– Я всю жизнь прожил искренне. Вот, извольте видеть – "Жизнь для книги". А чтоб власти не сомневались, я на развитие издательского дела молодого государства половину своих сбережений отпишу!
И снова Ленин улыбнулся…
В Москву Сытин вернулся окрыленный. Поверил, что народная власть будет ратовать за просвещение. Ратование оказалось весьма своеобразным. Ретивые революционеры выгнали всех опытных рабочих и инженеров из национализированных типографий Сытина. С 12 марта вместо закрытого "Русского слова" на Тверской начали выходить "Известия", там же печаталась и главная газета – "Правда". Вновь набранные рабочие и механики, ничего не понимая в печатном деле, все ломали и путали. Но зато были лояльны властям. В типографии на Пятницкой самая современная техника встала – чинить некому. Зато над проходной появилась вывеска: "Первая Образцовая типография". Но и, починив кое-как машины, эта "Образцовая" книг уже не печатала – в стране не было бумаги…
Сытин воззвал к Ленину:
– Книга гибнет, спасите книгу!
И Кремль отправил бывшего издателя в Германию за инвестициями для строительства бумажного завода. Там, задействовав все свои старые связи, бывший издатель добился торгового соглашения. Торжествуя, вернулся в Москву времен НЭПа, забрав свои заграничные вклады, и создал на них "Книжное товарищество 1922 года". Прожив 71 год, он так и остался книжным мечтателем.
– Мне бы только работать. Мне прибылей не надо! – говорил он домашним.
Все и вышло без прибылей: торговое соглашение с Германией лопнуло, НЭП вскорости кончился, и десятки тысяч сытинских долларов спокойно растворились где-то в недрах госбанка. А его кипучая деятельность так никому и не понадобилась…
Награда
Стена протекала. Обои уже отвалились, а осенним дождям не было конца. Иван Дмитриевич мрачно смотрел на голые стены своей новой комнатушки. Вот чего стоят обещания вождей! Спустя три года после смерти Ленина Сытиных бесцеремонно выселили с насиженной квартиры. Теперь они ютятся в небольших комнатах, хорошо хоть тут же – на Тверской. Правда, месяц назад, в октябре 1927 года, Сытину все же положили пенсию, обещанную Лениным: аж целых 250 рублей в месяц – радуйся, мужичина!..
Господи, для кого же он всю жизнь старался?! Недосыпал, недоедал – все ратовал за идею просвещения народа. И вот отблагодарили – работы нет, последнее издание он выпустил в проклятом 24-м году, и тогда же в сентябре скончалась незабвенная жена Дуня. Видно, не пережила мытарств… А он вот живет… Хотя разве это жизнь – в продавленном кресле, задыхаясь в сырости. И все, что нажил от плодов идейного просвещения, – железная кровать да колченогий письменный стол! Может, и хорошо, что Дуня этого не видит…
Когда-то старший сын Николай увлекался политикой. Не сумела его тогда Дуня приструнить. Вот и после революции устроился он в какое-то политическое издательство. С лета этого 1927 года начал работу над книгой в честь 10-летия Советской власти. А тут Сталин заклеймил пару старых революционеров, о которых шла речь в издании, как врагов народа. Боже! Николая обвинили в подрывной деятельности и сослали в Томск…
Сытин поежился. Когда-то его величали "русским колоссом-просветителем". Теперь газеты именуют его эксплуататором, народным кровопийцей. И он бесполезно тычется со своими воспоминаниями то в одно, то в другое издательство. Но никому ни его книга, ни его опыт не нужны. Теперь новая жизнь – свободная. Наборщики в типографиях теперь свободно пьют прямо на рабочих местах, ругаются матом и хамят классово чуждому начальству. Вот вам и плоды просвещения!..
В ту ночь старый 83-летний книжник мучался пневмонией – задыхался, кашлял. А когда забылся под утро, опять увидел лучший сон своей жизни: большой типографский цех и множество рулонов бумаги, подвешенных к потолку. Но только на этот раз махина рулонов сорвалась и хлынула прямо на Сытина. И тот во сне подумал: все рушится, скорей бы уже!..
Было 23 ноября 1934 года. Смерть пришла вовремя. Ведь в конце того года начались сталинские чистки. Но эти "плоды просвещения" и сей результат идей не сумели, слава богу, коснуться русского книжника. И на том спасибо…
* * *
Поняли, дорогие читатели? Эта печальная история о самом глупом "горе от ума" – об идейном. Никогда, умоляю, никогда не ставьте идею превыше жизни . Ваша жизнь – вот самая великая ваша идея! Ведь за хорошо прожитую жизнь вам дети, внуки и друзья спасибо скажут. А кто отблагодарит за идею?! Идеи же, как облака, улетучиваются. Вы ей жизнь отдаете, а она мелькнула, взорвалась яркой звездочкой, и нет ее. Другая идея уже завладела умами, особенно у нас в России…
Помните: вам продают идею – заплатите за нее другой. Есть же у вас свои идеи. Зачем же вы платите здоровьем, нервами, благосостоянием?!
История шестая. "Звезда Хабахталя", или Секрет счастья
Все лето 1957 года Герман Краутцер, мелкий служащий заштатного австрийского городка, провел ужасно – тосковал и корил себя: "Мне стукнуло сорок. Жизнь проходит. А счастья нет – я никому не известен и беден как церковная мышь!.." Однажды, копаясь в тяжелых мыслях, Краутцер включил радио и услышал: "Администрация Хабахтальского рудника в Австрийских Альпах напоминает, что в этом месяце ожидается находка миллионного изумруда. В честь такого события каждый желающий может приобрести частную лицензию на добычу альпийских изумрудов, а нашедшего миллионный камень ждет премия".
Краутцер ахнул – может, это его шанс? Говорят ведь, изумруд – камень счастья…
Прииск в Альпах
Сейчас уже мало кто помнит, но изумруды в Европе добывали с незапамятных времен. Теперь-то мир хвастается изумрудными красавцами из Колумбии и Бразилии, вспоминают даже "уральские струганцы" со Сретенского прииска, но вот еще древние греки знали о месторождении альпийских изумрудов, которые называли смарагдами. Во времена Нерона римляне регулярно посещали Хабахтальскую альпийскую долину. Говорят, что именно там был найден любимый изумруд юного Нерона. На поиски драгоценных смарагдов в русле ручья Леккбах был даже отправлен целый легион солдат под командованием Марка Лукиана. Правда, римляне не рыли шахт для глубоких раскопок, но и на поверхности находили изумруды, поражающие красивейшим цветом и прозрачностью. Одно было плохо – камни оказывались небольшими и хрупкими, так что по прошествии времени на альпийские разработки махнули рукой. К чему добывать камни, которые крошатся при обработке?
Однако местные крестьяне частенько находили зеленые камешки. Поскольку этими находками власть имущие уже не интересовались, селяне несли камешки в дар церкви. Так в дарохранительнице Зальцбургского собора оказался большой изумруд, найденный в XVII веке. Настоятель собора был человеком упорным и любопытным. Он знал строки, в коих описала рождение "прекраснейшего смарагда" ученейшая монахиня-поэтесса Хильдегарда Бингенская: "Смарагд рождается ранним утром, когда зелень земли свежее всего, когда воздух еще холодный, но солнце уже пригревает, и трава столь сильно всасывает зеленый цвет, словно ягненок молоко матери".
По настоянию церкви забытый прииск в Альпах был воскрешен и начиная с XVIII века заработал на постоянной основе. А в XIX веке, когда прииск купил известный венский ювелир Соломон Гольдшмидт, там был найден огромный изумруд в 42 карата. Предприимчивый ювелир продал его британской короне. Британцы тут же перекупили права на добычу и начали распространять по миру камни, выдавая их за знаменитые колумбийские изумруды. Конец этому всемирному надувательству положила Первая мировая война. Оставив прииск, коварные англичане взорвали штольни. Но то ли взрывы были проведены некачественно, то ли альпийская порода отказалась подчиниться иностранцам, но уже через несколько лет штольни заработали снова – теперь под присмотром австрийских властей. Во время Второй мировой войны шахты на всякий случай затопили, но по окончании снова возобновили выработку. И вот теперь, конечно не пуская искателей-непрофессионалов глубоко в скалы, дирекция рудника открыла всем желающим участки для поисков самоцветов на поверхности горы Хабахталь.
Изумруды под ногами
Герман Краутцер стоял у проходной прииска чуть не плача. Ни в чем ему не везет! Денег хватило всего-то на "лицензию одного дня", к тому же только новоявленный старатель пересек проходную, полил дождь. Краутцер ринулся обратно в помещение и начал уговаривать дежурного перенести срок лицензии на завтра. И надо же – впервые в жизни ему что-то удалось! А на другой день светило солнце. Все вокруг сверкало в его лучах. Надев на плечи рюкзак с киркой, лопатой и другим специальным снаряжением, Краутцер ранним утром, когда, как романтично говорила Хильдегарда Бингенская, "зелень земли свежее всего", отправился на поиски счастья. И все вышло просто волшебно – едва зайдя на территорию прииска, изумленный старатель заметил нечто, переливающееся в ранних лучах солнца. Фантастически огромный изумруд с большое куриное яйцо выкатился прямо под ноги Краутцера.
Вечером, вернувшись домой, Герман рассказал жене и тестю о неправдоподобной находке, добавив, что выпускающий его с рудника охранник посетовал на то, что никто не нашел за день ни одного камня, а ведь именно он должен был стать "миллионным изумрудом". Жена выхватила камень из рук Германа:
– Выходит, ты нашел "миллионник" и тебе должны премию?
Краутцер покачал головой:
– Ничего мне не должны! Я же не рассказал о нем начальству. Кому нужна их грошовая премия? Когда я реализую камень, мы станем богачами!
Но тут тесть напустился на зятя:
– Это же незаконно! Все найденные изумруды должны быть занесены в официальный реестр и оценены. А ты обязан заплатить налог в десятую часть стоимости!
– Десятую часть?! – встряла жена. – Кому и за что?! Этот камень валялся на земле, пока Герман не подобрал его!
– Земля принадлежит руднику! – попытался образумить тесть парочку, уже охваченную жадностью. – Без налога этот изумруд – краденый, а сам Герман – вор!
Жена вскочила, прижав камень к груди:
– Кто же виноват, что на руднике бесхозные изумруды под ногами валяются?! К тому же еще не известно, что это за камень. Сначала надо показать ювелиру, а потом и о налогах судачить!
Рождение "Звезды"
Венский ювелирный резчик Роман Энглиш был никому не известен. Но ведь к известному ювелиру и не пойдешь. Он же спросит: откуда камешек? Так что пришлось изумрудному воришке обратиться к "черному мастеру". Энглиш долго изучал камень и в конце концов взвесил его дрожащей рукой. Результат фантастический – 180 карат!
– Считайте, что вы – четырежды миллионер, герр Краутцер! – Ювелир затряс руку обалдевшему Герману. – За свою работу по огранке я возьму с вас ровно десятую часть – 400 тысяч шиллингов!
Краутцер завздыхал:
– А это не слишком много?
– Но я же не спрашиваю, откуда вы взяли камень? – притворно сладко заулыбался ювелир. – Все знают, что вы брали лицензию на поиск альпийских изумрудов, но ни о какой находке не оповестили дирекцию Хабахтальского рудника!
Домой из Вены Герман приехал на взводе. Сначала рассказал о баснословной стоимости камня, потом пожаловался на цену ювелирных работ.
– Этот Энглиш тебя обманет! – взорвалась жена. – Соглашайся только в том случае, если сам будешь присутствовать при работах. А то этот пройдоха подменит камень!
Краутцер так и сделал. Снял в Вене комнату и каждый день, в течение всего срока работ, просиживал рядом с ювелиром, наблюдая, как тот режет камень. И вот, наконец, в трясущейся от важности момента руке мелкого служащего лежит большой прямоугольный изумруд и семь мелких камешков, оставшихся после огранки. Да только ювелир недоволен:
– Положите изумруд на стол, он пока не ваш! Да и осколки не ваши. Сначала вы должны заплатить мне четыреста тысяч!
Рука Краутцера задрожала еще сильнее. Проклятая невезуха! Где же он возьмет такие деньги?
– Вы можете оставить мне семь этих малышей! – услышал он голос ювелира и разжал руку. Энглиш ловко подхватил камни, потом выбрал свою семерку, положив большой изумруд в бархатный футляр. – Держите! И помните, у каждого великого камня есть собственное имя. Ваш изумруд я назвал "Звездой Хабахталя".
Хранилище Венского леса
На улицу Краутцер вышел как пьяный. Шутка ли, четыре миллиона в кармане! Как же их сохранить, куда спрятать? Отвезти домой нельзя – жена отберет! Положить в банковский сейф невозможно – придется объяснять происхождение изумруда. Носить при себе – а ну как ограбят? Новоявленному миллионеру уже и так на каждом шагу мерещились ловкачи воры, грабители-расхитители. Оказывается, тяжело владеть незаконным сокровищем…
Оглядываясь, словно заправский воришка, Краутцер побрел по улицам. Задумавшись, не заметил, как оказался на опушке знаменитого Венского леса. И тут его осенило – вот наивернейшее хранилище! Герман лихорадочно выкопал глубокую ямку под корнями самого приметного дерева и сунул туда футляр с изумрудом. Раз он нашел его в земле, в земле и спрячет!
Цена мошенничества
Прошел месяц. Жена запилила мужа:
– Продавай изумруд! Что это за порядки, когда, имея верных четыре миллиона, мы сидим впроголодь?!
Тесть вздыхал:
– Поехал бы ты, Герман, на рудник и повинился!
Довздыхался старичок! Адвокаты из Хабахталя сами пожаловали в дом Краутцера.
– Вы обвиняетесь в крупном мошенничестве: обманном завладении национальным достоянием – миллионным изумрудом Хабахталя! Вам светит пожизненное заключение. Правда, можно повернуть дело по-другому. Вы официально возвращаете нам "Звезду Хабахталя", платите 10 процентов ее стоимости, а мы объясняем прессе, что вы огранили изумруд по нашему распоряжению!
Незадачливый мошенник пришел в ужас: опять эти десять процентов? Что за вечная десятина на его бедную голову?!
– У меня нет такой суммы! – только и выдавил он.
– Тогда в уплату за мошенничество вам придется распроститься с домом! – безжалостно отрезал адвокат.
На следующее утро в сопровождении служителей Фемиды Краутцер поехал в Венский лес выкапывать злосчастную "Звезду". Выхватив у него из рук футляр, адвокаты кинулись проводить экспертную оценку – сколько же стоит "миллионник". Выяснилось – нисколько! В футляре, закопанном Германом под деревом, лежала обычная зеленая стекляшка.
Горький урок
Выходит, мошенник сам себя перехитрил! Заплати он за камень рудничному начальству, те послали бы его на огранку к проверенному мастеру ювелирного дела. И проклятый Энглиш не сумел бы обмануть беднягу Краутцера как младенца. Когда же он подменил камень? Когда гранил? Когда клал в футляр? Словом, Герман чуть не рыдал от такого коварства и по совету адвокатов подал в суд на ювелира. Тот несколько месяцев провел на допросах, потом в заключении, но ни в чем не признался. Да и суд, затянувшийся еще на два года, не смог осудить Энглиша за недостатком "уличающих показаний". Тут уж и сам Краутцер засомневался: может, камень украл и не ювелир, а некто подсмотревший, как Герман закапывает сокровище в Венском лесу? Одно слово – невезуха! А еще говорят, что богатство несет счастье…
Правда, теперь Герман Краутцер не мог жаловаться, что прожил жизнь, никому не известную. Его фотографиями пестрели все газеты мира. Он стал самым незадачливым мошенником ХХ века – "человеком, который надул сам себя".
Второе пришествие
Думаете, на этом история закончилась? Ничего подобного! Газеты еще долго гадали, куда же пропал настоящий камень. А вот Краутцер опять отправился на Хабахтальский рудник. И чудо – его "второе пришествие" принесло новую находку: изумруд не меньше первого. Правда, теперь, наученный горьким уроком, он сдал камень рудничному начальству.
– Не всем дано играть с законом в азартные игры! – объяснил он жене. – Не с моей невезухой браться за авантюры! И не с моим счастьем публиковать фото в газетах. Другим это несет известность, а от меня соседи стали шарахаться как от чумного. Нет уж, хватит! Секрет настоящего счастья в тишине и покое…
Через некоторое время после оценки и огранки второго альпийского изумруда дирекция выплатила Герману Краутцеру причитающуюся сумму, и новоявленный миллионер улетел в Америку. Там миллионеров много, внимания на них никто не обращает, и живут они спокойно…
* * *
К такой истории никакой морали не надо. Сколь бы человек ни думал о том, что уж он-то – самый умный и хитрый, но увы… Верно сказал сам Краутцер: не всем дано играть с государством в азартные игры . Один миллион получит, другой – одни шишки. А того хуже – небо в клеточку за решеточкой…
Так что прежде чем пускаться "в обманы", оцените самого себя, дорогие читатели. Разве ваше душевное равновесие, спокойствие и счастье, а того больше – свобода могут тягаться с самыми наибольшущими деньгами? Может, счастье все-таки дороже?…
Часть четвертая Народные рецепты
За прошедшие тысячелетия разные народы накопили множество различных примет, связанных с деньгами и богатством. Народные ворожеи, колдуны, ведуны, маги и ведьмы наработали множество приемов, заговоров и обрядов, которые должны приносить богатство и деньги. Эти приемы и обряды четко делились на магию черную и белую, то есть магию Зла и Добра.
В этой книге мы не будем обращаться к приемам черной магии. Да и никому никогда не советую делать этого. Черная магия разъедает душу и мага-исполнителя, и самого заказчика. В крайних случаях человеческая душа вообще уничтожается. Одним словом, последующего вреда больше, чем сиюминутной пользы.
Наш рассказ – о некоторых приемах белой, а вернее, бытовой магии – о тех традиционных правилах и обрядах, которые могут показаться нелепыми и смешными современному человеку. Но в старину люди твердо знали – эти магические действия помогут в борьбе с безденежьем. Ознакомьтесь с ними и вы, не спешите вышучивать, примите их кажущу юся нелепость и "старомодную глупость" как неизбежность. Прочтите вдумчиво, может, в них есть рациональное зерно? Недаром же эти обычаи и правила сохранились в веках.
Глава 12 Старинные денежные приметы, заговоры и советы
Птичьи перья
Выполнять следует только в пятницу. Выйдя на улицу и глядя на небо, нужно найти пролетающих птиц – чем больше их стая, тем лучше. Провожая птиц взглядом, следует говорить про себя: "Сколь много перьев на птицах родится, столь много денег в кошеле не переводится. Аминь!"
Слова эти нужно произнести как можно большее количество раз – до тех пор, пока птицы не скроются из глаз.
Мелочь по углам
Возьмите мелочь, что есть в доме, и разбросайте по углам, приговаривая: "Пусть прибудет в моем доме. Аминь!"
Монеты оставьте на неделю, после этого их можно использовать, оставив одну – ту, что лежала в красном углу. (Напомним, красный угол – правый угол от входа в каждой комнате. Главный красный угол – в той комнате, что вы считаете главной. В наших маломерных квартирах главный красный угол вполне может быть и на кухне, ведь там мы собираемся чаще всего.)
Кузин кошелек