем в критических ситуациях. Вы когда-нибудь видели передачу "В субботу вечером в прямом эфире", в которой обыгрывается фраза: "Ненавижу, когда такое происходит"? Персонажи рассказывают друг другу страшные вещи. Один, например, говорит, что это ужасно неприятно, когда тебе проводят наждачной бумагой по губам, а затем заливают рану йодом или сначала потрут морковной теркой нос, а затем прилепят к нему горчичный пластырь. Другой глубокомысленно это выслушивает, а затем говорит: "Да, я тебя хорошо понимаю. Я и сам ненавижу, когда такое происходит".
Поэтому у нас с Бекки есть уговор, что, когда кто-то из нас чувствует, что спор переходит в разрушительную плоскость, он должен сказать: "Я ненавижу, когда такое происходит", после чего спорящий обязан затихнуть. Это помогает нам разрушить негативное состояние, воззвав к чувству юмора. Это также напоминает нам, что мы ненавидим эти бессмысленные споры не меньше, чем ощущение, когда тебе сначала проводят наждачной бумагой по губам, а затем заливают царапины йодом.
Все, что расширяет сферу человеческих способностей, что показывает человеку, что он может совершить то, о чем раньше не смел и думать, – все это необходимо.
Бен Джонсон
В этой главе две основные идеи, и обе идут вразрез с привычными представлениями о человеческих взаимоотношениях. Первая заключается в том, что вы проще и эффективнее убедите собеседника через соглашение, а не через победу в споре. Мы живем в обществе, основанном на конкуренции, которое проводит такую четкую грань между победителями и побежденными, как будто всякое взаимодействие должно непременно заканчиваться делением на тех и других. Достаточно вспомнить рекламный плакат, популярный несколько лет назад, на котором была надпись: "Я предпочитаю борьбу, а не подчинение". Там был изображен гордый ковбой, прицеливающийся в кого-то из пистолета. Его вид говорил о том, что он готов сразиться с любым противником, кем бы тот ни был.
Но чем больше я узнаю о человеческом общении, тем больше убеждаюсь в том, что конкурентная модель очень ограничена. Я уже говорил выше о волшебстве взаимопонимания и о том, как оно способствует увеличению человеческой власти. Если же вы смотрите на кого-то как на своего потенциального конкурента, которого следует победить, то ваши отношения являются чем-то прямо противоположным взаимодействию. Все, что я знаю о человеческом общении, убеждает меня строить свои отношения на согласии, а не на конфликте, учиться подстраивать свое поведение под поведение собеседника, а не пытаться преодолеть его сопротивление. Конечно, это легче сказать, чем сделать. Однако посредством убеждения и постоянных упражнений мы можем радикально изменить свою манеру общения.
Вторая идея заключается в том, что стереотипы нашего поведения не врезаны навечно в извилины нашего мозга. Если мы постоянно делаем что-то такое, что ограничивает нас, это не значит, что мы страдаем от какой-то неизлечимой психической болезни. Просто мы привыкли бежать в колее своих стереотипов, повторяя снова и снова определенные, связанные между собой действия. Это может быть способом нашего общения с другими или способом нашего собственного мышления. Задача состоит в том, чтобы разорвать этот порочный круг, сломать стереотип и попробовать что-нибудь новенькое. Мы ведь не роботы, в программу которых заложено воспоминание о полученных травмах. Если нам что-то не нравится, все, что необходимо сделать, – это осознать и изменить. Что об этом говорит Библия? "Да изменимся мы в мгновение ока". Мы изменимся, если захотим.
Обе идеи акцентируют гибкость. Если у вас никак не складывается головоломка, вы ничего не добьетесь, если будете ту по повторять одну и ту же комбинацию снова и снова. Головоломку можно сложить, если применить немного гибкости, измениться, перестроиться, поэкспериментировать, попробовать что-нибудь новенькое. Чем более гибко мы будем вести себя, тем шире будет наш выбор, тем больше дверей мы сможем распахнуть и тем больший успех ожидает нас впереди.
В следующей главе мы рассмотрим еще один очень важный инструмент для достижения личной гибкости.
16. Смена контекста – мощь перспективы
Жизнь не статична. Только сумасшедшие и покойники уже не могут изменить свою точку зрения.
Эверетт Дирксен
Давайте поразмышляем о звуке человеческих шагов. Если я вас спрошу: "Что означает звук шагов?", вы, скорее всего, ответите: "Совершенно ничего не означает". Однако не будем торопиться с выводами, а попытаемся разобраться. Если вы бежите в спешке по оживленной улице, вы, конечно, не слышите шагов. В таком случае они действительно не имеют никакого значения. А если вы одни дома ночью и вдруг слышите чьи-то шаги внизу? Вот они уже на лестнице, приближаются к вам. А теперь они имеют для вас значение? Мне кажется, да. Один и тот же внешний сигнал (звук шагов) может приобретать множество различных значений в зависимости от того, что он уже значил для вас в аналогичных ситуациях в прошлом. Именно ваш прошлый жизненный опыт дает вам контекст для понимания этого сигнала, который заставляет вас испугаться или успокоиться. Например, вы можете классифицировать этот звук как звук шагов вашей жены (или мужа), которая возвращается домой пораньше. Тот, кто пережил ограбление, сразу же свяжет звук шагов с образом бандита. Таким образом, значение любого нашего жизненного опыта зависит от контекста, которым мы его окружаем. Если мы изменим контекст, то незамедлительно изменится и значение опыта. Одним из наиболее эффективных способов развития личности является развитие способности воспринимать явления жизни в правильном контексте. Этот процесс называется контекстуализацией.
Посмотрите внимательно на этот рисунок, возьмите лист бумаги и попробуйте описать, что вы видите.
Здесь можно увидеть разное. Можно разглядеть шляпу, поставленную вертикально, слесарные тиски, водопроводный кран, указывающую вниз стрелку и т. д. Но видите ли вы английское слово FLY? Возможно, вы его разглядели, потому что такой прием используется для изготовления различных наклеек на бамперы и прочих рекламных надписей. Если у вас был уже предыдущий опыт, вы сразу увидели это слово. Но если вы его сразу не разглядели, то почему? Ведь вы сейчас его четко видите? Если вы сразу не увидели это слово, возможно, это произошло потому, что наше обычное восприятие предполагает, что слова пишутся черным на белом фоне, а не наоборот. Поэтому до тех пор, пока вы будете трактовать для себя ситуацию традиционно и не сумеете переконтекстуализировать символы, то не сможете разглядеть, что здесь написано слово FLY, потому что здесь оно написано белым. То же самое постоянно происходит с нами и в жизни. Очень часто нас окружает море возможностей, способных сделать нашу жизнь гораздо лучше, такой, какой мы хотим ее видеть. Просто необходимо рассматривать самые большие наши проблемы как самые большие наши возможности – если только мы можем слегка отступить в сторону от стереотипных взглядов, выйти из привычного контекста.
Опять мы возвращаемся к тому, о чем уже много раз говорили в этой книге: ничто в мире не имеет единственного, присущего только этому явлению значения. То, что мы думаем о нем, и то, как мы используем его в жизни, зависит от нашего восприятия. Любой сигнал имеет значение только в рамках определенного контекста, в которых мы его воспринимаем. Неприятность – это точка зрения. Ваша головная боль может быть благом для торговца аспирином. Люди склонны к любому опыту приклеивать конкретную этикетку. Мы говорим, что произошло то-то и то-то, в то время как это явление может быть интерпретировано бесчисленным количеством способов. Мы обычно воспринимаем явления на основе того, как мы это делали в прошлом. Однако во многих случаях, изменив эти устоявшиеся модели восприятия, мы можем значительно обогатить нашу жизнь новыми возможностями. Важно помнить, что восприятие – творческий процесс. То есть если мы воспринимаем что-то как обязанность, именно это сообщение мы передаем в свой мозг, который и вызывает психологическое состояние, превращающее сигнал в реальность. Однако, если мы переконтекстуализируем это явление, взглянув на него с другой точки зрения, мы можем изменить не только наше отношение к жизни, но и реакцию на сигналы. Другими словами, мы можем изменить свои представления или восприятия практически обо всем и в мгновение ока изменить собственные состояние и поведение. Именно в этом и состоит суть переконтекстуализации.
Помните, мы не можем видеть мир таким, каков он есть, поскольку все вещи в нем можно интерпретировать с самых разных точек зрения. Каковы мы сами, каковы наши навыки контекстуализации, такова и наша "карта" мира, на которой представлена его территория.
Рисунок А
Рисунок Б