Что здесь имеется в виду под подлинно свободной деятельностью души? Для нас понятие "свобода" предполагает освобождение от темноты, ограниченности, заблуждений, страданий и всех остальных преходящих движений невежественной низшей Природы и, одновременно, предание себя всецело в руки Божественного. Свободное действие – это действие Божественного в нас и через нас, никакое иное действие не может быть свободным. По-видимому, автор соглашается с этим утверждением во фрагментах II и III; но это представление, эта концепция уже существует столько же, сколько само духовное знание, и потому не является характерной особенностью католицизма. Опять-таки, что автор имеет в виду, когда говорит об очищении и обожествлении способностей личности силой Благодати? Если речь идет о нравственном очищении, то оно мало что дает и, конечно же, не приводит к обожествлению. Кроме того, если это обожествление совершается под влиянием только интеллектуального света, то, в лучшем случае, ожидать следует очень скромного результата. Подобная цель существовала и в древней индийской духовности, однако она была намного более масштабной и высокой. Ни одна духовная практика не стремится достичь очищения или обожествления за счет разрушения духовной сущности личности – такого и быть не может, сама фраза является бессмысленной и противоречит сама себе. Духовная сущность личности неуничтожима. Дисциплина даже самых строгих школ Адвайты не стремилась к такому уничтожению, ее целью всегда была реализация высочайшего "Я" всего сущего в его изначальной чистоте. Целью трансформации также является достижение этой изначальной чистоты Духа, но в то же время она предполагает обретение чистоты и божественности высшей Природы, и не духовная сущность нашей личности, а преходящие элементы нашей неразвитой и несовершенной внешней природы должны быть разрушены и замещены в процессе проявления в нас Природы божественной. Монистическая Адвайта стремится к разрушению эго, а не духовной сущности личности, и происходит это благодаря отождествлению с Единым, благодаря растворению эго, созданного Природой, в реальности высшего "Я". Поскольку, как утверждает Адвайта, именно это вечное "Я", а не эго, является духовной сущностью личности – so’ham, tat tvam asi. Наша трансформация также предусматривает разрушение эго, его растворение в космическом и божественном сознании, но благодаря этому разрушению, мы обретаем свое подлинное или духовное "Я", являющееся вечной частицей Божественного.
II. "Миросозерцание христианина неразрывно связано такими понятиями, как "Благодать" и "божественная жизнь". И если ему пришло время умереть, то вся его личность наполняется ликованием, ибо для нее становится возможным порвать со всем, что не является ею самой, и освободиться от всех уз, связывающих ее с телесной формой, чтобы живой Бог смог принять ее, обнять и ввести в свою обитель".
III. "Свобода заключается прежде всего в том, чтобы подчинить все низшее в своей природе высшему началу".
Данные фрагменты ближе к нашему идеалу и могут быть восприняты как описание освобождения от эго и подчинения себя Божественному. Но здесь имеется определенная неточность в употреблении слова "личность". Личность – это временная формация, и стремление увековечить ее означало бы лишь попытку увековечить неведение и ограниченность. Истинное "Я" – это не ментальное эго или нынешняя личность человека, являющаяся лишь маской, а вечное "Я", создающее для себя всякий раз новую личность, проходя через многочисленные воплощения на земле. Христианская и европейская традиция, согласно которой человек живет на земле только один раз, ошибочно полагает, что нынешняя личность представляет собой все наше "я"… Кроме того, невежество привязывает нас не только к телесной личности, но и к ментальной, и к витальной. Все эти узы должны быть разорваны, а несовершенные формы разума и жизни превзойдены, разум трансформирован в нечто ему запредельное, невежественная жизнь – в жизнь божественную, если, конечно, имеется в виду подлинная трансформация, а не просто внешнее изменение или достижение более высокого света в пределах Неведения.
IV. "Уединение, в котором пребывает душа (восточного аскета)… не является подлинно духовным состоянием, тем активным уединением, в котором происходит трансформация греха в святость через единение души с Богом в лучах интеллектуального света, исполненного любви".
Я уже высказывался по поводу этого описания процесса трансформации и могу добавить только одно замечание. Нет никаких сомнений в том, что тот, кто пребывает в Боге и находит в нем уединение, способен быть как очень активным, так и предельно пассивным и неподвижным, но пока человек не погрузится в уединение и не обретет тишину и неподвижность вечного "Я", он не сможет свободно и интегрально действовать, иными словами, уподобить свою индивидуальную природу высшей божественной Природе. Ведь в основе любого действия лежит покой, и благодаря этому покою действие становится свободным.
V. "…жизнь во Христе есть нечто мистическое и возвышающее человека, благодаря ей личность непрерывно внутренне обогащается и расширяет свои границы".
Это совсем непохоже на нашу идею трансформации, так как человеческая личность представляет собой ментальное существо, ограниченное жизнью и телом. Ее внутреннее обогащение и расширение возможно только в этих рамках и, благодаря такому обогащению и расширению, в лучшем случае можно лишь несколько облагородить и возвысить эту личность, избавившись в какой-то мере от ее нынешней ограниченности и убогости. Таким способом не удастся преодолеть ментальное невежество и подняться к более великой Истине и Свету или низвести их, в той или иной мере, вниз в земную природу, что является целью трансформации в нашем ее понимании.
VI. "Восточные религии считают личность человека проявлением низшей природы, христианин же видит в ней воплощение Божественного замысла, основу единства, естественный венец всего творения, призванного исполниться божественной Благодати".
То, что человек называет "своей личностью", принадлежит данной конкретной жизни и является творением Неведения, поэтому ее действительно можно рассматривать как проявление низшей природы; она не может быть высшим достижением человеческого существа. Мы не можем согласиться и с тем, что эта личность является венцом творения, поскольку существуют более высокие уровни творения, к которым мы еще должны подняться и проявить их силы в земной природе. Естественный процесс творения представляет собой эволюцию скрытого Божественного Сознания в Природе, но поначалу этот процесс ограничен и искажен условиями Неведения. Поэтому первое, что необходимо, это превзойти Неведение, иными словами, выйти за пределы человеческой личности и стать божественной Личностью. Реализация Божественного Плана ("Божественного замысла") заключается в осуществлении духовной эволюции, именно в этом направлении движется все творение, и оно безусловно достигнет своей вершины и исполнится, наконец, божественной Благодати.
Как вы сами видите, сходство этой трансформации с нашим идеалом лишь поверхностное, на уровне слов, но не смысла, который говорит совершенно о другом и сводит всю идею трансформации к чему-то очень тривиальному. А если и существуют какие-то совпадения и параллели, то лишь потому, что духовные дисциплины в чем-то похожи друг на друга и предполагают сходные изменения (например, определенное изменение сознания). Более того, все духовные переживания, по сути, имеют один и тот же источник и их основа одинакова как для Востока, так и для Запада – различия существуют в направлении и степени их развития, в стремлении реализовать тот или иной аспект Истины или Истину во всей ее полноте.
* * *
Между христианским учением (об установлении на земле Царства Небесного) и идеей супраментального нисхождения нет ничего общего. Предполагается, что Царство Небесное наступит благодаря обретению человеком религиозных чувств и нравственному очищению, однако все это может быть очень полезно для отдельного человека, но для изменения мира подобные средства столь же малоэффективны, как ментальный идеализм или любая другая сила, используемые для этой цели до сих пор. Христианство предлагает заменить раджасическое и тамасическое эго саттвическим религиозным эго, и, хотя для отдельного человека это вполне достижимо, в масштабах всего человечества этого никогда не удавалось, да и не удастся сделать. Причиной тому – полное отсутствие за подобными намерениями более высокого духовного или психологического знания, непонимание того, что лежит в основе поведения человека и является источником всех его трудностей, а именно – существование двойственности на уровне разума, жизни и тела. До тех пор, пока не произойдет нисхождение новой Силы Сознания, не подчиняющейся никаким двойственностям, но в то же время достаточно динамичной, и пока благодаря этой Силе не будет заложено новое основание жизни на земле, а центр человеческого сознания не будет перенесен в более высокие области, находящиеся над разумом, Царство Божие на земле будет оставаться лишь идеалом, а не свершившимся фактом, подтвержденным кардинальными изменениями всего земного сознания и всей земной жизни.
Раздел III. Религия, мораль, идеализм и йога
Духовная жизнь (adhyātma-jīvana), религиозная жизнь (dharma-jīvana) и обычная человеческая жизнь, частью которой является мораль, – это три разные вещи, и надо четко понимать, какую жизнь ты хочешь вести, а не пытаться сводить их к общему знаменателю. Обычной человеческой жизнью живут люди, сознание которых отделено от своего истинного "я" и от Божественного и которыми управляют привычные побуждения разума, жизни и тела, иными словами, законы Неведения. Религиозная жизнь – это один из видов деятельности того же невежественного человеческого сознания, которое отворачивается или пытается отвернуться от мира земного в надежде найти Божественное, но при этом оно не обладает еще необходимым знанием, а руководствуется догматическими предписаниями и принципами какого-либо религиозного учения или вероисповедания, притязающего на то, что оно нашло выход из плена земного сознания в некий блаженный Потусторонний мир. Религиозная жизнь может быть первым приближением к жизни духовной, но, как правило, она сводится лишь к рутинному повторению одних и тех же строго установленных обрядов, церемоний и ритуалов или же просто к принятию определенных идей и соблюдению определенных формальностей и вечно движется по замкнутому кругу. Духовная жизнь, напротив, исходит из необходимости изменения сознания, иными словами, она требует от человека заменить свое обычное, невежественное и отделенное от истинного "я" и Бога сознание более великим сознанием, в котором человек может найти свое истинное "я" и войти в живой и непосредственный контакт с Божественным, а затем обрести с Ним полное единство. Это изменение сознания для духовного искателя является главной и единственной целью, а все остальное не имеет для него никакого значения.
Мораль относится к обычной жизни и представляет собой попытку управления внешним поведением человека с помощью набора определенных ментальных правил или путем возведения этих правил в некий ментальный идеал и создания образа, являющегося эталоном человеческого характера. Духовная жизнь устремляется за пределы разума, следуя ей, человек погружается в глубины духовного сознания и действует, исходя уже из истины Духа. Что касается вопроса, как нравственная жизнь соотносится с необходимостью реализовать Божественное, то все зависит от того, что человек, в конце концов, хочет достичь в этой жизни. Если он хочет, помимо всего прочего, обрести духовное сознание, то только нравственное поведение его к этому не приведет.
Политика, как таковая, не имеет ничего общего с духовной жизнью. Если духовный человек и действует для блага своей страны, то лишь для того, чтобы исполнить волю Божественного, или же он рассматривает такую деятельность как часть работы, предназначенной ему свыше, но в любом случае им уже более не движут обычные человеческие мотивы. Его поступки никогда не бывают вызваны теми ментальными и витальными побуждениями, исходя из которых действуют обычные люди. Каждый его поступок основан на истине Духа и совершается по внутреннему повелению, исходящему из источника, который ему хорошо известен.
Та форма поклонения (pūjā), о которой говорится в вашем письме, относится к религиозной жизни. Если поклонение совершено правильно, то есть в глубочайшем религиозном духе, оно может в какой-то мере подготовить сердце и разум к расширению, но не более того. Если же поклонение выполняется как часть медитации или с истинным стремлением соприкоснуться с духовной реальностью и духовным сознанием или если оно сопровождается горячим желанием войти в контакт с Божественным и достичь единства с Ним, то тогда оно может быть эффективным и с духовной точки зрения.
Если в вашем сердце и душе есть искреннее стремление к духовному изменению, то вы найдете свой путь и обретете внутреннее Руководство. Одни лишь ментальные поиски и рассуждения недостаточны для того, чтобы распахнуть врата Духа.
* * *
Конечно, стремиться к Божественному только ради тех благ, которые можно от Него получить, это неправильная позиция, но если бы людям было абсолютно запрещено стремиться к Нему с такой целью, то большинство из них никогда бы вообще не обратилось к Нему. Поэтому я думаю, что такой подход вполне допустим, хотя бы для того, чтобы дать им возможность сделать первый шаг – и, если у них есть вера, они могут получить то, о чем просят, а осознав, как благодатен этот путь, будут его продолжать, пока в один прекрасный день не поймут, что добиваться от Божественного каких-то благ это далеко не единственная цель, ради которой можно к Нему стремиться, что к Божественному можно приближаться другими, более возвышенными путями и руководствуясь более высокими мотивами. Если же люди не получают того, что просят, но все же продолжают стремиться к Божественному и верить в Него, то это означает, что они действительно готовы к духовной жизни. А обращение к Божественному ради приобретения каких-то благ можно рассматривать как начальную школу для тех, кто еще не готов стремиться к Нему ради Него самого. И, конечно же, это далеко еще не духовная жизнь, а только разновидность элементарного религиозного поклонения. Ибо правило духовной жизни – отдавать, а не требовать. Тем не менее, садхак может обращаться к Божественной Силе с просьбой помочь ему сохранить или восстановить здоровье, если, конечно, он рассматривает его сохранение как необходимое условие своей садханы и стремится к тому, чтобы тело было способно и полностью пригодно к духовной жизни и служило хорошим инструментом Божественной Работы.
* * *
Это верно, религии, в лучшем случае, затрагивают и изменяют самую внешнюю часть человеческой природы. Кроме того, они очень быстро вырождаются, превращаясь в безжизненный механизм повторяющихся церемониальных обрядов и поклонений, поддерживаемых незыблемыми догмами.
* * *
Я не разделяю взглядов J на индуизм. Религия всегда в чем-то несовершенна, поскольку представляет собой смесь духовных устремлений человека и его невежественных усилий, направленных на то, чтобы возвысить свою низшую природу. Индуизм представляется мне кафедральным собором, полуразрушенным, но, в целом, еще сохраняющим былое величие, многие детали его ансамбля чрезвычайно фантастичны, а фасад и убранство исполнены высочайшего смысла, он сильно обветшал, кое-где обвалился, но, тем не менее, это все еще кафедральный собор, в котором продолжаются службы Незримому, а Его живое присутствие можно легко почувствовать, если войти в этот собор в должном состоянии духа. Внешняя же социальная структура, которую индуизм построил для приближения своих последователей к Незримому, это совсем другое дело.
* * *
Я рассматриваю духовную историю человечества, и особенно духовную историю Индии, как постоянное развитие божественного замысла, а не как написанную и поставленную на полку книгу, строки из которой нужно постоянно цитировать. Даже Упанишады и Гита не были последним словом, хотя в них можно найти все необходимое знание в зародыше. Современная духовная история Индии представляет собой очень важный этап этого развития, и те люди, о которых я упоминал, в свое время оказали на меня большое влияние. И мне представлялось, что ими были указаны наиболее прямые пути будущего духовного развития, которыми и надлежит следовать человечеству, не останавливаясь на достигнутом. Должен сказать, что проповедь и распространение в будущем какой бы то ни было религии среди людей, новой или старой, совершенно не входит в мою задачу. Необходимо открыть путь, который до сих пор остается непроходимым, а не создавать новую религию.
* * *
Если под этим утверждением подразумевается, что конкретная форма религии является чем-то постоянным и неизменным, то с этим нельзя согласиться. Но если под религией здесь понимается способ общения человека с Божественным, то тогда подобное утверждение верно, ибо религия становится чем-то сокровенным, принадлежащим внутреннему существу, и не может быть сменена, подобно жилищу или одежде, по каким-то личным, социальным или материальным соображениям. Если религию все-таки приходится менять, то это должно происходить исключительно по внутренним, духовным причинам, и способствовать продолжению духовного развития человека. Никто не должен быть привязан к той или иной форме религии, к определенному вероисповеданию или религиозной доктрине, но если человек меняет одну религию на другую по чисто внешним причинам, то это означает, что внутренне он не придерживается вообще никакой религии: и прежняя, и новая религия для него лишь пустая формальность. Думаю, именно это здесь и имеется в виду. Предпочтение иного пути познания Истины или желание иначе духовно выразить себя не относятся к тем мотивам смены религии, против которых протестует Ганди – он не приемлет лишь переход в новую веру с целью занять более высокое положение в обществе и достичь большего влияния, в этом мотиве, конечно же, духовности не больше, чем в принятии другой религии ради получения денег или заключения брака. Если у человека в душе нет религии, то он способен изменить свое вероисповедание по какой угодно причине, если же есть, то он этого просто так сделать не сможет, – он может сменить религию лишь в ответ на внутреннюю духовную потребность. Если человек искренне почитает Божественное в форме Кришны, он не сможет с легкостью заявить: "Я, пожалуй, откажусь от Кришны и стану поклоняться Христу, это улучшит мое положение в обществе".