Жертвенный ритуал
Если у первобытных народов умерщвляли самих ослабевших вождей, то позднее возник обычай избрания "временных царей" на короткий срок, пока царь отдохнет и вернется символически воскресшим. Временных же царей после короткого времени пользовании всеми царскими привилегиями, в том числе и гаремом, попросту казнили.
Перенесемся в совсем недавнее прошлое. Ельцин из-за болезней был вынужден периодически вручать негласно бразды правления своим сподвижникам. После его выздоровления из клиники или санатория "временный правитель" покидал свой пост, как бы он ни назывался, и при этом уносил с собой тяжелый груз ответственности за свои действия.
Но Борис Ельцин не приносил в жертву близких людей. Когда его дочь Татьяна Дьяченко оказалась одной из главных фигур в скандальных хрониках о коррумпированной "семье", Ельцин (на которого эти обвинения никак не распространялись) не отрекся от дочери, а ушел в отставку, подготовив преемника.
История знает с библейских времен случаи жертвоприношения сыновей царственными отцами. У того же Фрезера есть упоминания о скандинавском царе, который принес в жертву богу Одину по очереди девять своих сыновей, готов был пожертвовать и десятым, если бы ему не воспрепятствовали. К этому времени он уже не мог передвигаться и даже есть самостоятельно. Может быть, он просто не понимал, что он делает?
В русской истории также известны такие же жертвы. Иван Грозный убил своего сына в припадке ярости, но кто может знать потаенные мысли этого бесноватого, хитрого и нечеловечески жестокого правителя? Петр Первый казнил сына Алексея, укрепляя свою власть и защищая дело, которому посвятил жизнь - создание могучего Государства Российского. Сын Алексей был его идейным врагом.
Во время Великой Отечественной войны сын Сталина Яков оказался в плену. Немцы предлагали обменять его на фельдмаршала Паулюса. Сталин же категорически от этого отказался и произнес свою ставшую исторической фразу: "Я лейтенантов на фельдмаршалов не меняю". Этот случай еще больше возвысил Сталина в глазах народа. Но фраза Сталина не указывает на мотивы его поступка. Возможно, он не любил своего старшего сына и без сожаления принес его в жертву своей популярности в народе и ради сотворения очередного мифа о себе самом для истории.
Но возможны и другие варианты мотивировок. Не было ли это своего рода искуплением своей вины перед страной за доверие к Гитлеру, неготовность к войне, и страшные поражения советских войск в первые месяцы после начала войны?
Сталин был очень склонен иногда ко всяческому пафосу. Так, в 1940 году он утвердил сценарий, по которому был снят фильм "Георгий Саакадзе". В фильме есть эпизод, когда грузинский военачальник Георгий Саакадзе оставляет своего сына заложником у врагов, то есть приносит его в жертву родине.
Некоторые исследователи ищут также в поступке Сталина чисто мистические мотивы - а именно желание ублажить некие высшие силы, купить победу ценой жертвы сына.
Может быть, Сталину казалось, что он этим проявит максимальную твердость, необходимую в период, когда вся страна напрягала все силы для победы в войне, Сталин не мог позволить себе проявить слабость. Он всегда подчеркивал свою твердость, даже сами выбранным псевдонимом (Сталин - твердый, как сталь).
Все это размышления над мотивами жертвы Сталина. Но можно задуматься и над тем, как он мог бы оправдать свое согласие на обмен перед исстрадавшимся народом, перед всеми людьми, потерявшими своих близких на фронте и на оккупированных территориях? Вряд ли Сталин об этом не думал, и он был прав. До сих пор рассказ об этом эпизоде вызывает уважение и восхищение мужеством и твердостью Сталина.
Война всегда связана с жертвами, и Сталин понимал высокий пафос жертвенности, его вдохновляющее воздействие, значение патриотического всенародного подъема в этой нечеловечески жестокой, страшной войне. Вся страна знала о школьнице Зое Космодемьянской, о летчике Николае Гастелло, направившем свой самолет на военный эшелон, о Матросове, закрывшем грудью пулеметный дзот, о генерале Карбышеве, замученном в фашистском концлагере. Сколько тут от правды и сколько - от легенды в контексте данного рассуждения не имеет никакого значения. Назовите это мифами - значит, нужны были и мифы.
В те годы, несомненно, были нужны, а сейчас, спустя полвека, пусть желающие докапываются до истины, освобождая ее от вымысла - к нашей теме это не относится. Помянем и тех героев, которые остались неизвестными и даже больше того - вместо наград обрели трагическую судьбу…
Но в этой книге речь о Сталине. О Сталине - вожде, о Сталине - диктаторе, о Сталине - мифотворце.
И высокое, и низкое…
Сталин возвеличивал себя, но он умел это делать и другими методами, чем возведение памятников и славословие. Он действительно умел вписывать в историю незабываемые страницы прославления своего народа, вынесшего на своих плечах самую страшную войну в истории человечества. Вспомним парад Победы в Москве и гитлеровские знамена, брошенные к подножию мавзолея или работы скульптора Е. Вучетича - Мамаев курган в Сталинграде, скульптура русского солдата в берлинском Трептов-парке. И, кстати, в этих творениях скульптора - монументалиста Е. Вучетича, несомненно, с одобрения Сталина есть отголоски былинного эпоса. Скорбящая мать на Мамаевом кургане, меч в руках солдата в Берлине. Солдат держит на другой руке маленькую девочку - это еще один миф, в котором участвует Сталин. Вот уже позабытые ныне стихи Георгия Рублева:
Это было в мае на рассвете
Нарастал у стен рейхстага бой
Девочку немецкую заметил
Наш солдат на пыльной мостовой
Тут он вспомнил, как, прощаясь летом,
Он свою дочурку целовал.
Может быть, отец девчонки этой
Дочь его родную расстрелял…
Но сейчас, в Берлине, под обстрелом
Полз боец и, телом заслоняя,
Девочку в коротком платье белом
Осторожно вынес из огня.
И, погладив ласково ладонью,
Он ее на землю опустил,
Говорят, что утром маршал Конев
Сталину об этом доложил.
И в Берлине в праздничную дату
Был воздвигнут, чтоб стоять в веках
Памятник советскому солдату
С девочкой спасенной на руках.
Да, на самом деле было в деталях не совсем так, но при этом случаев, когда русские солдаты спасали немецких детей в боях за Берлин, было несколько, и известны их имена.
И стихи эти приведены выше только как знамение того времени, когда Сталин присутствовал везде, обо всем знал, ко всему имел отношение, и запомнил случай с девочкой, и понял его высокий гуманистический смысл, и, по некоторым сведениям, сам посоветовал Вучетичу такую деталь при обсуждении с ним проекта будущего памятника в Берлине.
Сталин умел взывать к высоким чувствам так же хорошо, как умел будить низменное в массовом сознании для достижения своих целей.
А теперь вернемся к лидерам. Любопытно сравнить советские и немецкие мифы периода Второй мировой войны. Характерно, что советские мифы о жертвенности героев, отдавших свою жизнь во имя победы, во имя грядущих поколений, во имя жизни на земле, начали создаваться в первые, тяжелейшие годы войны, и до коренного перелома ее в битве на Курской дуге. В Германии же тенденция к мифотворчеству проявилась наиболее отчетливо уже в последний год войны, то есть в ожидании неизбежного поражения, и были эти мифы о верности фюреру.
В заголовок вынесены слова о магическом аспекте личности диктатора, и на основании всего уже сказанного вполне уже можно говорить о магическом влиянии Сталина на настроение и солдат, и всего населения страны в годы войны, пусть хотя бы в метафорическом смысле. Но ведь то же самое можно сказать и о Гитлере… и тогда уже метафоричность становится как бы сомнительной.
Даже если вспомнить, что советские солдаты шли в бой с кличем "за Родину, за Сталина!", а немецкие с криком "хайль Гитлер!", то разве не связано это с магией личности обоих диктаторов, сумевших вызвать столь фанатичную к себе любовь и преданность в самых широких массах? Ведь строго рациональный смысл в этих боевых кличах совершенно отсутствует. Таким образом, упоминание Сталина и Гитлера в боевых кличах и приветствиях имеет скорее символический и магический смысл: можно погибнуть за родину, принося свою жизнь в жертву во имя спасения родной земли своих отцов и прадедов, но погибнуть "за Сталина" или "за Гитлера" можно только в том случае, когда это имя полностью отождествляется в сознании с Родиной, персонифицирует все самое святое для человека. Так ли это было?
Немецкое слово "Das Heil" означает благо, спасение, счастье. Выражение "Heil und Sieg!" равнозначно русскому "ура!". Фашисты приветствовали друг друга словами "Heil Hitler!" в любой обстановке, даже во время массовых казней в концлагерях для военнопленных. То есть все совершалось "на благо Гитлеру". Они и награды свои принимали с теми же словами, словно получая орден из рук самого фюрера. Русские же, когда им вручали награды, отвечали "служу Советскому Союзу!" - хотя, разумеется, отнюдь не возбранялось при этом и произнести что-то хвалебное или же благодарственное в адрес товарища Сталина лично.
Товарищ И. В. Сталин, шаман
И. В. Сталин учился в духовной семинарии, а потом в масштабах государства возвел атеизм в ранг самой настоящей религии. Венцом творения объявлен был человек, происшедший от обезьяны. Что уж там говорить - с точки зрения действительной религии это суть не что иное, как истинно сатанинские действия, Сталин же, бесспорно, выступает как слуга самого Дьявола.
Но в контексте данной работы наиболее важным представляется то, что культ самообожествления Сталина вполне можно связывать с массовым жертвоприношением. Врагов партии и товарища И. В. Сталина. Лично.
В известной книге Анатолия Рыбакова "Дети Арбата" особенность сталинской пропаганды довольно метко названа "словесным шаманством". Хотя понятие это сложное, но определено очень точно уже в самом названии и детально проиллюстрировано на одной из человеческих судеб персонажа романа - Саши Панкратова.
Рыбакову блестяще удалось передать всю специфичную атмосферу тридцатых годов: газеты того времени, комсомольские собрания, а также и методы воздействия на инакомыслящих, допросы, приговоры… все это действительно пронизано "словесным шаманством" и в определенной степени и впрямь напоминает шаманские обряды, их сценарии и цели. Да впрочем, и режиссуру, и само исполнение.
Приношение в жертву в оккультных мистериях не было наказанием за грехи. Это была именно жертва во имя… чего?
Ну, скажем так: того, что вождь счел важнейшим. Например, на Нюрнбергском процессе присутствовало, как известно, несколько виднейших психологов того времени. Так вот, они подметили чрезвычайно любопытный момент: эсэсовцы в ходе допросов просто не понимали судей, когда им говорили об их вине за миллионы человеческих жизней. В самом деле, какая же вина может быть, если все эти люди были принесены в жертву ради высших идеалов? Теперь - то все мы знаем, каковы были те идеалы.
При чем здесь это? Прежде всего, при том, что параллели сталинского и гитлеровского режимов не только вполне очевидны, но и в практически равной степени отдают вполне четкой мистичностью в самой своей сути.
Жертвы сталинских процессов тридцать пятого - тридцать седьмого годов должны были перед гибелью торжественно раскаяться в не совершенных ими преступлениях, опять же, во имя… Во имя сохранения единства партии, во имя торжества партийных идей или просто интересов, и т. д. и т. п. Сами они, понятно, так вовсе не думали - но произносили все эти ритуальные заклятия - или будучи истерзанными пытками, или поддаваясь на лживые обещания пощадить близких им людей. Но главное в том, что сам этот ритуал соблюдался неукоснительно.
Сталин возомнил себя богом и стал творить свою собственную религию - во славу себя самого.
Собрания - не только партийные, но и вообще все - профсоюзные, комсомольские, производственные и т. д. начинались и заканчивались непременно избранием Почетного Президиума во главе с нашим Учителем, Вождем, Отцом Всех народов, и все это каждый раз сопровождалось "долгими и не смолкающими аплодисментами".
Причем все присутствовавшие стояли и дружно хлопали в ладоши - две минуты, три минуты, пять минут… А затем - чей-то истерический выкрик: "Слава товарищу Сталину!" - и все начиналось с начала. При этом люди еще и косились друг на друга: как бы ожидая какого-то сигнала, "разрешения" прекратить аплодисменты; особенно поглядывали на президиум - но и там никто не решался остановиться первым.
Да уж, было во всем этом что-то явно шаманское: приводящее к необъяснимому восторгу (в связи с окончательной потерей чувства реальности). Это было опьянение - а потом, как после всякого опьянения, было и как-то неудобно, и как-то, что ли, стыдно… так было.
Шаманское служение неким высшим силам основано на преклонении и страхе. Страх есть компонент не менее обязательный, чем само поклонение.
И Сталин постоянно стремился вызвать по отношению к себе именно эти чувства, причем, как то и положено, в неразрывном единстве, во взаимосвязи, при которой происходило взаимное усиление.
Многие интересные стороны данного психологического феномена, столь присущего сталинским временам, блестяще рассмотрены Л. Радзиховским в его статье "Великий психолог", увидевшей свет в 1989 году (а именно - в журнале НИИ общей и педагогической психологии АПН СССР, № 5 за указанный год).
Автор, в частности, анализирует, как Сталин с самого начала своего выдвижения в вожди начал (и весьма искусно) раздувать квазирелигиозный культ Революции. Здесь важней прочих три момента:
● похожие на религиозные каноны "клятвы" над гробом Ленина ("уходя от нас, товарищ Ленин завещал нам…");
● бальзамирование тела Ленина;
● постоянно декларируемое стремление перенести на Красную площадь также и прах Карла Маркса, как основоположника научного коммунизма.
Все это есть сконцентрированный дух идолопоклонства. А чего стоит определение партии, как "своего рода ордена меченосцев"!
Большевики отвергли Бога, объявили религию "опиумом для народа" - и, разумеется, тут же стали перед проблемой необходимости создания какого-то иного квазирелигиозного культа. Ибо "свято место пусто не бывает", как всем известно.
Все это прекрасно понимали такие писатели, как, например, А. Платонов: "…человек - сволочь, ты его хочешь от бывшего бога отучить, а он тебе Собор Революции построит".
Понимал это, вне всякого сомнения, и Сталин. Причем, скажем прямо, гораздо глубже понимал. Пока он именем Ленина и его заветами о единстве партии, разоблачал и уничтожал возможных соперников в борьбе за власть, в изощренном уме его постепенно созревала идея уже ничем не ограниченной Власти. Которая и вылилась впоследствии ни во что иное, как свое собственное, причем прижизненное, обожествление. Когда Сталин сам о себе мог говорить уже не иначе, как только в третьем лице: "товарищ Сталин".
Но процесс достижения этих целей требовал идейного обоснования для последующего идеологического прессинга.
Сам И. В. Сталин с идеями обращался чрезвычайно вольно: блокировался то с "левыми", то с "правыми", а то и с Гитлером (в чем, собственно, нет ничего столь уж удивительного) - все во имя утверждения режима диктатуры, и сегодняшние соратники уже завтра легко становились "врагами народа".
Его методы борьбы за власть называли по-разному, однако самое, пожалуй, точное определение дал Л. Радзиховский: "политический бандитизм".
По сути, это была подлинная "вседозволенность" - далеко ведущая, как известно, по пути Зла. Если выражаться метафорически, то, отступив от бога, Сталин стал служить Дьяволу.
Шамбала
Не было бы ничего удивительного, если бы Сталин интересовался оккультизмом, магией и сатанизмом - и даже сам занимался всем этим. Однако Сталин этим не занимался. По крайней мере, мы не располагаем никакими достоверными тому свидетельствами (об этом еще будет сказано далее по тексту более подробно). Здесь же стоит лишь отметить, что ничего, по сути, удивительного в этом и нет. В самом деле - к чему бы Вождю всех народов заниматься такой грязной работой, если ей вплотную занимался целый спецотдел НКВД под руководством Глеба Ивановичи Бокия? Но прежде, чем познакомить читателя подробнее с деятельностью означенного спецотдела, стоит рассказать о деятельности другого, куда более известного человека, а именно Николая Константиновича Рериха. Потому что именно Рерих выступил центральной фигурой в стремлении молодого советского государства распространить свое влияние на Тибет (а скорее всего - и проникнуть в легендарную Шамбалу).
Отступление первое
НИКОЛАЙ КОНСТАНТИНОВИЧ РЕРИХ родился в России, в Санкт-Петербурге, 9 октября 1874 г. Он вырос в благополучной обстановке русской семьи, принадлежавшей к верхушке среднего класса. Уже в раннем возрасте он проявил интерес и талант к самым разным занятиям, с самого раннего возраста он проявлял особые способности к рисованию, и к шестнадцати годам начал всерьез думать о поступлении в Художественную Академию, чтобы стать профессиональным художником. Осенью 1893 года Николай поступил одновременно в Художественную Академию и в Санкт-Петербургский yниверситет. Закончив Университет и получив диплом, Рерих решил провести год в Европе, чтобы посетить музеи, выставки, студии и салоны Парижа и Берлина. Перед самым отъездом он познакомился с Еленой Шапошниковой, дочерью архитектора Ивана Шапошникова и племянницей композитора Модеста Мусоргского. Между молодыми людьми мгновенно возникло взаимное притяжение, и вскоре они были помолвлены. Свадьба состоялась по возвращении Рериха из Европы.