Трудна и томительна такая борьба, но не скорби и не опускай рук, помышляя, что, с одной стороны, мы имеем долг работать и благоугождать Богу нашему, с другой, что нам, как сказано было выше, неизбежно необходимо бороться, если хотим жить, потому что коль скоро перестанем бороться, тотчас поражены будем насмерть. Да не обольстит тебя враг внушением: "Ты только на час уступи". Пусть на час. Но чем станешь ты, отступив от жизни по Богу и предавшись миру и его утехам и наслаждениям плотским? Богоотступником, а таким стать не только на час, но и на одно мгновение страшно. К тому же, обычное ли дело, чтобы это было только на час? Не скорее ли потечет у тебя в этой богопротивной жизни час за часом, а потом дни за днями и годы за годами? А дальше что? Если смилуется над тобой Господь и даст тебе еще очнуться, избавиться от этой диавольской сети и пробудиться от сна греховного, ты все же должен будешь вступить в борьбу, от которой теперь бежишь, ища льготной жизни, с той только разницей, что тогда она будет для тебя несравненно тяжелее, острее и болезненнее, и к тому же малоуспешнее.
Если же Господь оставит тебя в руках произволения твоего и врагов твоих, что тогда?
Не буду повторять, скажу только: припомни, так как кто этого не знает? После жизни в томительных узах злых страстей, иногда в опьянении чувственности, но всегда без истинных радостей внезапно постигнет час смерти, страшно-мучительное состояние души, которое и слово Божие не могло изобразить, а сказало только: тогда будут взывать горам и камням: падите на нас (Откр. 6, 16). Этот вопль, начавшись в час смерти, будет немолчно продолжаться во все время по смерти до конца мира и услышится в момент наступления Страшного Суда, и всегда бесполезно. Не будь же настолько безумен, чтобы заведомо броситься в вечные адские муки, избегая моментальных подвижнических трудов и борений. Но как человек рассудительный, и, скажу, расчетливый, лучше теперь предприми недолгие труды и болезни духовной борьбы, чтобы, победив борющих, получить венец и быть в единении с Богом и здесь, и там, в Царствии Небесном.
Глава семнадцатая
В каком порядке следует нам бороться со своими страстями
Весьма полезно тебе, брат мой, знать твердо то, в каком порядке следует тебе бороться со своими страстями, чтобы совершать это должным образом, а не просто как попало, как делают некоторые и мало успевают, нередко терпят и вред. Порядок, в каком надобно бороться с врагами своими и бороть свои злые пожелания и страсти, следующий: войди вниманием в свое сердце и тщательно исследуй, какими помыслами, какими расположениями и пристрастиями оно особенно занято и какая страсть наиболее господствует над ним и тиранствует в нем; потом против этой страсти прежде всего и поднимай оружие и ее старайся побороть. На этом и сосредоточь все внимание и заботу, с одним только исключением, что когда подымется между тем другая какая страсть случайно, то ей следует тебе тотчас заняться и ее прогнать, и потом опять обращать оружие против главной своей страсти, которая непрестанно выказывает свое присутствие и власть. Потому что как во всякой борьбе, так и в нашей невидимой, следует противоборствовать тому, что самым делом борет в настоящий момент.
Глава восемнадцатая
Как бороться с внезапно поднимающимися движениями страстей
Если ты, возлюбленный мой, не привык еще бороться с внезапными движениями и возбуждениями страстей по поводу, например, оскорблений или других встреч, советую тебе вот что делать: поставить себе в закон всякий день, когда сидишь еще дома, просматривать все могущие встретиться с тобой случаи в продолжение дня, благоприятные и неблагоприятные, и какие вследствие того могут породиться в тебе страстные движения, похоти и раздражения – и наперед приготовься, как подавлять их в самом их зарождении, не давая им ходу. Действуя так, ты никогда не будешь внезапно застигнут никакими движениями страстей, но всегда будешь готов дать им отпор и сможешь ни гневом не смутиться, ни похотью не увлечься. Такого рода просмотр случайностей надо делать особенно тогда, когда собираешься выйти со двора и идти в такие места, где должен встретиться с личностями, могущими или привлечь, или раздражить. Будучи приготовлен, ты легко избежишь того и другого. Если и подымется какая волна страсти, перекатится через тебя или разобьется о тебя, как о твердый камень, а не подбросит тебя, как легкую ладью. Да уверит тебя в этом относительно гнева св. пророк Давид, говорящий: приготовился я без смущения (Пс. 118, 60).
Но таким приготовлением не все уже сделано. Возбуждение страсти все же может подняться и тоже неожиданно. В таком случае вот что делай: как только ощутишь страстное движение, похотное или раздражительное, спеши обуздать его напряжением воли, низойди в сердце вниманием ума и всячески старайся не допустить его до сердца и блюди, чтобы оно ни тем, что раздражает, не раздражилось, ни к тому, что привлекает, не прилегло. Если же случится внезапно породиться в сердце тому или другому, постарайся на первый раз, чтобы то не вышло наружу, не обнаруживай того ни словом, ни взором, ни движением.
Потом понудь себя возвести свой ум и свое сердце горе к Богу и, воспроизведя в себе ясное сознание и чувство беспредельной Божией любви и нелицеприятной Его правды, тем и другим постарайся вытеснить страстное движение и восставить противоположное ему доброе. При предстоящей встрече, может быть, и неудобно будет это сделать вполне как следует, но всячески намерения и напряжения делать то не оставляй. Пусть теперь это безуспешно – после докончишь, когда прекратится страстевозбудительная встреча. О том же неотложно попекись, чтобы не обнаружить порождающейся страсти. И это будет не давать ей хода. Зато, как только освободишься от недоброго притока впечатлений, спеши к сердцу и постарайся выбросить закравшуюся туда гадину.
Но наилучшее и наидействительнейшее ограждение от внезапного возбуждения страстей – это устранение причин, от которых происходят всегда такие движения. Таковых причин на все две: любовь и ненависть. Если ты, возлюбленный мой, попался в плен любви к какому-либо лицу или пристрастен к какой-либо вещи, большой или малой, то естественно, что когда встречаешь их или когда видишь, что их оскорбляют и им вредят или хотят отвлечь и похитить их у тебя, ты тотчас возмущаешься тем, скорбишь, терзаешься и восстаешь против тех, которые это делают. Поэтому, если желаешь, чтобы не случались с тобой такого рода внезапные тревоги, попекись побороть и исторгнуть из сердца такую недобрую любовь и такое недоброе пристрастие, и чем дальше зашел ты в той и в другом, тем большее приложи попечение о том, чтобы оравнодушить себя и разумно относиться к вещам и лицам, так чем сильнее у тебя любовь и пристрастие, тем бурнее и внезапное возбуждение страсти во всех указанных случаях.
Равно, если имеешь неприязнь к какому-либо лицу или отвращение к какой-либо вещи, то так же естественно приходишь внезапно в негодование или омерзение, когда встречаешь их, особенно, когда расхваливает кто их. Поэтому, если хочешь сохранить покой сердца в таких случаях, понудь себя на этот раз подавить восставшие недобрые чувства, а после истребить их и совсем.
В этом поможет тебе такое рассуждение (относительно лиц), что и они – творения Божии, созданные, как и ты, по образу и подобию Божию всесильной десницей Бога живого, что и они искуплены и воссозданы бесценной Кровью Христа Господа, что и они – собраты твои и сочлены, которых не следует тебе ненавидеть даже в мыслях своих, как написано: не враждуй на брата твоего в сердце твоем (Лев. 19,17); особенно же, что когда ты – предположим, что они достойны нерасположения и неприязни, – восприимешь их в доброе расположение и любовь, то тем уподобишься Богу, Который любит все создания Свои и никаким не гнушается, как восхваляет Его премудрый Соломон: любишь все существующее, и ничем не гнушаешься, что сотворил, ибо не создал бы, если бы что ненавидел (Прем. 11, 25) – и Который, презирая грехи человеческие, повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных (Мф. 5,45).
Глава девятнадцатая
Как побороть плотские страсти?
С плотскими страстями, брат мой, надлежит бороться особым способом, чем с прочими. Чтобы это шло у тебя в должном порядке, знай, что одно должно тебе делать прежде искушения этими страстями, другое же во время искушения и после прекращения его.
Прежде искушения внимание твое должно быть обращено на причины, которые обыкновенно служат поводом к порождению искушения или возбуждению страсти. Здесь закон: всевозможно избегай всех случаев, могущих возмутить покой твоей плоти, а особенно встречи с лицами другого пола. И если иной раз будет нужда беседовать с каким-нибудь таким лицом, беседуй не долго, соблюдая не только скромность, но и некую строгость в лице своем, и твои слова пусть будут при всей приветливости больше сдержанны, нежели благосклонны.
Не верь врагу твоему вовек (Сир. 12, 10), – говорит премудрый Сирах. И ты никогда не верь телу своему: потому что как медь сама по себе рождает от себя ржавчину, так и растленное естество тела рождает из себя злые движения похоти. Ибо, как ржавеет медь, так и злоба его (Сир. 12, 10). Не верь же, еще повторю тебе, не верь в этом отношении самому себе, хотя, положим, ты не чувствуешь и столько уже времени не чувствовал этого жала твоей плоти. Потому что эта треокаянная злоба чего не делала многие годы, иногда делает в один час и в одно мгновение, и всегда молча делает свои приготовления к нападению. И знай, что чем больше прикидывается она другом и не подает ни малейшего повода к подозрению, тем больший потом наносит вред и нередко поражает насмерть.
Должно также всякому бояться особенно тех лиц другого пола, с которыми почитает благословным обычное в житейском быту взаимообращение или потому, что они родственны, или потому, что благочестивы и добродетельны, или потому, что от них получено благодеяние и есть потребность почаще изъявлять им за то признательность. Бояться этого надо потому, что к такому, без страха и внимания к себе, взаимообращению всегда почти примешивается губительная чувственная сласть, которая потом мало-помалу нечувствительно проникает в душу до самых глубин и так омрачает ум, что подвергшиеся этой заразе начинают ни во что вменять всякие опасные причины греха, как-то: страстные взгляды, сладкие речи с той и другой стороны, привлекательные движения и положения тела, пожатия рук, от чего наконец впадают и в самый грех, и в другие диавольские сети, из которых иной раз и совсем высвободиться не могут.
Бегай же, брат мой, этого огня, потому что ты порох, и никогда не дерзай в самонадеянности думать, что ты порох смоченный и весь наполнен водой доброй и крепкой воли. Нет, нет! Но думай лучше, что ты – сухой-пресухой порох и тотчас вспыхиваешь, как только почувствуешь огонь тот. Отнюдь не полагайся на твердость твоей решимости и твою готовность скорее умереть, чем оскорбить Бога грехом. Так как хоть и можно допустить, что ты потому смоченный порох, но от частого сообращения и сидения с глазу на глаз, огонь плотский мало-помалу иссушит оросительную воду доброго твоего произволения, и ты сам не заметишь, как окажешься пламенеющим плотской любовью до такой степени, что перестанешь стыдиться людей и бояться Бога и ни во что станешь вменять честь, жизнь и все мучения ада, стремясь к совершению греха.
Бегая, избегай всевозможно:
а) такого сообращения с лицами, могущими послужить для тебя в соблазн, если искренно желаешь не попасть в плен греха и не уплатить его оброка, который – смерть душевная. Премудрым называет премудрый Соломон того, кто боится и избегает причин греха, а того, кто много дерзая о себе, самонадеянно не избегает их, называет неразумным, говоря: Мудрый боится и удаляется от зла, а глупый раздражителен и самонадеян (Притч. 14,16). Не на это ли указывал и апостол, когда заповедовал коринфянам: бегайте блуда (1 Кор. 6, 18)?
б) Бегай ничегонеделания и лености и стой бодренно, во все глаза смотря за помыслами и мудро устрояя и ведя дела свои, требуемые твоим положением.
в) Никогда не ослушивайся настоятелей твоих и духовных отцов, но охотно повинуйся им во всем, скоро и с готовностью исполняя, что ни прикажут, и особенно то, что смирительно для тебя и противно твоей воле и твоим склонностям.
г) Никогда не позволяй себе смело судить о ближнем, никого не суди и не осуждай, и особенно за этот самый плотский грех, о котором у нас речь, хотя бы кто явно впал в него, но имей к нему сострадание и жалость; не негодуй на него и не смейся над ним, но от его примера позаимствуй себе урок смирения и, зная, что и сам ты крайне слаб и на плохое подвижен, как прах на пути, говори себе: сегодня пал он, а завтра паду я. Знай, что если ты скор на осуждение и презрение к другим, то Бог больно накажет тебя за это, попустив тебе самому впасть в тот же грех, за который осуждаешь других. Не судите, да не судимы будете (Мф. 7,1) и на то же не будете осуждены, чтобы из падения своего познали пагубность гордыни своей и, смирившись, взыскали врачевства от двух зол: от гордости и блуда. Но если Бог по милости Своей и хранит тебя от падения и ты удерживаешь неизменно твердым целомудренный свой помысл, ты все же перестань осуждать, если осуждал, и не самонадеянничай, а лучше бойся и не верь своему постоянству.
д) Внимай себе и бодрствуй над собой. Если стяжал ты какой дар Божий или находишься в добром состоянии духовном, не воспринимай в самомнении суетного и мечтательного о себе помышления, будто ты – нечто и что враги твои не посмеют напасть на тебя, и ты столько ненавидишь их и презираешь, что сразу отразишь, если они осмелятся приблизиться к тебе. Как только так подумаешь, падешь легко, как осенний лист с дерева.
Вот что следует тебе соблюдать прежде искушения плотской страстью.
Во время же самого искушения вот что делай: дознай поскорее причину, от которой породилась брань, и тотчас отстрани ее. Причина этому бывает или внутренняя, или внешняя. Внешней тому причиной бывают вольность очей, сладкие для слуха речи, такие же по содержанию и напеву песни, щегольские из нежных материй одежды, благоуханные для обоняния духи, вольные обращения и беседы, соприкосновения и пожатия рук, танцы и многое подобное. Врачевством против всего этого служат: скромное и смиренное одеяние, нежелание ни видеть, ни слышать, ни обонять, ни говорить, ни касаться ничего такого, что производит это срамное движение, особенно же избегание сообращения с лицами другого пола, как было сказано выше. Причиной внутренней служит, с одной стороны, жизнь в довольстве и покое плоти, когда все телесные желания находят полное удовлетворение, с другой – срамные помыслы, которые приходят или сами собой при воспоминании виденного, слышанного и испытанного, или от возбуждения их духами злобы.
Что касается жизни в полном довольстве и покое плоти, то ее надобно ожесточить пощениями, бдениями, особенно многочисленными поклонами до утомления и другими произвольными телоозлоблениями, как советуют и заповедуют опытные и рассудительные святые отцы наши. А против помыслов, отчего бы они ни происходили, врачевством служат разные духовные упражнения, в соответствии с настоящим твоим состоянием и требуемые им, каковы: чтение святых и душеспасительных книг, особенно св. Ефрема Сирина, св. Иоанна Лествичника, "Добротолюбия" и других подобных, благочестивые размышления и молитва.
Свою молитву, когда начнут нападать на тебя срамные помыслы, совершай так: тотчас обрати ум свой к распятому ради нас Господу и из глубины души взывай к нему: "Иисусе мой Господи! Сладчайший мой Иисусе! Поспеши на помощь мне и не дай врагу моему полонить меня!". В то же время обнимай мысленно и чувственно, если есть рядом, животворящий крест, на котором распят ради тебя Господь твой, целуй язвы Его и говори с любовью: "Святейшие язвы, язвы пречистые! Уязвите это мое окаянное и нечистое сердце и не допустите меня до того, чтобы я посрамил и оскорбил вас нечистотой своей".
Размышление же твое, в то время как множатся в тебе срамные помыслы плотской страсти, да не будет направлено прямо против них, хоть иные и советуют это; не берись изображать мысленно перед собой нечистоту и срамоту грехов плотской похоти, ни угрызения совести, которые последуют затем, ни растления естества твоего и потерю чистоты твоего девства, ни помрачения чести твоей и другое подобное. Не берись, говорю, размышлять об этом, потому что такое размышление не всегда бывает верным средством к преодолению искушения плоти, а напротив, может послужить к усилению брани, иной же раз и к падению. Потому что хотя ум при этом будет вести мысленную речь свою в укор и противление этой страсти, но так как мысль, несмотря на то, все же будет держаться на предметах ее, к которым так неравнодушно сердце, то не удивительно, что тогда как ум расточает такие строгие суждения о таких делах, сердце будет соуслаждаться ими и соглашаться на них, что и есть внутреннее падение. Нет, нужно рассуждать о таких предметах, которые бы заслонили собой эти срамные вещи и совсем отвлекли от них внимание, содержанием же своим отрезвительно действовали на сердце. Такого рода предметы – это жизнь и страдание воплотившегося ради нас Господа Иисуса, неминуемый час смерти нашей, трепетный день Страшного Суда и разные виды адских мучений.
Если, как нередко случается, срамные помыслы эти будут и при этом продолжать нападать на тебя с особенной силой и неудержимостью, не бойся, не переставай размышлять о показанных перед этим предметах и не обращайся к такому приему борьбы, чтобы прямо против них восставать, раскрывая неодобрительные стороны их самих, как сказано было выше. Не делай так, но продолжай сколько можно внимательнее размышлять о показанных перед этим устрашительных и отрезвительных предметах, нимало не беспокоясь о самих срамных помыслах, как бы они не были твои собственные. Знай, что нет лучшего способа к их прогнанию, как презрение к ним и ни во что их вменение. Размышление же это почаще прерывай такой или подобной ей молитвой: "Освободи меня, Творче мой и Избавитель, от этих врагов моих, во славу страстей Твоих и Твоей неизреченной благости". Подобной же молитвой и заключи свое размышление.
Смотри же, отнюдь не обращай ока ума своего на эту плотскую нечистоту, так как и одно представление о ней небезопасно; и не останавливайся на беседу с этими искушениями или об этих искушениях, чтобы определить, произошло ли у тебя согласие на него или нет. Такое исследование, хотя на вид кажется хорошим, на деле же поистине кознь диавола, покушающегося этим способом или отяготить тебя, или ввергнуть в малодушие и отчаяние, или удержать тебя как можно дольше в таких помыслах и через них ввести в грех делом или по роду их, или в другой какой.