Встану, благословясь, выйду, перекрестясь, из своего дома, из всех дверей, из последней двери к воротам и от всех ворот к синему морю, широкому приволью. Там стоят 12 братьев, у всех есть 12 жен. Выкрикну, вызову их имена: одна – тоска, вторая – сухота, третья жена – сердечная маята, четвертая – головная боль, пятая – душевная хворь, шестая – хотенье, седьмая – мученье, восьмая – стоячка, девятая – неспячка, десятая – скукота, одиннадцатая – горячая кровь, двенадцатая-ярая любовь. Ой вы, бесовы 12 жен, пусть раб Божий (имя) будет моей статью удивлен, моим умом уязвлен, заговорным словом этим покорен, пленен на ныне, на вечно и бесконечно. Напустите вы, жены, ему печаль-тоску, чтобы он обо мне, Божией рабе (имя), тосковал, скучал, громким голосом кричал, не мог без меня минуты жить, секунды быть, ни дня дневать, ни одной ночи миновать: ни при Луне ясной, ни при Солнце красном. Утром бы чуть свет вставал, на ум-разум мое имя брал, скучал, тосковал, дурным голосом кричал. Пусть ему другая девица будет казаться страшной тигрицей, как огненные часты, сова головаста, а я была бы ему в жаркий полдень – водой, в сильный голод – едой. Будьте же, все мои слова, сильны, крепки, прилипчивы. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Ныне и присно и во веки веков. Аминь.
От оморочки в замужестве
Чего только в мире не происходит, чего только не бывает. От иных историй волосы дыбом встают.
Вот, например, какая история произошла с Машей Стрельченко (имена и фамилии изменены).
В семье Стрельченко Машенька была четвертым, но единственным ребенком, так как трое детей, родившиеся до нее, умерли еще в младенчестве, не дожив и до одного года.
Когда Маша родилась, все в доме над ней буквально тряслись. Все – это две няни, а впоследствии гувернантки-воспитательницы и, естественно, мама и папа.
Родители Маши были состоятельными и интеллигентными людьми. Отец Маши был академик, мама – приват-доцент. Девочку они страшно баловали, и ей абсолютно ни в чем не было отказа. К счастью, на нее это плохо не повлияло. Она училась только на пятерки, сперва в школе, а потом в престижном вузе, и выучила два иностранных языка, с удовольствием занималась музыкой и рисованием.
Родители безумно любили свою дочь и, естественно, видели ее в своих мечтах только благополучной. Поскольку финансовое благополучие они могли обеспечить своей дочери сами, оставалось подумать только о подходящей для нее партии, то есть о женихе.
Девушкой она была очень красивой, и вполне естественно, что парни обращали на нее внимание, но это, как казалось Амалии Петровне, было все не то. У Машеньки муж должен быть самый-самый!
Впрочем, сама Маша не любила, когда этот вопрос при ней обсуждали.
Шло время, и возможно, что в судьбе Маши все сложилось бы именно так, как мечтали ее родители, если бы судьба несколько не изменила свой ход событий.
У Стрельченко умерла повариха – тетя Капа, которая прослужила у них без малого сорок лет.
Амалия Петровна подала заявку на повара в сервисную службу, предоставляющую поваров, домработниц и садовников.
Хозяйка очень переживала, как бы ей не прислали ленивую, неумелую молодую вертихвостку. Однако пришла пожилая женщина, которая показалась ей спокойной и учтивой.
– Ваши рекомендации от фирмы, – попросила Амалия Петровна.
– А у меня их нет, – ответила, улыбаясь, женщина, – я сама по себе. Видите ли, я очень хорошо знала вашу повариху Капу: мы с ней жили в одном подъезде. Она всегда очень хорошо отзывалась о вас и вашей семье, вот я и подумала, что, возможно, смогу вам ее заменить. Конечно, у меня нет поварского образования, но готовить я могу хорошо, по-домашнему. Я не склочница, сплетнями не занимаюсь, чужого никогда не возьму. Повышения платы требовать не стану. Могу недельку поработать бесплатно, чтобы вы могли решить, подойду я вам или нет.
Говоря это, Шура (так назвалась новоявленная повариха) спокойно и вежливо улыбалась, и Амалия Петровна сразу почувствовала облегчение от того, что проблема решилась сама собой. И выходило-то все как гладко: во-первых, не молода и не вертихвостка, во-вторых, знала их прежнюю повариху, а это тоже как-то сближало. Да и ее готовность поработать бесплатно явно говорило о бескорыстии человека.
Так Шура вошла в их дом, а с ней вошла беда, о которой Амалия Петровна и не подозревала. Готовила Шура не просто хорошо, а изумительно. Шанешки, пироги, расстегаи, заварные крендели с миндалем и изюмом просто таяли во рту. Мясо всегда было сочным, с нежной, аппетитной корочкой. Супчики были прозрачны, с островками золотистого жира и пахли изумительно. Блюда в меню ни разу не повторялись.
У Шуры было какое-то природное чутье на желание и аппетит хозяев. В общем, она абсолютно всем в семье угодила. Хлеб в булочной не покупали, так как Шура пекла его сама, и все удивлялись, какой он душистый, ноздреватый и вкусный.
В гостях у Стрельченко всегда было много сановитых людей, но никогда еще их стол не был так обилен изысканной едой. Гости дивились невероятно вкусным пирожным и тортам.
А через четыре месяца Шура сказала, что она от них уходит. Амалия Петровна была в шоке и не знала, как уговорить Шуру остаться. Она предложила ей непомерно большой оклад, но та, покачав головой, сказала:
– Нет, хозяйка, я не из-за денег. У меня есть сын, и он нуждается в моем присмотре. Обычно моя старшая сестра за ним следила, а теперь вот отказалась. Я и сама не хотела бы от вас уходить, но не могу ведь я его с собой к вам на работу брать, это и для вас будет не совсем удобно. Да не переживайте вы так, найдется для вас хороший повар, а меня уж простите, что я вас так подвела.
Потом пришла новая повариха. После Шуры ее обеды показались убогими, как в нищенской студенческой столовой. Амалия Петровна, поговорив с домочадцами, решила выделить две специальные комнаты для Шуры и ее сына, которого они ни разу не видели.
За поварихой была отправлена машина, и в их большом доме прибавились еще два жильца. Впрочем, с сыном Щуры никто не виделся и не общался. А через месяц Маша заявила маме, что она любит сына поварихи. Амалия Петровна сочла речь своей дочери за обычную шутку, но потом до нее дошло, что ее дочь не шутит. Была неприятная сцена, о которой здесь не стоит рассказывать, ведь речь идет об интеллигентной семье с хорошей родословной.
Степенная Амалия Петровна вихрем влетела на третий этаж, туда, где проживали повариха и ее сын. Парень совершенно дебильного вида сидел возле трехлитровой банки с одиноко плавающей в ней рыбкой. Было достаточно одного взгляда, чтобы понять, что это не вполне нормальный человек. Следом за Амалией в комнату влетела дочь, боясь, что мать обидит ее обожаемого Петю.
Широко открыв глаза от изумления, мать с ужасом наблюдала, что ее единственная дочь, умница, красавица, золотая медалистка, вела себя как последняя идиотка. Впрочем, все это нужно было видеть собственными глазами.
Маша обняла парня, глаза ее увлажнились и стали восторженными, как будто она видела не дауна, а нечто неземное и прекрасное.
Она говорила ему нежные и ласковые слова, перебирая его грубые волосы своими тонкими пальчиками, а он отрывисто, грубо и утробно выдавливал из себя непонятные звуки и слова. Животный инстинкт его шел вразрез с приличием и разумными действиями.
Мать вскрикнула и стала тянуть дочь из комнаты. Ей казалось, что все, что происходит, – ужасный сон. Маша отталкивала мать и кричала, что все равно она уже его жена и что у них уже все было и вообще их никто и никогда не разлучит, а если и попытается, то она себя убьет.
Попытки выдворить из дома ненормального парня вместе с его матерью закончились тем, что Маша попыталась вскрыть себе вены.
Родители были в ужасе. С одной стороны, они боялись огласки, с другой – боялись потерять единственную дочь.
В конце концов родители решили временно никого не принимать, всячески избегать гостей.
Выхода не было, им только оставалось надеяться на то, что Маша одумается и поймет, что этот ненормальный парень ей абсолютно не ровня.
Дочь настояла на том, что ее муж (как она его считала) должен сидеть с ними за семейным столом. И он сидел рядом с ней. Она вытирала его рот салфеткой и глядела на него безумно влюбленными глазами.
Учебу дочь забросила, говоря, что не может оставить мужа одного, так как знает, что они его не любят и могут обидеть.
– Да и что толку в учении, – заявила она, – ведь у нас денег достаточно на три поколения. Я хочу жить для любимого человека. Вся моя жизнь будет посвящена Петечке!
Не выдержав, Амалия пошла на поклон к поварихе. Встав на колени, стала взывать к ее материнскому сердцу:
– Ведь ты сама, Шура, мать. Ты должна меня понять, не дай погубить мою девочку. Я дам тебе денег, много денег, уезжайте из моего дома, ради Бога!
Шура помолчала, а потом сказала:
– Да, я мать и поэтому я здесь. Кроме меня, никто о моем Петечке не подумает. Сколько бы ты ни дала мне денег, когда-нибудь они закончатся, а так он будет жить в сытости и достатке. Вон у вас какие хоромы, ваш коттедж – самый большой в Подмосковье. Не знаю я, чем наш род перед Богом провинился, почему мой мальчик родился такой. Но я его люблю и так же, как ты своей дочери, хочу ему счастья. Маша – красивая, богатая и вряд ли судьба пошлет мне такую удачу еще. Ты опрашиваешь: как случилось, что Маша его полюбила? Мы теперь свои, поэтому я скажу. Когда он был годовалым, я его возила в монастырь, думала, вылечат от дебилизма, ан нет, молитвы не помогли. От горя я хотела тогда на себя руки наложить вместе со своим несчастным Петечкой, но меня одна бабка уговорила: "Ты живи, а о сыне не переживай. Я дам тебе одну молитву. Когда он парнем станет, пригляди ему девку, да такую, чтобы богатая была, чтобы он жил без заботы, где рублик взять". Вот я о вас и подумала, когда моя соседка Капка умерла. Она ведь мне о вашем богатстве каждый день твердила. Да ты не психуй, смирись, все равно ничего не изменить. Да еще неизвестно: вышла бы она за умника, а он бы потом развелся с ней да все ваше богатство и оттяпал. А Петечка не понимает, богат он или нет. Главное для баб что? Чтобы в постели был силен, так этого у него навалом. Ему 14 было, а я еле от него отбилась.
Последние слова Шуры Амалия не слышала – она потеряла сознание. Через своих знакомых Амалия вышла на меня. Теперь в этой семье, слава Богу, все позади.
Маша вышла замуж за дипломата и счастливо живет за границей.
Издревле ущербные люди прибегали к сватовской оморочке. Справляли свадьбу, а браки были неравными как по положению, так и по внешнему и психическому уровню. Юная красавица становилась женой слепого или ненормального человека; умный, красивый парень женился на полуненормальной уродине и любил ее всю жизнь.
Сегодня я научу вас, как уберечься от оморочек и как ее снять, пусть даже после венца.
Если на вашего мужа напускают любовные чары
Если найдете в лесу молодняк любого дерева, достающий вам до пояса, сломайте его под корень и скажите:
Как это дерево сломаю, так и дела все сломаны у рабы Божией (имя любовницы). Как это дерево в этом году не зацветет, так ее дело на лад не пойдет. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.
Если муж приворожен (очень сильный отворот)
Из письма: "Мой муж хороший добрый человек, прожили мы с ним 20 лет, ни разу меня не обозвал, детей любил, меня баловал. Но случилась беда. К нам на работу пришла женщина. Она старше меня на 14 лет. Мы с ней сдружились, и она стала ходить ко мне домой. Разглядела она моего Пашу, что он и еду готовит, и мастер на все руки, и решила его забрать. Однажды иду мимо ее дома, гляжу, наша машина около ее подъезда стоит. Думаю, может, подвез ее, где-то с тяжелыми сумками встретил. Верите, нет, даже мысль плохая не промелькнула. Настолько я в нем и в ней уверена была. Захожу в подъезд, а она жила на пятом этаже, в пятиэтажке. Слышу спускаются и смеются. Думаю, сейчас я их испугаю. Знаете, как в детстве, спрячешься – и "Ав!". В общем, из озорства. Клянусь, и мысли не было подслушивать или еще что-то. Я ведь всегда была озорница, смешливая, веселая, может, потому всем и доверяла.
Встала под лестницей, притихла и приготовилась сказать "Ав!".
И тут слышу, она ему говорит:
– Никому тебя не отдам. Все вытерплю, люблю тебя. Я тебя всю жизнь ждала.
Вроде негромко говорят, а все слышно, ведь в подъезде тихо.
Стою я в темноте под лестницей, обомлела, а они мимо меня – и в дверь. Слышу, машина зашумела и отъехала. Пришел он домой поздно. От еды отказывается, говорит, что не хочется, голова болит.
Ищу я в нем приметы вины или чувство неловкости и не вижу. Оказывается, что можно врать, да так, что и поверишь. Предупреждает тут меня мой милый, что завтра придет еще позже, а в среду поедет за деталями для машины в Бердск на барахолку, с ночевкой. Говорит, что там ночью подвозят эти детали. Говорит уверенно, спокойно.
Я молчу вроде как: надо так надо, какой разговор? На работе моя соперница как ни в чем не бывало болтает со мной. Когда подошел конец рабочего дня, она оделась и пошла. А я потихоньку слежу за ней. Благо, с завода толпой люди идут, и меня не видать. Смотрю, села в нашу машину, и они поехали. Но не в ее сторону, а в другую.
Стою я как пришитая около ее дома за деревьями и час, и два, и три, смотрю – подъезжают. Он ей сумки несет. Свет зажгли. Ушла я домой, силы меня покинули, тряпичной сделалась. Потом он не ночевал, на "барахолке" был.
Решилась я с ней объясниться. Подхожу к ней в обед и говорю:
– Пойдем потолкуем. Что же ты, подружка, мужа у меня забираешь?
– Там, где любовь, нет подруг и друзей. Если ты его любишь, отпусти. Ведь он меня любит, а не тебя. Зачем мучиться троим? – говорит она.
Я ей про детей, а она говорит, что дети тут вообще ни при чем, что они скоро вырастут, и отец им не нужен будет.
В общем, дело дошло до слез, до скандала. И тут она мне сказала, что думала, что я умная баба, а я добра не понимаю. И еще сказала, что через все перешагнет, а он ее будет. Предупредила, чтобы я не доводила ее до крайних мер. Я спросила, какие же у нее ко мне крайние меры будут.
– А такие и будут. Изведу тебя – и все, – заявила она.
Слово свое она сдержала: он, как пес к хозяину, к ней бежит. А со мной, как незрячий, не видит ни моих страданий, ни слез, ни детей.
Я стала болеть, пошла по бабушкам, никто не берется. Руками машут: нет, нет, не свяжемся, себе дороже будет. Он весь в земле, да и ты, девка, наполовину уже мертвая".
Сегодня я научу вас сильному отвороту. Делают его сорок раз. После этого у мужчин сходит пелена с глаз, и они возвращаются к женам.
Перед отделкой присухи следует посадить три дерева. Сначала прочитайте "Молитвенное призывание святого, имя которого носите":
Моли Бога о мне, святый угодниче Божий (имя), яко аз усердно к тебе прибегаю, скорому помощнику и молитвеннику о душе моей.
Деревья лучше посадить возле своего дома. Это может быть ранетка, яблоня, сирень. Растения можно купить в ботаническом саду. Не думаю, что кто-нибудь будет против ваших посадок. В городах не хватает зелени, и никто вас ругать не будет. Если у вашей соперницы и у вас одинаковые имена, то посадите вечнозеленые деревья. После этого сорок зорь читайте заговор, держа в руках горсточку земли, взятую из-под посаженного дерева. Собирайте эти горсти с каждого дня в один кулек. Затем землю бросьте у дома, где живет соперница.
Еще одно: сажайте деревья по всем правилам, так, чтобы они прижились.
Итак, отворот:
Встала я на заре, крест мой святой на мне. Мать-земля передо мной, Спаситель Христос со мной. Иди, моя тоска-печаль, близко ли, в даль, найди моего раба Божия (имя), за леву ручку возьми, к моему порогу приведи. Ты, бес, не куй. Ты, раба Божия (имя соперницы), не ликуй. Господь со мной, земля передо мной. Пока мои саженцы будут жить, рабе Божией (имя) с рабом Божиим (имя) вместе не быть. Святая икона, Божия корона, мать сыра земля, а для раба Божия (имя) только я. Ключ, замок, язык. Аминь. Аминь. Аминь.
Если же женщина с этим заговором посадит семь деревьев, то муж ее семь лет в другую сторону не глянет. Земля имеет большую силу.
Заставить мужа быть добрей к жене
Читать утром и вечером, по 12 раз. Ходить в новом платье, сменить шторы на окнах и дверях.
Зори-зарницы, вас на небе три сестрицы. Вы, Божий помощницы: одна допека, другая зануда, третья притвора. Одна-запеки, другая-зануди, третья-приверни раба Божия (имя) ко мне, рабе Божией (имя). Чтобы его пекло ко мне, рабе Божией, чтобы его тягло ко мне, чтобы его притягало, душу его приворотило. Чтобы он ел, да не заедал, чтобы он пил, да не запивал, гулял бы не загуливал, пока бы меня по-доброму не встретил, добрым словом бы не приветил, в доме бы не нудел, соловьем бы вокруг меня пел. Не слушал бы ни старых, ни молодых, ни малых: ни первого, ни последнего. Чтобы я для него была, как он для меня один по всей жизни и до самой смерти. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь. Закрыла, зарыла и забыла.
Если муж собрался уйти к другой
Если у вас отбили мужа, в тот день, когда он собрался уходить, вы прочтите ему вслед заговор на возвращение. Ваш муж все равно к вам вернется. Читать в открытую дверь ему вслед.
Земля-землица светилам сестрица, к тебе обращаюсь, кто по тебе не хаживал, своих грехов не нашивал. Пойдет раб Божий (имя) по тебе к разлучнице рабе Божией (имя), дай ему дорогу тяжелую, слезы горючие, сердце больное. Чем дальше ему от меня уйти, тем тяжелее будет ему в пути. Чтобы тянуло его назад, развернуло его назад, чтобы он так без меня страдал, как святые мученики. Аминь.
Заговор от злого мужа
Из письма: "Всего один год я прожила со своим мужем спокойно. То ли он скрывал свой характер, то ли его кто сглазил, но только стал он злой, точно зверь. Что бы я ни делала, все не так, все не по нему. Хожу не так, ем не так, готовлю и убираю не так. Уйти от него и то боюсь – он говорит: найду и убью, а скажу, что не знаю где ты есть. Ужас. Вот влипла так влипла".
Чтобы заговорить мужнину злость, нужно пойти на кладбище и там подойти к чьим-нибудь похоронам. А когда все будут бросать в могилу мелочь, бросьте и вы пять рублей, но не бумажными, а металлическими деньгами, перекреститесь и подумайте про себя так:
Как этот мертвец не сможет теперь руки поднимать, губы открывать, так и мой муж (имя) не сможет на меня громким голосом кричать, шипеть, ворчать, руками и ногами махать. Ныне, вечно и бесконечно. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Ныне и присно и во веки веков. Аминь.