Да. Она на всё согласна. Я это замечаю и понимаю, что она действительно на всё согласна, а слово «всё», как известно, есть понятие многогранное. Катаю Наташу по городу. Вернее, это она меня катает, а я, как настоящий инструктор, советую и делаю замечания по её езде, рассказываю про особенности вождения в зимний период.
Она ежедневно вечером подъезжает к нашим боксам, я сажусь к ней в машину, и мы едем.
Надо сказать, наше общение меня даже развлекает. Я совсем не ошибся, оценив её как пресыщенную, скучающую бабёнку. Отношения наши сильно напоминают игру в кошки-мышки. Причем мышкой она назначила меня. Странно, но мне хочется дать ей себя поймать, поскольку и сам скучаю.
Мне ясно, что с её стороны – это достаточно примитивная ложь и игра с целью заполучить для себя новую игрушку. Я же должен играть роль весьма недалёкого парня, который, увидев роскошную женщину, потихоньку вязнет в её сетях. Я давно уже стал замечать за собой какое-то интуитивное распознавание ситуации «правда – ложь», и обман, даже самый утончённый, чувствую сразу. Тут же утончённости нет и в помине.
Странно только, что в случае с Ванькой я этого не почувствовал… Да чёрт с ним, с Ванькой! Не могу же я всё время себя грызть! В конце концов, он сам виноват. Короче, прочь тоску и самобичевание! Вперед, к новым приключениям! И пусть Наташа считает меня тупым мужланом! Раз природа требует – я подчинюсь. Поиграю с ней в её игру…
С Наташей всё случилось… И случилось в её загородном доме. Она может быть довольна собой, поскольку новую игрушку всё-таки заполучила. Теперь мы с ней часто туда ездим и неплохо проводим время.
Не знаю уж, как мне удаётся удовлетворять желания такой взрывоопасной и темпераментной женщины. По крайней мере, по моим наблюдениям, Наташа мной довольна. Когда она, умиротворённая, засыпает в моих руках, я лежу без сна и думаю. Думаю о том, что общение с одним Ванькой не поменял бы на сотню общений с такими бабёнками. Не могу понять, что произошло с ним, с нами… И кажется, именно тогда всё было всерьёз. Но как же тогда объяснить дальнейшее?
Заверения Наташи о своей одинокости, об отсутствии мужчины явно не соответствуют действительности. То ли она действительно считает меня законченным идиотом, то ли сама такая, но в её загородном доме я случайно, сам того не желая, нашёл достаточно следов другого мужчины.
Полагаю, что она замужем, а сюда ездит только для того, чтобы провести время с любовником.
Ну что ж! Я намерен продолжать эту игру до тех пор, пока она меня занимает, хотя и абсолютно чётко знаю, чем она закончится.
– Сашенька, а Сашенька… – лёжа в моих руках, Наташа кокетливо дует губки.
– Что случилось, моя зайка? – заботливо до тошноты спрашиваю я.
– Сашенька… Ты завтра опять поедешь на работу в свой грёбаный автосервис?
– Ну конечно, моё солнышко… Ведь на жизнь надо зарабатывать!
– На жизнь… Я же говорила тебе, что я – состоятельная женщина! Я могу содержать моего любимого мужчину.
– Но что ж я буду за мужчина, если меня будет содержать женщина? – улыбаюсь я.
– Да продай ты свои боксы! Съездим в Черногорию… Там так классно!
Да… С логикой у неё явно не в порядке. Продай и поедем! Это называется «содержать». Да и в Черногорию её уже явно кто-то катал, раз ей было там «так классно».
– Что ты, зайка… Я должен работать.
– Единственное, что ты должен, – это ублажать меня! – со смехом заявляет Наташа.
Конечно, это шутка, но в каждой шутке, как известно, только доля шутки.
– Я что, с этим плохо справляюсь? – проникновенно шепчу я и целую её.
– Ты прекрасно с этим справляешься! Ты великолепен! Жаль, что ты не мой муж, а я не твоя жена.
– Так в чём же дело? – поддерживаю я её игру. – Давай поженимся?
– Ох, Сашенька… – Наташа картинно вздыхает. – Как ты ни хорош, но давай пока побудем свободными. Разве я похожа на ветреную девчонку, которая выскакивает замуж после трёх месяцев знакомства?
– Ну вот… – я не очень натурально разыгрываю обиду.
– Сашенька… Ты обиделся, котик?
– Ладно… проехали… – бурчу я.
Она старательно меня зацеловывает.
– Сашка! Сашка! Быстро просыпайся!
Наташа отчаянно трясёт меня за плечо, потом даже лупит по щекам.
– Что такое? – сперва не понимаю. – Что случилось?
– Вставай! Вставай скорее! И уходи!
У неё такой вид, какого я ни разу не видел. Что-то требовательное, жёсткое в лице.
– В чём дело, зайка? – задаю я вопрос, но догадка сразу меня осеняет.
– Какая зайка! Кончилась зайка! Уматывай! – И злая гримаса на лице.
– Ты хоть кофе мне сделай на дорожку! – провокационно прошу я, уже придя в себя и понимая, что игра вступает в заключительную фазу.
Так приятно разыгрывать из себя влюблённого тюфяка!
– Иди ты в жопу со своим кофе! Вали отсюда! Муж приедет, от нас мокрого места не оставит! – кричит Наташа.
– Так ты же свободная женщина? – изображаю я непонимание.
– Ты ещё и кретин! Давай одевайся! А то выкину все твои шмотки. Голым пойдёшь!
Смотрю в её лицо. Вот так выглядит лицо его превосходительства Обмана. Всё без прикрас. Специально не спеша одеваюсь. Деловито проверяю карманы. Всё на месте. Ничего не оставил.
– Ну прощай, зайка! – я хмыкаю и добавляю совершенно искренне: – Приятно было поиграть!
– Козёл неотёсанный! – бросает она мне вслед, когда я выпрыгиваю в окно.
До железнодорожной станции километров пять. Сюда я приехал на её машине. Придётся идти пешком. Сколько времени? Шесть утра! Вот и хорошо – значит, электрички уже ходят. Апрельская грязь чавкает под ногами. Моросит холодный дождь… Господи! Какое же у меня хорошее настроение! Будто гора с плеч! Иду и смеюсь. Мне весело! Навстречу мчатся фары. Наверное, Наташкин благоверный едет к милой жёнушке…
А вот когда я расстался с Ванькой, у меня веселья не было… Ванька… Где он сейчас? Что с ним?
Опять Ванька… Настроение катастрофически падает.
* * *В вагоне напротив меня сидит молодая женщина и читает. На первых электричках никогда не бывает много пассажиров, и в этом вагоне их вряд ли наберётся с десяток.
Без всякой задней мысли разглядываю её. Довольно миловидна, но ничего особенного… Кольцо на пальце. Замужем, значит. Значит, не одна…
Поднимаю воротник промокшей куртки. Съёживаюсь в ожидании тепла.
Очевидно, почувствовав мой взгляд, женщина поднимает на меня глаза от книги. Не отвожу своего взгляда, хотя и чувствую, что по щеке слеза побежала, и мы достаточно долго смотрим друг на друга.
– Простите… У вас что-нибудь случилось? – вдруг спрашивает она участливо.
Даже вздрагиваю. Надо же!
– Почему вы так решили? – буркаю я, отводя взгляд.
– У вас какой-то потерянный взгляд, несмотря на то что вы меня изучаете, – она мягко улыбается.
Опять же интуитивно чувствую в ней участие.
– Есть немного…
– Знаете… У меня тоже не всегда всё хорошо складывается в жизни, но поверьте, всё проходит и жизнь налаживается…
Сказанное, конечно, банальность, но желание моей невольной спутницы успокоить меня и как-то поддержать дорогого – стоит.
– Вы, конечно, правы… И что жизнь полосатая, я тоже слышал, но как её дождаться – белой полосы?
– Главное – верить, что белая полоса обязательно наступит! – она даже книгу прикрыла, разговаривая со мной.
– Вы думаете? – пессимистично спрашиваю я.
– Непременно! – и сама смотрит мне в глаза. – Я в этом убеждена!
– Вашими бы устами… А можно спросить?
– Конечно, спрашивайте, – очень легко разрешает она.
– А почему вы так запросто со мной? Всё-таки незнакомый мужчина…
– Ну что вы… Вы совсем не тот человек, которого надо бояться. Вы не страшный. Думаю, вы сильный, а потому – добрый. Только какой-то потерянный…
– Неужели это так видно? – фактически признаюсь я.
– Мне видно. Другим – не знаю. Извините, вас как зовут?
– Александр. Саша.
– А я – Лена. Вы не подумайте, что я клеюсь к симпатичному парню. Мне кажется, что вам сейчас нужно человеческое участие.
– Наверное, вы правы. Именно человеческое участие мне нужно. Видите ли, я привык всегда быть сильным, служить опорой… А так получается, что опора сейчас нужна мне самому.
– Мне всегда казалось, что некоторые сильные люди как раз в пиковых ситуациях и нуждаются в поддержке. Они оказываются морально не готовы к серьёзным потрясениям, поскольку привыкли повелевать ситуацией.
– Вы, наверное, психолог? – с лёгкой иронией спрашиваю я.
– Я бы сказала – любитель психологии, – серьёзно отвечает она и вдруг улыбается. – Признаюсь, многие мои подруги и друзья специально приходят ко мне, чтобы поделиться своими проблемами. Мы долго разговариваем, и им становится легче. Иногда даже находятся пути выхода из сложных ситуаций.
– Знаете… – я несколько мнусь. – В своей жизни я ещё ни разу ни с кем не делился своими проблемами. Как-то не получалось. Может, не находилось подходящего человека…
– Предположу, что вы сами не очень этого хотели или поводы были незначительными. Верно?
Ох, как она права! Если проанализировать мою странную, а порой бесшабашную жизнь, то часто ли я попадал в ситуации, которые меня поглощали полностью? Скорее – нет. А сейчас… Все мысли только о Ваньке.
Почему я так спокойно пошёл на эту авантюру с Наташей? Мне показалось, что, заполнив своё время, я перестану о нём думать. А ведь не получилось! Всё вернулось на круги своя. Сосредоточенно молчу, углубившись в свои мысли, а Лена только смотрит на меня с участием.
– А можно, я вам всё расскажу? – задаю вопрос и сам себе удивляюсь.
До города ещё почти полчаса ехать, а поездные попутчики тем и хороши, что с ними можно, как у Розенбаума, «душой раздеться».
– Конечно! – очень спокойно соглашается она и прячет книгу.
…Я уже выговорился. Рассказал всё. Ничего не утаил. Лена молча смотрит на меня, будто вынашивает свой приговор. Какое-то время молчим.
– Знаете, Саша, – начинает говорить она, – то, что вы мне рассказали, конечно, грустная история. Вы мне простите мою оценку происшедшего? Увы, она будет нелицеприятна для вас.
– Лена, я за этим к вам и обратился. Помогите мне разобраться во всём и во мне самом, наконец.
– Понимаете, Саша… Главный-то виновник – вы. Неважно, как называется то, что вы чувствуете к Ване. Любовь это или что-то другое. Если вы воспринимаете его как младшего брата, любите его, как младшего брата, то не лишайте его права на объяснение своих поступков. А вы даже не дали Ване оправдаться, объяснить вам что-либо. С чего вы взяли, что сумели во всём разобраться? Судя по всему, в вашей истории, как в старой песне, «встретились два одиночества». А внутреннее одиночество куда хуже внешнего. Тут человек вроде и среди людей, но у него нет возможности к кому-то прислониться в тяжёлый момент. Даже если это сильный человек! По правде говоря, внутреннее одиночество – это зачастую следствие внутренней силы человека, а значит, его слабость. В природе всё должно быть в гармонии. Где-то выигрываем, значит, где-то должны и проиграть. Думаю, вы и Ваня взаимно нужны друг другу. Жизнь вас свела наверняка не напрасно. Вы с ним потянулись друг к другу и стали дополнять друг друга эмоционально и интеллектуально. Причём Ваня ради отношений с вами сам захотел изменить свою природу. Если это, конечно, природа, а не последствие всех его потерь. А это дорогого стоит! Вы же сейчас, как мне кажется, я бы сказала, взбадриваете в себе чувство сомнения и даже обиды, а значит – любуетесь собой в этой истории. А любоваться-то нечем, да и некем. Вы – виновник. Парень хотел объяснить вам что-то, а вы его взяли и выгнали, не дав сказать ни слова. Если бы Ваня был вам по-настоящему дорог, то вас не интересовала бы ваша роль в ваших отношениях.
Сижу, слушаю Лену и понимаю, что она во всём права.
– Саша! Вы обязаны найти Ваню и поговорить с ним. Не сомневаюсь, что у него были веские причины.
Поезд подходит к вокзалу. Жаль… Я бы ещё с ней поговорил. Ловлю себя на том, что даже от взгляда Лены мне стало легче и спокойнее. Но не навязываться же к ней!
– Жаль, что быстро приехали, – выдавливаю я.
– Знаете, Саша, если у вас возникнет необходимость ещё выговориться, то мы с вами можем встретиться. У вас такое состояние, что мне хочется вам помочь. Я уверена, что не пожалею об этом. Только учтите, живу я в области, а работаю в городе, приходится рано вставать. Вообще-то я по профессии юрист и работаю юрисконсультом в одной фирме. А юристам иногда приходится быть и психологами.
Лена мне дружески улыбается, и я улыбаюсь ей в ответ.
– Я вам очень благодарен… Только, насколько я понимаю, вы замужем, и я боюсь, что ваш муж может это неправильно понять.
– А вы не бойтесь! Мы с Павликом очень любим друг друга и именно поэтому доверяем друг другу. Живём мы в посёлке Чистые Озёра. Это километрах в сорока от города. Только он в стороне от железной дороги, и до станции приходится добираться автобусом. Так вам дать мой телефон?
– Угу… – я не нахожу ничего лучшего.
* * *Как она сказала? «Мы очень любим друг друга и именно поэтому доверяем друг другу». А я хорош, если из-за увиденного один раз вскипел и даже не дал Ваньке ничего сказать в оправдание. Сам себе рассказывал, что люблю его, как младшего братишку, а на деле выходит – и не люблю вовсе? Но ведь это не так! Если бы не любил, не думал бы о нём постоянно! А Отелло, задушивший Дездемону? Опять же, Арбенин, приговоривший Нину… Они что, не любили? Или любили себя в своей любви? Похоже, что так. Но там была другая любовь. Любовь мужчины и женщины. А я теперь уже понимаю, что Ванька мне дорог, как младший братишка. Это ведь всё-таки другое!
Надо найти его. Поговорить с ним! Я же не дал ему оправдаться. Я должен с ним объясниться! Завтра же поеду к его дому и дождусь. Я ведь знаю, где он живёт! Только квартиру запамятовал, я же там не был, а дом помню.
Сижу в машине и смотрю вокруг. Нет… Ваньки пока нет. Больше недели каждый вечер дежурю около этого дома. Хорошо, что май и ночи такие светлые – всё видно. Несколько раз уезжал даже где-то в четыре утра… Где же может быть Ванька? Беда…
Воскресенье. Набираю номер телефона с бумажки.
– Я вас слушаю, – говорит мужской голос в трубке.
– Здравствуйте… Можно Лену?
– Это, наверное, Александр?
Значит, действительно он ей доверяет, если она ему рассказала про наш разговор в электричке.
– Да… Это я…
– Знаете, Леночки сейчас нет дома, она в магазин выскочила. А вы, если хотите, то прямо сейчас и приезжайте.
– Это вас не стеснит? – зачем-то спрашиваю я, хотя приглашение уже прозвучало.
– Да нет! Что вы! Записывайте, куда ехать.
Дверь мне открывает мужик лет тридцати пяти. Высокий, выше меня. Совершенно седой и на протезе.
– Здравствуйте. Я – Саша… – тихо выговариваю я, поскольку в этот момент меня пронзает мысль о том, что он, наверное, хлебнул Чечни.
– А я – Паша! Заходите!
Переступаю порог. Пашино рукопожатие очень крепкое и тёплое.
– Пойдёмте в комнату, – приглашает он.
Снимаю в прихожей кроссовки и иду за ним.
– Вот так мы и живём! – хозяин разводит руками. – Садитесь.
Честно говоря, я ещё ни разу не видел такого уюта и… такой бедности. Однако так всё аккуратно и с такой любовью устроено!
– Леночка сейчас уже придёт, – зачем-то говорит он. – Вы подождите, а я тем временем кофе сделаю.
Звонок в дверь раздаётся почти сразу.
– А вот и она! – Паша стучит протезом в сторону прихожей.
Клацает замок.
– Вот и я, – слышится голос Лены.
– Саша пришёл к тебе. Ты им займись. А я, раз ты пришла, в гараж схожу, чтоб вам не мешать беседовать, – бубнит Паша.
– Здравствуйте, Саша! Правильно сделали, что пришли! Только давайте на кухне поговорим и заодно кофе попьём. Не возражаете?
– Нет, конечно! С удовольствием.
– Пойдёмте!
Проходя через прихожую, вижу Павла и не удерживаюсь от вопроса.
– А что у вас за машина?
– Да «Нива» с инвалидным управлением. Только вот никак не могу её пристроить на ремонт ходовой. Не берут нигде! – с воодушевлением жалуется он.
Меня сразу же охватывает желание помочь этим милым людям.
– Запчасти уже купили?
– Да уже лежат два месяца! Пристроиться бы куда-нибудь на ремонт!
Телефон на стене здесь же, в прихожей. Быстро набираю через межгород номер Димки.
– Димон, мы завтра когда «семерку» отпускаем?
– В двенадцать где-нибудь, а что?
– У нас «Нива» на двенадцать будет.
– Большего геморроя ты придумать не мог? – мрачно издеваясь, спрашивает Димка.
– Не мог, как ни старался.
– Есть, шеф, – неохотно соглашается он, а мне даже неудобно – уж слишком громко звучит его голос в трубке.
– Завтра в двенадцать становитесь на ремонт. Согласны? – я поворачиваюсь к Паше. – Доедете?
– Так вы уже всё решили, – улыбается он. – Так что: «Есть, шеф!» Везёт тебе, Ленка, на хороших людей!
– У меня есть маленький автосервис, – поясняю я. – Поэтому давайте так и договоримся.
– Понимаете, Саша… Мы не можем заплатить больше тысячи рублей… – осторожно говорит Павел.
– Это будет вам совершенно бесплатно, – твёрдо отвечаю я.
Сидим на кухне с Леной и Павлом, пьём кофе. Как-то очень спокойно и уютно у них. Душой отдыхаю. Вот что значит любовь между людьми! И самим тепло, и другие могут погреться.
Довольно потрепанная «Нива» подъезжает к боксу. Ну слава богу! Я очень боялся, что Павел не найдёт. Открывается дверь, сначала появляется палка, а затем тяжело вылезает сам хозяин. При виде его протеза парни перестают зубоскалить.
– Заезжайте! – командует Димка, но вдруг осекается. – Товарищ капитан?
– Димка! – вскрикивает Паша и быстро ковыляет навстречу.
Я, не успев поздороваться, стою в сторонке и смотрю, как они тискают друг друга в объятиях. Димка очень неохотно рассказывал про первую чеченскую войну, которая его тоже зацепила, и то только тогда, когда дело касалось его ранения. А тут такая встреча…