Стивен Левин, директор проекта помощи умирающим Фонда Ханумана, обнаружил, что, готовясь к смерти, многие люди обретали исцеление. При дальнейшем изучении этого феномена он пришёл к выводу, что физическое исцеление является побочным результатом новообретённой гармонии ума и сердца. Автор приводит яркие истории болезни пациентов, демонстрирующие, как личность учится отпускать, открываться навстречу жизни, отказываться от борьбы с болезнью, болью и смертью. Левин пишет о медитации и о том, как применять её, чтобы обрести "исцеление в жизни и смерти".
Содержание:
Благодарности 1
Введение 1
1 - Что такое исцеление? 1
2 - Совершенствование в практике исцеления 6
3 - Как впустить в себя исцеление 8
4 - Вставая на путь исцеления 11
5 - Исследование неисцелённого 13
6 - Сопротивляющееся напряжение 16
7 - Этот мост – любовь 17
8 - Собраться с духом 19
9 - Прощение 22
10 - Исследование горя 25
11 - Установление сердечной связи с тем, что лишено любви 30
12 - Глубокие травмы 33
13 - Чьё тело, кто болен? 39
14 - Приём лекарства 41
15 - Раскрытие тела 42
16 - Чтение тела 44
17 - Непосредственное исцеление 46
18 - Осознанное вступление в настоящий момент 49
19 - Исцеление того, что препятствует исцелению 53
20 - Чаепитие у огня 55
21 - Качества исцеления 58
22 - Отношения как исцеление 60
23 - Жизнь в лаборатории 62
24 - Полноценная целостность 63
25 - Вхождение в огонь 65
26 - Исцеление в смерти 66
27 - Конец войны 67
Список литературы 69
Стивен Левин 69
Стивен Левин
Исцеление в жизни и смерти
Публикуется по согласованию с издательством "Винтэдж Анкор Паблишинг", импринтом группы "Кнопф Даблдэй" издательского дома "Пингвин Рэндом Хаус" (Нью-Йорк, США)
Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.
© Stephen Levine, 1987
© А. Никулина, перевод, 2016
© ООО ИД "Ганга", 2017
Благодарности
Идеи и практики, изложенные мною в этой книге, испытали на себе влияние многих учителей, и многие учителя вдохновили меня на то, чтобы поделиться ими с другими людьми. За любое благо и пользу, которые, возможно, проявятся благодаря этой работе, следует быть признательным исключительно им.
Первыми и самыми главными уроками являются те, которые я усвоил благодаря тысячам пациентов, с которыми мне довелось разделить несколько мгновений их жизненного пути. С некоторыми из них я был в самые последние минуты их земного странствия. Другие, хотя и казалось, что их жизнь подошла к самому концу, исцелились от своей болезни и продолжили полноценно жить в своём теле. Эту книгу об исцелении я посвящаю в равной мере как первым, так и вторым. И в тех, и в других мы часто отмечали поразительные процессы исцеления.
Если говорить о нашем собственном пути исцеления и пробуждения, то стоит выразить благодарность и признательность многим учителям различных традиций. Хотя с некоторыми из них мы не знакомы лично, их учения и их жизненный пример оказали глубокое влияние на наши жизни.
В линии буддизма тхеравады мы в первую очередь отдаём дань уважения учению досточтимого Аджан Ча и практике основы Махаси-саядо.
В недвойственной традиции адвайты мы являемся прямыми преемниками учений Раманы Махарши и поклонниками замечательных трудов Нисаргадатты Махараджа.
Если говорить о традиции дзен, то наш глубокий буддийский поклон – Судзуки Роси и Сун-Сану, их учителям и учителям их учителей, и, наконец, Хуэй-нэну, излучающему чистый свет, и Чжуан Цзы с его безграничным Дао.
В безымянной традиции сердца мы благоговейно касаемся стоп Ним Кароли Бабы и подносим цветы нашему любимому другу Рам Дассу, чьё сердце бьётся в унисон с каждым нашим шагом на пути к исцелению.
Также мы бесконечно благодарны духовным песням Кабира и Руми – их поэзия умиротворяет наши сердца и очищает взор, чтобы за пределами ума мы могли видеть божественное присутствие, в котором мы все едины.
К этому ряду великих душ мы стоит добавить Джекки Уолтерс с её неизменным терпением и милосердной заботой, которая подарила жизнь этой рукописи, потратив сотни часов на расшифровку и набор текста. Также выражаем огромную благодарность Барбаре Ианноли за её заботу, усердие и выдержку при вычитке черновых версий этой работы.
Введение
Это сочинение можно использовать множеством разных способов. Его можно читать как книгу – как если бы вы в бездействии сидели на берегу реки, прислушиваясь к нежному шёпоту волн, или можно окунуться в него, чтобы поплавать, действенно вовлекаясь в него как в процесс исцеления. Да, существует одна история об умном юноше, которому казалось, будто он может научиться всему из книг. Он читал книги о звёздах и стал астрономом, он читал книги по истории и стал историком, он читал книги о плавании, но утонул. Некоторым вещам мы можем научиться, лишь постепенно входя в воду, собственной кожей ощущая, как волны океана бытия прикасаются к нашему телу. Открыться этому процессу непосредственно – значит внести свой вклад в исцеление, ради которого мы родились, значит ощущать жизнь во всей её полноте.
Тайна исцеления в том,
Что в нём нет никакой тайны.
Исцеление – это открытая книга.
Сейчас вы на странице 10.
1
Что такое исцеление?
В первый раз, когда страдающая от рака пациентка спросила: "Стоит ли мне оставить попытки исцелиться и просто позволить себе умереть?", я ощутил тошноту и у меня подкосились ноги. Уже почти три года упорное сосредоточение Робин позволяло ей отражать наступление рака. Благодаря использованию разнообразных техник, её болезнь вошла в стадию ремиссии. Однако спустя девять месяцев рак вернулся и расцвел пышным цветом, поразив её тело многочисленными вторичными опухолями (метастазами) в позвоночнике и основных внутренних органах. Она испытывала страшную боль. Она не в силах была сидеть или лежать в одной позе более одной-двух минут, и это довело её до последней черты. Вопрос, который она задала, пронзил всё моё существо насквозь и заставил мой ум застыть на месте. Я взглянул ей в глаза, не в силах ответить – здесь не помогли бы ни мой опыт, ни мои знания.
Очевидно, что на такой вопрос можно было ответить, лишь прислушавшись к своему сердцу. И моё сердце, обладавшее большей глубиной понимания, прошептало: "Истинный вопрос звучит так: "Где можно обрести исцеление?"" Это вопрос, который задаёт себе сама жизнь: "Что такое целостность?" Тогда в центре внимания оказывается необжитая область между сердцем и умом. Где можно найти цельность в том, что внешне является разделённым? Где сердце исцеления, в котором разрешается всякая двойственность?
Когда мы стали относиться к исцелению, скорее, как к предмету исследования, а не воспринимать его предвзято, боль Робин стала уменьшаться. Чем глубже она погружалась в процесс, происходивший в ней, задавая себе вопрос: "На каком уровне можно найти исцеление?", тем реже всплывал её изначальный вопрос, в котором жизнь противопоставляется смерти. Когда с начала практики прошло несколько недель, Робин спросила, возможно ли организовать для неё круг целителей. Приехали несколько широко известных целителей, чтобы объединиться для создания круга и направить в её тело энергию, которая могла бы принести Робин исцеление. Целители возложили на неё руки, что имело мощный эффект. Несколько наших друзей, наблюдавших за происходящим, находясь прямо за границами круга, говорили, что энергия была настолько ощутима, что её практически можно было потрогать руками. Не было никаких сомнений в том, что комната наполнилась исцелением.
Спустя неделю у Робин обнаружили тридцать новых опухолей в области головы и спины, и она сказала мне: "Я ощущаю исцеление, моё сердце никогда ещё не было таким открытым, и мне кажется, что болезнь близится к завершению".
И действительно, казалось, что произошло исцеление. В неделю перед своей смертью она говорила, что переживает чувство целостности, прежде ей незнакомое.
До того, как приступить к изучению природы исцеления, мы с Ондреа в течение нескольких лет работали с людьми, которым поставили смертельный диагноз. В тот период большую часть нашего времени занимало управление проектом помощи умирающим Фонда Ханумана (Hanuman Foundation’s Dying Project), а также в течение пары лет мы обеспечивали бесплатную круглосуточную линию доверия для людей, столкнувшихся с серьёзной болезнью, горем или смертью ближнего.
Наш опыт работы со смертельно больными людьми являлся неотъемлемой частью нашего собственного глубочайшего исцеления. Подобная работа нас привлекала: нас вдохновила на неё многолетняя психологическая и духовная практика, а также усилившийся интерес к медитации. Эта работа заставила наши сердца распахнуться настежь. Она подарила нам новое сердце.
Мы ощущали горестную благодать, присутствуя при смерти детей, которые часто напоминали нам наших собственных детей, или держа за мягкую, истончившуюся от старости руку умирающую женщину-прабабушку, глядя друг другу в глаза в этот величественный миг и присутствуя при её последнем вдохе, слыша его – слыша, как свет покидает тело и растворяется. Или находясь рядом с умирающим молодым мужчиной, сидящим в уличном кресле в летнем саду, который просит в последний раз побыть на воздухе; окружённый своими детьми и близкими людьми, он в последний раз делает глоток воды. Минуту спустя мы заметили, как крошечная букашка ползёт по его застывшим глазам, и ощутили радость – после стольких лет страданий и трудностей он сделал свой последний вдох так спокойно, что никто точно не знал, когда он покинул мир.
Однако этот удивительный опыт, пережитый совместно с людьми, которые к нам обращались за помощью, не ограничивался чем-то поверхностным в духе "службы 101 по подготовке к смерти". В каждом случае имело место исследование. Каждый своим уникальным путём шёл к одной и той же цели. А именно: к более глубокому видению жизни, более глубокой вовлечённости. Некоторые из этих людей взяли на себя труд по глубокому изучению и развитию таких качеств, как любящая доброта и милосердие, – так заблудившийся ребёнок мог бы выйти на открытую тропу через чащу – испытывая бесконечную радость от того, что наконец они установили непосредственную связь с настоящим, с самой жизнью. Другие воспринимали это как борьбу, но одновременно и как отказ от старых страхов и цепляний, несущий большое удовлетворение, – подобно с трудом отвоёванной неизведанной дороге в совершенно новую жизнь.
Благодаря многолетней работе с умирающими людьми, мы научились пребывать в полной открытости настоящему мгновению, в котором сосредоточивается вся жизнь, ведь лучшая подготовка к смерти – полноценная открытость жизни даже в самых неожиданных её поворотах и изменениях. Однако в некоторых случаях оказалось, что обретение такой открытости жизни не подготавливает почву для смерти, но, напротив, приводит к более глубокому пониманию исцеления на почти невообразимом уровне.
Так стало очевидно, что подготовка к смерти, обретение новой открытости жизни, способствует более глубоким процессам исцеления. В некоторых случаях эти процессы затрагивали как тело, так и сердце. Не все люди, которые пришли к нам умирать, действительно умерли. Однако на протяжении многих лет немало людей в определённый момент движения к открытости будто бы снова начинали себя лучше чувствовать физически. Разделяя радость совершенно новой жизни, где нет больше рака, с людьми, которые изначально пришли к нам умирать, поскольку страдали от онкологических заболеваний на поздних стадиях, мы постепенно стали обращать внимание на этот процесс, этот феномен, называемый исцелением.
Некоторые из пришедших к нам людей обнаруживали, когда начинали исследовать и отпускать привязанности своего ума, что их организм исцеляется. Когда этим людям удалось развить в себе определённую сердечность, они развивали способность прикоснуться к своей боли и страхам с милосердием и осознанностью – это оптимальная стратегия для того, кто живёт или умирает, сама по себе глубоко исцеляющая.
Когда мы вместе с Ондреа стали исследовать, что представляет собой исцеление, контекст быстро расширился. Если исцеление – то, чем оно кажется, а именно привнесение гармонии в области, лишённые покоя, балансировка энергий с целью привнести мир туда, когда раньше была война, тогда оно, определённо, не ограничивается рамками тела или даже рамками чего-то зримого. Оно подразумевает возможность заживления даже глубочайших, незримых ран – боли, которая делает смерть желанным отдыхом.
Одна женщина-психотерапевт, около года использовавшая эти техники для своих пациентов, а затем начавшая и собственную ежедневную практику, сказала следующее: "Я исцелилась от боли, о которой прежде даже не подозревала. Да, я точно не страдала ни от каких опасных для жизни заболеваний вроде онкологических. Однако моей жизни угрожали такие недуги, как отчаяние, депрессия, гнев, алкоголизм и ненависть к себе. Мило, ничего не скажешь! Но когда я стала оставаться наедине с этой болью, а не искать выхода из неё с помощью психотерапии – с помощью постоянного анализа, я стала исследовать эту боль. Какое облегчение – погрузиться во всё это вместо того, чтобы всегда скакать по поверхности. Я стала гораздо лучше понимать себя. Я бросила пить. У меня появился щенок – первое домашнее животное в моей жизни. Я не так боюсь будущего".
Стоит сказать, что, когда мы пытались дать определение работе, которой занимаемся, всё более очевидной становилась трудность, связанная с необходимостью ограничивать исцеление каким-либо конкретным уровнем. Если исцеление действительно является соединением тела и ума в сердце, тогда мы всегда занимались именно исцелением. Исцеление – это тот рост, которого ищет каждая личность. Это то, что случается, когда мы доходим до своих пределов, выходя к неизведанной территории ума и тела, и делаем всего один шаг в неизведанность, в пространство, где совершается развитие. Исцеление – это открытие. Оно выходит за пределы жизни и смерти. Оно происходит не в мелочных мыслях личности, которой, как мы полагаем, мы являемся, и не в мыслях о том, что мы будто бы знаем, но в огромном неопределимом просторе бытия – именно им, а не личностью, которой мы будто бы должны стать, мы и являемся по существу.
При анализе последних десяти лет своей работы с людьми, находящимися в трудных ситуациях, мы начинаем понимать, что наша цель – вовсе не в том, чтобы сохранить этим людям жизнь, и не в том, чтобы помочь им умереть. Наша работа, видимо, состоит в том, чтобы вдохновлять людей сосредоточиваться на текущем мгновении. Исцеляться, вступая в настоящее и давая возможность будущему самому возникать из этого просвета. Если в настоящем есть боль, внимание нужно направить на неё. Если в настоящем скрывается горе, тогда горе оказывается в центре внимания. Если в настоящем присутствует болезнь, тогда она становится уроком, на который направляется внимание.
Когда мы только начали заниматься этой работой, мы полагали, как и большинство из тех, кто к нам обращался, что исцеление касается тела. Однако после того, как мы сопровождали сотни людей к смерти и наблюдали за тем, как меняется течение болезни у многих из них, мы осознали, что исцеление происходит на многих уровнях.
Нельзя было не заметить, что люди, пошедшие на поправку, очень часто начинали чувствовать себя лучше, чем до болезни. Некоторое время я полагал, что такое "улучшенное самочувствие" является побочным результатом исцеления. Но затем я начал понимать, что дело обстоит совсем наоборот. А именно: во многих случаях исцеление организма было побочным результатом новообретённой гармонии ума и сердца. Эти люди чувствовали себя лучше, чем когда-либо, не потому, что исцелились, но, скорее, они исцелились потому, что достигли такого внутреннего состояния, в котором было несколько больше лёгкости и покоя. В случае многих людей казалось, будто исцеление подобно цветку, который питают мощные корни, уходящие во тьму, во влажную почву ума, до этого остававшегося неисследованным. Изучение ума позволяло раскрыться сердцу, и благодаря его свету распускались многочисленные цветы.
Хотя все эти люди, казалось, ощущали большее благополучие, чувство спокойной цельности, не все из тех, кто открылся навстречу жизни, продолжили жизнь в теле. Каждый исцелился в жизни. Некоторые ощущали, что их тело снова обрело целостность. Другие пережили целостность в смерти. Были и те, с кем мы находились рядом в ожидании их смерти, и чья смерть выражала целостность бытия; их сердца были настолько открыты, а их дух – свободен, что не было сомнений в том, какое внутреннее благополучие они обрели в те недели и месяцы, пока умирали. Как глубоко они исцелились! В момент своей смерти они были более исцелёнными, более целостными, чем когда-либо прежде. Они обрели исцеление в смерти, отбросили прошлые трудности, выйдя навстречу неизведанному будущему.