Христианство в общем не предназначено служить для защиты от болезней. И оно не претендует на это. Оно учит, и Апокалипсис говорит о том, что мир будет изуродован и извращен, если люди не одумаются вовремя. Но у меня есть тайное предчувствие, что со всеми этими кризисами мир с Божьей помощью справится, не погибнет.
Грехи вызывают болезни, то есть человек получает болезнь за грехи, для осознания своего неправильного поведения, неправильного пути. Зачем его исцелять, ведь он снова вернется к своему греху? Христос исцелял, чтобы вернуть человека во грех?
Далеко не всегда мы должны так упрощенно всё понимать. Болели самые святые люди, а негодяи часто были совершенно здоровы. Представьте себе такую картину, что вот с этой стороны сидят святые, а здесь сидят негодяи. Святые все здоровенькие, а негодяи все болеют всевозможными болезнями. Немедленно с этой половины начали бы сюда перекочевывать. Почему? Не потому, что они полюбили добро, а потому что они хотят не болеть. Поэтому Бог не ставит в жесткую зависимость нашу нравственность и наши болезни. Великий святой российский старец Амвросий Оптинский был человеком необычайно больным. И Лев Толстой видит: лежит больной старик, пошевелиться не может, по пять раз в день на нем рубашки меняют, но когда к нему приходят люди, они уходят от него преображенными – такова сила его духа. Так что тут нет прямой зависимости. Что такое болезнь? Болезнь – это свойство нашего мира, в котором еще действуют темные силы. Христос называл болезни происходящими от сатаны. Болезнь есть зло. Поэтому на тех учреждениях и людях, которые служат борьбе с этим злом, стоит знак креста – красный крест.
Человек умирает от рака, а у него только начала складываться жизнь. Почему Бог так жесток?
Потому что мы себе представляем Бога неверно, по своим меркам. Нам кажется, что это такой администратор жизни, который всем распоряжается. Между тем человек никогда не был бы образом и подобием Божиим, если бы он не имел свободы. Это тяжелый дар, горький дар, но это великий дар. Мы должны участвовать в этом мире, и зло, с которым мы встречаемся, должно вызывать в нас стремление бороться с ним и сострадать несчастным. Не философствовать над страданием, а сострадать, помогать, участвовать в этой жизни. Таков призыв Христа. Он вовсе не говорит, что мир – это розовая водичка, но Он говорит о том, что нет выше любви, чем отдать свою жизнь за братьев.
Какая разница в понимании свободы воли в разных течениях христианства?
У православных и католиков различия нет. Мы все понимаем, что Бог дал человеку свободу, и это величайший дар. И единственное течение, где свобода воли отрицается радикально, это реформатское течение. Там считают, что все настолько предопределено, что наша свобода ничтожна. Но в таком случае это учение снимает ответственность с человека, и мы все оказываемся просто рабами.
Христос сказал: "Любите врагов ваших". Врагов идеологических или еще каких?
Я думаю, что врагов идеологических вообще не существует – есть идеологические оппоненты. Скажем, у меня может быть друг, который идеологически со мной совершенно расходится. Это не значит, что он мой враг.
Что такое "любить врагов"? Отвечаю. Никогда не думайте, друзья мои, что в Евангелии содержится такая глупость, что человек должен относиться к какому-то негодяю, который причинил ему зло, так же, как к своему ребенку, к своей жене или к своему мужу. Ничего подобного! Такого бреда в Евангелии нет. Любить своих врагов – это значит относиться с доброжелательностью даже к противнику, желать ему добра, желать, чтобы он раскаялся, чтобы он одумался.
Три вопроса, которые по-разному касаются детей и потомства.
1. Как понимать страдания и болезни невинных детей, как с этим смириться?
2. Ваше отношение к абортам?
3. У нас в определенных слоях населения и в определенных возрастных категориях количество женщин намного превышает количество мужчин. Не все женщины могут найти себе мужа, однако каждая хотела бы быть матерью. Как Вы относитесь к матерям-одиночкам, имеют ли они право на ребенка?
Вопрос сложный, трудный, мучительный вопрос. И для Церкви мучительный, потому что нам важно нормальное душевное состояние этих женщин, а мы не можем им дать этого. Мы не можем создать им семью, когда у них семьи нет. Поэтому, вы меня простите, но у меня ответа на этот счет нет. Во всяком случае, если у женщины есть ребенок и нет мужа, я никогда не вмешиваюсь.
В отношении абортов. Безусловно, я считаю это убийством детей, безжалостным и хладнокровным. И преступным, как всякое убийство человека. Никаких не может быть оправданий. Зачавшееся существо – это человеческое существо, и жизнь его священна. Я говорю женщине, как Господь нам сказал: если не можешь его вырастить, роди и отдай его другим. У многих нет детей. Но не убивай его, как ты комара убиваешь! Это ребенок, это твой ребенок, это человек. Может, он не будет Пушкиным, не будет Шопенгауэром, но он человек. И это смертельный, непереходимый барьер! И это надо не только нам внушать, но и подрастающим поколениям.
Насчет страдания детей. Вот у Альбера Камю, в его романе "Чума", есть такая сцена: ребенок болеет, и герой говорит, что Бог страдает в нем. Ведь Он присутствует в мире и страдает в каждом из нас. Страдания в мире – это Его страдания. Бог распят в человеческом роде. Это Его ответ на наши страдания. Он страдает вместе с нами, с тем чтобы и нас всех вывести на свет из тьмы. А малые дети, которые страдают, – это призыв! Это не какая-то теодицея, а это вопрос Божий: как мы поступим здесь? Вот это будет настоящий наш ответ. Милосердие – то, к чему мы призываем. Когда самарянин из Христовой притчи проехал по дороге и увидел лежавшего иудея, он не стал философствовать над ним: откуда зло? Не стал спрашивать: "Какого ты рода-племени? Какого ты вероисповедания? Какой у тебя пятый-шестой пункт?", а просто помог ему, и Господь Иисус говорит фарисею: "Иди и ты поступай так же".
Ваш взгляд на проблемы современной семьи: непрочные браки, дети-сироты, массовые аборты?
Я думаю, что причины здесь не социальные и даже не экономические, а все-таки в основе своей – нравственные. Мы просто разучились жить должным образом, разучились по-человечески относиться друг к другу. Эгоизм стал главной чертой современного человека. А как могут жить два эгоиста? Это все равно что двух дикобразов засунуть в одну нору. Это очень трудно. И из этого вытекает все остальное.
Насчет абортов. Люди уже не хотят ничего отдать, они хотят только взять. Между тем Христос говорит нам: "Блаженнее давать, нежели брать". Каждый может проверить истинность этих слов. Потому что когда человек отдает, он приобретает. Когда же он гребет все под себя, возникает та модель, которая описана у Стругацких в известной повести "Понедельник начинается в субботу". Там описан робот, который старался насытить свои материальные потреб-ности, он все в себя всасывал, а потом – взорвался. Эгоизм безграничен.
Если Сталин и Гитлер были безумными, значит ли это, что их злодеяния можно как-то оправдать?
Я думаю, что они были не в такой степени безумными, чтобы не отвечать за свои поступки. Думаю, что врачи не сняли бы с них ответственности.
Допустимо ли физическое наказание детей, если при этом сохранять в душе любовь к ребенку?
Когда человек приходит в состояние злого возбуждения, тут и любовь улетит, и все остальное. Вообще лучше физически не наказывать детей. Но это не абсолютное правило. Видимо, речь может идти не о наказании, а о некотором воздействии, которое гасит возбуждение в ребенке. Но это вопрос сложный, его надо рассматривать всегда в индивидуальном ключе. Об этом нельзя говорить вообще: есть конкретные дети, конкретные ситуации.
Чернобыль, СПИД, землетрясения, гражданская война, события в наше время – это расплата за человеческие грехи?
А вы подумайте – и увидите. По-моему, это все похоже. Только не надо думать, что это расплата уголовная. Суд Божий – это не уголовный суд, а так создано в мире: Бог создал такой порядок, что камень, брошенный в Небо, падает на того, кто бросил.
Ведь если поискать причины Чернобыля, – это триумф безответственности! Нравственной безответственности, трудовой, безответственности во многих аспектах. И все остальное – тоже.
У человека, не до конца приобщенного к Церкви, может вызвать определенный протест догмат христианства о каре за греховное поведение, то есть страх наказания.
Страха не должно быть. Двигателем должна быть любовь. Разумеется, когда мы имеем дело с током высокого напряжения, нарисованы череп и кости. Многие вещи могут быть опасными. Зло разрушительно, и мы с вами свидетели этого.
Объясните, пожалуйста, разницу между гордостью и гордыней.
Трудно объяснить. Если мать гордится успехами своего сына, это не так уж плохо, это нормальная гордость. А гордыня – это самомнение и ложное самоутверждение. Это надо почувствовать, как музыкальным слухом.
Стремление к познанию – это есть гордыня?
Нет, стремление к познанию есть дар Божий, но всегда надо иметь смирение при этом, понимать, как Сократ понимал: "Я знаю, что ничего не знаю".
Я всегда вспоминаю свой студенческий опыт. У нас был преподаватель, который говорил: "Это известно, и это известно…" Пришел академик и говорит: "Тут белое пятно, и тут белое пятно…" Я понял: большое знание – оно смиренно. Настоящая наука обладает скромностью, и только в популярных брошюрках все вопросы решены – за всю Вселенную.
Соотношение добра и зла в мире? Неужели есть зло в чистом виде?
В чистом виде нет. Даже темные духовные силы – это просто искаженные духовные силы. Бог зла не создал.
Скажите, пожалуйста, о разводе.
Это зло. Иногда необходимое, но зло. Что ж тут говорить? Может быть, это связано с тем, что у нас непродуманно вступают в браки. И второе: сходятся два эгоцентрика, а два эгоизма, как два медведя, в одной берлоге не живут.
Огромное большинство людей совершают преступления и не испытывают стыда и раскаяния. Они не богоподобны, они бесы?
Зло не может быть рационально объяснено, зло коренится в безумии твари, которая стремится уйти от истины и Бога. Поэтому рационально объяснить его нельзя. А вот что касается людей, то я поостерегся бы говорить огульно о всех. Тайна человеческой личности очень сложна, и надо брать конкретные случаи. Человек может себя извратить настолько, что у него не будет раскаяния, но однажды оно может прийти к нему.
Надо ли конкретизировать виды нашей борьбы со злом и приблизить их к евангельским: "Побеждай зло добром"?
Да, замечательно сказано! А иначе Церковь и христиане потеряют свою суть и не станет места на земле для истинно Христового. Христос лишь однажды взял бич, чтобы выгнать продающих и покупающих. Это был экстремальный случай. Все-таки обычно Он так не делал. Поэтому побеждать зло добром, этот принцип, сформулированный апостолом Павлом, является главным христианским принципом.
Как понимать непротивление злу?
Речь идет о возвышении человека над мстительностью. И, кроме того, это говорит об умении прощать. Ведь в Ветхом Завете сказано: "Око за око". Что это означает? Закон справедливости. Если ты согрешил – украл краюшку хлеба, а тебе отрубят голову, это будет несправедливо. Помните, в "Отверженных" Жан Вальжан попадает за мелкую кражу на галеры? Так вот, чтобы не было такой несправедливости, Ветхий Завет вносит твердый принцип: "Око за око, зуб за зуб", чтобы наказание точно соответствовало преступлению. Это юридический закон. Христос нас приводит совсем к другому закону, закону нравственному, где возможно и прощение. Общество, юриспруденция не имеют права прощать слишком легко. Общество живет в стихийных, недуховных категориях, и оно обязано бороться со злом механическими способами. И если бы кто-то совершил преступление по отношению ко мне или моей матери, я нравственно могу их простить, этих людей, но закон не может. И если эти люди пойманы, вина их доказана, машина права должна работать.
Так вот, нравственная, духовная, внутренняя жизнь человека и юридические нормы – это не одно и то же. Уметь простить – это значит уметь понять, значит быть благородным. И это настолько редко бывает у человека, что не надо бояться, что все мы станем такие всепрощающие и добренькие, это пустые слова. Человек гораздо легче бывает мстительным, злопамятным и злым. Поэтому если Христос напоминает нам о необходимости уметь прощать, Он знает, что делает. Он знает, кому Он это говорит. И знает, для чего Он это говорит.
Являются ли государства Божьей карой?
Нет. Апостол Павел говорит, что государство, власть – от Бога, потому что хаос, беззаконие – от дьявола. Представьте себе, что вдруг все законы исчезли бы. Это будет не человеческое общество и даже не звериная стая. Но это одна сторона. А другая состоит в том, что любое государство, состоящее из несовершенных людей и построенное на несовершенных принципах, конечно, идеальным быть не может. Каждое государство стремится приблизиться к какому-то идеалу, и важно, чтобы этот идеал соответствовал потребностям человека, человеческой личности, духовным задачам.
Может ли быть, что та страшная трагедия, которая происходила на земле России, происходила потому, что, помимо всем известных исторических и социальных предпосылок, существовало еще и направленное движение зла, которое стремилось уничтожить духовный потенциал, возникший и возраставший тогда?
Николай Александрович Бердяев на эту тему говорил, что зло – стихия темная, иррациональная, и не надо его рассматривать как нечто логичное. Все, кто ищет каких-то целенаправленных заговоров, как правило забывают о диких, стихийных, темных началах, которые бушуют в истории. На самом деле эти стихии оказываются гораздо сильней, чем все продуманные заговоры политиков. Мне кажется, что все, что у нас происходило, вполне понятно. Кто хочет внимательно думать и не хочет обращаться к схемам, старым или новым, а будет смотреть на жизнь как она есть, на самом деле не будет изумлен ничему: все то, что сеялось, то было и пожато, что сеялось давно, потом выросло, ничего абсурдного не происходило.
Чем можно объяснить взрыв национализма в настоящее время?
Дело в том, что национализм как таковой относится к области психологии: человеку свойственно внутренне отталкиваться от чего-то непохожего, чужого. Когда человек попадает в среду, где говорят на другом языке или диалекте, его раздражает аканье, оканье, ему хочется быть в той среде, к которой он привык. Более того, животные всегда боятся чужого, чужак – это первый враг, даже если это представитель того же вида. И вот на этой почве, в борьбе против чужаков, в защите своих территорий, охотничьих угодий, и возникла такая болезнь психическая, которую мы называем "ксенофобия", то есть боязнь чужого. Во время эволюции она играла положительную роль, потому что нередко незнакомое, чужое было опасно, и поэтому если животное или какой-нибудь предок человека сторонился незнакомого, он, вероятно, поступал правильно.
Но с развитием духовности чужое становится совсем иным – оно становится интересным. Было бы невероятно страшно и грустно, если бы весь мир стал говорить сейчас на одном и том же языке, если бы вся культура превратилась в полное однообразие, если бы мы потеряли богатства Востока, Запада, если бы мир стал монотонным. Разве можно себе представить, чтобы мы похоронили тонкость французского языка, твердость немецкого, и сколько бы потеряла культура, если бы она не знала многообразия, скажем, Древнего Египта, Древней Греции, Рима, Ассирии? Многоцветие человечества прекрасно. И вот там, где человечество поднимается высоко, там оно побеждает ксенофобию. Это симптом высокой духовности. Я всегда об этом вспоминаю и многим говорю о том, что меня поразило в свое время: когда лет десять назад рублевскую "Троицу" повезли в Токио, японцы были потрясены этой иконой. Казалось бы, что им "Троица", они и смысла не понимали, и стиль этот иконописный был от них далек, а они были потрясены! Значит, на высотах культуры многое сходится.
И вот в моменты кризиса человечества, когда мы как бы приходим в состояние упадка, когда мы возвращаемся назад, к своим предкам, вот тут и возникает ксенофобия, которая и порождает шовинизм. Шовинизм резко отличается от патриотизма, от любви к своему отечеству, потому что любить свою мать, своих братьев, своего отца, наконец, свой дом, свою улицу нормально и естественно для человека. Но для этого совершенно необязательно ненавидеть чужую мать, чужого отца, чужих братьев. Потому что человек, когда любит, он высок, а когда ненавидит, он опускается. Чем больше в себя вмещает человек, тем он богаче. Всякая исключительность обедняет. Посмотрите на Пушкина – это был великий национальный поэт, но для него был открыт весь мир. Он писал о чем угодно – о древних испанцах средневековых, и об англичанах, и о немцах, и про Фауста он пишет, и про Скупого рыцаря, и про Дон Жуана, – не переставая быть при этом великим русским поэтом. Потому что национальное – это не суживание, а это широта, но широта, имеющая свой колорит, свою особенность, свою мелодию. И эти мелодии не надо путать, пусть они звучат в своем чистом виде, каждая занимает свое место. И, разумеется, все они перекликаются между собой. Разумеется, все они влияют друг на друга, потому что нет изолированных культур, все культуры связаны. И когда мы говорим о тысячелетии крещения Руси, то мы видим, что Русь вместе с христианством приняла наследие десятков народов, потому что то христианское богатство, которое получила Русь во времена князя Владимира, было уже выковано и сформировано многочисленными обитателями земли, говорившими на разных языках и имевшими разные культуры.
Каким образом христианство, столь высоко ставящее человека, пришло к инквизиции?