Кроме того, православное богословие "непрестанно проверяет себя при помощи Писания" [].
3.6. Почему должно соблюдать Священное Предание и тогда, когда мы имеем Священное Писание?
Необходимость держать Предание даже тогда, когда мы обладаем Священным Писанием, обусловлена тремя причинами.
а) Священное Предание включает в себя и то, что в принципе не может быть записано, а именно, опыт духовной жизни, передаваемой личным примером, и благодатное освящение, сообщаемое посредством таинств.
б) "Для руководства к правильному разумению Священного Писания…" [].
Конечно, Священное Писание заключает в себе полноту богооткровенной Истины и содержит все необходимое для сохранения чистоты веры и благоугождения Богу. Однако для того, чтобы воспользоваться сокровищами Писания, мало иметь его выверенный текст, Священное Писание должно еще правильно пониматься и надлежащим образом истолковываться. Одного человеческого разума для правильного понимания Священного Писания явно недостаточно, об этом красноречиво свидетельствует история протестантизма. Отказавшиеся от авторитета Священного Предания многочисленные протестантские деноминации, опираясь на один и тот же текст Священного Писания, приходят к различным, порой диаметрально противоположным выводам.
Формы Священного Предания теснейшим образом связаны между собой. Правило веры по отношению к Священному Писанию является руководительным началом, ключом для истолкования (traditio inteperata). В литургической жизни, в таинствах сообщается Божественная благодать, отверзающая "ум к уразумению Писаний" (Лк. 24, 45). А в творениях свв. отцов мы имеем живую, непрерывную традицию истолкования библейских текстов. Поэтому
"изъятое из потока Священного Предания, Писание не может быть понято, как должно, никакими научными исследованиями" [].
Свт. Василий Великий писал:
"…ежели отважимся отвергать написанные обычаи, как будто не великую важность имеющие, то неприметно повредим Евангелию в самом главном, или паче, от проповеди Апостольской оставим пустое имя" [].
в) "Для правильного совершения таинств и для соблюдения священных обрядов в чистоте первоначального их установления" [].
Церковные таинства и священнодействия представляют собою диалектическое единство формы и содержания. Преподание верующим в таинстве невидимых благодатных даров, что составляет внутреннюю сторону таинства, совершается посредством видимой формы или обряда. Обряд не должно абсолютизировать. Обряд не есть догмат, обряды могут изменяться. Но обрядовая форма таинства теснейшим образом связана с его внутренним содержанием, поэтому изменение обряда имеет свои допустимые пределы: даже у одного и того же таинства обряд может быть различным, но он не может быть каким угодно. Обряд имеет двоякое назначение:
- посредством обряда верующим сообщается Божественная благодать;
- обряд должен помогать человеку раскрыть свою душу для принятия и усвоения преподаваемых в таинстве благодатных даров.
Если изменение обряда выходит за допустимые пределы, теснейшая связь между обрядовой формой и смыслом, содержанием таинства начинает разрушаться. Такой искаженный обряд уже не способствует, а, напротив, препятствует человеку воспринимать и усваивать благодать, то есть вредит действенности таинств. Дальнейшая деформация обряда ведет к разрушению таинства как такового, то есть к отрицанию его действительности. Например, если при совершении таинства крещения не будет совершено трехкратное погружение (обливание), сопряженное с произнесением установленных слов ("Крещается раб Божий (имя рек). Во имя Отца. Аминь. И Сына. Аминь. И Святаго Духа. Аминь") то таинство не совершится, окажется недействительным.
4. БОЖЕСТВЕННОЕ ОТКРОВЕНИЕ И ЦЕРКОВЬ
Адресатом Священного Предания является Церковь. Апостолы, получившие от Христа Богооткровенную Истину, не сообщали ее отдельным индивидуумам, но вверили Церкви. Сщмч. Ириней Лионский пишет:
"Не должно у других искать истины, которую легко заимствовать от Церкви. Ибо в нее, как бы в богатую сокровищницу, Апостолы в полноте положили все, что принадлежит истине, так что каждый желающий может принимать от нее питие жизни. Она есть дверь жизни" [].
4.1. Церковь - "верное хранилище Священного Предания"
"Пространный Катехизис" на вопрос, "есть ли верное хранилище Священного Предания?", дает следующий ответ:
"Все истинно верующие, соединенные священным преданием веры, совокупно и преемственно, по устроению Божию, составляют из себя Церковь, которая и есть верное хранилище Священного Предания…" [].
Церковь не есть человеческое сообщество, Церковь - это богочеловеческий организм, Главой которого является Сам Господь Иисус Христос, а все верующие, соединенные с Ним как со своей Главой, в совокупности образуют Его духовное тело, а по отдельности являются членами этого Тела.
"И вы - Тело Христово, а порознь - члены" (1 Кор. 12, 27).
Поэтому хранителями Священного Предания являются не только иерархи и ученые богословы, но "все истинно верующие". В "Послании Восточных Патриархов" (1848 г.) говорится:
"…у нас ни патриархи, ни Соборы никогда не могли ввести что-нибудь новое, потому что хранитель благочестия (υπεραστης της θρησκειας) у нас есть самое тело Церкви, то есть самый народ, который всегда желает сохранить веру свою неизменною и согласною с верою отцев его…" [].
Конечно, и вне Церкви можно сохранять букву учения и даже пытаться строить свою жизнь в соответствии с учением, но вне Церкви нет и не может быть преемственного сообщения благодати и освящения, без которых невозможны ни правильное понимание учения, ни подлинный опыт духовной жизни, ибо "буква убивает, а дух животворит" (2 Кор. 3, 6). Только Церковь обладает богодарованными средствами для сообщения благодати, то есть таинствами.
"Она - не просто место, где сберегается божественное благовестие и хранится апостольское свидетельство; она - то место, где Сам Христос продолжает Свой искупительный подвиг, а Дух Святой, Дух Истины, непрестанно "научает всему и напоминает все", сказанное Господом Иисусом Христом (Ин. 14, 26)" [].
В. Н. Лосский называет Предание "единственным способом воспринимать Истину", потому что
"оно есть жизнь Духа Святаго в Церкви, жизнь, сообщающая каждому верующему способность слышать, принимать, познавать истину в присущем ей Свете, а не в естественном свете человеческого разума" [].
Поэтому, по словам ап. Павла, Церковь есть "столп и утверждение истины" (1 Тим. 3, 15).
4.2. Церковь - единственная верная истолковательница Священного Писания
Будучи верным хранилищем Священного Предания, Церковь, естественно, является единственной верной хранительницей и истолковательницей Священного Писания. В "Послании Восточных Патриархов" сказано,
"что Божественное и Священное Писание внушено Богом; посему мы должны верить ему беспрекословно, и притом не как-нибудь по-своему, но именно так, как изъяснила и предала оное Кафолическая Церковь. <…> Вселенская Церковь <…> никак не может погрешать, ни обманывать, ни обманываться, но, подобно Божественному Писанию, не погрешительна и имеет всегдашнюю важность" [],
потому что Святой Дух
"всегда действующий через верно служащих отцов и учителей Церкви, предохраняет ее от всякого заблуждения" [].
"Мы веруем, что свидетельство Кафолической Церкви не меньшую имеет силу, как и Божественное Писание, поелику виновник того и другого есть один и тот же Святой Дух, то все равно, от Писания ли научиться или от Вселенской Церкви…" [].
Живя в Церкви, человек может научаться Истине непосредственно от Церкви, поскольку Церковь свое учение не выводит из Писания, но имеет его в готовности. И если, рассуждая о каком-либо догмате, Церковь приводит те или иные места Библии, то не для вывода догматов, а только для подтверждения оных.
Библия - церковная книга, она создана Церковью и может существовать только в Церкви.
"Книги Священного Писания это одно из средств, через которое в Церкви действует на людей благодатная сила Божия. Дух Божий оживляет только Тело Церкви, а потому и Священное Писание может иметь смысл и значение только в Церкви" [], -
писал епископ Иларион (Троицкий). Вынесенная из Церкви, Библия превращается просто в набор исторических документов. Только в Церкви библейские книги обретают статус Священного Писания. Смысл библейских книг может быть постигнут только в Церкви, в свете хранимого ею Священного Предания.
"Я не поверил бы Евангелию, говорил блж. Августин, - если бы меня не побуждал к этому авторитет кафолической Церкви" [].
5. ЧТО ЗНАЧИТ ИЗУЧАТЬ ПРЕДАНИЕ?
Изучение Священного Предания не есть внешний по отношению к самому Преданию процесс, Предание познается только изнутри. В противном случае изучение Предания окажется подмененным исследованием "памятников церковной культуры" и предметом изучения станет
"не Предание, а то, что в той или иной мере создавалось Преданием".
Таким образом, мы будем изучать
"не самую реку, а те пески, хотя бы и золотые, которые она отлагает в своем течении" [].
Предание познается только в опыте духовной жизни. Чтобы изучать Предание, необходимо прежде самому войти в поток Предания, то есть войти в Церковь.
"Живым носителем и хранителем Предания является вся Церковь в ее кафолической полноте, и нужно пребывать или жить в Церкви в ее полноте, чтобы разуметь Предание, чтобы владеть им" [], -
писал прот. Г. Флоровский.
Цель жизни христианина - овладеть Преданием, стать самому живым носителем Предания, сделаться звеном в непрерывной цепи передачи Богооткровенной Истины.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ТОЛКОВАНИЕ НА СИМВОЛ ВЕРЫ.
ВВЕДЕНИЕ
1. ПОНЯТИЕ О СИМВОЛЕ ВЕРЫ
"Символ веры есть в кратких, но точных словах изложенное учение о том, во что должны веровать Христиане" [].
Слово "символ" происходит от греческого глагола συμβάλλω, что означает "соединяю", "содержу вместе". Изначально значение этого слова таково. Когда два эллина, близких друг другу человека, вынуждены были на некоторое время расстаться, то они брали какой-нибудь небольшой предмет, например, монету, и по сложной траектории разделяли его пополам. И если впоследствии один из них должен был сообщить другому нечто важное, то он призывал слугу, вручал ему половину этого предмета и отправлял его к своему старому знакомому. Слуга, прибыв к месту назначения, предъявлял поло вину "символа", и если она точно подходила к другой половине, это означало, что посланцу можно доверять. Благодаря такому символу через много лет некогда знакомые люди или даже их потомки могли опознать друг друга.
Впоследствии слово "символ" приобрело много других значений, но всем им присуще нечто общее: всегда в понятии символа присутствует момент объединения, связи. Объединяющую роль Никео-Цареградского Символа веры нетрудно увидеть по тому месту, которое он занимает в богослужебной практике Православной Церкви. Так, в чинопоследовании оглашения, предшествующем совершению таинства Крещения, оглашаемый, прежде чем таинственно соединиться со Христом в крещальной купели, трижды читает Символ веры, свидетельствуя тождество своей веры с верой Церкви, что является необходимым условием вхождения в Церковь, соединения со Христом. Во время Божественной литургии Символ веры поется всеми верными перед началом Евхаристического канона как выражение единства в вере, без которого невозможно совместное участие в Евхаристии.
Символика играет в жизни человека огромную роль. Мы не способны познавать окружающий мир непосредственно, реально мы имеем дело не с самими вещами, а с их воздействием на наши органы чувств, например с отражением познаваемых нами предметов на сетчатке глаза или с воздействием звуковых волн на органы слуха. Знаки и образы, которыми оперирует человек, имеют символическую природу. И чем более тонка, менее доступна восприятию наших внешних чувств познаваемая нами реальность, тем точнее и глубже должны быть наши символы.
В библейском и святоотеческом понимании символ - это не знак, просто указывающий на нечто, от него отличное, не образ, назначение которого заключается в максимально точном воспроизведении изображаемого. Символ - это некоторый фрагмент вещественного мира, способный являть духовную реальность и к ней приобщать. Но явить духовную реальность и приобщить к ней символ может только в силу того, что сам этой реальности причастен []. Следует отметить, что христианские символы не суть продукт человеческого творчества, это
"то, что дано в результате Откровения, так как символы всегда укоренены в Библии <…> Это язык Бога, Который все более и более посвящает нас в неизвестную нам дотоле реальность, Который раскрывает перед нами мир, чьей тенью в некотором роде является символ" [].
При этом символы являются выражением не идей или концептов, как, например, в философии Платона, а самих Божественных действий.
"Происхождение того, что выражается символически, всегда заключено в самой Божественной речи, запечатленной Святым Духом. Святой Дух образует все более и более тесную связь между символом и означаемой им реальностью, так что на границе между ними символ смешивается и отождествляется с этой реальностью" [].
Такой способностью приобщать духовной реальности, несомненно, обладает и наш Символ веры, ибо он был составлен духоносными свв. отцами I и II Вселенских Соборов, действовавшими по наитию Святого Духа.
Если мы обратимся к тексту Никео-Цареградского Символа веры, то увидим, что он имеет не много общего с богословским трактатом. Перед нами, с одной стороны, ряд кратких, выверенных богословских формул и набор ярких, хорошо запоминающихся образов - с другой. Можно сказать, что Символ веры по своему жанру ближе к поэтическому, нежели к чисто богословскому произведению. Не случайно за богослужением в Православной Церкви Символ веры поется, тогда как петь, например, главы из "Точного изложения Православной веры" св. Иоанна Дамаскина никогда никому в голову не приходило. Назначение Символа веры не только в том, чтобы сообщить нам некоторую сумму знаний о Боге и Его домостроительстве, но в том, чтобы возвысить наш ум и сердце к созерцанию Бога, приобщить духовной реальности. Поэтому Символ веры - не просто вероучительный документ, под которым в знак согласия надо ставить свою подпись, а неотъемлемая часть молитвенного правила любого христианина.
Падший мир таков, что в нем всегда существует опасность духовной подмены. Ап. Павел говорит, что иногда и сатана принимает вид "ангела света" (2 Кор. 11, 14). Часто такая подмена бывает обусловлена неправильным восприятием религиозных символов. Последние обращены в первую очередь к сердцу человека, но область сердечной жизни, занимающая в духовной жизни центральное место, тем не менее нуждается в контроле со стороны разума. Замечательным примером христианской символики является иконопись. Всякому христианину необходимо дома иметь иконы и молиться перед ними, но если человек не будет правильно понимать, что есть икона, кто или что изображено на иконе, то такое иконопочитание не принесет пользы его душе. То же самое может произойти и с Символом веры. Если человек много раз на дню будет прочитывать Символ, но при этом не будет верно разуметь, о чем в нем говорится, то такое чтение может нанести его душе непоправимый вред.
"Быть православным христианином - значит утверждать православную веру, то есть исповедывать не просто слова, а сам смысл Никео-Константинопольского Символа веры. Это так же означает утверждение всего, что исходит из Символа веры, что развилось и основано на нем за всю долгую историю Православной Церкви" [].
Задача настоящего курса состоит в том, чтобы дать правильное, находящееся в согласии со Священным Преданием Церкви истолкование Символа веры, в том, чтобы "перевести" главный вероучительный документ Православной Церкви с языка символов и символических формул на язык школьного богословия.
2. ПОНЯТИЕ О ВСЕЛЕНСКИХ СОБОРАХ
"Пространный Катехизис" дает следующее определение Вселенского Собора:
"Собрание пастырей и учителей Христианской Кафолической Церкви, по возможности, со всей вселенной, для утверждения истинного учения и благочиния между христианами" [].
Церковь есть Тело Христово, духовный организм, Глава которого - Христос. Она имеет единый дух, единую общую веру, единое соборное сознание, руководимое Духом Святым. Это сознание присуще Церкви всегда, но свое определенное выражение оно получает в решениях церковных соборов, которые суть органы, через которые действует соборный церковный разум. По примеру свв. апостолов, "которые держали Собор в Иерусалиме" (Деян. 15, 6), Церковь с древнейших времен имеет обычай разрешать возникающие в практике церковной жизни вопросы посредством созыва соборов. Уже 37-е правило свв. апостолов устанавливает, чтобы в каждой церковной области дважды в год созывались поместные соборы для решения текущих вопросов церковной жизни []. В IV столетии по причине появления проблем, имеющих общецерковное, вселенское значение, возникает потребность в созыве Соборов Вселенских, на которые стремились приглашать представителей "по возможности, со всей вселенной".
"Вселенские Соборы точно формулировали и утвердили ряд основных истин христианской православной веры, защитив древнее учение Церкви от искажений еретиков. Вселенские Соборы также формулировали и обязали ко всеобщему единообразному исполнению многочисленные законы и правила общецерковной и частно - христианской жизни, называемые церковными канонами" [].
Вероопределения Вселенских Соборов являются
"подлинным, нерушимым, авторитетным, основанным на данных Священного Писания и Апостольского Предания, вселенским и Священным Преданием Церкви" [].