Глава 4. Является ли христианская этика прогрессом по отношению к иудаизму?
Одной из основ христианской культуры является представление о том, что христианство - это принципиально новый шаг в этическом развитии человека и, конечно, этический прогресс по отношению к иудаизму. Ниже мы постараемся проанализировать, так ли это на самом деле, или это только внешнее впечатление, не соответствующее действительности. Но прежде чем обсудить различия между этикой иудаизма и этикой христианства, нам следовало бы рассмотреть ряд моментов, в которых они сходятся.
Многие люди, воспитанные в европейской культуре, знакомы с этическим учением иудаизма только по Евангелиям. Вследствие этого у них создается совершенно неверное представление как о еврейской религии в целом, так и о еврейской этике. Попробуем понять, как это происходит.
4.1. Иллюзия "спора Иисуса с традицией", возникающая только из полемически заостренной формы его высказываний
Высказывания Иисуса, приведенные в Евангелиях, часто имеют полемический характер: он как бы опровергает известное его слушателям учение еврейских мудрецов и предлагает взамен новые этические концепции. Однако на самом деле все эти идеи уже были провозглашены и развиты в иудаизме. Параллели к призывам Иисуса мы находим во множестве в Устной Торе, т. е. - в Мишне, Талмуде и также в самом тексте Еврейской Библии - ТаНаХа. Иными словами, высказывания Иисуса лишь по форме построены как декларация нового и отвержение старого, но по содержанию все они находятся в рамках иудаизма; однако, при этом у читателя, не знакомого с еврейской традицией, создается впечатление, что Иисус сказал нечто новое, прежде неизвестное. Вот несколько характерных примеров.
В Нагорной проповеди Иисус говорит (Матфей 5:27–28):
"Вы слышали, что сказано древними: Не прелюбодействуй. А я говорю вам, что всякий, кто смотрит на [замужнюю] женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем".
Полемический характер фразы создает у читателя впечатление (на самом деле совершенно ложное), что иудаизм заботится только о чистоте действий, а христианство - также и о чистоте помыслов. Трудно, однако, предположить, что Иисус предлагает действительно приравнять "вожделение в сердце" к разврату и назначить за мысли о прелюбодеянии то же наказание, которое, по закону Торы, следует за распутство. Скорее, он хочет усилить запрет, предостеречь людей даже от малейшего приближения к нарушению заповеди. Однако такой подход не является новым. Иисус использует здесь классический прием иудаизма, с помощью которого еврейские Учителя, образно говоря, расширяли и ограждали пространство, примыкающее к пропасти греха, чтобы люди останавливались на дальних подступах к нему. В Притчах Соломона сказано (23:25–26):
"Дай мне, сын мой, сердце твое, и пусть глаза твои видят пути мои. Ибо глубокий ров - блудница, и тесный колодец - чужая жена".
Еврейские законы запрещают мужчине не только вступать в связь с чужой женой, но и просто уединяться с ней и даже внимательно разглядывать любую часть ее тела (трактат Шаббат 646).
То же самое можно сказать и о другом известном высказывании Иисуса, приведенном далее в Евангелии от Матфея (Матфей 5:21–22):
"Вы слышали, что сказано древними: Не убивай; кто же убьет, подлежит суду. А я говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду; кто же скажет брату своему "пустой человек", подлежит Синедриону, а кто скажет "безумный", подлежит геенне огненной".
И здесь очевидно, что Иисус не предлагает на самом деле судить в Синедрионе того, кто гневается на брата, и не собирается в юридическом смысле приравнять гнев к убийству - он хочет лишь укрепить и усилить заповедь. При этом у человека, не знакомого с иудаизмом, создается впечатление, что запрещение гневаться - стремление к чистоте помыслов - это нововведение христианства, а древние иудеи якобы знали только запреты на действие (в данном случае - запрет на убийство). Однако это совершенно не так: в тексте Священного Писания и в поучениях еврейских мудрецов древности постоянно повторяются предостережения против гнева, и не только гнева напрасного (о котором говорит Иисус), но даже против гнева обоснованного. Идея о силе сказанного слова - о том, что всякое высказанное слово уже обладает действием, и оскорбление недопустимо, даже если ты физичекси не ударил человека, - также не является новой. В Еврейской традиции существует строжайший запрет на оскорбление ближнего. В Мишне сказано: "Всякий, кто позорит ближнего своего публично, теряет за это свою долю в мире грядущем" (Трактат Авот 3:11). Талмуд учит, что гнев - чрезвычайно дурное качество, и человек должен удаляться от него, насколько возможно (Трактат Шаббат 106). "Всякий гневливый будет наказан: если он был мудрецом - его учение забудется" (Трактат Псахим 113).
Еще одно из поучений Иисуса гласит (Матфей 5:33–35):
"Слышали вы, что сказано древними: не преступай клятвы, но исполняй перед Господом клятвы твои. А я говорю вам: не клянись вовсе: ни небом, потому что оно - престол Божий; ни землею, потому что она - подножие ног Его; ни Иерусалимом, потому что он - город великого Царя".
Это высказывание имеет полемическую форму и, казалось бы, направлено против некоего устаревшего учения; но на самом деле идея, высказанная Иисусом, подробно разрабатывалась в Устной Торе и зафиксирована в Талмуде: нужно стараться обходиться без клятв, если только это возможно, и именно таков подход иудаизма.
Многие из известнейших высказываний Иисуса дословно совпадают с классическими текстами иудаизма. Например, такое его поучение (Матфей 7:1–3):
"Не судите, да не судимы будете; ибо каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вас будут мерить. И что ты смотришь на сучок в глазу брата твоего, а бревна в твоем глазу не чувствуешь?"
А вот классические еврейские аналогии в Мишне (Трактат Авот 2:4): "Не суди ближнего, пока сам не побывал в его положении", и еще (Авот 1:6): "Основа жизни: в случае любого сомнения суди ближнего своего в лучшую сторону"; и так же в Талмуде (Бава Батра 156): "И когда говорили: Вынь щепку из глаза твоего, - он говорил им: Сначала вынь бревно из глаза своего". В этом же направлении Талмуд (Бава Батра 606) комментирует пророка Цефанию (2:1): "Сначала улучши себя, потом улучшай других", - и подобные высказывания мы находим во множестве в других местах.
В абсолютном большинстве случаев проповеди Иисуса представляют собой не что иное, как классический "ветхозаветный" иудаизм, но при этом он облекал свои высказывания в полемически заостренную форму, так что недостаточно знакомый с иудаизмом читатель может воспринять его как борца с той самой этикой иудаизма, на которую Иисус опирался. Вероятно, резкость высказываний Иисуса проистекает из его желания усилить воздействие на слушателей, и сам он, наверное, не имел намерения дать своим слушателям искаженное представление о еврейской этике; однако на практике это искаженное представление имело место в дальнейшей христианской интерпретации его слов.
4.2. Искаженное изображение еврейской этики в христианских источниках
В некоторых случаях, споря с учением иудаизма, Евангелия изображают его в заведомо искаженном виде. Яркий пример - знаменитое высказывание Иисуса (Матфей 5:43–44): "Вы слышали, что сказано: Люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего. - А я говорю вам: Любите врагов ваших…" Иисус, казалось бы, цитирует здесь "Ветхий Завет", однако нигде - ни в еврейских текстах Библии, ни в высказываниях Мудрецов - мы не находим второй половины "цитируемого" Евангелием стиха. Про любовь к ближнему в иудаизме действительно говорится (и немало), а вот про ненависть к врагу - нет. Более того, призыв "ненавидеть врага" совершенно противоречит традиционному учению иудаизма. Тора осуждает вражду, месть и злобу: "Не враждуй на брата твоего в сердце твоем; не мсти и не храни злобы на сынов народа твоего, а люби ближнего своего, как самого себя" (Левит 19:17–18). А если и случилось так, что у тебя есть враг - старайся отнестись к нему с добром, и если возникли в его жизни проблемы - помоги ему их решить: "Если найдешь быка врага твоего или осла его заблудившимся - должен ты возвратить их ему. И если увидишь осла врага твоего упавшим под ношею своею, не оставляй его [врага твоего] без помощи, но развьючь осла его вместе с ним" (Исход 23:4–5).
Именно такое отношение - стремление простить, уступить и помириться - должно быть по отношению к "врагам среди ближних", когда конфликт возникает из‑за непонимания, бытовой или идеологической ссоры. В случае же конфликта с опасными внешними врагами, стремящимися убивать евреев или вообще совершающими физическое нападение на еврейский народ, - иудаизм считает необходимым активно бороться с ними, при необходимости воевать с ними и убивать их, и даже проводить операции возмездия. Но при этом разрешено только то, что необходимо для защиты себя, ненависть же к врагу или даже радость от его гибели осуждается. Например, даже про врагов - язычников, египтян, угнетавших евреев сотни лет и погнавшихся за евреями, чтобы их убить, Талмуд говорит: "Когда египтяне, погнавшиеся за евреями, тонули в море, ангелы - служители хотели петь хвалебную песнь справедливости Творца. Но Всевышний сказал им: Как! Мои создания тонут в море, а вы хотите петь хвалебную песнь?!" Здесь мы видим не только отсутствие ненависти к врагам, но и прямое осуждение тех, кто радуется гибели врага. Даже тогда, когда с врагом необходимо воевать, культивирование ненависти к нему является неконструктивным и вредным чувством, и уж заведомо не могло выдвигаться еврейскими мудрецами как "указания и действию".
Исследователи выдвигают разные гипотезы, относительно того, как могло случиться, что позиция, которую Евангелие приписывает здесь "иудаизму", столь явно не соответствует ему. Одно из предположений состоит в том, что Иисус здесь спорит не с подходом фарисеев, представителей главного направления иудаизма, а критикует взгляды каких‑то отдельных периферийных групп - например ессеев, которые (судя по кумранским рукописям и описанию их у Иосифа Флавия) считали, что нужно любить "сынов света" и ненавидеть "сынов тьмы", к которым они относили всех противников их секты. Другие исследователи отмечают, что данная фраза могла приобрести свой нынешний вид из‑за неправильного перевода на греческий идиоматической конструкции, употребляемой здесь Иисусом.
Но как бы то ни было, факт остается фактом: в том виде, в котором этот текст понимался веками в христианской традиции, он фактически является примером фальсификации еврейской этики, создавая у миллионов последователей христианства совершенно превратное представление об иудаизме.
Другим примером создания ложного ощущения этического прогресса является широко известное высказывание Иисуса, приведенное в Евангелии от Матфея (5:38–39):
Вы слышали, что сказано: око за око, зуб за зуб.
А я говорю вам: не противься злому. Но кто
ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую.
В этом стихе новая христианская этика решительно противопоставлена старой, иудейской.
Надо сказать, что у очень многих людей христианской культуры представление об иудаизме сформировалось именно под влиянием этого стиха. Библейское положение "око за око, зуб за зуб" в классической христианской интерпретации должно было свидетельствовать о жестокости, непримиримости, мстительности, которые якобы заложены в основе иудейской этики, в отличие от христианства - учения любви и милосердия. Именно так воспринимают еврейскую религию те, кто знаком с ней лишь по полемическим текстам из Нового Завета.
Но правда ли, что библейский стих "око за око, зуб за зуб" содержит в себе призыв к мщению? Ведь мы только что привели другой библейский стих, в котором со всей определенностью сказано: "Не враждуй на брата своего в сердце твоем… не мсти и не храни злобы" (Левит 19:17–18). Дело в том, что выражение "око за око, зуб за зуб" употреблено в Пятикнижии несколько раз, и всегда - в контексте уголовного законодательства (в том числе применительно к имущественным тяжбам), в которых совершенно ясно, что речь идет не о мести, а о том, что мера воздаяния должна соответствовать тяжести преступления. Талмуд говорит, что принцип "око за око" имеет два уровня смысла: философски это говорит нам о том, что Высший Божественный Суд воздает "мерой за меру", и справедливость, в конце концов, будет восстановлена. Однако суд человеческий есть лишь земной аналог Божественного Суда, и поэтому в нем принцип "око за око" понимается не как мера наказания, а лишь как мера возмещения; его функция - определение ущерба, который должен быть возмещен пострадавшему. На основании принципа "око за око" Еврейский закон постановляет, что тот, кто выбил другому глаз, должен этот глаз возместить. Понятно, что виновник не в силах восстановить глаз потерпевшего, но он может дать ему определенную компенсацию: оплатить лечение, простой в работе, возместить возможную потерю заработка вследствие увечья, компенсировать моральный и психологический ущерб и т. п. Тот же принцип действует по отношению и к другим случаям телесных повреждений. Таким образом, на уровне социально - законодательном принцип "око за око" говорит не об отмщении, а о возмещении; и когда Евангелие ложно противопоставляет его принципу "не противься злому", то для далекого от еврейства читателя это создает совершенно искаженное представление об иудаизме.
Следует отметить, что в христианстве во все времена существовала тенденция изображать иудаизм как якобы жестокую, неистовую религию мщения. Эта фальсификация была призвана сформировать неприязненное отношение к иудаизму - и, в частности, морально оправдать чудовищные гонения, которым подвергались евреи в христианских странах в течение двух тысяч лет. На самом деле, Талмуд предписывает вовсе не мстить, а наоборот, проявлять уступчивость и прощать окружающих, во всех возможных случаях стремиться к компромиссу, уступать и не настаивать на реализации всех своих возможных прав (см., например, об этом подробно трактат Бава Меция 306).
Приведем лишь несколько примеров подобной этической установки:
"Начало ссоры - прорыв воды; останови ее прежде, чем разольется она" (Притчи Соломона 17:14). "Мудрец честен и надежен в делах. "Да" у него всегда "да", а "нет" - "нет". С себя взыскивает с точностью, а другим прощает… Если другие задолжали ему по суду - продлевает срок отдачи долга и прощает его, жалеет и одалживает… Общее правило: будь всегда среди преследуемых, а не среди преследователей, среди обижаемых, а не обижающих. Про того, кто следует этому, сказано в Торе: Ты раб Мой, Израиль, которым буду гордиться" (Маймонид, Гилхот Деот 5:13, цитируя талмудический источник; множество подобных высказываний приводит и Талмуд, - Бава Кама 93, Йома 20, Гитин 36 и др.)
Возвращаясь еще раз к стиху "око за око", следует отметить, что этика иудаизма базируется на обеих основах - на справедливости и на милосердии, на гармонии и равновесии Закона и Благодати. Для мира жизненно необходимы как Справедливость и Закон, так и Милосердие и Благодать - лишь на одной из этих двух основ мир не может устоять. Иудаизм подчеркивает, что попытка основать мир исключительно на Справедливости и на Законе разрушит его; но точно так же попытка основать мир исключительно на Милосердии и на Благодати - послужит его разрушению. Люди отнюдь не являются ангелами, а иудаизм стремится не просто к красивым декларациям, но к тому, чтобы достичь реального Царства Божьего на земле. Когда христианство пытается приписать себе новаторство в провозглашении милосердия и благодати - то оно стремится изобразить иудаизм ограниченной и примитивной "законнической религией". Таким образом, оно критикует не иудаизм, а ту карикатуру на иудаизм, которую оно само же перед этим и нарисовало.
В заключение отметим, что даже сама идея "подставить вторую щеку" - тоже, как это ни удивительно для последователей христианства, не является нововведением Иисуса, т. к. эта идея раньше была провозглашена в иудаизме. А именно, Иисус и здесь не дает новый принцип, а просто цитирует стих из пророка Иеремии: "Подставляющий щеку бьющему его" (Плач Иеремии 3:30). Мы подробнее обсудим этот вопрос ниже.