Нужно признать как раз наоборот, что идея движения выведена нами из ощущения времени или из чувства времени, то есть из чувства или ощущения четвертого измерения пространства, но из неполного ощущения. Неполное ощущение времени (четвертого измерения) - ощущение сквозь щелку - дает нам ощущение движения, то есть создает иллюзию движения, которого в действительности нет и вместо которого в действительности существует только протяжение по непостижимому для нас направлению.
Четвертое измерение связано со "временем" и с "движением". Но мы не поймем четвертого измерения до тех пор, пока не поймем пятого измерения.
Нужно прежде всего понять пятое, чтобы понять потом четвертое.
Пятое измерение - это перпендикуляр к плоскости времени, та высота, на которую должно подняться наше сознание, чтобы одновременно увидать прошедшее, настоящее и будущее.
Это гора, на которую должен подняться путешественник, чтобы увидать позади город, откуда он выехал вчера, и впереди город, куда он придет завтра.
Наше обычное сознание находится на плоскости у основания этого перпендикуляра. Поэтому оно не видит прошедшего и будущего; поэтому оно ничего не видит. Только поднимаясь над плоскостью четвертого измерения по направлению пятого измерения, наше сознание начнет охватывать взглядом изумительный мир прошедшего и будущего, лежащий по сторонам настоящего, тот мир, самое существование которого оно раньше отрицало.
Пятое измерение следует рассматривать не как лежащее вне сознания, а как свойство самого сознания - ту линию или то направление, по которому должно расти сознание.
Прежде чем перейти к более подробному рассмотрению отношений сознания ко времени, вернемся еще раз к отношениям времени, к нашему трехмерному пространству.
Делая попытку посмотреть на время как на объект. Кант говорит, что оно имеет одно измерение; то есть он представляет себе время как бы линией, идущей из бесконечного будущего в бесконечное прошедшее. Одну точку этой линии мы сознаем. Всегда только одну точку. И эта точка не имеет никакого измерения, потому что то, что в обыкновенном смысле мы называем настоящим, есть только недавно прошедшее и иногда еще скоро будущее.
Так ли это в действительности? Можно ли сказать, что время имеет одно измерение?
Почти так, с той только разницей, что мы можем считать у времени два измерения, а не одно. Линия первого измерения идет по порядку последовательности явлений в причинной зависимости, сначала причина, потом следствие: прежде, теперь, после. Линия второго измерения идет через одновременные явления по пространству: теперь, теперь, теперь. Это значит, что все наше пространство мы можем рассматривать как второе измерение времени.
Если мы на секунду отрешимся от идеи трехмерности пространства и возьмем его только как нечто, находящееся в известном отношении ко времени, то мы увидим, что пространство можно рассматривать как линию, уходящую в бесконечность по направлению, перпендикулярному к линии времени.
Представим себе любой момент - представим себе, что стрелка на наших часах показывает 12. В этот момент везде что-нибудь происходит, и это что-нибудь совершенно одновременно во всей Вселенной, то есть лежит как бы на одной линии, перпендикулярной к линии прежде, теперь и после. Во всей Вселенной этот момент называется теперь.
В Петербурге, в Москве, в Париже, в Мадрасе, на Луне, на Сириусе - все эти теперь совершенно одновременны, лежат на одной прямой. Всякий взятый момент будет один для всего пространства Вселенной, как будто через все пространство протянута одна линия или как будто все пространство вытянуто в одну линию, идущую перпендикулярно к линии времени из той точки, которую мы взяли, то есть из того момента, который мы взяли.
Таким образом, как в каждой точке пространства мы можем представить себе проходящую через эту точку линию времени, то есть как для каждой точки пространства мы можем представить себе прежде, теперь и после - прошедшее, настоящее и будущее этой точки, - точно так же в каждой точке времени (в каждом моменте) мы можем представить себе проходящую через эту точку линию, идущую по пространству.
Пересечение этих линий образует плоскость Вселенной. То есть это значит, что Вселенную мы можем рассматривать как плоскость, двумя измерениями которой являются пространство Вселенной и время Вселенной, перекрещивающиеся во всякой точке.
Из этого мы можем вывести заключение, что время по своим свойствам тождественно с пространством, как тождественны две линии, лежащие на плоскости. То есть это значит, что как в пространстве не могут внезапно вырастать, а должны существовать заранее вещи, которые мы вдруг видим, так и во времени "события" существуют, прежде чем к ним прикоснулось наше сознание, и они остаются существовать после того, как мы от них отошли. Следовательно, протяженность во времени есть протяженность по неизвестному пространству, а не только расстояние, отделяющее одно от другого события.
Таким образом, пространство можно рассматривать как второе измерение времени, а время - как второе измерение пространства. Но так как мы только условно взяли пространство как линию и так как мы знаем, что пространство имеет три измерения, то, следовательно, время является четвертым измерением пространства.
Но время, как уже было указано, есть понятие не простое, а сложное. И это мы должны иметь в виду. Оно состоит из понятия неизвестного пространства, уходящего в прошедшее и будущее, и кажущегося движения по этому пространству.
Нам необходимо рассмотреть вопрос о времени как о пространственном понятии, сопоставив с двумя нашими данными - Вселенной и сознанием.
Идея времени возникает при соприкосновении сознания с миром при посредстве чувственного восприятия. На это уже было указано. Именно благодаря свойствам чувственного восприятия сознание видит мир как бы через узенькую щелку.
Из этого создаются два вопроса.
1. Почему сознание не видит в эту щелку всегда одного и того же? Почему за щелкой происходят перемены, создающие иллюзию движения, то есть каким образом и отчего перебегает по миру явлений фокус нашего сознания? При всем этом нужно помнить, что через эту щелку, через которую оно видит мир, сознание смотрит на себя как на часть мира и видит в себе перемены, подобные переменам во всем остальном.
2. Почему сознание не может расширить этой щели?
На эти вопросы мы должны постараться ответить.
Представим себе опять Вселенную в виде плоскости, два измерения которой составляют время и пространство. Если мы представим себе отношение нашего сознания к этой плоскости, то мы должны будем признать, что наше сознание живет, так сказать, на самой плоскости всегда в какой-нибудь точке пересечения линии времени с линией пространства и никогда не поднимается над этой плоскостью. Если бы сознание могло подняться над этой плоскостью, то оно, несомненно, увидело бы под собой одновременно гораздо большее количество событий, чем оно видит обыкновенно, находясь на плоскости. Как человек, поднимаясь на гору или взлетая на воздушном шаре, начинает видеть одновременно и сразу очень много вещей, которые нельзя одновременно и сразу видеть, находясь на земле, - в точке пересечения двух перпендикуляров, которыми измеряется поверхность земли: например, движение навстречу друг другу двух поездов, между которыми должно произойти столкновение; приближение неприятельского отряда к спящему лагерю; два города, разделенные горным кряжем и т.п., так и в этом случае сознание, поднимаясь над плоскостью, на которой оно обыкновенно живет, должно увидеть одновременно явления, для обычного сознания разделенные полосами времени. Это будут такие явления, которые обычное сознание никогда не видит вместе, как причину и следствие; работу и получение денег; преступление и наказание; движение поездов навстречу друг другу и их столкновение; приближение неприятеля и сражение; восход и закат солнца; утро, день, вечер и ночь; весну, лето, осень и зиму; рождение, жизнь и смерть человека. Угол зрения при таком подъеме будет увеличиваться, момент будет расширяться.
Если мы представим себе сознание, находящееся выше нашего сознания, обладающее большим углом зрения, то это сознание будет в состоянии схватывать как нечто одновременное, то есть как момент, все происходящее для нас в течение известного времени - минуты, часа, дня, месяца. В пределах своего момента такое сознание не будет в состоянии разделить прежде, теперь и после, - все это для него будет теперь.
Свойства "времени", выводимые из всего предыдущего, позволяют нам рассматривать Вселенную как плоскость, которая, если на нее посмотреть в одном направлении, является пространством, а в другом направлении -перпендикуляром к первому - временем. При этом всякое движение по направлению пространства является движением по направлению времени, то есть перемена в пространственных отношениях является переменой во временных отношениях - далее тогда, когда мы этого не замечаем.
Это происходит, вероятно, потому, что пространство и время только очень условно могут быть изображены в виде плоскости. В действительности их отношение необыкновенно сложно. Пространство имеет протяжение по трем измерениям. Время перпендикулярно к каждому из них. Всякая перемена в пространственном положении является переменой в положении во времени.
И мы с полным правом можем сказать, что не "время" выводится из "движения", а движение ощущается благодаря чувству времени. У нас есть это чувство, поэтому мы ощущаем движение. Не будь у нас чувства времени, мы бы не ощущали движения. Самое же "чувство времени" есть в сущности граница или поверхность нашего "чувства пространства". Там, где кончается "чувство пространства", начинается "чувство времени". Мы выяснили, что "время" по своим свойствам тождественно с "пространством", то есть оно имеет все признаки протяжения пространства. Однако мы не ощущаем его как протяжение пространства, а ощущаем как время, то есть как нечто специфическое, не передаваемое другими словами, неразрывно связанное с движением. Эта неспособность ощутить время пространственно проистекает от того, что чувство времени есть туманное чувство пространства чувством времени мы смутно ощущаем новые характеристики пространства, выходящие из сферы трех измерений.
* * *
Известный математик Риман понимал, что в вопросе о высших измерениях время каким-то образом переходит в пространство, и он рассматривал материальный атом как вступление четвертого измерения в пространство трех измерений.
В одной из своих книг Хинтон очень интересно говорит о "законах поверхностей".
Отношение поверхности к телу или тела к высшему телу часто встречается в природе.
Поверхность есть не что иное, как отношение между двумя вещами. Два тела касаются друг друга. Поверхность есть отношение одного к другому.
Если наше пространство находится к высшему пространству в таком же отношении, как поверхность к нашему пространству, то, может быть, наше пространство действительно есть поверхность, то есть место соприкосновения двух пространств высшего порядка.
Интересно заметить следующий факт, что на поверхности жидкости действуют законы, отличные от тех, которые действуют внутри жидкости. Существует целая серия фактов, сгруппированных вместе под названием "поверхностных натяжений" (surface tensions), которые играют большую роль в физике и управляют свойствами поверхностей жидкостей.
И очень легко может быть, что законы нашей Вселенной есть "поверхностные натяжения" высшей Вселенной.
Если рассматривать поверхность как нечто, лежащее между двумя телами, то, конечно, она не будет иметь веса, но будет служить для передачи вибраций из одного тела в другое. Она не будет похожа ни на какое другое вещество, и от нее никогда нельзя будет избавиться. Какую бы совершенную пустоту ни образовали между двумя телами, в этой пустоте будет столько же этого неизвестного вещества (то есть поверхности), сколько было раньше.
Материя будет свободно проходить сквозь эту среду. Вибрации этой среды будут разрывать на куски части материи. И невольно будет выведено заключение, что эта среда не похожа ни на какую другую материю. Она обладает свойствами, трудно примиримыми между собою.
Нет ли в нашем опыте чего-нибудь соответствующего этой среде?
Не представляем ли мы себе среды, через которую свободно проходит материя, но которая, однако, своими вибрациями может разрушать комбинации материи, не представляем ли мы себе такой среды, которая находится во всякой пустоте, проникает все тела и при этом невесома и неощутима?
("Вещество", обладающее всеми этими свойствами, нам известно, и мы называем его "эфиром"... Свойства эфира являются постоянным объектом научных исследований. Но ввиду всех высказанных соображений интересно было бы посмотреть на мир, предполагая, что мы не погружены в эфир, а, так сказать, стоим на нем; причем "эфир" является только поверхностью соприкосновения двух тел высших измерений.
Хинтон высказывает здесь необыкновенно интересную вещь и сближает идею "эфира", которая в материалистическом или даже энергетическом понимании современной физики совершенно бесплодна и является только тупиком, с идеей "времени". Эфир, прежде всего, не вещество, а только "поверхность", "граница" чего-то. Но чего же?
Опять не вещества, а только граница, поверхность, предел одной формы восприятия и начало другой...
Одной фразой здесь ломаются стены и заборы материалистического тупика, и перед нашей мыслью открываются широкие горизонты неизведанных полей.
ГЛАВА V
Пространство четырех измерений. - "Временное тело" Линга Шарира. -Форма человеческого тела от рождения до смерти как переменная величина. - Несоизмеримость трехмерного и четырехмерного тела. - Флюэнты Ньютона. - Нереальность постоянных величин. - Правая и левая рука в трехмерном и четырехмерном пространстве. - Различия трехмерного и четырехмерного пространства. - Не два разных пространства, а два разных способа восприятия одного и того же мира.
Пространство четырех измерений, если мы попытаемся представить себе такое, будет бесконечным повторением нашего пространства, нашей бесконечной трехмерной сферы, как линия есть бесконечное повторение точки.
Многое из раньше сказанного станет для нас гораздо яснее, когда мы остановимся на том, что "четвертое измерение" нужно искать во времени.
Станет ясно, что значит, что тело четырех измерений можно рассматривать как след от движения в пространстве тела трех измерений по направлению, в нем не заключающемуся.
Направление, не заключающееся в трехмерном пространстве, по которому движется всякое трехмерное тело, - это направление времени.
Всякое тело трех измерений, существуя, как бы движется во времени и оставляет след своего движения в виде временного или четырехмерного тела. Этого тела мы, в силу свойств нашего воспринимательного аппарата, никогда не видим и не ощущаем, а видим только его разрез, который и называем трехмерным телом.
Поэтому мы очень ошибаемся, думая, что трехмерное тело представляет собою нечто реальное. Оно только проекция четырехмерного тела, его рисунок, изображение на нашей плоскости.
Четырехмерное тело есть бесконечное число тел трехмерных. То есть четырехмерное тело есть бесконечное число моментов существования трехмерного тела - его состояний и положений. Трехмерное тело, которое мы видим, является как бы фигурой, одним из ряда снимков на кинематографической ленте.
Пространство четвертого измерения - время - действительно есть расстояние между формами, состояниями и положениями одного и того же тела (и разных тел, то есть кажущихся нам разными). Оно отделяет эти формы, состояния и положения друг от друга, и оно же связывает их в какие-то непонятные нам целые. Это непонятное нам целое может образовываться во времени из одного физического тела - и может образовываться из разных тел.
Временное целое, относящееся к одному физическому телу, нам легче себе представить.
Если мы возьмем физическое тело человека, то мы найдем в нем, кроме "материи", нечто, правда меняющееся, но, несомненно, одно и то же от рождения до смерти. Когда мы вспоминаем лицо или фигуру человека, находящегося далеко или умершего, мы вспоминаем именно это нечто.
Это Линга Шарира индийской философии, то есть форма, в которую отливается наше физическое тело ("Тайная доктрина" Е. П. Блаватской).
Восточная философия рассматривает физическое тело как нечто непостоянное, находящее в вечном обмене с окружающим. Частицы приходят и уходят. Через секунду тело уже не абсолютно то, чем было секунду раньше. Сегодня уже в значительной степени не то, что вчера. Через семь лет - это уже совершенно другое тело. Но, несмотря на это, нечто остается всегда, от рождения до смерти, изменяя слегка свой вид, но оставаясь всегда тем же самым. Это - Linga Sharira.
Линга Шарира - форма, образ, она меняется, но остается той же самой. Для математика это переменная величина. Образ человека, который мы можем себе представить, это не есть Линга Шарира. Но если мы попытаемся мысленно представить себе образ человека от рождения до смерти, со всеми подробностями и чертами детства, зрелого возраста и старости, как бы вытянутым во времени, то это будет Линга Шарира.
Форма есть у всех вещей. Мы говорим, что всякая вещь состоит из материи и из формы. Под "материей", как мы уже говорили, подразумеваются причины длинного ряда смешанных ощущений, но материя без формы не воспринимается нами, мы даже мыслить не можем материю без формы. Форму же мы можем мыслить и представлять без материи.
Вещь, то есть создание формы и материи, никогда не бывает постоянной, она всегда изменяется с течением времени. Эта идея дала Ньютону возможность построить его теорию флюэнт и флюксий.
Ньютон пришел к заключению, что постоянных величин в природе не существует. Существуют только переменные величины, текучие, - флюэнты. Скорости, с которыми изменяются отдельные флюэнты, были названы Ньютоном флюксиями.