Мозг стал механическим, как иллюстрированный, когда я говорю: "Я – христианин" или "Я – не христианин. Я – индус. Я верю. Я имею веру. Я не имею веры", – это все механический, повторный процесс, реакция на другую реакцию и так далее. Человеческий мозг, будучи обусловленным, имеет свой собственный искусственный, механический интеллект, как компьютер. Мы храним это выражение - механический интеллект. (Миллиарды и сотни миллиардов долларов тратятся, чтобы узнать, может ли компьютер работать точно так же, как мозг.) Мысль, которая рождается из памяти, знания, сохраненного в мозгу, является механической. Она может иметь способности изобретать, но это все еще механическое изобретение, полностью отличается от создания. Мысль пытается обнаружить другой образ жизни или другой общественный строй. Но любое открытие общественного строя мыслью все еще находится в пределах области беспорядка. Мы спрашиваем: существует ли интеллект, который не имеет никаких причин и может действовать в наших отношениях? Не существует механического состояния отношений, которое существует сейчас.
Наши отношения являются механическими. Кто-то имеет определенные биологические убеждения, и кто-то выполняет их. Кто-то требует определенных удобств, определенных товарищеских отношений, потому что он одинок или угнетен и, если держаться за другого, возможно, эта депрессия исчезнет. Но в отношениях с другим – близким или нет всегда существуют причина, повод или основание, от которых устанавливаются отношения, являющиеся механическими. Это произошло за тысячелетия. Кажется, всегда есть конфликт между женщиной и мужчиной, постоянное сражение, преследование его или её собственной линии, никогда не пересекающихся, как две железнодорожные линии. Эти отношения всегда ограничиваются, потому что возникают из деятельности мысли, которая непосредственно ограничена.
Везде, где есть ограничение, должен быть и конфликт. В любой форме объединения один принадлежит этой группе, а другой принадлежит другой группе, где есть одиночество и изоляция. Где есть изоляция, там должен быть и конфликт. Это – закон, не изобретенный говорящим, – это так очевидно. Мысль находится в ограничении и поэтому изолирует себя. Из-за этого в отношениях, где есть деятельность мысли, должен возникать конфликт. Посмотрите на актуальность этого. Посмотрите на действительность этого факта, не как идеи, а как чего-то, что происходит в активной ежедневной жизни – разводы, ссоры, ненависть друг к другу, ревность. Вы знаете страдание от всего этого. Жена травмирует вас, ревнует, и вы ревнуете, а это является всеми механическими реакциями, повторной деятельностью мысли в отношениях, обеспечивая конфликт. Таков этот факт.
Теперь как вы имеете дело с ним? Вот факт: вы ссоритесь с вашей женой. Она ненавидит вас, и также возникает ваш механический ответ – вы ненавидите. Вы обнаруживаете, что это воспоминание о вещах, которые сохранились в мозгу, продолжаясь, день за днем. Все ваше размышление – это процесс изоляции, и она также находится в изоляции. Ни один из вас не раскроет правды изоляции. Теперь, как вы смотрите на тот факт? Что вы должны сделать с тем фактом? Каков же ваш ответ? Оказываетесь ли вы перед этим фактом с поводом, причиной? Будьте осторожны, не говорите: "Моя жена ненавидит меня", – и задушите это, даже если также ненавидите ее, не любите ее, не хотите быть с нею, потому что вы оба изолированы. Вы честолюбивы к одному, а она честолюбива к чему-то еще. Так, ваши отношения работают в изоляции. Подходите ли вы к факту с причиной, с основанием, которые являются всеми поводами? Или же вы приближаетесь к этому без повода, без причины? Когда вы приближаетесь к этому без причины, что тогда происходит? Посмотрите. Пожалуйста, не приходите к какому-то твердому заключению. Понаблюдайте за этим в самом себе. Предварительно вы приблизились к проблеме механически с поводом, с какой-то причиной, основанием, после чего действуете. Теперь же, вы видите глупость такого действия, потому что это – результат мысли.
Итак, существует ли подход к факту без отдельного повода? Таким образом, вы не имеете никакого повода, а она все же может иметь повод. Тогда, если вы не имеете никакого повода, как вы смотрите на факт? Факт не отличается от вас: Вы – это факт. Вы – это амбиция, Вы – это ненависть, вы зависите от кого-то – это Вы. Есть наблюдение факта, который является самостоятельным, без любого вида причины, повода. Это возможно? Если вы не делаете этого, то живете постоянно в конфликте. И вы можете сказать, что это – образ жизни. Если вы признаете, что как образ жизни, это становится вашим бизнесом, вашим удовольствием. Ваш мозг, традиция и привычка говорят вам, что это является неизбежным. Но когда вы видите нелепость такого принятия, тогда вы должны и увидеть, что весь этот тяжелый труд – это вы сами. Вы сами враг, а не она. Вы встретили врага и обнаружили, что это вы сами.
Так, вы можете понаблюдать за этим целым движением "меня", себя и традиционным взглядом – разобщены ли вы? Взгляд становится глупостью, когда вы исследуете всю область сознания человечества. Вы прибыли в точку в понимании, что такое интеллект. Мы сказали, что интеллект существует без причины, поскольку и любовь существует без причины. Если любовь имеет причину, это уже не любовь, очевидно. Если вы интеллектуальны так, чтобы правительство наняло вас, – это не интеллект, это способность. Интеллект не имеет никакой причины. Поэтому разберитесь, смотрите ли вы на себя с причиной. Смотрите ли вы на этот факт: как вы думаете, работаете, чувствуете изоляцию, и эта изоляция должна постоянно порождать конфликт? Эта изоляция – вы сами. Вы – враг. Когда вы смотрите на себя без повода, существует ли "личность"? – личность как причина и эффект, личность, как результат времени, которое является движением от причины к эффекту? Когда вы смотрите на себя, смотрите на этот факт без причины – существует окончание чего-то и начало другого, абсолютно нового.
Саанен, Швейцария,
15 июля 1982. Пламя внимания,
стр. 98–101
IX. Быть связанным означает полный отказ от "себя"
Я часто задаюсь вопросом, почему мы идем на встречи, чтобы слушать других, почему хотим обсуждать вещи вместе и почему мы вообще имеем проблемы. Люди во всем мире, кажется, имеют много таких многократных проблем. И мы идем на встречи, как они, надеясь выбрать некоторую идею, формулу, образ жизни, который мог бы, возможно, быть немного полезным или помочь нам преодолевать наше множество трудностей, сложную проблему проживания. И все же, хотя человек жил в течение миллионов лет, он все еще борется, всегда нащупывая после этого что-то похожее на счастье, действительность или ненарушенное мышление. В этом мире можно жить искренне, счастливо, нормально. И все же странно, мы кажемся достигнувшими хоть одного из этих фактов, которые могли бы полностью длительно удовлетворять нас. И теперь мы встречаемся уже четвертый раз, и интересно, почему встречаемся и разговариваем друг с другом вообще? Было так много пропаганды, так много людей говорили, как мы должны жить, что мы должны делать, как должны думать. Они изобрели множество теорий – что должно государство сделать, каким общество должно быть. И богословы во всем мире утверждают неподвижную догму или веру, вокруг которой они строят фантастические мифы и теории. И через пропаганду бесконечного потока слов, мы сформированы, наши умы обусловлены, и постепенно мы теряем все чувства.
Для нас чрезвычайно важен интеллект, мысль является существенной – мысль, которая может работать логически, нормально, разумно. Но интересно, имеет ли вообще мысль какое-то место в отношениях? Именно это мы собираемся обсудить вместе этим вечером. Мы отметили, что должны задать фундаментальные, существенные вопросы. В наших прошлых трех встречах здесь мы оказались перед огромным вопросом, на который мужчина искал ответ: каковы отношения человека, который пойман в этой суматохе, в этом бесконечном страдании (с трепетом случайного счастья), чем являются его отношения для огромной действительности – если вообще отношения действительно существуют? Мы разобрались с этим.
Возможно, этим вечером мы сможем рассмотреть не интеллектуально, а фактически – своими сердцами, своими умами, свей целостностью – мы можем преуспеть в том, что уделили полное внимание вопросу человеческих отношений с людьми, и не только отношениям с другим, а также и отношениями к Природе, Вселенной, к каждому живому существу. Но поскольку мы увидели, что общество делает нас, мы делаем себя более механическими, поверхностными, черствыми, безразличными. Продолжается резня на Дальнем Востоке, а мы относительно безмятежны. Мы стали очень богатыми, но это богатство разрушает нас, потому что мы становимся безразличными и ленивыми, становимся механическими, поверхностными и теряем близкие отношения со всеми людьми, со всеми живыми существами. И, как мне кажется, очень важно задать такой вопрос: что такое отношения, существуют ли вообще какие-либо отношения, какое место в этих отношениях занимают любовь, мысли и удовольствие?
Как было отмечено, мы собираемся рассмотреть данный вопрос не интеллектом, потому что это подразумевает фрагментарность. Мы разбили жизнь на интеллект и эмоции, мы имеем отраслевое существование, со специалистом в области науки, с художником, автором, священником, и обычными непрофессионалами типа вас и меня! Мы разбиты на нации, на классы, разделения, которые становятся более широкими и глубокими. Давайте рассмотрим вопрос отношений, которые являются действительно необычно важными. Потому чтобы жить, необходимо иметь отношения. И для рассмотрения этого вопроса отношений мы спросим, что значит жить.
Какова наша жизнь, которая нуждается в глубоких отношениях с другим, будь то жена, муж, дети, семейство, сообщество, или кто-то другой? При рассмотрении, мы не можем иметь дело с этим вопросом фрагмента, потому что, если берем одну секцию, одну часть всего существования и пробуем решить одну часть, тогда вообще нет никакого выхода. Но, возможно, мы будем в состоянии понять и жить по-другому, если сможем иметь дело с этим вопросом отношений полностью, не во фрагментах – не как человек и сообщество или человек, выступающий против сообщества, людей и общества, человека и религии, – поскольку все они фрагментированы. Они все разобщены. Мы всегда пытаемся решить свои проблемы, понимая только небольшой фрагмент всего процесса существования.
Я надеюсь также на отдых от наших жизней, смотрю на жизнь не во фрагментах, как католик, протестант, специалист Дзэн или после особого наставника, Мастера, которые являются, как нелепые дети. Мы имеем огромную проблему – понимать существование, понимать, как жить. И, как мы сказали, проживание есть отношения. Нет никакого проживания, если мы не связаны. И большинство из нас, не будучи связанными, в более глубоком смысле слова, пытаются соотнести себя с чем-то – с нацией, с особой системой или философией, специфической догмой или верой. Это то, что продолжается во всем мире: соотнесение каждого человека с чем-то – с семьей или с собой. И я не знаю, что означает "соотносить с собой".
Это фрагментарное, раздельное существование неизбежно приводит к различным формам насилия. Если мы могли бы уделить наше внимание этому вопросу отношений, тогда смогли бы, возможно, решить социальные неравенства, несправедливость, безнравственность, и ужасающую респектабельность вещи, которую человек вырастил. Быть представительным значит быть морально соответствующим тому, что является действительно чрезвычайно безнравственным.
Так существуют ли какие-либо отношения вообще? Отношения подразумевают быть в контакте, в прикосновении, глубоко, существенно, с природой, с другим человеком – чтобы быть связанными, не кровью или как часть семьи, как муж и жена, а жесткими отношениями. Чтобы узнать природу этого вопроса, мы должны рассмотреть другую проблему, являющуюся целым механизмом построения образов, соединения их, создания идеи, символа, в которых живет человек. Большинство из нас имеет образы о самих себе – что мы думаем о себе, какими мы должны быть, свои образы и образы других. Мы имеем эти образы в отношениях. Вы имеете образ о говорящем, а поскольку говорящий не знает вас, он не имеет никакого вашего образа. Но если вы знаете кого-то очень глубоко, то уже построили образ, эта близость подразумевает образ этого человека, который вы имеете – жена имеет образ мужа, а муж имеет ее образ. Существует образ общества и образы, которые каждый имеет о Боге, правде, обо всем.
Как эти образы возникают? И если существуют фактически образы каждого, тогда как могут возникать любые реальные отношения? Отношения подразумевают быть в контакте друг с другом глубоко, основательно. Из этих глубоких отношений может получаться сотрудничество, совместная работа, выполнение чего-либо вместе. Но если есть образ – у меня есть ваш образ, а у вас есть мой – какие отношения могут существовать, кроме отношений, идеи, символа или определенной памяти, которая становится образом? Имеют ли эти образы отношения, и, если это возможно, что является отношениями? Может ли здесь быть любовь в прямом смысле этого слова – не в соответствии со священниками, богословами, коммунистами, или другим человеком, а фактически качеством чувства любви, – когда отношения являются просто концептуальными, образными, не фактическими? Могут быть только отношения между людьми, когда мы принимаем то, что, а не что должно быть. Мы всегда живем в мире формул, понятий, которые являются образами мысли. Так может ли мысль, интеллект вызвать правильные отношения? Может ли мышление, мозг со всеми своими самозащитными инструментами, созданными в течение миллионов лет, – может ли такой мозг, который является целой реакцией памяти и мысли, вызывать правильные отношения между людьми? Какое место занимает образ, мысль в отношениях? Имеют ли они вообще место?
Интересно, задаете ли вы эти вопросы самим себе, когда смотрите на каштановые деревья с их цветами, похожими на белые свечи напротив синего неба. Какие отношения существуют между вами и природой, какие отношения конкретно вы получили – не эмоционально, не сентиментально, что является вашим отношением к таким вещам? И если вы утратили отношения с такими вещами в природе, как можете быть связаны с человеком? Чем больше мы живем в городах, тем меньше имеем каких-либо отношений с природой. Вы выходите на прогулку в воскресенье, смотрите на деревья и говорите: "Как прекрасно" и возвращаетесь к своей рутинной жизни, живя в рядах ящиков, которые называются зданиями и квартирами. Вы теряете связь с природой. Вы можете видеть это фактом, что идете в музей и проводите все утро, рассматривая картины, абстракции того, что является. И это показывает, что вы действительно полностью потеряли свой контакт, свои отношения с природой: картины, концерты, статуи – все стало ужасно важным, а вы никогда не взглянете на дерево, птицу, изумительный свет облаков.
Итак, что же является отношениями? Имеем ли мы вообще какие-либо отношения с другими? Являемся ли мы столь привязанными, самозащищенными, что наши отношения стали просто поверхностными, чувственными, радостными? Поскольку, после всего, если мы исследуем себя очень глубоко и очень спокойно – не согласно Фрейду, Джангу или другому эксперту, а фактически смотрим на самих себя, какие мы есть, тогда, возможно, сможем узнать, как изолируем себя ежедневно, как строим вокруг самих себя стену сопротивления, опасения. Смотреть на себя более важно и более фундаментально, чем рассматривать себя в соответствии со специалистами.
Если вы посмотрите на себя согласно Джангу, Фрейду, Будде или кому-то еще, вы увидите через другие глаза. И вы делаете это все время. Мы не имеем собственных глаз, чтобы смотреть, и поэтому теряем красоту взгляда.
Так что, когда смотрите на самих себя, разве вы не находите, что ваши ежедневные действия – ваши мысли, амбиции, требования, агрессии, постоянная тоска быть любимым и любить, постоянный зуд опасения, муки изоляции – не вызывают ли они необычную разделенность и фундаментальную изоляцию? И когда есть эта глубокая изоляция, как вы можете быть связаны с кем-то еще – с тем другим человеком, который также изолирует себя через свои амбиции, жадность, алчность, требование господства, владения, власти и всего остального? Итак, существуют два объекта, называемых людьми, живущие в своей собственной изоляции и воспитывающие детей, но все это – изоляция. И взаимодействие между двумя изолированными объектами становится механическим. Они должны немного взаимодействовать, чтобы жить, иметь семью, ходить в офис или на фабрику и работать там, но они всегда остаются изолированными объектами, с их верованиями и догмами, их нациями... Вы знаете все эти картины, которые человек построил вокруг себя, чтобы отделить себя от других. Эта изоляция по существу является фактором того, чтобы не быть связанным. И в этих изолированных так называемых отношениях удовольствия становятся самыми важными.
В мире вы можете увидеть, как удовольствие становится все большим требованием, настойчивостью, потому что все удовольствия, если наблюдаете тщательно, являются процессом изоляции. И кто-то должен рассмотреть этот вопрос удовольствия в контексте отношений. Удовольствие – это продукт мысли, не так ли? Удовольствия были тем, что вы испытали вчера – красотой, чувственным восприятием или сексуальным чувственным волнением. Вы думаете об этом, строите образ того удовольствия, которое испытали вчера. И мысль также поддерживает, подпитывает то, что было названо приятным вчера. Таким образом мысль требует продолжения этого удовольствия сегодня. Вы больше думаете о том опыте, который имели, который дал восхищение в настоящее время. Мысль дает ему продолжение как приятному и желанному. И какое отношение имеет это к фундаментальному вопросу человеческого существования, которое касается того, как мы связаны? Если наши отношения являются результатом сексуального удовольствия или удовольствия семьи, собственности, господства, контроля, опасения относительно того, чтобы не быть защищенным, не имея внутри безопасности? И поэтому, всегда ищем удовольствие – тогда какое место занимает удовольствие в отношениях? Требование удовольствий действительно разрушает все отношения, будь они сексуальными или любого другого вида. И если мы наблюдаем ясно, все наши так называемые моральные ценности основаны на удовольствии, хотя мы совмещаем их со справедливо звучащей этикой нашего представительного общества.