"Нужно бы дать ему имя", но почему-то его не назвали. Потом меня положили в посудину с кровью. Подошла собака и лизнула в лицо: я впал в глубокий обморок. Когда я очнулся, оказалось, что сижу на коленях у женщины. Она вытащила грудь и стала давать мне в рот сосок. Я с отвращением отвернулся. Женщина положила меня на пол и сказала, чтобы для меня приготовили гнездо, и тут же спросила: "Какой величины хотите сделать?" Ей ответили: "В окружности четыре аршина, в вышину три, с тремя медными обручами". Взяли меня и положили в точно такого вида люльку, накрепко запеленав, как маленького ребенка. Пока я лежал в люльке, в юрту вошло очень много людей с безобразными лицами, и, кажется, большинство из них были старухи. Одна из вошедших сказала: "Хорошо бы нам раздобыть пищу, сварили бы отличную еду". После этого две женщины вышли на улицу. Как только за ними закрылась дверь, мне выкололи оба глаза. Послышался голос: "Да, это он". Я упал навзничь. В этом положении меня стали тянуть за переносье железным крючком. Я приподнял голову, и глаза мои снова получили способность видеть.
Оказалось, что я лежу в устье Кровавой реки с течением вперед и назад. Из этой реки зачерпнули жидкости и напоили меня, затем просверлили уши, бросили кусок запекшейся крови величиною с подушку и, поставив меня на него, сказали: "Будь знаменитым из злых шаманов с кровавым подножьем!" Эти слова я повторил, сам не зная для чего. На шею мне накинули петлю из веревки и повели куда-то далеко. Затем надели тяжелый шаманский костюм, дали в руку колотушку, бубен и стали говорить: "Получил ведь ты длинный огненный хвост! Стал ведь ты с легким дыханием! Получил ведь ты морду грозного медведя! Получил ведь ты черно-кровавые глаза отлинявшего медведя! Получил ведь ты чуткие уши!"
Меня отнесли в то самое место, где разрубали на части тело, развязали веревки и приказали шаманить вместе с находившимися тут шаманами. Я отказался, тогда меня, завернули в сырую медвежью шкуру и куда-то унесли. Я потерял сознание. Начиная приходить в себя, я почувствовал невыносимые боли: оказалось, какие-то неизвестные люди всячески истязали меня. Это продолжалось довольно долго. Когда мои мучители остановились, кто-то произнес: "Унесите-ка его в преисподнюю". Меня сунули в какое-то узкое отверстие и сказали: "Пригвоздите-ка ему черную печень". В печень тут же воткнули нож, я потерял сознание и очнулся привязанным к одному из столбов юрты. Велел своим домашним освободить от веревок и стал очень долго истерично распевать. В последующие ночи я опять стал попадать на места своих похождений.
Когда я просыпался, вздувало живот, ломило кости, и я целыми днями не находил покоя от боли. В такие дни я, можно сказать, и не вставал с постели. Если пытался подняться на ноги, в глазах рябило и кружилась голова. Несмотря на это, я иногда, пересиливая всю тяжесть страданий, захватив нож или ружье, отправлялся, сам не зная куда, с мыслью покончить с собой. Но каждый раз возвращался живым, не решаясь наложить на себя руки, и лишь от страданий рвал зубами собственное тело.
Так я промучился целый год, а весною начал безо всякой цели уходить в разные стороны. Домашние разыскивали меня дня через три или четыре лежащим без памяти. Приходя в себя, я вспоминал, что передвигался на четвереньках, подражая волкам и медведям, выкапывал из земли червей, ловил гадов и съедал их. В одно из таких скитаний я опять лишился чувств, и когда очнулся, была уже глубокая ночь. Оказалось, что я лежу совершенно голым, из-под мышки и паха вылетели целые тучи мух; руки и ноги были искусаны муравьями", с большим трудом я добрался до дому.
В эту ночь, когда все уснули, вдруг откуда-то сверху мне на лицо упал большой огонь, но никакого ожога не причинил. Я лежал возле стенки, и вдруг кто-то стал тянуть мою руку за палатку. Я испуганно закричал. Домашние проснулись, но никого не нашли, хотя рука моя действительно лежала за полотном палатки, на улице. В начале второго года мне во сне все время приходилось спорить с духами. Я говорил, что ни за что не буду шаманом. Они настаивали: лучше согласись, все равно будешь! Запрещали стричь волосы, и я перестал делать это. Временами в зимние ночи я незаметно от своих выходил голым на улицу и сидел на дереве. С рассветом осторожно, чтобы не узнали родные, возвращался в постель.
В таких мучениях я провел весь второй год. Весной поехал ловить оленей и, приблизившись к стаду, увидел перед собой большую собаку. В ушах зашумело. И я опять лишился сознания. Очнулся крепко-накрепко связанным.
Это родные, обеспокоенные моим долгим отсутствием, отыскали меня и увезли домой. Ночью я услышал голоса: "Добудь себе одежду, бубен и будь шаманом". Во время моей последней болезни родные догадались заказать бубен и колотушку, чтобы заставить меня скорее шаманить и этим избавить от мучений. Поправившись, я стал шаманом".
Этот рассказ - хорошая иллюстрация для тех, кто считал и считает шаманов любителями легкого хлеба, походя обирающих суеверных соплеменников. На самом деле история со Спиридоном Герасимовым довольно типична, - мало кто из призываемых на служение духами добровольно и с охотой принимает эту стезю. Многие продолжают упорствовать до конца, и тогда духи превращают их в жалких калек, слепых или вовсе губят. То же самое происходит и с шаманами, которые, еще не утратив силы по возрасту, пытаются оставить свое занятие.
Мы уже упоминали, что, по понятиям якутов, душа человека состоит из трех частей. Такое же деление на несколько составляющих существует у многих народов Севера и вообще мира, но мы остановимся именно на якутском варианте, поскольку он детально разработан применительно к шаманизму и наиболее хорошо нам знаком.
Итак, чтобы человек нормально мыслил и жил, в нем должны находиться все три составляющие души-кут, которые он получил при рождении: буор-кут (земляная душа), салгын-кут (воздушная душа) и ийэ-кут (материнская душа), а также еще и так называемый "сюр" - жизненная и психическая сила, напоминающая христианский святой дух. Последняя очень трудно отделима от понятия души, и поэтому обычно воспринимается (и пишется) вместе с ней - "кут-сюр". После смерти человека воздушная составляющая души растворяется в воздухе, земляная уходит с прахом в землю и только материнская и сюр возвращаются к создателям.
Поскольку шаманы - народ необыкновенный, то (по А.А. Попову) у них еще при рождении духами похищаются все три души, но ребенок при этом не умирает, а только отделывается легкой болезнью. Затем каждая из душ получает особое воспитание или воплощение.
Земля-душа превращается в рыбу и попадает в особую запруду в "воде болезней", устроенную из трупов убитых при посвящении шаманов людей (для этой цели духи и "забирают" их родственников). Рыба плавает в этой запруде среди множества таких же рыб-душ шаманов и все время пытается перескочить через плотину, однако, если это случится самопроизвольно, шаман тут же погибает. И лишь на время камлания духи выпускают землю-душу на свободу.
Мать-душа уносится на берег "воды болезней" и остается там навсегда, принимая вид фантастического животного мать-зверя. Внешне он может представлять из себя лося, оленя, медведя, волка и т.п. и соответствовать могуществу шамана. Последний видит собственного мать-зверя только трижды - при первом камлании, в середине жизни и перед смертью, но всегда тесно связан с ним. Когда, например, шаманы сражаются друг с другом, то их мать-звери тоже дерутся на берегу "воды болезней". Если с мать-зверем ручается несчастье, то погибает и шаман.
Самая же сложная судьба ждет воздух-душу. При этом место ее долгосрочной "прописки" зависит от того, какими духами призывается к служению шаман - верхнего мира (неба), среднего мира (земли) или нижнего мира (преисподней).
Душа ребенка, предназначенного быть небесным шаманом, похищается дочерьми божества-шаманки Ары Дар-хан. Возле ее жилища растет большая лиственница с девятью дуплами. В трех нижних воспитываются души плохих шаманов, в средних - посредственных, в верхних - сильных. Понятно, что девятое дупло имеет высшую степень совершенства. Сами же души выглядят как птенцы кукушки или кулика, причем, самые злые из них лишены перьев. Этих же злых дочери небесной шаманки, прилетающие в виде ворон, выкармливают душами умерших родичей и их скота. Для добрых шаманов кормилицы являются в образе орла и питают их орлиными яйцами. Одновременно и тех, и других учат шаманским премудростям и уловкам, периодически дополнительно подкармливая "неуспевающих" пестрыми зайцами, двуглавыми орлами, пестрыми рыбами и продлевая им срок учебы. Так проходит от года до девяти лет.
Затем прошедшие начальную ступень - воздух, души передаются на дальнейшее воспитание Дочери черных облаков, которая облекает их в лебединую шкуру, какое-то время еще продолжает обучать шаманскому искусству и, наконец, возвращает человеку. Душа будущего шамана среднего мира похищается одним из тех духов, который призвал неофита для служения- огня, воды, гор, лесных зверей и т.п. Она уносится к большой березе, растущей возле жилища северных демонических старух и попадает в одно из трех дупел (в зависимости от своей будущей силы), где и живет от трех месяцев до трех лет. После душа на такой же срок перекладывается старухами в железную люльку и выкармливается грудью. Знаменитых шаманов кормит старшая старуха, посредственных - средняя, плохих - младшая. Что касается злых шаманов, то их питанием служит не молоко, а ящерицы, лягушки и черви. Одновременно старухи передают душам и необходимые знания. На этом обучение заканчивается.
Будущие шаманы нижнего мира точно так же проходят весь "курс" северных старух. Затем, если их призывает повелитель кузнецов Кудай Бахсы, они несколько лет воспитываются в пламени его горна и получают статус шаманов огня. Если же за воспитание берется любой другой дух преисподней, то, естественно, не следует ожидать от него добра. Душа уносится в такую непролазную грязь, в которой вязнут даже пауки, и внедряется в нее в виде птенца гагары или кукушки. Этому птенцу не позавидуешь - у него сгнивают перья, слезает кожа, а питание составляют только души родичей и мерзкие гады. Более того, раз в год или три года воспитанника для пущей злости в будущем вынимают из грязи и стегают прутьями, отчего он превращается в огромную лягушку. Души самых знаменитых шаманов нижнего мира подвергают особой закалке - кладут на полтора года или в сулему, или в "воду болезней". Выдерживают это не всякие, некоторые души раскалываются надвое, и их бывшие владельцы на земле умирают. Прошедшие же испытание снова возвращаются к северным старухам и, надев шкуру ворона, заканчивают образование.
Как мы уже упоминали, во время трехдневной "смерти" кандидата в шаманы происходит очень важный момент посвящения - обряд рассечения ("эттэнии"). Он заключается в том, что особые духи разрезают или разрывают тело неофита на множество частей (по некоторым версиям до 99), раскладывают их на три кучи - для верхнего, среднего и нижнего миров - и затем разбрасывают по сторонам всем духам, приглашая их по именам к трапезе. Те духи, которые вкусят шаманское тело, впоследствии и могут быть им призваны в виде слуг или покровителей. После "дегустации" все кусочки и косточки аккуратно возвращаются назад и вновь срастаются в тело шамана, но уже наполненное иной силой и составленное из иной, не совсем человеческой плоти, обладающей особыми свойствами. Говорят, что великие шаманы в течение жизни проходят обряд рассечения три раза. По сведениям Г.В.Ксенофонтова, "как только кандидат, по окончании рассекания встанет с ложа, тотчас же призывает другого шамана", чтобы тот совершил с ним путешествие в верхний и нижний миры, выступая при этом в роли наставника и проводника. Конечно же, имеется в виду мифическое путешествие их душ.
Шаман-учитель идет впереди, поднимаясь на особый горный хребет, "наставляет кандидата и показывает ему узлы дорог, ведущих к разным мысам, где находятся источники человеческих болезней". Потом учитель приводит неофита в свой в дом, они оба облачаются в шаманские одежды и начинают камлать. При этом, "достигнув дорог тех или иных злых духов, наставник указывает, какая часть тела шамана какой болезни (или бесу) соответствует и какую имеет лечебную силу".
То есть идет прямая передача таинств, опыта и технологий посредством общения душ двух живых шаманов. Но как показывают многочисленные рассказы, подобные знания можно получить и от духа давно умершего шамана, как правило, далекого предка. Причем, иногда это происходит совершенно спонтанно, выражаясь современным языком, путем инсайта - неосознанного озарения, "замыкания цепи". Или, может быть, не столь мгновенно, но все равно по-своему неожиданно и необычно.
Вообще-то говоря, наверное, сколько существует в мире шаманов, столько же существует и в чем-то отличных друг от друга посвящений.
Например, вот это записано в 1945 году со слов шамана Петра Абрамова-Алаадьы учителем Петром Степановым и дается нами в пересказе с якутского языка. Еще в раннем детстве, рожденный в семье самых простых бедняков, он любил слушать сказителей-олонхосутов, а чуть попозже, наблюдая камлания ойунов, очень правдоподобно их повторял, то есть имел какую-то склонность к шаманству.
Однажды в молодости Петр работал с братом на сенокосе и так разошелся, что не мог остановиться, хотя уже наступала ночь. Внезапно его достиг испуганный голос брата: "Стой, беги скорей ко мне, над тобой какие-то огни горят!" Петр глянул на небо и впрямь увидел совсем близко яркие необычные огни. Но, как ни странно, он почему-то не ощутил страха и спокойно продолжил косьбу под этим сиянием.
Лето закончилось благополучно, а осенью Петр, тоже удачно, в числе избранных был взят на работу местным богачем-тойоном - стал возить на быках гее для строительства нового дома.
В один из дней, когда его упряжка привычно и неторопливо тащилась по таежной зимней дороге, быки вдруг чего-то испугались. А еще через какое-то время позади показалась обычная запряженная лошадь с мужчиной и женщиной в санях. Ездоки переговаривались, и женщина заметила, что, мол, кажется, как раз в этих местах живет один парень, который хорошо косит. Мужчина ответил, да, тут мы его и видели, вот он на том аласе.
Петр понял, что речь идет о деляне, где он летом косил и о нем самом. Конечно, ему стало лестно, и он попытался остановить ездоков, чтобы поговорить с ними. Да и якутский обычай не позволял в таких случаях разъезжаться хотя бы без традиционного приветствия.
Но мужчина в ответ лишь молча взмахнул плетью, погоняя лошадь, и незнакомцы пронеслись мимо. В этот же момент у Петра потемнело в глазах, и он свалился на дорогу. Там его и нашли в бессознательном состоянии родственники. Болезнь оказалось какой-то тяжелой горячкой, и только после камлания шамана парню чуть-чуть полегчало. Он пошел на поправку, но вдруг потерял дар речи и пролежал бессловесным целых три года. Петр чувствовал, как тело его все это время постоянно усыхало, зато душа "расправлялась". Затем начались припадки, похожие на мэнэрик, и еще четыре года он не мог подняться с постели. Но когда встал с нее, то оказался уже готовым шаманом. Вскоре о Петре пошла громкая слава, и лишь победившая Советская власть заставила его прекратить камлания и вступить в колхоз. Может быть, поэтому он вскорости заболел раком...
А вот эта история-легенда о знаменитом вилюйском шамане Ааджа, записанная в 1925 году со слов Василия Попова, напомнила мне рассказы о "живых мертвецах" Гаити.
Жили два брата, одному из них было 30 лет, а другому 20. Младший брат, который был еще холостым и жил со старшим, решил жениться. И как раз в это же время, словно добрый знак, у них появился красно-пегий жеребенок, обещавший стать хорошим конем. Но осенью младший брат вдруг неожиданно заболел и умер.
Умер для окружающих, но не для самого себя. Он слышал все, о чем говорили родственники над его телом, но был не в состоянии хоть чуть-чуть пошевелиться или что-то прошептать. Слышал он и как брат делал гроб, как его опустили в могилу и засыпали землей. Тело его по-прежнему лежало неподвижно, но душа плакала и рыдала. Прошло немалое время, и вдруг кто-то стал разрывать сверху могилу. Парень обрадовался, думая, что это его старший брат почувствовал, что он жив, и пытается его спасти. Наконец крышка гроба открылась, и парень увидел в сумерках... четырех незнакомых "черных людей". Они подняли его и, перегнув, усадили на гроб лицом в сторону дома. Там в окне был виден огонь, из трубы шел дым.
Неожиданно где-то в глубине земли послышался рев быка. Он становился все ближе и ближе. Наконец, прямо под ногами затряслась почва, и из могилы действительно показался бык абсолютно черной масти с близко сведенными рогами. Он подхватил между этих рогов парня и помчался назад по тому же самому ходу, из которого только что появился.
Вскоре они оказались в подземном мире, возле какого-то огромного дома. Изнутри послышался голос: "Кажется, наш сынок принес человека, занесите-ка его!" Черные сухопарые люди подхватили парня, внесли в дом и посадили на ладонь старика, оказавшегося великаном. Он взвесил парня на ладони и заключил: "Верните его обратно, ему судьбой предназначено родиться наверху!" Бык снова подхватил парня на рога и куда-то понес.
Когда живой мертвец опомнился, он снова был у края своей могилы, а вокруг стояла ночь. Вдруг откуда ни возьмись слетел большой черный ворон, просунул свою голову парню между ног и поднял его в воздух. Пронзив небо, они оказались в необычной стране, там так же светили солнце и луна, но дома были из железа, а люди имели вороньи головы. И опять парень оказался на ладони, но уже другого седовласого старца, который на этот раз решил по-иному: "Положите его в самое верхнее гнездо!"
Парня подхватили, поднесли к гигантской лиственнице и действительно уложили в одно из огромных, величиной со стог сена гнезд. Тут же подлетел крылатый белый олень и стал кормить "птенца" из своих сосков молоком.
Однажды парень услышал, как старик приказал кому-то из своих вороноголовых сыновей: "Настало для тебя время, спустись-ка на среднюю землю да возьми оттуда себе жену!" Вороноголовый тут же нырнул вниз и через недолгое время вернулся, неся за волосы женщину со смуглым лицом. Все стали дружно радоваться и устраивать свадебное пиршество. Но вскоре старец промолвил: "Кажется, тот наш сын, что живет на средней земле, хочет вернуть женщин}. Заприте ее в железный амбар".
И действительно парень почти сразу услышал приближающийся грохот шаманского бубна и нарастающее пение. И вот уже во входном отверстии в мир людей-воронов показался человек среднего роста и ловкого сложения с седеющими волосами. Едва появившись, он приставил ко лбу колотушку своего бубна и тут же превратился в быка с единственным рогом во лбу. Одним ударом бык разбил двери амбара, подхватил женщину и устремился вниз.
Вороноголовые сумели только отчаянно прокричать вослед проклятия Но не сдались. Неудачливый жених снова спланировал вниз и снова возвратился с женщиной, на этот раз светлоликой. Теперь ее уменьшили до размеров насекомого и спрятали в щели столба. Но земной шаман разбил столб и опять возвратил похищенную. Только на третий раз, вооружившись пылающими факелами, вороноголовые не дали шаману проникнуть в их страну и сохранили невесту, видимо, погубив ее на земле.